Их перебила Сенцова:
- Юль, ты, кажется, училась в одном классе с моим приятелем Геной Носковым?
Блогерша нахмурилась, обернулась и смерила неприязненным взглядом стоявшего за Веркиной спиной тощего субъекта. Даже симпатичный щенок Сенцовской собаки Барбоски, который подкатился к ее ногам, не вызвал обычной теплой улыбки на Юлином лице. Пожав плечами, она обратилась к Сашеньке:
- Давай спустимся вниз, здесь слишком ветрено.
В душном трюме девочка тихо спросила:
- Неприятный он, правда?
- Неприятный и непорядочный, - прикусила губу Квасовская. - Однажды сделал мне подлянку. Вроде бы мелкую, но ты же знаешь, не люблю я лжи, притворства, обмана. Мы с ним дружили, сидели за соседними партами. И вот перед сочинением на выпускном экзамене я проговорилась о своей задумке по поводу вольной темы. Очень интересный был замысел, необычный... Я и эпиграф подобрала - стихотворение малоизвестного у нас аргентинского поэта. И, представь себе, Генка использовал это! Потом наша училка сказала, что я написала гораздо лучше, чем он. Но все равно возникло подозрение, дескать кто-то из нас подглядывал у другого. И, представь себе, Носков заявил, что это я украла у него идею. Вот этого и не могу ему простить. Жалко мне Сенцову, Вера, по сути, добрая и во многом наивная девчонка. А этот...
Саша слушала, но при этом ломала голову, отчего физиономия Носкова кажется ей смутно знакомой. Где она могла его видеть?
Девочка вернулась домой в приподнятом настроении. Юля неожиданно открылась ей с новой стороны, и между ними протянулась ниточка доверия, а, возможно, и нарождающейся дружбы. И это дало Саше силы пережить ужасное потрясение следующего дня, когда все полетело вверх тормашками, а глупая мелочь внезапно странным образом оказалась в центре нелепых и страшных событий.
Герман Юрьевич позвонил в дверь почти сразу же после возвращения отца с работы. Кукушкин был бледен, выглядел расстроенным, а с ним пришел его деверь следователь Кондрашиков. И через несколько минут бас хозяина квартиры сотряс стены: "Маша! Ну-ка скорее иди к нам!". Пораженная непривычно резким отцовским окриком Саша поспешила за мамой. И услышала потрясающий рассказ.
Утром дядю Геру, объезжающего Кошовицу, перехватил их дачный сторож Васильич. Верин дед был в шоке. Дело в том, что участок поблизости его домика-сторожки был расположен в низинке, поэтому владелец пожелала приподнять его, намыв дополнительный слой плодородного ила. Но работе земснаряда помешало нечто, оказавшееся, когда его вытащили, ведерком с отрубленной головой, завернутой в примечательную тряпку из "рогожки" в цветочек. Дяде Гере эта ткань была памятна еще в бытность ее платьем Марии Захаровны. И сразу вспомнился ему рассказ о пропавших тряпке с ведром.
Все сразу же закрутилось-завертелось. Маме с отцом пришлось опознавать и тряпку с ведром, и голову. Вещи они узнали, а вот распухшая голова оказалась в таком состоянии, что узнать, кому она принадлежит не удалось.
О том, что слухи распространяются очень быстро, Саша узнала очень скоро. Хотя ее и предупредили о неразглашении информации, уже назавтра к ней заявилась Вера со своим неприятным парнем. Глаза Сенцовой горели любопытством. Она настойчиво расспрашивала о подробностях, но сама так и не призналась, откуда ей известно об отрезанной голове, завернутой в половую тряпку Пуляевых и засунутой в их ведерко.
Затем позвонила Юля и попросила срочно прийти к ней, потому что она больна, и ей требуется помощь. Разумеется, Сашенька была у нее уже через час, хотя и пришлось ехать на другой конец города. Юля лежала в постели, забинтованная нога покоилась на пухлой диванной подушке. Оказалось, что блогерша не просто растянула ногу. Кто-то столкнул ее с лестницы, и ей необыкновенно повезло, отделалась лишь вывихом, могла ведь сломать ногу.
- А то и шею!..- Саша была в ужасе.
Но Квасовская жестом остановила ее "охи", "ахи". Оказалось, что утром к Юле прибегала и Вера, вылившая на нее жуткие новости и заболтавшая больную вусмерть.
Впрочем, девочка поняла, что старшая подруга тоже не на шутку встревожена, потому что блогерша передала ей на хранение флешку и свою рукопись - толстую пачку листов бумаги, завернутых в газеты и упакованных в целлофан. Именно это больше всего напугало Сашеньку. Юля явно подвергалась серьезной опасности, но, по своему обыкновению, не хотела рассказывать об этом, а просто попросила на всякий случай пока что поберечь важные для нее вещи.
Выйдя от Квасовской, Саша внезапно столкнулась с Верой. Теперь девица теперь была в обществе Кирюшки. Парень сказал, что не хочет беспокоить Юлю, и так в этот день у нее побывало слишком много людей. Присели на лавочку у подъезда. Разговаривая с Кирюшей, Сашенька не сразу обратила внимание, что Вера по-хозяйски копается в ее сумочке. А, когда увидела в руках девчонки тюбик с гигиенической помадой, от возмущения не могла вымолвить и слова. Наглую девицу реакция приятельницы ничуть не смутило:
- У тебя че, нормальной помады не водится?
Ну что возьмешь с этой непробиваемой нахалки! Помаду, которой Верка все же воспользовалась, Сашенька, разумеется, выбросила. Но, когда Сенцова полезла уже в свою сумочку за сигаретами, Саша вдруг увидела баллончик с непривычной надписью.
- А это что у тебя? - поинтересовалась она. - Почему "sleep"?
- Снотворное, со сном у меня плоховато, - загадочно усмехнулась Верка, бросив выразительный взгляд на паренька, уши которого вдруг побагровели.
И даже наивная Сашенька поняла прозрачный намек. Ну и стервоза эта Сенцова! Усыпляет своего дедулю, чтобы не мешал развлекаться с парнями!
А еще через день Пуляевых ожидало еще большее потрясение. Их дачный сосед Виталий Дмитриевич Ткаченко был арестован по подозрению в убийстве Федора Буланова. Потому что отрезанная голова, как выяснилось, принадлежала именно сценаристу. Впрочем, согласно слухам, потрясшим и заполонившим их маленький город, где все всех знали и утаить даже сверхсекретную информацию не получалось никогда, вся история и сама по себе напоминала сценарий пошловатого сериала, на которых в свое время набил руку потерпевший.
В попытке раскрыть тайну неизвестного покойника сделали анализ его ДНК и проверили данные в базах городских больниц. В небольшом городе подобные проверки проводились нечасто. Данных было негусто, а потому сразу же выяснилось, что за неделю до убийства известный хирург попросил знакомых провести генетическую проверку, сверив биологический материал сына со своим собственным и еще некоторым биоматериалом (кажется, плевком или чем-то в этом роде), который он предоставил и который явно указывал, что настоящим отцом Кирюшки был неизвестный. И именно этому неизвестному, как оказалось позднее, принадлежала отрезанная голова.
Хотя проверка и была не вполне законной, ее результатов никто не скрывал. Когда же выяснилось, что Ткаченко чересчур интересовался человеком, убитым вскорости после того, как всплыл неприятный факт, напуганные дружки тут же сдали его полиции. Впрочем, Виталий Дмитриевич не отпирался от того, что заказал анализ ДНК. Более того, сразу же назвал имя погибшего - Федора Буланова, с которым он умудрился накануне еще и подраться. Но вот в убийстве он признаваться не хотел ни за что
Все это было ужасно. Сашенька от всей души сочувствовала Кирюшке, который впал в глубокую депрессию, даже не ходил в школу. Она попыталась позвонить ему, но парень разговаривать не хотел, только буркнул, что отец (он имел в виду Ткаченко) ни в чем не виновен, а с таким мерзким типом, как Буланов, у него самого не может быть ничего общего, поэтому, кто бы его не прикончил, не жалко ничуть.
Но, вспоминая подслушанный разговор, девочка была убеждена в том, что именно опытный хирург убил Буланова и расчленил его тело. Дядя Гера с таинственным видом сообщил, что в доме сценариста обнаружили следы крови, но остальные части тела пока не найдены.
Но когда девочка, навестив еще не выздоровевшую Юля, передала ей все эти слухи, та, нахмурившись, оборвала ее:
- Не знаю, не знаю. Иногда явные улики указывают и на невиновных. Я вот все думаю о том, что ты видела Веру, выходившую из домика Буланова приблизительно в тот день, когда произошло убийство.
Саша попыталась возразить, что в тот день Федор был еще жив и плавал на лодке, но тут же осеклась. Ей тоже пришло в голову, что лодкой мог воспользоваться соучастник преступления или... или же настоящий убийца. На миг ей стало трудно дышать от внезапной догадки, вспомнился Верин браслет, обнаруженный на берегу, невдалеке от лодки сразу после памятной ночи.
С другой стороны, вовсе не обязательно, что девчонке хватило и сил, и дерзости, убив любовника, расчленить его труп. А что, если убийцей оказался Генка Носков, приревновавший свою подружку к Буланову? Теперь ей вспомнилось, что именно он едва не сбил ее с ног, когда она рассматривала поднятый кожаный браслет, найденный возле причала Буланова. Парень тогда бежал в сторону, противоположную от домика сторожа. И вид у него был совершенно невменяемый. Впрочем, может быть, на лодке плавал все-таки Буланов. А Носков узнал о Вериных посещениях "шалаша" и убил соперника на следующий день? Дата убийства вряд ли известна точно, ведь в детективных романах пишут, что тело в воде разлагается иначе, чем на суше.
Еще мучило подозрение, что в убийстве замешан Кирюшка. Недаром он так ожесточенно отстаивал невиновность названного отца и совсем не испытывал жалости к подлинному родителю. К тому же, и встреча с ним у подъезда Квасовской теперь казалась ей подозрительной.
Потом поползли слухи, что в реке, опять-таки неподалеку от сторожки, найдены и другие части тела убитого. Теперь, казалось, подозрения в отношение Сенцовой должны бы были окрепнуть. Но у Сашеньки это вызвало сомнения. Ей вспомнился намек Юли на то, что слишком явные улики могут быть подброшены умышленно. В то же время, например, Кирюшка, по ее мнению, сделать подобного не мог никак. Положить подлянку близкой подружке - не в его характере.
Юная Пуляева просто не находила себе места. К переживаниям по поводу странного преступления добавлялось еще и неодолимое любопытство касательно бумаг, которые Квасовская доверила ей на хранение. Она не выдержала, развернула газетные листы и...пропала. Потому что оторваться от Юлиного авантюрного романа оказалось просто невозможно. Конечно, набранный на компьютере текст грешил множеством опечаток, но он был невероятно увлекательным. И вдруг отложив в сторону очередную страницу Сашенька увидела небольшой сложенный листок бумаги. Это был рецепт на какое-то лекарство для Сенцова С.В.
И тут зазвонил ее мобильник. Обрадовалась, увидев знакомый номер: объявился исчезнувший Кирюшка. Но уже первые его слова заставили сердце сжаться:
- Вера и ее дед в реанимации! Говорят, старик по пьяни уронил зажженную сигарету на пол, а домик то у них деревянный. Горело так, что мало не покажется. Я поехал на дачу забрать кой-какие вещи, а тут такое... Съезди в больницу, узнай, как там. По телефону не хотят говорить. А у меня тут мама...сама понимаешь... в общем, неважно ей, не могу ее оставить, да и не хочется никого видеть.
В прихожей послышались голоса. Выглянув, Саша увидела дядю Геру с его родственником Кондрашиковым.
- Саша, вы нам нужны, - взгляд следователя был внимательным и серьезным, - вы хорошо знаете Веру Сенцову, хотелось бы о ней поговорить.
Девочка растерянно кивнула головой, и Кукушкин с деверем направились в ее комнату. Полицейский огляделся, увидев разложенные на столе листы удивленно поднял глаза на девочку, и ей пришлось объяснить, что это рукопись Квасовской:
- Понимаете, не только с Верой приключилась беда. На Юлю тоже недавно покушались, просто она не хотела об этом особенно распространяться. Доказательств же нет...
- А что за бумажка у вас в руках, - внезапно Кондашиков протянул руку и вытащил из Вериных пальцев злосчастный рецепт.
- Я не знаю, как это оказалось среди страниц рукописи, - испуганно пробормотала Сашенька.
То, что произошло потом, казалось нелепым сном. Сашу долго допрашивали в полиции. Все попытки сослаться на Юлю оказались безрезультатными. Более того, девочке предъявили найденный в ее сумочке ключ от обычно запертого дачного "кабинета" Буланова и пустой баллончик от усыпляющего спрея. Как все это туда попало, девочка не могла себе даже представить. Конечно, в ее рюкзачке царил ужасный балаган. Там вечно валялось множество всякой дребедени, но этих вещей там просто никак не могло быть.
В камере предварительного заключения сомнительного вида девица пустилась в длинные объяснения по поводу наказания малолеткам. Все это было далеко от юной Пуляевой и даже, как ни странно, ей совершенно неинтересно. Жизнь закончилась. Она была словно уже по другую сторону невидимой грани.
...Николай Викторович Кондрашиков обменялся взглядами с полицейским, дежурившим возле реанимационного отделения. Покамест ничто не нарушало привычного течения больничной жизни. И все же интуиция заставляла следователя встревоженно дожидаться недалекой развязки. Имеющиеся факты тоже подводили к такой же мысли.
Медсестра в марлевой повязке деловито прошла мимо них, на ходу просматривая бумаги. Пальцы с ярко розовым лаком вытащили один из листочков. Фигура в белом халате скрылась за дверью реанимационной палаты. Николай Викторович сорвался с места.