Содержание
Cover Page
Содержание
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
Пятерняшки для фитоняшки
Светла Литвин
1
Дарья ещё не успела до конца спуститься туда, где в гостиной обычно завтракала вся дружная семья, как сестра её Мария, а по-домашнему Манюня, завела свою шарманку.
— Так, давай ещё раз договоримся? Ведёшь себя прилично...
Начала она уже сто раз проговорённые фразы и Дарья её тут же перебила.
— Никому не хамишь, на половые органы никого не посылаешь и прочие бла-бла-бла... — взбила при этом копну нечёсаных волос на голове и смачно зевнула, не прикрывая при этом рот.
Книга по этикету пылилась на полке и плакала. И сестра Манюня тоже плакала, в красках представляя, как Дарья угробит её свадьбу.
— Дарья! Может хватит паясничать?! — истерично взвизгнула сестра, бросив в Дарью прихватку.
— Тогда я просто не поеду? Че ты не соврала своему бугаю что ты сирота? — Дарья спросила искренне удивлённо, семейка хоть и дружная, но каждый со своим приветом, особенно она сама.
— Дура! — для Манюни это было максимальным выражением, на которое она была способна, и раз дошло до дуры, то нервы её были на пределе.
И Дарья об этом знала.
— Я хлебушек. — она просто мило улыбнулась, наливая из кофейника уже холодный кофе.
— Ты очень чёрствый хлебушек! — несмотря на милый тон сестры, Манюня не собиралась успокаиваться, на кону слишком дорогое сердцу событие.
— Ну да. Я сухарь, но жизнь сестрица моя любимейшая не сказка, чтоб я была булкой сдобной. — согласилась Даша, что с ней, бывало, крайне редко, обычно было слово поперёк.
— Если ты хоть чуть-чуть ей не станешь, то на тебя ни один идиот даже не посмотрит. — заявила сестрица, хотя и был у неё и её жениха на уме этот самый идиот.
— Ага. Можешь мне уже начинать дарить кошек. — съязвила Дарья, и плюхнувшись на стул, задрала ногу, Манюня закатила глаза, представив такое при гостях, и резонно заметила;
— У бабули аллергия на кошек.
— Ну ради кошки...а е..ть ..ва. — окончание фразы Манюня так и не поняла, Дарья её договаривала, набив полный рот блином с вареньем.
Она просто молча поднялась со стула и пошла в свою комнату. Как обычно, после разговора с сестрёнкой, ей приходилось звонить любимому, только он её понимал и мог успокоить.
— Мне кажется...ничего из нашей затеи не выйдет...может, отменим пока всё непоздно? — Манюня даже расплакалась и на том конце раздался его тяжёлый вдох.
— Родная, ничего не отменить, Захар уже под домашним арестом. Придётся ехать. Не переживай, всё получится! — жених Манюни и сам сомневался в этой затее, но виду не подавал.
2
— Петровна! Петровна! — разорался Захар на весь дом.
Услышав крик своего работодателя, суматошного, но платёжеспособного, Петровна поторопилась туда, откуда горланил хозяин дома.
Женщине хоть и шёл уже седьмой десяток, но она была довольно энергична и лояльно относилась к выходкам Захара, считая его неплохим, просто неустроенным, а оттого таким повесой.
— Дай бог тебе жену хорошую. — шептала, как всегда, женщина, проходя на кухню, от куда и доносился крик Захара, надеясь, что её просьбы будут услышаны и в доме воцарится мир и покой.
— Петровна! Это что?! — Захар стоял на кухне и не мог понять каким образом в его доме появилась вся эта свадебная атрибутика.
Целая коробка розовых бантов и бумажки на палках, с надписями Муж, Жена, Любовь, Счастье и подобных идиотских как он думал слов.
Понять не мог от куда и зачем? А первая его мысль была, что по пьяни он, будучи не в себе, собрался жениться. А может, уже?
— Так, это брат ваш Антон прислал. Вы запамятовали? Брат ваш женится на неделе, а так как вы под домашним арестом, то свадьба будет тут. Вам же из дома не выйти, в соседний город не уехать. — как малому ребёнку, домработница всё разжевала ещё мало адекватному после ночной пьянки Захару.
— А! Точняк! Бля! Аж сердечко прихватило. Петровна, рассольчику дай. — Захар потёр грудь справа, изображая сердечную боль, и веселя свою домработницу.
— Сейчас. — Петровна, посмеиваясь, пошла к холодильнику.
Налила Захару полный стакан, под его чутким взглядом.
— Бросали бы вы пить хозяин. Завтра уже брат ваш с невестой приедет, а вы всё кутите. — Петровна ворчала по-доброму и в нужный момент.
Когда Захар пил рассол, ему можно было сказать всё, что душе угодно.
— Ну как приедут, так сразу и брошу! Буду огурцом. — пообещал Захар, выудив из банки огурец.
Захрустел и почёсывая бок, пошёл спать. Его мало волновали внезапные гости и уж тем более свадьба старшего братца, главное, что не на него хомут напялят. А от этой мысли его передёрнуло, как представил, что на него.
3
Дарья позавтракала, но как обычно не убрала за собой ни тарелку, ни кружку, есть дела и поважней грязной посуды. Необходимо помыть и заправить любимую машину перед поездкой. Быстро приняла душ, собрала волосы в пучок. Она надела любимые джинсы, турецкую вытянутую футболку, кеды на босу ногу, и выскочила из дома. У ворот как раз тёрся бугай. Так, Дарья называла жениха своей сестрицы.
Да бугай. Таким только детей пугать. Но он, несмотря на грозный вид за счёт своих габаритов был весьма приличным человеком. Манюня чуть ли не писалась от счастья, когда только завязалось их знакомство.
— И что ты? На этом тазу потащишься? А доедет? — Антон, сунул руки в карманы классических брюк, и прохаживался вокруг Дашиной машины, а именно жёлтой как лимон шестёрки.
От этого цвета у Антона сводило скулы так же, как и от хозяйки кислотной машины.
— Сам ты таз! — без особых эмоций, но громко крикнула Даша, а потом добавила; — Ушастый! — уши у Антона, и правда торчали больше, чем положено для красавца.
— Ну ты борзая. — усмехнулся Антон, а про себя подумал, что знает того, кто её такую приструнит.
— Ага. Жениться не передумал? А то детям твоим по наследству передастся. Гены они такие.
— Я ж не на тебе женюсь слава богу. — Антон вконец расслабился и даже пнул колесо.
— Ну и что? Родители-то у нас с Маней одни. Набор генов один. На ней просто не сказалось, но через поколение как раз и перейдёт.
— Типун тебе на язык Дашка! Большой и толстый! Чтоб всю свадьбу молчала.
Антон дёрнул с клумбы ромашку, Дашка в красках представила, как он огребёт за неё от бабули. Та, за свои цветы готова была руки и ноги вырвать. Воткнёт их в разорённую клумбу и будет любоваться “цветуёчками”.
— Во сколько старт? — Дарья спросила Антона, усаживаясь в свою шестёрку.
— В три выезжаем! — крикнул Антон уже почти из дома.
Соврал. Выезжали на самом деле в пять. Накинул два часа, отлично зная, что Дашка опоздает, как всегда.
Выехали в пол шестого вечера. И Дарья опоздала, и грузились долго. Бабуля спешила полить все цветы с запасом, что-то объясняла соседке, которую оставляли приглядеть за домом, а родители бегали туда-сюда и грузили в Дашкину машину, как ей показалось весь дом.
Приехали на место уже поздно, за полночь и хозяин дома не встретил.
— А где Захар? — спросил Антон Петровну, приглашая всех в дом.
— Спит и не разбудить! — всплеснула руками домохозяйка.
— Как спит? Я же вас просил напомнить, что мы приедем. Чтоб встретил. — возмутился Антон, хотя он ожидал от брата чего-то подобного.
— Я предупреждала, но приехали к ужину друзья его, и он быстро напился с ними, они уехали, а он спит. Крепко, я пыт... — договорить Петровне не дала Дарья.
— История алкоголизма в вашей семье очень милая, но я извиняюсь, что перебиваю, а где тубзик у вас?
— Дарья! Как можно? — мама сделала замечание дочери.
— Нет ну а что? Мочевой пузырь лопнет ещё у девочки, не дело — это в восемнадцать лет в памперсах ходить! Любезная скажите ребёнку, где у вас тут уборная? — в защиту любимой внучки выступила бабушка Антонина Фёдоровна.
Петровна немного опешила, но быстро нашлась. Проводила Дарью в одну из гостевых комнат, где была отдельная ванная комната с туалетом и душем.
Дарья, оставшись наедине, быстро ополоснулась, укутавшись в полотенце, растянулась на кровати. От шести часов за рулём затекло всё тело, и она не заметила, как уснула на мягоньком. Проснулась около трёх часов ночи от голода. Конечно, к ужину её никто не будил, руководствуясь поговоркой про лихо, которое не стоит будить пока оно тихо.
Сменку она из машины не брала, ту одежду, что сняла перед душем уже закинула в бак для грязного белья, да и впериться в потные и пыльные с дороги шмотки у неё не было желания.
— Да пофиг. Один хрен все спят. — так шёпотом рассудила Дарья и поплелась на поиски кухни, прикрыла только своё “в чём мать родила” узеньким полотенцем, потуже стянув его на груди, чтоб не потерялось.
Холодильник нашла быстро. Изучила содержимое, облизнувшись, нашла вилку и без церемоний начала поедать яблочный пирог прям из холодильника. Пару раз он пищал, прося закрыть дверцу, Дарья его затыкала, нажимала кнопку и продолжала свой пищевой беспредел. В ход уже пошло и молоко прям из бутылки, когда в ногу Дарьи кто-то резко вцепился.
Сначала Даша отбивалась вилкой, а уже потом на крик напавшего на её ногу Захара и сама начала орать как потерпевшая. Хотя потерпевшим был Захар.
Уже позже, разобравшись, в нём Антон насчитает двенадцать дырок.
— Дура больная! — шипя от боли, плюнул Захар обиженно в сторону Дарьи.
— Хм. От дуры слышу! Нечего было подкрадываться и хватать меня за ноги! — резонно заметила Дарья.
Антон засмеялся на что получил хоровое “Заткнись!”.
4
Завтрак не предвещал ничего хорошего. К столу пришли все, включая Захара, который раньше часу дня в последнее время и не вставал.
И чего я выперся? — думал он про себя и тут же бросал короткий взгляд на Дарью.
Вот из-за этой больной дуры и припёрся к столу в такую рань.
— А за что вы под домашним арестом молодой человек? Вы кого-то убили? — вдруг совсем не к месту спросила Антонина Фёдоровна.
До её вопроса обсуждали программу свадебной церемонии на заднем дворе дома и количество гостей.
— Мама! — отец Дарьи и Марии, Фёдор, одёрнул мать, не желая, вообще, касаться этой темы.
А какому отцу понравится, что дочь выходит замуж за человека, у которого братец уголовник?
Вот и Фёдору не нравилось, но он предпочитал не выяснять, что к чему, дабы ещё больше не нервничать, представляя, будто брат Антона сидит под замком по ошибке.
— Нет ну а что? Если и лишаться свободы, то за что-то стоящее. — резонно заметила бабуля.
Смешная старуха. — подумал Захар, замечая тут же, как веселится Дарья и с интересом ждёт ответа на вопрос.
— А! Бармена превратил в один синяк. Кто же знал, что у него тесть судья. — пожав плечами, признался Захар.
Дарья закатила глаза, потеряв всякий интерес к этой истории.
Просто кого-то избил. Какая скукота. — подумала она.
— Ещё ты разбил семь витрин, сломал пять стульев и перебил весь алкоголь. — уточнил Антон.
— Это была верблюжья моча, а не алкоголь. — оправдался Захар.
— Ты пил верблюжью мочу? — Дарья впервые подала голос, Маня ждала этого с ужасом и вот дождалась.
— Даша! — Дашина мама просто сгорала со стыда и хотела провалиться под пол, жалея в очередной раз, что они не остановились в гостинице.
— Чё? — Захар поперхнулся и закашлялся.
— Ну ты сказал, что вместо алкоголя была верблюжья моча, стало быть, знаешь, какая она на вкус. — она ещё и посмеялась над Захаром вызывая у того стойкое желание отодрать её как Сидорову козу.
Антон сидел довольный и сиял как медный таз, а вот его невеста Мария абсолютно не понимала, чему тот радуется? По её мнению, план свести этих двух чокнутых оказался полностью провальным. Мало того, что Дарья уже истыкала Захара вилкой, и он сидел за столом весь заклеенный пластырем, так она ещё и откровенно смеялась над ним на пару с их бабулей. И всё это, не могло, а уже точно скажется на её свадьбе.
Жаль как жаль, что это была в первую очередь её идея, теперь и Антона во всём не обвинить, сама виновата. Угробила своей дурацкой затеей собственное торжество. И почему Антон её только послушал?!