- Ты мой чаек попробуй, больше никакого не захочешь, - пообещала старуха, пододвигая ко мне чашку из дешевого ноздреватого фарфора. - Кипяток на кухне, только смотри не мешай! Все перепутаешь, что тогда? Мало мне этих безобразников!
Она нагнулась, поднимая с пола плюшевого медведя, с висящей на нитке лапой. Голова медведя, набитая трухой, тяжело качнулась в сторону, и мне показалось, что белки его закатившихся глаз похожи на человеческие.
- А почему зеркало разбито? - спросил я дрожащим голосом, указывая на осколки. - Примета плохая.
- Стара я, милый, в приметы верить. И так все наперед знаю. Ну не тяни, говори, с чем пришел. Так трезвонил настойчиво.
Она откинулась на спинку стула, скрестив пальцы.
- Я ведь закрываюсь скоро. Часы работы видел? Нет? Опять хулиганы сорвали. К вечеру на ногах еле держусь. И голова уже не та, забываю все. Поэтому давай быстрее, ты парень молодой, не старик какой-нибудь, который будет кряхтеть да на бобах разводить.
Я торопливо распаковал прибор, поставил его на угол стола: "Где розетка у вас, бабушка? Мне включить надо".
Старуха опять усмехнулась, обнажив острые зубы, и у меня по спине пробежал холодок.
- Без него в голове шумит. Ты чай наливай и что надо спрашивай, некогда мне.
- Я и хотел спросить, - я запнулся.
Проклятая старуха сбила меня с толку, говоря не по плану. Я судорожно вспоминал, чему нас учили на занятиях.
- Не считаете ли вы, что дышите грязным воздухом? Варианты ответов: определенно да, вероятно да, скорее да, чем нет...
Старуха остановила на мне немигающий взгляд.
- И вправду, что ли, коробейник пожаловал? - она покачала головой. - А я сослепу решила - очередной. Из тех, кто стучится. Бегают за мной, караулят, а как впустишь, поселиться норовят. А потом, сам видишь, какой от них беспорядок. И голову преклонить негде.
Она сокрушенно обвела взглядом комнату.
Внутри меня все оборвалось - старуха сумасшедшая. Слышал я про таких. Из тех, кто молодым на шею вешаются. Сейчас схватит, на диван повалит, сама юбку задерет и сверху насядет. Вот влип!
Я встал и, оглядываясь, попятился к двери.
- Вы, бабушка, наверное, обознались. Перепутали меня с кем-то. Никто вас не караулил. Я в этом доме все квартиры обхожу. - Я подхватил сумку. - Предлагаю товары для дома и здоровья. Вам позвонил - вы открыли. Но если вам ничего не надо, я, пожалуй, пойду.
Старуха вдруг расхохоталась молодым и звонким голосом.
- Мне нечего не надо? Мне? - переспросила она, и вновь зашлась от смеха, утирая слезы неожиданно белоснежным платком, достав его откуда-то из складок юбки. - А про себя забыл?
- За чай спасибо, но мне пора, а то начальник заругает.
Я уже стоял с сумкой наперевес. Вспомнить бы, где оставил ботинки.
- А ты подумай, - старуха испытующе взглянула на меня, вдруг перестав смеяться. - Не привыкла я клещами тянуть. Обычно все с порога требуют. Кому любви, кому денег. А тебе что?
- Я продавать хочу, - пробормотал я. - План выполнять.
- А красоты не отмерить? - перебила старуха, как мне показалось, издевательским тоном. - Тебе не помешает.
Ну вот, не только девушки, но и безобразные старухи смеются надо мной.
Я уже стоял у двери, зашнуровав ботинки. Теперь кепка. Оставил где-то. А все потому, что у старухи ни гвоздика, ни вешалки, вот я и забыл.
- Ума тебе надо добавить, вот что, - крикнула старуха, вдруг очутившись прямо передо мной, на кухне. Она зачерпнула из чана, откуда валил пар, половник кипятка и плеснула в чашку.
- Пей, - приказала она, подойдя ко мне вплотную. - Только залпом. Чашку она поднесла к моему лицу так близко, что я разглядел скол на ободке. - Твое счастье на дне, никому не оставляй.
Я прижался к стене, думая, прилично ли оттолкнуть старую женщину. И справлюсь ли я с дверным замком?
- Загадай и выпей залпом, все исполнится, - шепнула старуха, которая вдруг выросла до потолка, нависнув надо мной. Или это я в ужасе сполз на пол?
Я зажмурился от страха. Старуха сбила меня с толку. А теперь еще и с ног. Я послушно открыл рот и глотал варево, которое мерной струей вливалось в горло, боясь захлебнуться. Несмотря на валивший от воды пар, она оказалась совсем не горячей и пахла тиной.
На занятиях нам не рассказывали, что делать, если клиент вливает тебе в рот вонючую отраву. Как быть, если он ведет тебя не на диван в спальне, а сажает за стол в маленькой комнате с разбитым зеркалом, где под ногами валяются игрушечные медведи с человеческими глазами.
Но я даун. Будь я умнее, со мной такого бы не случилось. Это последнее, что я подумал, увидев перед собой дно чашки, надвигавшееся стремительно, как земля в фильмах о прыжке с парашюта.
Очнулся я на лестничной клетке. Я сидел, прислонившись к стене, сумка рядом, а мои приборы выпали из нее и валяются на полу.
Дверь соседней квартиры распахнулась, и оттуда вышла толстая тетка в тапках на босу ногу. Подол ее халата оказался вровень с моим лицом. Ногти на шишковатых пальцах ног были ярко накрашены.
- Вот ты где! - воскликнула она, поставив ведро, полное картофельных очисток. - Мать его ищет, с ног сбилась! С лестницы спустили? Так тебе и надо! Чтобы неповадно таскаться, всякую дрянь продавать! - Она начала в раскоряку спускаться по лестнице.
Я встал отряхиваясь. Дверь в старухину квартиру исчезла. Теперь там была голая стена, покрытая облезлой краской.
- А к-куда дверь делась? - запинаясь, спросил я у тетки, гремящей крышкой мусоропровода. Взяв в руки черенок швабры, она с силой проталкивала вниз склизкие очистки.