– Попробуем. Ты его, Маша, подготовь: я буду весь в новых делах… Никак не соображу: что он хочет по этой долине. И еще: я заказал билеты, через три дня летим в Петербург, потом через неделю в Хорватию с Риком.
– А на поезде его провезём по дороге?
– Завтра обратно едем на поезде из Власьево.
Маша принесла кофе и ушла отдыхать. Сергей подошел с чашкой кофе к окну. «Все же чуть краснеют деревья… – думал он, удобно усевшись у окна, и любуясь лесом. – Во Власьево леса, наверное, еще зеленые, а здесь все же материк – у моря осенью теплее». Сергей взял журнал, в глаза бросилась статья: «Заамурские хребты Сихотэ-Алиня (так их было бы правильнее называть, чем мы называем сейчас) населялись леопардами и другими теплолюбивыми хищниками, завезенными с юга Приморского края. Теплое течение, пошедшее через Татарский пролив делало свое дело. Некогда утраченная тропическая флора и фауна быстро восстанавливалась в нижнем Приамурье. Крепкие морозы уходили, хотя зимние ветры могли и снег принести и мороз, но не надолго… Тигры и леопарды с удовольствием осваивались в древних долинах, оставленных ими тысячи лет назад…»
Когда-то Амур с трудом пробивался на Восток: его первое русло выходило в залив, названный генерал-губернатором Муравьевым – Амурским заливом. Потом оно замылось реками, несущими камни и песок с гор, и Амур пробился к Шантарским островам в Охотском море. Так и путешествует его русло до сих пор, меняя долину за долиной. Замывает его русло приток и сам рвется к морю, но великий и могучий Амур всегда находит новое русло в этих, мягких для его быстрых вод горах Сихотэ-Алиня.
Мост, построенный в самом устье Амура, изменил направление течения реки с юга на север и Амур, захватывая, погнал воды Татарского пролива в Охотское море. «Охота… – подумал Сергей, – всем охота больше и больше тепла». Теплые воды Японского моря растопили зимние льды в большей части Охотского моря и оно стало судоходным к северу от Сахалина и зимой. Начал строиться вновь порт на востоке России – Власьево. К нему потянулись дороги. Вслед за кабанами и косулями в долины нижнего Амура пришли и тигры, пришли сами. «Значит, – думал он, – они здесь жили и раньше. И не только ископаемые, похожие… саблезубые. Но и «наши исконные» амурские тигры, рыжие и полосатые. Нужно будет завтра показать Рику тигрят во Власьево (там выращивают егеря двух покинутых тигрят)… Рику понравятся».
Рик любил больших грозных кошек, любил и сам поваляться после трудного дня, как большая грозная кошка. Рику никуда не хотелось идти вечером, и он развалился в своем номере на кровати. Все складывалось удачно. Дорога работала. Поезд домчал их до Комсомольска за полтора часа. «Лучше, чем на вертолете, – сравнивал Рик, – вертолет хорош для дела». Он осмотрел почти весь свой участок дороги. Успел поймать пять отличных хариусов на речушке, впадающей в Амур, и хорошо пообедать свежей рыбой у егерей.
«Какие очаровательные тигрята, – вспоминал Рик, набирая номер помощника, – закажу для них вольеры, оборудование перешлют». Рик объяснил помощнику, что ему нужно для тигрят, и как лучше отправить груз. «Буду разводить тигров на северном берегу Амура, – Рику нравилась исполнительность помощника. – Зашлю туда, для них, заботливого любителя кошек и буду приезжать к ним каждую осень. Подсекать хариусов и кормить тигрят…» Он вспомнил, как жадно брал хариус на мушку, как вываливался из воды красно-синим толстым блестящим боком и хватал, мазал и снова хватал… «А как прыгали рыжие котята за рыбкой, – Рик думал, чтобы еще сделать для них, – пришлю огромный холодильник для мяса, летом здесь жарко…»
Удивительно, но работала дорога от Пуссана до Власьево. Идея связать крупнейшие порты севера Дальнего Востока скоростной магистралью оказалась плодотворной и давала доход… дорога, построенная вскладчину… «Как все неожиданно удачно обернулось, – думал Рик, – мало я взял этой дороги, наверное, мало… наверное, я все же жадина и растяпа… Нет все же я – молодец». Рика утешили счета и по другим его предприятиям. Он устроился поудобнее на кровати, включил телевизор: показывали на экране его поезда. «Здесь все живут моей дорогой…» – решил Рик и уснул.
Утром Сергей ждал Рика и попросил Марию подготовить для Рика комнату. Тот хотел поработать в офисе несколько часов, ознакомиться с системой управления всей дорогой. Рик появился в хорошем настроении, одетый по-походному:
– Как, Сережа, мы все проблемы решили?
– Ты доволен, Рик?
– Да… и не думал, что за десять лет я окуплю такое предприятие…
– А у тебя еще пятьдесят лет договорной земли и не изношенные лет на десять ресурсы… Как ты говоришь: «Вперед, Рик!»
– Кто хорошо работал в команде, Сережа?
– Да все довольны, Рик!
– Э, нет, ты не понял, я тебе говорил, что я – тоталитарный режим! Я хочу видеть ведомости расчетов с ведущими специалистами и менеджерами… Вы, русские, лопухи в отношении людей… Провороните, а где я буду их потом разыскивать, в Штатах?.. или в Китае?
Сергей задумался: такого списка у него не было… «Нужно кого-то просить сделать, и перед Риком неудобно: уволит еще! – эта мысль прорезала что-то в сознании. Он вспомнил Анюту, выложившую ему весь план дороги на Востоке. – Что он ей платил?» Сергей взял телефон, набрал номер главного бухгалтера дороги:
– Владимир Сергеевич, подготовьте, пожалуйста, список всех поощрений ведущих специалистов дороги и менеджеров за год и за пять лет… До завтра успеете?
– Как это «до завтра», Сергей, меня же завтра здесь не будет?
– И меня не будет, Рик, получим все на телефон…
– Да ты что! Эту информацию пусть зашифруют, фамилии оставят у себя, а нам пришлют только цифры, номера людей, понимаешь? Мне этого хватит…
– Владимир Сергеевич, запишите, пожалуйста, телефоны, пошлете сообщения, только фамилии зашифруйте порядковыми номерами, фамилии оставьте у себя в сейфе.
Сергей диктовал номера телефонов, а Рик кивал…
– Правильно… правильно…
Дал Сергею закончить разговор с бухгалтером и продолжил развивать инициативу:
– Я выкуплю еще километров сто, если кто-то хочет продать…
– Часть дороги у акционеров из общества… Может, хочешь акции?
– А что они кладут на акции, Сережа?
– Я сообщу, получив отчет, там сложный аппендикс, но все же прибыль есть, очень маленькая… Бардак какой-то в «Обществе», и к ним никак не подступишься…
– Кому-то и так хорошо…
Сергей вызвал Марию и попросил проводить Рика в его кабинет.
– Мы пройдем чуть, прогуляемся, да, Мария? Оденьте что-нибудь… там не жарко…
Они ушли… Сергей остался в кабинете, заглянул в компьютер: список уже был готов. «Пусть посмотрит завтра, как хочет, без фамилий, – решил он. – Рик молодец, он не барин, может, и придумает что-нибудь дельное в отношении персонала». Сергея пока это не беспокоило, контракты были продлены с большинством менеджеров и специалистами. Вспомнил снова Анюту, сотрудников его банка в списке на дорогу не было… С ними нужно рассчитаться самому. Как?
Пережитки барства в России до сих пор окрашивают святостью, ничего не меняется в отношении к таланту, новизне, новаторству… «Бессеребренники», «народники»… тупики развития наобум… авось, прорвемся! Гончаров указал обыкновенный путь: «талант» – «деньги» – «обыкновенная жизнь». Нас все что-то сбивает с этого пути: «талант» – «нищета» – «юродивость или гибель». Прав он – нет желания платить за талант, не привито: «Все от Бога…» как будто не во всех все от Бога и как все лукавят! Этим мы и отличаемся от Европы и Америки: барство задержалось в России и его пережитки и не в деревнях, а в душах! Эти пережитки, в общем-то, утраченного барства трогают, правда, уже не всех, и слава Богу. Сергей еще раз глянул на список…
Глава 14. Семь царей Рима
Рик сидел рядом с Сергеем в самолете в просторном кресле и смотрел вниз на просторы России. Иногда поглядывал на план обустройства канала от Амура к проливу.
– Почему у вас исчез Советский Союз?.. Мы только начали узнавать вашу науку…
– Вам нравилась Советская наука?
– И мощный, и широкий фронт – я читал немного, обзоры, – кому это не понравится: общество, живущее наукой, искусством, не нравились только угрозы и атомное оружие…
– Мы тоже начали узнавать вас, Рик, нам тоже нравилось, что вы ездили на красивых автомобилях, хорошо ели и у вас были деньги, на которые можно было всё купить. А мы сидели в прокуренных лабораториях, с плохой вентиляцией, в холоде. По праздникам пили спирт с томатным соком, называется «Кровавая Мэри», печатали на машинках статьи для международных журналов, веселили себя, чем могли, на премии – пятьдесят рублей за изобретение, со всем оформлением и подтверждением новизны…
– Пятьдесят рублей это что?
– Пять букетов цветов на Восьмое марта, или десять бутылок водки… или двадцать килограммов колбасы, восемьдесят долларов официально, или пять долларов на чёрном рынке…
– Стране были нужны новые технологии, за технологии она вам платила всем, но мало, да?
– Сначала – платили, но не всем, а потом стали просто забирать, лукавить и подворовывать…
– Что такое подворовывать, Сергей?
– Когда брали и обещали позднее рассчитаться, а вылезали вдруг какие-то другие, получившие всё за вас, а вам объясняли, что так надо, что стране туго… нужно потерпеть и пережить это время.
– Не хватило терпения, да?
– Терпения-то хватило, но вот парадокс: у вора аппетит разгорается быстрей, чем ваше терпение и кончается всё блефом… Воровать у вас ему уже мало… Нужно что-то ещё искать для удовлетворения разыгравшегося аппетита.
– Власть начала блефовать?.. за пятьдесят рублей?
– И не только… ставки начали расти. Начинают, Рик, власть обманывать те, кто чуть пониже, а потом в этой всеобщей лжи тонет невольно и вся власть, и спасти ее было уже невозможно. В этом болоте не было уже никакой опоры – во лжи и обмане нет меры – и власть начала потихоньку выбираться на то, что было рядом ещё твердо – на ваш берег, Рик. Но для этого уже не нужна была ни наука, ни искусство, Рик.
– Так бывает…
– Теперь власть уже не затащишь в это болото. Власть очень хорошо понимает, куда она ступит, если вдруг… Хотя многим из системы власти и кто был пониже, хочется вернуться в ту обстановку отечественной лжи (они считают её преодолимой)… лжи и импортных удовольствий. Их мало, но среди них есть талантливые шулеры и обманщики. Они профессионально умеют блефовать, все навыки сохранили, и не могут расстаться со своей профессией.
– Да… а как же будет жить ваша наука и искусство?
– Да кто как… это цепкие и честные люди, если это люди действительно науки и искусства.
– Но кто им будет платить?
– Сейчас легче и немного шулеры платят, если им ещё кто-то сверху верит… и если это не гигантские открытия, то и за рубежом можно подработать… а, вообще, учёные, как страусы часто просто прячут голову в песок, чтобы не отвлекаться, и свято верят в то, что их кто-то накормит… и государство не бросит, не хотят видеть того, что происходит вокруг. Да, и в искусстве люди такие же, без коммерческой инициативы, и вряд ли будут лоббировать подходящие для себя законы, чтобы торговать своим товаром успешно… Хотя все для этого готово.
– Готово, но лишено перспективы. Так?
– Современные государства, Рик, это сообщества граждан равных перед законом. У них есть ориентиры. И если наука и искусство ещё миру нужны, то отношения выровняются… ко всем, и ученым, и художникам, или со временем, или под действием обстоятельств, возникших в новом мире.
– Каких обстоятельств, что может заставить?
– Критический рост населения уже произошел из-за смешения людей с разных континентов, частей света… теперь доступность коммуникаций заставит узурпаторов идей навести общий порядок на всей планете, иначе конкурентная борьба и разнузданность людей приведут к новой критической ситуации.
– Ты думаешь, нет выбора?
Сергей на обратной стороне карты нарисовал кривую развития человечества в придуманных им координатах смены царств и роста производительности труда, напоминающую затухающую синусоиду.
– Мы сейчас всем миром идем к очередному максимуму производительности труда, и все думают о гармонии труда – это закон, он непреодолим, мы его не отменим… и наука, и искусство становятся востребованными всё больше, но не фальшь, Рик.
– Не все очевидно сразу, на оценку всего нужно время. Обманывать всегда будут.
– При таком количестве вовлеченных людей и таком развитии коммуникаций, как сейчас, времени на оценку истин требуется меньше. Фальшь – ничтожна.
– Может ты и прав, но людям этот глобализм не всегда нравится.
– Это при первом взгляде, не вникая в суть происходящего. А если подумать, то что не нравится?.. Не все у дел, и не все заняты трудом: люди привыкли к тому, что бы работать где-то, что-то получать, а ценят больше всего свободное время, дом, семью. Вот и попробуй реши эти парадоксы.
– Нужно хорошо просчитывать людей, их дела и свободу. Давать возможность выбора всем и тем, кто наверху.
– Трудно это все… Мы только начинаем считать то, что всегда считалось не считаемым. Открываем новые законы систем, которые не понимали без их количественной интерпретации. Мы не видели главного, что видели предки, ограничивая роды и племена морями и пустынями: чем они руководствовались, соизмеряя будущее со своими возможностями. Почему возник символ в христианстве: пять хлебов, которыми Бог накормил мир? Мир надо кормить? Сейчас мы понимаем, что надо! Если имеются в виду пять континентов: пять кормят, а шестой отдыхает. Все эти символы мы неспроста несем в будущее: и на руке пальцев пять, и форма всех континентов глубоко символична, как творение художника.
– Все ли мы сумеем просчитать на нашей Земле?
– От этого глобализма, Рик, трудно уйти. Не стало Союза – стало больше Европы, и она, вроде как, наша. Между Европой и Россией граница условна. В прежнем понимании нет ее. Наши ученые работают в Америке, а американцы у нас, им всем так лучше. Люди эффективнее там, где их не угнетают, где они свободнее, где им не надо ничего держать за пазухой.
Рик достал компьютер и начал виртуозно перебирать клавиши на экране. Сергей слушал по радио Шопена и вспоминал польские сады, усадьбу Шопена, а за окном уже плыли облака, самолет снижался, подлетая к Санкт-Петербургу.
– Я набросал список поощрений. Перешлю вам… чуть позже. Подумайте над ним.
– Хорошо, Рик. Меня учили не переборщать с поощрениями…
– Как у вашего Гончарова: «Талант стоит сто душ…» – Да?
– Да куда там, Рик! Что бы таланту денег не хватило смыться…
– Тут вы, глобалисты, неправы… – засмеялся Рик, – талант все равно смоется, если увидит, что где-то есть что-то лучше, таланту летать надо! Видишь?.. я летаю! Всю же страну не утащишь с собой. Я же за собой всю стану не таскаю… Разбегутся! Сейчас люди легко зарабатывают очень большие деньги на стороне, Сережа. Талантливые люди зарабатывают…
– И Рик, и деньги не ждут, когда им позволят… В этом, Рик, ты молодец! Есть ещё одно, не ждущее позволения: Божья благодать… – это не то, что счастье, которое ведёт по жизни. Благодать всегда неожиданна, но точно случается тогда, когда мы к ней готовы… И никого не наказывает своей нежданностью.
– Ты это к списку?
– Нет, просто вспомнился еще один писатель…Грибоедов, его «Горе от ума». Как привыкли у нас всё же наказывать за нечто эфемерное… Вот поощрять за эфемерное… почему-то не принято. Кнут он всегда под рукой, а пряник выпечь ещё надо, обязательно посмотрю и подумаю, Рик. Спасибо, это приятно.
Рик остановился в гостинице… Марию Вера забрала с самолета с собой, сказав: «Со мной ты отдохнешь от него…» – женщинам было о чём поговорить.
– Ты думаешь: «Я против?» – я не против! Я даже очень хочу потрогать маленького тигрёнка, но мне нужно столько выучить… Ты не знаешь, сколько нам в школе задают: я успеваю только поглядеть, записать себе в коробочку, как мама говорит… пометить всё чувствами, как ты учил, и хорошо выспаться. Я погулять, как следует, не успеваю, а чувствую – мне надо.