- Нас при рождении жрецы кодируют. - Я с ужасом отбросила от себя оставшиеся конфетки с ликером.
Будто они ожили, превратились в ядовитых пауков. - Очень много запретов, и почти все они связаны с возрастом.
Если запрет нарушим, то цепочка ДНК взорвется с мощностью бомбы в сто мегатонн.
От вашего фрегата ничего не останется, а от нас - и говорить нечего.
Распылимся молекулами по Вселенной. - Я преувеличила мощность разрыва в мегатонны.
Но мало бы не показалось - разнесло бы меня на кусочки вместе с ближайшими любопытными.
- Серьезные вы, натурщицы, - пилот отодвинул от нас вазочку с конфетками.
- Я возьму с лимончиком? - Бонни умоляюще посмотрела на Лавуазье. - С лимончиком без алкоголя.
- Нет, Бонни, лучше не рискуй, - я схватила подружку за руку. Пилот сосредоточено молчал. - У господина военного пилота все настоящее.
Вдруг, конфета с лимончиком - с лимонным ликером?
- Да ну вас, - Бонни надула губки.
- Мои нервы уже не в порядке, - Лавуазье криво улыбнулся. - Выглядите вы, как нормальыне девочки, но несёте в себе ненормальные бомбы ДНК.
- Не все так страшно в нашей религии, - Бонни закинула ноги на панель управления.
Хвасталась своими ботиночками.
- Сегодня утром меня нагрузили пассажиром - внебрачный сын барона Шереметьева, - капитан Лавуазье внимательно посмотрел на нас - отреагируем ли мы на внебрачного сына барона Шереметьева.
Знаем ли мы его?
Правильно ли оценим доверие, которое оказано пилоту Лавуазье - везти драгоценный груз. - Он попросил меня приготовить ему кофе по-перуански. - Пилот Лавуазье не дождался наших восторгов по поводу внебрачного сына и продолжил. - У вас во рту пересохло? - спрашиваю.
- Если не принесешь мне сейчас же кофе по-перуански, - губы наглеца скривились в саркастической улыбке, - то я вышвырнул тебя из твоего фрегата.
- Во-первых, фрегат не мой, а принадлежит военно-космическому флоту империи, - я отвечаю зарвавшемуся хаму. - Пилот Лавуазье размахивал перед нами руками. - Во-вторых, кофе по-перуански будешь заказывать своим рабыням, а не пилоту со стажем.
В-третьих, никто меня не вышвырнет, а только я могу вышвыривать. - Пилот Лавуазье надул грудь, чтобы мы оценили, как он геройски сражался словами с внебрачным сыном барона. - Тот сразу в крик, полез на меня драться с кулаками.
Я говорю, успокойся, психический.
По тебе психушка на Альтаире плачет.
Я много психов видал, через себя кидал.
- И что дальше, господин пилот? - у меня от восторга отвисла челюсть.
Бонни дрыгала ножками, стучала по приборной панели космического фрегата.
- Что дальше? - пилот Лавуазье на миг задумался.
Пауза заставила меня насторожиться: неужели, бравый пилот придумал историю, чтобы перед нами показаться героем?
Приятно, конечно, и лестно, но не честно.
- Дальше я ему отвесил хук слева, добавил хук справа и нокаутировал.
Так и сдал психа в отключке.
Он не очухался, даже, когда его на носилках покатили по взлетному полю. - Пилот наклонился к горящим знакам. - Приготовьтесь, девочки, выходим из гиперпространства.
Полет прошел идеально.
Благодарим вас за выбор нашей военной космокомпании.
Будем рады видеть вас снова нашими пассажирами. - По Уставу пилотов имперской космической армии перевозок пилот Лавуазье с нами прощался заранее, или от души, я не поняла.
Лавуазье вдавил ногой педаль тормоза космофрегата - она же являлась и педалью выхода из гиперпространства.
- Что за черт? - Лавуазье давил и давил на педаль, пока не посинел от страха или усилий. - Тормоза не работают.
И тут же на информационном табло фрегата загорелась красным надпись:
"В тормозных колодках песок".
Надпись красиво мигала, как веселая новогодняя гирлянда.
- Успел все-таки жухрайский шпион насыпать песок и в мой фрегат в тормозные колодки, - пилот подтвердил мою мысль, что не очень-то он и приглядывал за своим фрегатом.
Болтун - находка для шпиона.
- Найду жухрайского шпиона - живьем его брошу в топку гипердвигателя, - угрозы Лавуазье не страшны далекому жухраю.
Сам бы он, красавец Лавуазье, выбрался и нас бы спас.
- Что теперь будет? - Бонни задала самый насущный вопрос.
- Если бы я был вашим мужем, девочки, то я бы ответил, - пилот сбросил ноги Бонни с приборной доски. - Но я вам не муж, а пилот.
Берите парашюты и прыгайте, пока не поздно.
Через десять минут мы вылетим в гиперпространстве за край Вселенной, в первозданную пустоту.
- Там страшно? - я лихорадочно пыталась нацепить на себя аварийный парашют.
- Где? - пилот одновременно работал всеми конечностями и языком.
Конечностями он давил на педаль тормоза, бил по кнопкам, щелкал тумблерами, передвигал рычажки.
Мне кажется, что он все проделывал только для самоуспокоения.
Надпись о том, что в тормозных колодках обнаружен песок, не исчезала.
- Страшно за краем Вселенной?
- Никто оттуда еще не возвращался, чтобы рассказать, - пилот неожиданно успокоился, как обречённый на казнь. - За краем нет ничего: ни расстояний, ни времени, ни пространства, ни любви.
Как же оттуда можно вернуться, если нет направлений и пространства, в котором работает гиперпространственный двигатель?
Запомните меня молодым и красивым, - рука пилота потянулась к красной кнопке. - Капитан покидает корабль последним.
Или, вобще, не покидает корабль.
- Подождите, дон Лавуазье, - я и Бонни закричали. - А куда мы улетим на аварийных парашютах?
- К ближайшему маяку Империи.
- Нашей Империи?
- А вам, разве, сейчас не все равно, девочки?
- Нет, не все равно.
- Тогда успокою вас - к маяку нашей империи.
Парашюты настроены на волны имперской армии.
- Дон Лавуазье, я через минутку, - Бонни отстегнула ремень безопасности и побежала в недра корабля.
- Сортир за ящиками, - Лавуазье покачал головой. - Вздумалось твоей подруге, Джейн, сейчас посетить сортир.
Мало ли места во Вселенной?
- Мы, девушки, называем не сортир, а комната для припудривания носика, - я строго поправила капитана, который не знает женской эстетики.
Но, оказывается, что Бонни бегала не в дамскую припудривательную комнату.
Она вернулась с красношерстой обезьянкой на руках.
- Зачем ты взяла мою обезьяну, девочка? - пилота фрегата душила жаба жадности.
- Все равно вы погибнете, герр Лавуазье, - в голосе Бонни зазвенел металл. - А я спасу обезьянку.
- Миленькая обезьянка, - я погладила доверчивое доброе животное по головке.
Обезьянка тут же укусила меня за палец.
Я сразу же засунула пальчик в ротик.
И тут рука пилота упала на красную кнопку.
Все последующее превратилось в радугу.
Во-первых, я никогда не прыгала с аварийным парашютом в гиперпространство.
Во-вторых, я никогда не прыгала с аварийным армейским парашютом.
В-третьих, я никогда раньше не видела парашютов.
Но, оказалось, что не так страшно падать, потому что дна не видно.
Парашюты покрыли нас защитным коконом.
Ветер гиперпространства надувал плотную материю парашютов.
Мы заметно замедлялись, что видно по останавливающимся радугам гиперпространства.
Наконец, вылетели с хлопком в открытый космос.
Звезды светили обыкновенно, как всегда.
Я не астрофизик, поэтому по рисунку созвездий не умела ориентироваться во Вселенной.
Под нами кружилась зеленая Планета овальной формы.
Парашюты с защитными куполами устремились на этот миленький шарик.
Я расслабилась и получала удовольствие.
В атмосфере Планеты защитные коконы сразу рассосались.
Я и Бонни спускались на расстоянии двадцати метров друг от дружки.
Упали на прекрасный пляж у реки.
Парашюты самоликвидировались, от них остались горстки сизого пепла, который тут же развеялся по ветру.
- Армейская предусмотрительность, - я произнесла с удовольствием, словно сама изобрела замечательные парашюты. - Чтобы наши технологии не достались врагу, они самоуничтожаются. - Настроение у меня было выше черты, которая называется - радость.
Безмерное счастье охватило меня коконом, как только что держал кокон аварийного парашюта.
Мелкий золотой песок манил нас загорать.
Обезьянка первая поднялась на кривые лапки.
Лапки кривые у нее, а у нас ножки прямые.
Из милой и очаровательной няшки обезьянка превратилась в жестокого хищника.
Она напала на Бонни и укусила ее за палец.
Затем животное захотело повторить процедуру со мной.
- Ты уже меня укусила в космолете, - я погрозила обезьянке камнем.