Сергей Берсенев
Иван Борисов
В уютной квартире посреди большого зала стояла новогодняя ёлка. Была она украшена стеклянными и пластиковыми игрушками, цветным дождём, ослепительно сверкающей мишурой и переливчатым разноцветьем электрических гирлянд. Но самое чудо, от которого невозможно было отвести глаз, помещалось в самом центре ёлочки. На ветке висела большая стеклянная игрушка.
С зеркального шара смотрело на всех девичье лицо. Глаза загадочно улыбались. Локоны полукольцом обвивали овал смуглого лица.
До боя курантов оставались считанные часы. Приглашённые гости ещё не собрались. Хозяева же колдовали над изысканными салатами и украшали праздничный стол.
В какой-то миг люди покинули гостиную. Ёлка осталась одна.
И вдруг самым волшебным образом игрушечный шар разделился на два. Обе игрушки висели на ветке, соприкасаясь. Одна имела загадочное лицо, прямо-таки скопированное с большого шара. Лицо другой девушки были размытым, оно смутно проступало сквозь молочно-серый туман шара, как будто художник не успел прорисовать детали.
– Где же наша хозяйка? – размышляя, промолвило чёткое лицо. Хозяйкой оно назвало девушку, с которой на шар было перенесено её изображение. – Никогда не знаю, где и с кем хозяйка проводит время.
Вдруг она увидела рядом свою размытую копию и воскликнула:
– Что с тобой, моя сестра, ты такая невыразительная, как серая мышь. Что с тобой? Ты должна быть такой же красавицей, как и я.
– Нет, ты не права, – возразило изображение. – Ты внешняя сторона нашей хозяйки, а я её внутреннее содержание.
– И что? – не поняла красавица.
– Дело в том, что хозяйка не умеет наполнить меня внутренним духовным миром. У неё пока нет его.
– Что значит духовным? Разве мало того, что она прекрасна, как фея? Все мужчины не отводят от неё взглядов.
– В том и дело, что они своими ухаживаниями и комплиментами вскружили её легкомысленную головку. Поверь мне: красота её погубит, принесёт в жертву, она не умеет пользоваться своей красотой.
– Разве надо уметь?
– А как же. Сегодня она в одних руках, завтра – в других, потом – в третьих и до бесконечности. Как это называется в народе? А душа-то при этом с каждым разом становится мельче и мельче, и когда достигнет дна, уже ничем её потом не наполнишь. Будет слишком поздно. Наступит крах, сердце утратит теплоту, отношения станут как у роботов. И спустятся на уровень инстинктов, как голод, сон, страх и – жажда наслаждений, без чувств. Нет, некое подобие чувств останется, но это суррогат, как спичка – вспыхнула и погасла, вспыхнула и погасла. А чтобы катастрофы не произошло, нужна духовная чистота, благородные порывы, стремление к нравственному идеалу.
– Я не согласна с тобой. Моя хозяйка живёт в своё удовольствие. Чего же ещё надо?
– Но она также и моя хозяйка. Мне очень больно и обидно за неё.
Неизвестно, чем бы закончился их спор, но внезапно резкий порыв ветра распахнул форточку, качнул ветку, игрушки стукнулись друг о друга и мелкими осколками просыпались на пол. И та, которая гордилась своей внешностью, и вторая, со смутным изображением, которую не пожелали наполнить внутренним содержанием.
Обе, к сожалению, оказались пустыми.
В предновогоднюю ночь детишки набрели на деревянную избушку, затерянную в подмосковном лесу. Сквозь промороженное окно слабо пробивался жёлтый мерцающий свет.
Избушка была необычной. Она открывалась только взору людей с чистыми помыслами и, конечно, детей – добрых, искренних, бескорыстных. Больше никто на свете не мог её видеть.
Почему же дети оказались одни в лесу? Они были неудержимыми фантазёрами, любили путешествия, приключения и задумали встретить Новый год необычно, в лесу. У них не было родителей, они жили в детском доме. А там их обижали старшие дети, частенько за шалости наказывали воспитатели. И ребята решили убежать из детдома, надеясь на рождественское чудо. Хотя они знали, что побег – это плохо, за это их накажут. Но дети – есть дети. Тем более, манящий лес начинался сразу за оградой детдома.
В рюкзаках каждый ребёнок нёс скромную еду, самодельные игрушки и украшения для живой ёлочки, которую собирались нарядить. Внезапно жгучий мороз спутал планы детей. Они уже были не рады своей затее – им бы поскорее вернуться назад, в тепло. Как же они обрадовались, когда набрели на жилище.
– Я говорила, нам повезёт! – воскликнула девочка в облезлой беличьей шубке.
– Я тоже так думал, – совсем невесело откликнулся мальчуган, не попадая от холода зубом на зуб.
– Сейчас погреемся…
Замёрзшие ребячьи ладошки робко постучали в окно.
– Кто это стучит в неурочный час? – откликнулся голос. – Подождите, сейчас открою.
Дети подошли к двери, обивая снег с ботинок и сапожек.
Старчески заскрипели дверные петли, белое холодное облако ворвалось вместе с нежданными гостями в жарко натопленную избу.
– Кто же вы, мои милые, будете? – оторопело спросил старый человек, открывший дверь. – И как вас занесло в лес в такую несусветную стужу? Заходите поскорей.
Семеро детей торопливо протиснулись в узкую дверь. Человек снова закрыл её на засов.
– Будьте добрыми гостями, коли набрели на меня. Ведь меня не каждый может найти в этой глуши или даже хотя бы увидеть, – сказал человек. – Раздевайтесь, грейтесь, сейчас я поленцев в печку подкину, чай горячий заварю, на лесных травах.
– Мы собрались встретить в лесу новогодний праздник, – неуверенно сказала девочка, стаскивая с себя беличью шубку.
– Как же вас родители отпустили в такую стужу?
– А у нас нет родителей. Мы детдомовские, – грустно произнесла девочка.
– Когда мы вышли за ограду нашего детдома, идти-то до леса всего пять минут, было тепло, – оправдывался мальчуган с красным, как морковка, носом.
– Мы даже красивые ёлочные шарики и игрушки с собой взяли.
– Чтобы нарядить в лесу живую ёлочку…
– Вы же могли замерзнуть! – сокрушенно произнёс старик.
– А мы не подумали, что такой страшный мороз ударит.
– Вот как. Детдомовские, – задумчиво произнёс старик. – Ну ладно. Грейтесь. А как согреетесь – так и быть, выйдем все вместе во двор, у меня там краса-ёлочка растёт, её нарядим и встретим Новый год, как вы и хотели. А потом что-нибудь придумаем.
– Ура! – закричали дети. – Мы так и знали, что с приключениями встретим Новый год в настоящем зимнем лесу у настоящей ёлочки-красавицы.
Чтобы поскорее отогреться, дети затеяли в тесной избушке такую возню, что кот, мирно спавший на печке, выглянул изза занавески, протёр лапками глаза и очумело уставился на детский шум-гам.
До наступления Нового года оставалось не так уж много времени. Когда гости выпили по две чашки горячего чая, щёки их запылали от жара.
– Давайте скорее доставать из рюкзаков игрушки и украшения, нам надо ещё ёлочку нарядить.
Шумной ватагой детишки вывалились во двор. Ёлочка была пушистой и стройной, а когда на ветки надели цветные шарики, мишуру и новогодний дождик, она сказочно засверкала при лунном свете. Казалось, что и все звёзды с ясного неба любуются ёлкой..
Мальчишки соорудили из веток и поленьев большую пирамиду, подожгли костёр с трёх сторон, и вскоре пламя осветило украшенную ёлочку и бревенчатую стену избушки. Ребятня резвилась вокруг костра и ёлки. Было радостно и нисколько не холодно, несмотря на то, что мороз стал кусаться ещё злее.
Вдруг из транзистора послышался новогодний бой курантов, радостные дети взялись за руки и пошли вокруг ёлки хороводом, поздравляя друг друга с праздником. Усталые и счастливые, они не хотели заходить в избушку, но всё-таки пришлось – костёр к тому времени догорел, и морозище стал крепко щипать детские лица.
На столе появилось скромное угощение. Ребята уселись на деревянную скамейку и табуретки, с аппетитом стали уписывать за обе щёки отварную картошку, посыпанную крупной солью, и запивать горячим чаем, заваренным на душистых лесных травах.
– А теперь расскажи нам, дедушка, кто ты и почему живёшь в этой маленькой избушке в лесу и совсем один? – спросил мальчик.
– А разве вам будет интересно? – спросил человек.
– Конечно! Разве может быть неинтересная история в таком лесу, да ещё в новогоднюю ночь? Тем более вы такой загадочный человек, которого никто не может видеть. Расскажите о себе, – попросили дети. – Мы будем внимательно слушать.
– История моя очень грустная, совсем не новогодняя, я никому никогда её не рассказывал, чтобы не печалить людей.
– Расскажите, пожалуйста. Мы не будем печалиться. У нас очень много радости сегодня.
– Коли вы такие настойчивые, слушайте, – начал человек. – Это случилось много-много лет назад. Может, сто лет назад, может, двести, а может, и целая тысяча лет прошла с тех пор.
– А разве можно жить тысячу лет? – удивлённо перебил мальчик.
– Можно. Ведь сегодня особенный вечер, завтра наступит новый год, а в новогоднюю ночь всё может произойти, даже самое невероятное, – невозмутимо ответил дед, – Так вот. Слушайте дальше. Я был молод, полон сил и энергии. И обитал далеко отсюда. В то время люди жили совсем не так, как сейчас. По вине властей предержащих на планете случилась страшная техногенная катастрофа, она вызвала чудовищные социальные и экологические катаклизмы. Города и сёла были стёрты с лица земли. Цивилизация была на грани исчезновения. Людям пришлось селиться в пещерах, в землянках, в норах, которые они рыли на склонах холмов. У меня тоже была нора. Но все хотели снова возродить большие, светлые, чистые и уютные дома, поэтому много работали. Я тоже работал в поте лица, не отставая от других. И вдруг однажды я увидел Её. Это было такое нежное создание, что одного взгляда её хватило, чтобы я навечно потерял покой. Под любым предлогом я искал новой встречи с ней. И как я был счастлив, когда это удавалось. Она стала замечать мои взгляды и отвечать на них. А потом мы заговорили. Говорили о каких-то пустяках, которые веселили и смешили нас. Мы встречались каждый день. Я совсем забросил свою работу – любовь почти свела меня с ума. На меня стали косо поглядывать, даже сторонились. Я переселился на холм, где происходили наши встречи.
Как-то в один из дней неимоверным усилием воли мне удалось изваять хрустальный сосуд. Это был кувшин волшебной красоты. От волнения меня охватила дрожь, когда я представил, как подарю этот сосуд своей любимой. Но он был маленьким. И когда я преподнёс девушке сосуд, Она не удержала его в руках. Подарок выскользнул и покатился по склону холма. Она вскрикнула от ужаса: вот сейчас это чудо разлетится на мелкие осколки – и всё… Она даже закрыла глаза. А когда открыла, увидела, что с сосудом ничего не случилось. Она несказанно обрадовалась, подбежала к нему, бережно взяла в руки и несколько раз поцеловала… Мы поставили сосуд на вершине холма. После каждой нашей встречи он увеличивался в размерах. Мы сидели рядом с ним. И мечтали каждый о своём. И наши мечты наполняли этот сосуд. Солнечный луч сквозь грани хрусталя проникал внутрь и расцвечивал наши мечты разными цветами. Я чувствовал себя беспредельно счастливым. Кувшин стал уже совсем большим, мечты наполнили его до краёв. Сосуд невозможно было поднять.