Женька на это лишь фыркнула.
18:55 – Жень, смотри внимательно.
Мы стояли во внутреннем дворике нашего общежития: высокого серого здания, похожего на громадное сверло, возвышающегося над Проспектом Вернадского. – Тебя зовут Александра Жданова. Номер комнаты запомнила? – когда я контрабандировала Женьку, я переживала всегда больше, чем она.
– Расслабься. Пошли, – пшикнула Женя и вальяжно направилась ко входу.
Мимо нас к двери просеменила кучка китайцев. Мы подсуетились за ними, потому что, когда много народу, вахтерша не так пристально вглядывается в лица. Я пропустила Женьку вперед – еще одна маленькая хитрость, поскольку у последнего входящего фотографию студака сравнивают более неторопливо, чем у предыдущих.
Черт! Неужели закрыли дверь. А..а..а… кажется, я толкала ее не в ту сторону.
Когда дошла до вахтерши, поняла, что не достала пропуск в общагу и свой студенческий. Стала копаться в сумке.
Планшет, тетрадь, карандаш. Футляр от линз, кошелек, зеркальце. Студак, где ты? Нашла паспорт. Начинаю нервничать: вдруг я его где-то потеряла? Краснею. Чувствую на себе подозрительные взгляды охранника и вахтерши. Студак все не находится. Начинаю еще больше нервничать. Еще больше ощущаю недоброжелательную ауру, исходящую от охранника.
Фух! Наконец-то нашла. Оказывается, он был в кармане моего пальто. Показываю его вахтерше. Она берет его в руки и минуту сощуренными глазами сравнивает фотографию на студаке и меня.
– Это ваш студенческий?
– Мой, – невнятно лепечу я.
– Какие у вас последние цифры?
Меня бросает в жар. Никогда их не запоминала.
– Я не помню…
– Девушка…
– Да я вам паспорт сейчас покажу. Я живу на одиннадцатом, в 1122-2, – в панике затараторила я. – У меня еще сестра-близняшка.
Я стала копаться в сумке, пытаясь найти паспорт, который почувствовав свою необходимость, исчез в хаосе вещей.
– Я ее помню, пусть идет, – охранник махнул рукой и вахтерша с недовольным видом, словно оказывала большую услугу, выпустила мой студак из рук и разрешила пройти.
Возле лифтов, переминаясь с ноги на ногу, меня ждала Женя. С еще более недовольным лицом, чем у вахтерши.
– Где ты была?
– Меня не хотели пропускать, – щупая себя по карманам, и думая, куда положить студак, чтобы его снова не потерять, просопела я.
– Да? А на меня мельком взглянули и улыбнулись. Нам на какой? – Женька задорно пожала плечами.
– На одиннадцатый.
– Надеюсь, у Кати есть во что переодеться, а то я буду светиться, как новая копейка, – безмятежно пропела Женька.
19:35 Когда, наконец, Женя удовлетворилась той домашней одеждой, которую ей дала Катя, и открыла штопором бутылку вина. Когда Катя порезала в лучших традициях «Haute cuisine» аккуратными ломтиками сыр, апельсины и киви и переложила маслины в стеклянную вазочку. Когда я, спохватившись, сбегала за большими винными бокалами – это моя слабость – обожаю пить вино из больших бокалов, в них оно мне кажется вкуснее. В общем, когда мы втроем наконец-то успокоились и перестали суетиться по комнате, включили джаз и приглушили свет, мы почувствовали непередаваемую гармонию нашего бермудского «треугольника». Как будто во Вселенной нас осталось трое, а весь сумасшедший мир остался за бортом.
Мы обсудили наше расписание. Посетовали, что надо писать дипломы. Посмеялись над Катей, которая уже успела съездить в Ленинку и заказала себе источники. (Может, мне тоже стоит это сделать?). Когда тема учебы исчерпалась, наши разговоры скатились к личному.
В конце прошлого учебного года мы втроем одновременно расстались с молодыми людьми. В одну неделю. Катя назвала это «парад суверенитетов». И за лето пообещали найти новых. Но, как выяснилось, не нашли. У каждой из нас было достаточно много друзей или знакомых, но проблема была в том, что не было того единственного, с которым мы могли бы пойти в кино не ради кино.
Женя предложила просто кричать: «Свободная касса». Я выдвинула в ответ музеи военной техники, на что Женя заявила, что это уж совсем отчаянный шаг. А Катя воскликнула, что стоит посетить автосалоны: «По крайней мере, парень будет с машиной», – объяснила она, театрально беря маслинку кончиками пальцев.
– Мальчики ищут девочек слабее себя. И подсознательно тех, кого бы они могли при случае поднять или защитить.
Мы с Женей были с Катей согласны. Но меня задело высказывание Кати «про поднять». Поэтому я не взяла кусок сыра, как планировала, а обошлась кружочком апельсина. В вазочке осталась последняя маслина. Я знала, что Катя не возьмет ее из принципа, зато Женя, не стесняясь, опустошила вазочку.
После часа обсуждений, где мы могли бы найти парней, которые были бы настоящими мужчинами, мы условились с девочками пойти на балет «Ромео и Джульетта». Вряд ли там будут парни с сильным характером, но зато я, Женя и Катя получим эстетическое удовольствие. Во втором часу ночи, когда мы переместились уже в лежачее положение, пришла очередь сплетен о Гале. Впрочем, мы называли это не сплетничать, а рассказывать новости. Каждая из нас делала ставки, через сколько Гале сделают предложение. Я заявила, что Женя с Катей будут на моей свадьбе подружками невесты. Катя отреагировала на это сдержанно, а Женька аж просияла. Девчонки даже успели повздорить, какого цвета будут у них платья в качестве подружек невесты. Катя хотела цвета морской волны, а Женька лиловые. Когда я уже не могла больше терпеть их перепалку, я выпалила, что вообще-то это моя свадьба, и надо спросить в первую очередь у меня. Женька слегка надула губы, но через несколько секунд бросила, что тот, кто назовет ребенка Женей, будет крестной ее малыша.
Под конец мы незаметно вывернули на тему, кто на каком месте стоит в «важных» в ВК. Женька, как ребенок, возмущалась, почему у меня первей стоит Катя. Я поймала себя на мысли, что надо бы спросить, например, у Никиты, кто у него стоит.
Когда я уже в третьем часу пришла к себе в комнату, не удержалась и написала ему в личку:
– А кто у тебя стоит в важных?
На утро в сообщениях у меня болтался ответ.
«Не знаю
Ща посмотрю
А это так важно?»
Поразительно! Как можно не знать такой простой вещи – ведь это те люди, с которыми ты больше всего переписываешься!
15 сентября. 8:25. Я носилась по комнате. Ругалась на вещи, которые только что видела, но именно сейчас не могла найти. Нашла свой футляр – но где мои очки? Я их найду, как только они будут мне уже не нужны. Или когда отыщу Алисины – а их тоже, как назло, след простыл. Каждый раз жалею, что очки – это не телефон, на который можно позвонить. Почему в них не вмонтируют функцию, помогающую их отыскивать с помощью кнопки на пульте. Хм. Правда, тогда надо не потерять пульт.
Черт! Разорвала о непонятно откуда взявшийся гвоздь колготки.
Обнаружила, что все остальные колготки грязные или дырявые. Придется идти со стрелкой, потому что переодеваться в брюки, менять кофту, белье – времени нет. Очень надеюсь, что никто не заметит. Ноги после лета соответствуют оттенку колготок. Пытаюсь себя в этом убедить. И выбросить из головы информацию, что в комнате горит одна лампочка – до второй у нас с Алисой так и не дошли руки на этой неделе.
8:35 Только что встретила однокурсницу возле общажного лифта. После вопросов – закусок: «привет-как дела» – она тихо сказала: «А ты знаешь, что у тебя на колготках стрелка?»
– Правда? Так обидно. Целые были… – удивленно – «растроенно» промямлила я.
Моя однокурсница жалостливо посмотрела на мои коленки и снисходительно улыбнулась.
В холле на первом этаже столкнулась с Катей. «Французская мадам» рассматривала объявления, висевшие возле зеркала.
– Я думала, ты уже ушла, – окликнула я Катю, зная, что всегда выходит из общаги заранее, чтобы не опоздать на пару.
– Смотрю, как афишу повесили. Анфис, твои колготки…
Катя вцепилась в несчастную стрелку взглядом питбуля.
– Да, знаю я. Не было просто времени переодеть. А что, так видно?
– Брось, вообще не заметно.
Катя моргнула и улыбнулась.
Обожаю Катю!
Еще не дошла до лифта в Шуваловском, как услышала от трех девочек-шепотом, по секрету, – что у меня порвались колготки. Но если что – чтоб я не переживала, потому что это совершенно не видно. Когда я уже надеялась, что двери лифта захлопнутся, и я смогу спокойно пойти на пару, где ноги можно спрятать под стол, в «уходящий поезд» влетел Рома.
Рома был из категории качков со «шкафным строением», которые играют в любой вид спорта и знают, с каким счетом вчера сыграл Реал Мадрид против Барселоны. У него были коротко стриженые волосы – наверное, чтоб не мешали? И уверенная походка терминатора, когда каждый шаг он делал не только ногой, но и всей соответствующей правой или левой частью тела. Он был младше на курс. Платник. Учил английский и собирался заниматься проблемой непризнанных государств. Мы с ним познакомились, когда я работала в приемке, а он пришел подавать документы. При этом мой голосок рядом с его басом был настолько писклявым и неуверенным, что со стороны могло показаться, что это я – наивная абитура, а Рома – опытный со стажем студент.
– Анфис, хелло! Как оно? – Рома всегда говорил, как будто выпиливал слова на станке. Четко произносил окончание и звонко печатал согласные.
– Вполне, – я незаметно завела ногу за ногу, чтобы стрелка была менее заметна.
– В среду играем за фак в гандбол. Придешь поболеть? – если бы я не знала Рому, я подумала, что мне угрожают.
– Постараюсь. Может, загляну, но не на все.
– Кстати, ты знаешь…
– Про колготки в курсе. Ты далеко не первый, кто мне это говорит.
– Я вообще-то не об этом. – Он посмотрел на мои ноги. – Хотел спросить, знаешь ли ты Никонова – он научник – как вообще?
Ну и дура же я! Надо было найти время переодеть джинсы.
16 сентября. 17:23 Алиска ушла кататься на роликах около ГЗ. С нашим бывшим одноклассником. Он учился на биофаке. Я бросила сумку на кровать и вздохнула. То ли от жалости к себе, то ли для мотивации поделать что-нибудь полезное.
Алиса была в моей жизни положительным героем. Она никогда не переживала из-за молодых людей. Не замечала никаких pick-up уловок парней и их всевозможные подкаты. Если я ей говорила о том, что она какому-то кренделю понравилась, моя сестра удивленно хлопала глазами, морщила лоб и пожимала плечами. Она была похожа на Джейн Беннет из «Гордости и Предубеждения». Никому не завидовала. Почти никогда не злилась. Когда у нее было плохое настроение, она лишь ужасно ворчала и строила из себя старшую сестру: тут не убрано, тут сделай, тут не шуми. Тургенев и Пушкин ею бы восхищались. С Алисой было всегда хорошо и спокойно. Может быть, иногда не так весело, как с Женей или Катей, но она была как тихая гавань, в которую всегда хотелось вернуться после бурного плавания.
Ладно, моя сестра гуляет, а я в качестве ее половинки уравновешу наш общий интеллектуальный баланс подготовкой к испанскому.
Когда переворачивала очередную страницу, выскочило push-уведомление. Обычно я их выключаю, чтоб телефон не верещал, словно на горячих углях от сообщений разных приложений, но сегодня мне было одиноко.
Сообщение от Ромы. Попросил проголосовать за видео, где он снимался. Задаром я лайки редко раздаю. К тому же стало интересно, где это Рома так засветился, и я нажала на play. Просмотрела три раза, прежде чем до меня дошло, что парень в солнечных очках и толстовке (кадр 3 секунды) – это и есть Рома. Я его еле узнала по синей толстовке с надписью MSU Faculty of History.
Внизу стоял комментарий от девочки:
«Звезда!»
Надеюсь, это относилось непосредственно к его многогранной роли в видео, а не к авке, где он сидит за рулем Land Rover.
Лайк поставила только потому, что случайно промазала пальцем по экрану, когда хотела свернуть видео. Заодно уточнила у Ромы, когда состоится матч. Как оказалось, завтра.
17 сентября. 17:41 Заглянула после пар на гандбол. И сразу решила, что пробуду там минут десять. Во-первых, мы играли с мехматом – и мы явно проигрывали. А во-вторых, кроме Ромы, я не нашла ни одного симпатичного игрока.
Хм. Не нравится, когда истфак проигрывает. Если бы наши забивали голы, я бы хлопала. Но они не забивали. Стала вспоминать кричалки, которые мы вопили в школе:
«А у ваших на воротах,
Стоит курица в колготах.
Надо куру ощипать
И в столовую отдать».
Да…не уверена, что она подходит. Я учусь все-таки в Университете, дающем высшее образование.
Тогда может,
«Наши парни лучше ваших,
Наши парни красивей (в этом я не согрешу).
Наши парни вашим парням
Наваляют-наваляют-наваляют сто мячей!».
Не уверена, что ее прокричу одна. Да еще на должной ноте.
Решила выкрикнуть что-то покороче:
«Нужен гол! Нужен два! Нужно целых три гола!» и «Наши парни лучше всех, им сопутствует успех!»
Ммм… я увлеклась. Начала фантазировать:
«Это уже решенный факт,
Сегодня победу одержит истфак!»
Зря я не ходила раньше на матчи! Я была бы отличной болельщицей.
Ой, вопят. Кому-то забили. Опять нам? Нееет! Мы забили! Забили!!! Я стала хлопать, но игра уже ушла вперед. На меня удивленно оглянулись соседи.
В результате я осталась до конца матча. Мы проиграли, но все-таки не так позорно, как Бразилия слила Германии на Чемпионате мира – 2014. Как сказал Рома, когда меня увидел: это все благодаря мне. Что я все-таки пришла за них поболеть. Правда, он не слышал мои кричалки, а жаль. Когда мимо прошла пара ребят из команды мехмата, я про себя отметила, что, может быть, они и не такие стремные. И если в следующий раз пойду на гандбол, то обязательно одену юбку.
20 сентября. Суббота. Я выспалась. Часы показывали 11:58. По выходным я обычно не ставлю будильник. Люблю поваляться в постели. Полежать с закрытыми глазами. Помечтать. Лениво сползти с кровати. Заварить себе в чашке кофе (одновременно порадовавшись, что сегодня мне удалось не просыпать его на стол), так, чтобы аромат наполнил всю комнату. Взглянуть на пешеходов, снующих по проспекту Вернадского, оживляющих безжизненный тротуар. Сесть на крутящийся стул и составить план дел с учетом лени. Потому что если составлять план без учета лени, то я его точно не выполню.
1. Сходить в магазин за продуктами.
2. Сделать немецкий
3. Собраться на балет «Ромео и Джульетта» в Кремлевский дворец с Катей и Женей
13:20 Пффф…Наконец, вычухалась в магазин. Оставила в комнате составленный список продуктов. Стало жалко, потому что специально для этого вырывала лист бумаги из тетради, где и так оставалось не шибко много листов. Но я уже вышла из общаги и мне ужасно влом подниматься. Еще надо будет смотреться в зеркало. Хотя особо в приметы не верю – но эту соблюдаю. Ничего. Вспомню по памяти. Главное: купить молоко, яйца и подсолнечное масло.
В магазине нагрузила целые пакеты. На полпути к общаге поняла, что забыла купить масло. Набрала Алисе, попросила ее купить. При этом тяжелые пакеты больно висели на запястье, когда я разговаривала по айфону, оставляя красные следы, как будто я была последние часы в наручниках. Почему по дороге мне никто не встретился? Какая жалость! Пришлось нести пакеты самой. В такие минуты мечтаешь о семейной жизни – потому что пакеты нес бы муж.
Когда зашла в комнату, осознала, что до немецкого дело сегодня не дойдет. Если начал отдыхать, то, пожалуй, не стоит останавливаться на полпути. Хотела заставить себя почитать что-то из художки на немецком, но в результате глотнула половину Метро-2033. На русском. Осознала, что мой взгляд на станции Московского Метрополитена уже никогда не будет прежним. Не дай Бог, поезд еще остановится в тоннеле.
16:00 Прозвенел будильник. Пора собираться на балет.
Мои волосы – анархисты. Они не любят никакой строй. Никакую прическу. Единственное, что они любят – это лезть в глаза.
Мои волосы живут, совершенно со мной не считаясь. Сколько бы стараний я не прикладывала, чтоб их выпрямить, результат был один: я оставалась Кудряшкой Сью. В детстве мама боролась с этой неизбежностью. Пыталась расчесать смотанные кудри, когда они были влажными после ванны. Эксперименты проводились на мне. До Алисы очередь не доходила. И когда мама после 15 минут мучений, уже более мокрая, чем моя грива, с половиной волос в расческе наконец-то признавала, что затея не удалась-Алиска трясла своими кудряшками и убегала. А я сидела на табуретке и еще полчаса пыталась выпутать расческу из своего вороньего гнезда. Поэтому я совершенно не понимаю тех девочек, которым достался уникальный дар – прямые опрятные волосы, которые они стараются завивать. Как можно не ценить то, что досталось тебе природой?