========== 1 ==========
Утро первого дня турнира выдалось солнечным, хотя, когда Алейна распахнула ставни, чтобы почувствовать кожей ласку солнечных лучей, холодный воздух заставил ее поежиться. Снег покрывал пока самые вершины гор, хотя с каждым днем казалось, что его нижняя граница спускается все ниже. В Лунных Вратах еще царила осень, прекрасная и золотая, — золотом и багрянцем пылали кроны деревьев, янтарными волнами переливались поля спелой пшеницы, словно изысканные гобелены. Эти цвета радовали глаз, и Алейна с внезапно набежавшей грустью подумала, что когда-то и ее волосы были такого же роскошного, густого оттенка осенних листьев и трав. И тут же постаралась отогнать непрошенное воспоминание. Рыже-каштановые волосы были у Сансы Старк, а она отныне была Алейной Стоун, почтительной, хотя и внебрачной дочерью лорда-протектора Долины Аррен, вынужденной постоянно подкрашивать свои волосы в темный цвет. Порыв холодного ветра с гор растрепал их, и Алейна поспешно закрыла окно. Первые схватки в турнире за право вступить в Крылатую Гвардию должны были начаться уже скоро, ей нужно одеться и причесаться, украсить себя, пусть и скромно, как подобает бастардке. Тем не менее, она будет сидеть рядом с леди Мирандой Ройс, которая вовсю демонстрировала ей свою приязнь, возможно, из-за лелеемой в глубине души надежды стать второй женой лорда Бейлиша. Алейне казалось, что надежды дочери лорда Нестора были абсолютно беспочвенны, но не спешила ее в этом разуверить. Оставшись вдовой в свою первую брачную ночь, Миранда мечтала о повторном замужестве, которое стерло бы с нее клеймо «убийцы мужа», и все еще немного дулась на Алейну за то, что лорд Петир договорился о ее помолвке с Гарри-Наследником.
Мадди и Гретчель помогли ей вытащить платья из сундука и разложить на постели. Все они были довольно простыми, ведь шелка и парчу, бархат и кружева, принадлежавшие когда-то леди Лизе, пришлось оставить в Орлином Гнезде, и Алейна придирчиво разглядывала каждое, решая, какой из этих безыскусных нарядов лучше оттенит ее природную красоту. Наконец она выбрала закрытое платье из тонкой шерсти, серое, но с легким синим отливом, подходящим к ее темным волосам и синим глазам, украшенное серебристой вышивкой по рукавам и подолу. Мадди помогла ей зашнуровать его так, что оно тесно облегало ее тонкую талию и подчеркивало высокую грудь, вполне развитую для ее возраста, и она с удовольствием полюбовалась на себя в зеркало, которое ей поднесла Гретчель.
— Лорд Роберт уже позавтракал? — спросила она, расчесывая свои пышные волосы так старательно, что они начали потрескивать. — Или мне нужно пойти ему помочь?
Маленький лорд Долины был болезненным и капризным мальчиком, в плохие свои дни он отказывался есть, кричал на слуг и даже кидался посудой, и только Алейна, к которой он испытывал пылкую детскую привязанность, могла его успокоить. Но сегодня, очевидно, был хороший день.
— Лорд Роберт сначала спросил, где вы, м’леди, — сообщила Гретчель, — но мейстер Колемон сказал, что вы одеваетесь для турнира, чтобы быть там самой красивой леди. Маленький лорд захотел сидеть на трибуне рядом с вами, и когда мейстер сказал, что так и будет, заулыбался и съел почти всю кашу.
— Вот и хорошо, — Алейна вздохнула с облегчением. Она уже привыкла заботиться о своем Сладком Роберте и делала это вполне охотно, но сегодня ей хотелось блистать среди молодых рыцарей, а не нянчиться с капризным ребенком. Тем более, что у нее было еще важное дело. Ей следует обворожить своего возможного жениха, ведь условием, на котором леди Уэйнвуд согласилась на эту помолвку, было согласие самого Гарри.
Подумав, чем бы ей еще украсить себя, Алейна перебрала весь свой небогатый запас милых штучек и выбрала широкую голубую ленту, которой обвязала волосы.
— Вам очень идет, м’леди, — льстиво сказала ей Мадди. Действительно, даже будь у Алейны бриллиантовая диадема, вряд ли она смогла бы так же хорошо оттенить ее нежный цвет лица.
Вдоволь насмотревшись на себя со всех сторон, Алейна вернула зеркало Гретчель.
— Уже скоро протрубят сигнал о начале турнира. Мой отец уже отправился на трибуны?
— Он собирался, м’леди, — ответила Мадди, пока Гретчель складывала забракованные платья и убирала их обратно в сундук. — Но к нему неожиданно пришел посетитель, и лорд-протектор задержался в своих покоях, чтобы принять его. Они и посейчас там.
— Какой посетитель? — спросила Алейна рассеянно, набрасывая поверх платья толстый, подбитый мехом плащ. Поле для ристалища было устроено прямо во внутреннем дворе замка, защищенном от ветра, но осенний воздух все равно был уже холодным. — Все гости, которые были приглашены на турнир, уже съехались.
— Это не гость, м’леди. На нем был черный плащ, — Мадди осуждающе поджала губы.
Гретчель громко стукнула крышкой сундука, выпрямилась и произнесла:
— На той неделе в Чаячий город пришел корабль Ночного Дозора. Небось, вербовщики.
— Может, лорд Нестор найдет для них каких-нибудь мелких воришек, которые предпочтут надеть черное вместо того, чтобы лишаться руки за свои проступки, — неуверенно проговорила Алейна. Она помнила… нет, это Санса Старк помнила, как в Красный Замок однажды — теперь казалось, это было сто лет назад, — прибыл вербовщик Ночного Дозора, старый, горбатый и вонючий. Если этот посетитель выглядел так же, то Алейна понимала реакцию служанок.
— Поспешу к отцу, чтобы, нет дай боги, он вдруг не решил сам надеть черное, — она весело улыбнулась, и служанки захихикали шутке. — Гости, должно быть, уже собираются. Нехорошо будет, если он опоздает.
Она вышла из спальни, оставив служанок прибираться, пересекла большой зал и по крытому переходному мостику направилась к покоям лорда-протектора в западной башне. Постучала в дверь и вошла, не дожидаясь ответа, как привыкла делать.
Стоявший, прислонившись спиной к потухшему за ночь камину, Петир Бейлиш был уже полностью одет: дублет из черного бархата придавал ему чрезвычайно солидный, даже несколько строгий вид, а серебристая оторочка подчеркивала серо-зеленый цвет глаз. Алейна сразу поняла, что удачно выбрала платье — наряды их обоих прекрасно смотрелись бы вместе. Потом лорд Петир пошевелился, луч солнца из открытого окна упал на его лицо, и Алейна увидела, что он чем-то недоволен. Но чем — разговором с незваным гостем или ее вторжением, она не успела понять, потому что второй человек, находившийся в комнате — сперва она увидела лишь его спину в черном плаще, — повернулся. И Алейна застыла, хлопая глазами, как глупая пташка, которой она была когда-то. Как Санса Старк. Мысли бешено проносились в ее голове: «О, боги!», «Миранда говорила мне о нем, как же я не подумала!», «Он же меня узнает!», и она не в силах была сосредоточиться ни на одной. Теперь она понимала, чем был так недоволен Петир — сейчас во всеуслышание будет сказано, что она Санса Старк, а ведь у всех стен есть уши, и кто-нибудь обязательно донесет королеве, где скрывается сбежавшая из Королевской Гавани и разыскиваемая всеми преступница. Она глубоко вздохнула — и встретила взгляд серых глаз, спокойный и холодный. В них не было ни капли узнавания. Это успокаивало, но одновременно и разочаровывало. Действительно, они не виделись сколько — почти три года? Большой срок, за который она из ребенка стала юной женщиной, и волосы ее были другого цвета. Да и в комнате, несмотря на свет из окна, было сумрачно. Она присела в легком реверансе.
— Отец, — обратилась она к Петиру, — простите, что побеспокоила вас, но гости уже собираются. Нам пора отправляться на трибуны.
Лорд Бейлиш кашлянул. Тень неудовольствия покинула его лицо, которое уже полностью разгладилось.
— Прости, дорогая, я вынужден был задержаться. Как говорится, гость в дом — бог в дом, долг гостеприимства превыше всего, даже если он вступает в противоречие с другими обязанностями. Милорд, — повернулся он к своему посетителю, — разрешите представить вам Алейну Стоун, мою побочную дочь. Алейна, перед тобой новый лорд-командующий Ночного Дозора.
— Счастлив познакомиться, миледи. Вы очаровательны, — Джон Сноу, единокровный брат Сансы Старк из Винтерфелла, вежливо наклонил голову.
========== 2 ==========
Джон не показал, что узнает ее, ни жестом, ни взглядом. Находясь так близко от него, Алейна тревожилась только об этом, невольно став свидетельницей окончания его разговора с Петиром. Как она поняла, лорд-командующий Ночного Дозора прибыл в Лунные Врата самолично вовсе не за тем, чтобы вербовать новых братьев. Стена нуждалась в провизии, и только в Долине Аррен, так и не принявшей участие в Войне Пяти Королей, зерна было вдоволь. Но цена, которую Петир Бейлиш запросил за это зерно, явно превышала возможности Дозора.
И без того длинное лицо Джона еще больше вытянулось.
— За такие деньги, — сухо сказал он, — я мог бы купить зерно в Браавосе и оплатить доставку морем.
Петир улыбнулся, как показалось Алейне, слегка насмешливо, и изобразил нечто вроде шутовского поклона.
— Не буду спорить с тем, что родина моих предков славится своими урожаями, милорд Сноу. Правда, если вы и впрямь желаете закупиться там провизией на всю грядущую зиму, то следует поторопиться: надвигаются зимние шторма, и навигация в Узком море скоро закончится. Так что не смею вас задерживать.
Ответный взгляд Джона был непроницаем, но она угадала гнев за мнимой бесстрастностью. Их отец… то есть, отец Сансы, лорд Эддард Старк, был так же скуп на эмоции, а повзрослевший Джон походил на него даже больше, чем в детстве. Может быть, из-за этого, так поразившего ее в этот момент сходства, а может, просто потому, что в нее вдруг будто вселился дьяволенок противоречия, Алейна произнесла:
— Один день погоды не сделает. Может быть, лорду-командующему захочется принять участие в турнире?
Петир кашлянул, скрывая смех.
— Моя дорогая дочь, ты, надеюсь, не забыла, что на нашем турнире лучшие рыцари Долины будут биться за право вступить в Крылатое Братство, чтобы служить лорду Роберту в течение трех лет после этого. Я не думаю, что принесенные обеты позволят лорду Сноу остаться с нами на весь этот срок.
— Будет еще и общая схватка, — Алейна сама удивлялась собственной смелости, но не могла остановиться: — Для отцов и братьев участников, женатых и обремененных семьей, а также для всех тех, кто просто хотел бы приятно и с пользой провести время на турнире. Там тоже будет приз, — добавила она. — Кубок, полный золотых драконов, для победителя.
Джон серьезно и внимательно посмотрел на нее. Алейна надеялась, что он понял: те деньги, которых ему сейчас так не хватало, он мог бы получить, выиграв общую схватку. Пусть он не узнал ее, но он единственный, оставшийся в живых из всей ее семьи, и ей очень хотелось хоть чем-то ему помочь.
— Если только ваши обеты, лорд Сноу, не препятствуют участию в подобном развлечении… — прибавила она.
— Мои обеты, миледи, запрещают мне жениться и иметь детей, владеть землями и добиваться короны. Запрета на участие в турнирах среди них нет. Я с благодарностью принимаю ваше приглашение. Если вы не против, милорд.
Он повернулся к Бейлишу. Алейна видела, как глаза того на миг недобро блеснули, но он тут же притушил свой взгляд.
— Разумеется, милорд Сноу. Вы можете принять участие в общей схватке, как и сопровождающие вас братья. Наша Долина невелика, и многие рыцари, искусные во владении копьем и мечом, не раз встречались друг с другом в учебных схватках. Нам не повредит свежая кровь, так сказать, — он тонко улыбнулся.
— Речь идет только обо мне, — покачал головой Джон.
— Что, ваши братья не захотят помериться боевым мастерством c рыцарями Долины? — Петир приподнял брови, изображая удивление, но продолжил: — Что ж, тогда отправьте их на кухню. Там сейчас полным ходом идут приготовления к вечернему пиру, но кухарка найдет, чем их накормить. Вам же, милорд, следует обратиться к распорядителю турнира, чтобы он записал вас в число участников общей схватки. Она состоится сегодня после основных поединков.
Джон откланялся и удалился. Алейна осталась, со страхом ожидая выговора за проявленное ею своеволие, но Петир лишь улыбнулся.
— Ты — умная девушка, моя милая дочка, и знаешь, что нужно делать, чтобы упрочить свое настоящее и будущее. Выставь я его из замка столь поспешно, это могло бы вызвать у кое-кого подозрения. Но одного дня более, чем достаточно. Завтра утром и он, и его люди покинут и этот дом, и Долину. Я отряжу с ними эскорт, который проводит их до Чаячьего города, чтобы убедиться в этом.
Алейна вздрогнула.
— Если бы он меня узнал… — начала она и запнулась.
— Поначалу я и сам этого испугался, — улыбаясь, признался Петир. — Но хоть он и не Старк по имени, этот Джон Сноу, но взял от Старков все их худшие черты: так же не видит ничего, кроме своих понятий о чести, и ни во что не ставит женщин. Что ж, нам это только на руку.
Алейна не была с этим согласна, по крайней мере в том, что касалось ее отца… вернее, отца Сансы, но промолчала. Ведь Джон в самом деле не вспомнил ее. Правда, не сказать, чтобы в детстве они были особенно близки…
Наверное, что-то из этих мыслей отразилось на ее лице, потому что Петир приблизился и ласково провел рукой по ее щеке.
— Ты — совсем не такая, как они, моя милая. Ты взяла лучшее от своей матери. А теперь поцелуй отца и ступай на свое место на трибуне. Сегодня все будут любоваться тобой.
Она подняла к нему губы, и он запечатлел на них поцелуй — совсем не отцовский, влажный и вызывающий странные ощущения внизу живота. Впрочем, он всегда, когда они были наедине, целовал ее именно так. Через несколько долгих мгновений Петир отодвинулся, и она вышла из комнаты.
Только оказавшись в самом низу башенной лестницы, Алейна почувствовала боль в груди и поняла, что все это время сдерживала дыхание. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, стремясь успокоить бешено бьющееся сердце. В это время дверь, ведущая во внутренний двор открылась, пропуская сноп яркого света в полутемное нутро башни. Алейна заморгала, ослепленная. Темная фигура переступила порог, прикрывая за собой дверь, и сильная рука ухватила ее за запястье.
— Алейна Стоун, дочь Петира Бейлиша? Что все это значит? — прошептал голос Джона. Алейна проморгалась и увидела его лицо совсем рядом со своим: она была высока для своих лет, а он никогда не отличался высоким ростом. — Я не хотел задавать вопросы при нем, но, Санса, почему ты здесь? Что тебя связывает с этим человеком?
Значит, он узнал, просто не показал виду. Алейна вырвала руку из его пальцев, и Джон не стал ее удерживать.
— Петир меня спас, — зашептала она в ответ почти беззвучно, поглядывая на закрывшуюся дверь и молясь, чтобы никто больше в нее не вошел сейчас. Ничьих шагов на лестнице, хвала богам, тоже не было слышно. — Он — муж моей тетки, леди Лизы Аррен. — Покойной тетки, добавила она про себя. — Но называет меня своей дочерью, чтобы королеве Серсее не донесли, где я нахожусь. Иначе она прикажет меня доставить в Королевскую Гавань и посадить в тюрьму. — Или отправить на эшафот. Сансу долго преследовала по ночам ужасная казнь ее отца.
— Ты можешь поехать со мной, — предложил Джон. — Ты будешь в безопасности, я защищу тебя.
На мгновение Сансу опалило радостью. Дом! Джон может забрать ее домой! Но тут же она вспомнила.
— Винтерфелла больше нет, — прошептала она с горечью. — Куда ты отвезешь меня? На Стену?
Она никогда не была там, но слышала, что там холодно и мрачно, и кроме того, там нет места женщинам.
— Я мог бы отправить тебя в Браавос, — неуверенно проговорил Джон. — На Стену приезжал один банкир из Железного Банка, Тихо Несторис, сейчас он ждет в Чаячьем городе корабль, чтобы вернуться домой. Я попрошу взять тебя с собой, устроить в хорошую семью…
Но Алейна уже успела вновь взять себя в руки и покачала головой.
— Нет, Джон. Что я буду делать в Браавосе у чужих людей? Здесь все-таки моя родня. Мой дядя Петир и лорд Роберт, мой маленький кузен. Он нуждается во мне.