Пролог
Вообще-то, это даже не была свадьба. Молодожёны уже вернулись из свадебного путешествия, и Виталик зачем-то запоздало позвал нас отметить день своего бракосочетания в чисто мужской компании. Свадьбу Виталя тихо зажал. Сказал, они лучше в Тайланд на эти деньги съездят. Тайланд, конечно, – прекрасная страна, но сдаётся мне наш приятель полетел туда с единственной целью: увидеть трансгендерных проституток. Не взирая на то, что это был его медовый месяц. Виталя любопытный и пошлый. Не мог он не посмотреть. Хотя бы.
Чёрт тогда меня дернул пойти до дома пешком. Действительно, чёрт. Я вышел на тёмную дорогу и пьяно крикнул: «Извозчик!» Но конный экипаж из постоялого двора возле часовни святого Фиакра не явился на мой зов, что неудивительно, учитывая, что живу я в маленьком уральском городке в 21 веке. Но даже их жёлто-шашечные последователи не явили себя моему пьяному взору. Наверное, надо было просто позвонить по телефону на нехитрый номер. Но я не позвонил.
Была дождливая первая осенняя ночь. Воздух пах мочёными яблоками, и мир казался прекрасным даже после обильных возлияний. Он и был прекрасным. В ту минуту на тёмной дороге.
А сейчас я закрываю глаза и искренне надеюсь не проснуться.
Глава 1
Я не знаю может, чьё-то утро, конечно и начинается с кофе. Моё всегда начиналось с туалета.
И только я собрался…
Ужасающий стук в дверь прервал этот каждодневный естественный ритуал. Чертыхаясь, я побежал открывать дверь, чтобы высказать незваному гостю всё, что думаю о нём и его ближайшей родне…
За дверью была она…
Она еле стояла на ногах, опираясь на палку. Мокрая от моросящего дождя, задыхающаяся после подъёма пешком на девятый этаж (лифт не работал уже три дня и еще четыре дня не должен был работать).
– Бабушка, вы к кому? – спросил я вежливо и терпеливо, воспитание, да и человеколюбие сделали своё дело.
– К тебе, Ирод проклятый, – ответила бабуля, плюнув в меня, повернулась спиной и пошаркала к ступенькам, ведущим вниз.
– Я не понял, – крикнул я ей вослед.
Бабка даже не обернулась.
«Ирод проклятый», – смутное воспоминание промелькнуло в голове и тут же исчезло. Пора было собираться на работу. Я работал юристом в небольшой строительной компании. Зарабатывал неплохо и вообще считал, что моя тридцатилетняя жизнь вполне удалась. Молодой, перспективный, обеспеченный и свободный.
Вообще, подружка у меня, конечно, была, но закидывать на свою шею петлю брака я не спешил. Любовь? Иногда мне казалось, что именно Настю я и люблю, но, вспоминая свои школьные годы и хрупкую девушку Викторию, я грустно вздыхал, понимая, что любовь – это всё-таки для подростков, взрослым людям она вроде бы как будто даже и ни к чему.
День выдался загруженным, начальник постоянно находил какие-то дела, с его точки зрения, не терпящие отлагательств, с моей точки – они вполне могли потерпеть, растянувшись на неделю.
Во второй половине дня, слава Богу, я отыскал способ улизнуть из офиса, чтобы насладиться едой в ближайшем кафе, готовили там бесподобно, собственно только там я и питался толком. Самому себе я готовил неохотно и невкусно. А Настю в свой пищеблок я не допускал: чтобы не привыкала, а то мало ли какие крамольные мысли могли посетить её светлую голову на моей холостяцкой кухне.
Обстановка в кафе была вдохновляюще-умиротворяющей: тихая мелодия, без слов, на стенах обои на манер американских газет, на столиках вазочки с маленькими ненавязчивыми букетиками каких-то неизвестных мне не слишком ярких цветов. Меня знали все официанты, так что я предвкушал приятное, хоть и недолгое времяпрепровождение.
Заказ приняли быстро, не заставляя ждать постоянного клиента. Я пошёл в туалет, приготовить место для потрясающего кофе, да и руки помыть перед обедом.
Только я зашёл в кабинку и приготовился священнодействовать, как …
Безумный грохот заставил меня застегнуть штаны и выскочить за дверь. Старуха-уборщица барабанила в дверь и ругалась, аки сапожник в присутствии других сапожников. Я кое-как отделался от неё и торопливо закончил начатое, при этом она продолжала тарабанить в запертую перед её носом дверь и вопить: «Ирод проклятый!». Дался им этот Ирод. Настроение было испорчено безнадёжно, я быстро сжевал поданный обед и отправился в офис, доделывать срочные дела своего шефа.
Глава 2
Когда до конца рабочей смены оставалось всего-навсего каких-то полчаса, и я, предвкушая приятный вечерок в ресторане в обществе своей подруги, потирал руки и хрустел костяшками пальцев, в мой кабинет завалился всё тот же шеф Станислав Леонтьевич Борисов с дельным предложением задержаться на часок, чтобы срочно оформить договор, который завтра ему понадобится прямо-таки со сранья.
Я махнул рукой и выжал из себя самую беспечную улыбку в стиле «работа-это моё всё, для это я на этот свет, в принципе, и родился.» Короче, в офисе я остался совсем один, счастливые коллеги разбежались домой в этот прекрасный осенний понедельник. Кофеварка сварила мне кофейную бурду с вполне приятным запахом. Я пошёл в туалет. Стоит ли говорить, что только я приступил к делу, как в дверь офиса начали громко стучать. Проклиная всех и вся, я сходил-таки в туалет и, по-скорому застегнув ширинку, придал себе более и менее приличный вид. Кинулся к двери офиса, рассчитывая увидеть там что-то забывшего шефа.
Но там не было Станислава Леонтьевича. Там была она. Старуха-дворничиха. С криком: «Ирод проклятый!», она стукнула меня по ноге метёлкой. И гордо ушла подметать упавшие листья. Вот тут-то я офигел окончательно. Происходило нечто странное и уже даже пугающее. Уже третий раз за день я слышал одни и те же слова. «Ирод проклятый». Какое отношение я мог иметь к царю Иудеи мне вообще не было понятно. Младенцев я не убивал, хотя и недолюбливал, если уж совсем откровенно.
Откуда появлялись эти старухи в самый волнующий момент? Ведь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать: как я только, так и они сразу. Я забыл о договоре для шефа и кинулся к старухе-дворничихе. Она, заметив мои быстрые телодвижения, и не вспомнила о своём почтенном возрасте: прихватив метлу, кинулась через дворы. Догнать её я так и не сумел.
Договор с моей помощью так и не составился, но меня пугало не это. О работе ли я мог тогда думать? Бабка. Была ли это одна и та же старуха? Или всё-таки разные? Определённым являлось только одно: ведьма( или ведьмы?) появлялась в самый что ни есть неподходящий момент. Священный момент, когда человеку позарез необходимо побыть одному. Я покрылся холодным потом. Потому что вспомнил.
Глава 3
Да, я взрослый человек и могу себе позволить расслабиться в выходной день на почти что свадьбе почти что друга. Конечно, тут я полностью согласен с тем, кто соберётся меня упрекнуть: отливать под окнами домов неприлично. Но у меня есть оправдание – я хотел это сделать, я очень сильно хотел это сделать, я просто не мог этого не сделать.
Я не виноват в том, что у бабки бессонница, и ей к тому же не нравится, что кто-то, простите, ссыт под её окнами. Это она крикнула мне: «Будь ты проклят, Ирод проклятый!» Но я ведь даже огрызаться не стал, помахал ей ручкой. В тусклом свете фонаря, она меня толком и разглядеть-то не смогла. Ну, шумел я, ну неприятный звук, так ведь и она иногда в туалет ходит. И тоже, прошу заметить, не беззвучно. В связи с этим у меня возникают некоторые вопросы:
– откуда берутся, нет, не дети, – бабки?
– это та самая бабка или у неё есть сёстры?
– как они узнают, что я собираюсь делать это самое?
– что мне теперь с этим делать?
Бред какой-то, ну правда, бред. Кому расскажешь – не поверят же, блин. Ну блин же. Блин.
ЧТО ДЕЛАТЬ????
И я пошёл в туалет, чтобы проверить, появится ли какая-либо старуха в этот момент или моя теория начисто лишена какой бы то ни было основы и является полной чушью. Я расстегнул ширинку и тут… ничего не произошло. Ни стука, ни крика. Я вздохнул облегчённо. Совпадение, я просто переработал, надумал, преувеличил, присочинил, нафантазировал. Обрадованный, я позвонил Насте, чтобы назначить свидание в ресторане через час. Всё-таки работа есть работа. Я снова сел за договор.
Настя. Красивая чертовка. Я бы даже сказал: «Ужас, как хороша.» Если бы у меня было чуть меньше самомнения, я бы задумался, а что же она во мне нашла. Иногда, очень редко, такая мысль мелькала в моей голове, но я гнал её, понимая, что во мне много чего можно найти.
Итак, Настя. Высокая, почти с меня ростом, а мой рост составляет без малого метр восемьдесят. Волосы длинные, русые, вьющиеся. Глаза, о эти глаза. Будь я писателем, сказал бы: «погибель, а не глаза», но я не писатель, поэтому просто замечу, что они зелёные. Невозможно зелёные. Настя – студентка второго курса какого-то там экономического института. Ей двадцать два. Честно, говоря всё время забываю, как там называется её будущая профессия. Настя обижается, но ненадолго. Она в принципе человек необидчивый, легка в общении, не загружена комплексами и проблемами. За это я её и люблю. Но, конечно, не настолько, чтобы жениться. Она изредка прозрачно и тонко намекает, что мы вполне могли бы перейти на новую стадию в наших отношениях, но я намёков не понимаю, а прямо она сказать как-то стесняется. И слава Богу, а то пришлось думать, что мне дороже: свобода или эта высокая зеленоглазая девушка. А думать об этом не хотелось. В ближайшие пару лет точно. Кстати, с Настей мы вместе уже около года. Когда будет год, она мне скажет, девушки всегда помнят такие вещи.
В ресторане народу было немного. Мало было народу. В общем-то, кроме нас с Настей никого больше и не было, как будто я арендовал на этот вечер всё заведение, чтобы поразить свою прекрасную спутницу.
Играла какая-то тихая ненавязчивая музыка, наверное, что-то из классики. Я в этом не разбирался, моя спутница, слава Богу, тоже.
Вино было красное и сухое, еда вкусная и сытная, разговор весёлый и непринуждённый. Вечер был просто великолепным. Ровно до того момента, как я захотел посетить туалет. Страх подкрался незаметно. Лёгкой поступью. Я напрягся. Настроение было испорчено. Да, я испугался, что она снова появится. Я понимал, что это всё ерунда, я же провёл эксперимент в офисе, он удался вполне. Но мысли в голову всё равно упрямо лезли, я перестал слушать, что там болтала Настя. Мне отчаянно захотелось уйти домой. Всё-таки если бабка появится, то дома я припру её, образно говоря, к стенке. Настя заметила мой отсутствующий вид и сделала вид, что забеспокоилась. Хотя, может быть, и в самом деле забеспокоилась, женщин ведь не поймёшь толком:
– Стёпа! Да ты же меня не слушаешь! Да что с тобой? Ты как-то побледнел и вообще.
– Что вообще? – заинтересовался я.
– Вообще, ты странно себя как-то ведешь сегодня: сначала был какой-то весёлый. Даже чрезмерно. А теперь как будто отсутствуешь. О чём ты думаешь? На работе неприятности?
Я поморщился, во-первых, хотелось в туалет, во-вторых, ну как я ей расскажу-то?
– Неприятности, – соврал я. – Не могу об этом не думать. Голова заболела из-за всего этого. Давай, я тебе такси вызову?
– Я думала, мы к тебе поедем, – протянула она.
– Этого ещё не хватало, – думая о бабке, вслух сказал я.
– Что? – Настя вскочила. – Ну знаешь ли.
– Я не это хотел сказать, – запротестовал я.
Но Настя уже убегала. Я решил не бежать за ней, сначала вернуться домой, решить все свои вопросы со старухой, а потом заняться своей подружкой. Машину я оставил возле ресторана, поскольку вино есть вино, а руль есть руль. Я вызвал такси. Позвонил Насте, но она сбросила. Дура.
Первым делом, залетев домой, я кинулся к туалету. Надо заметить, что лифт в доме ещё не работал. Когда я бежал по ступенькам, старух в подъезде не наблюдалось. Неоткуда ей было взяться, просто неоткуда. Но она взялась. Постучала в окно. Нет, бабка прилетела не на метле. Дом ремонтировали (оттого-то и лифт не работал), она стояла на строительных лесах. Ведьма. Мелькнула мысль: столкнуть её вниз. Но я её тут же отбросил, хотел затащить старуху в дом, чтобы потребовать объяснений, но она ловко пнула меня ногой ниже живота, а я так и не сходил в туалет. Пришлось сделать то, чего я не делал с детства. Когда я поднял глаза, старухи уже не было. Вот тут-то я и испугался окончательно.
Глава 4
Я сидел в спальне, прижавшись спиной к стенке, зубы мои стучали друг о друга, мысли хаотично носились в голове, сталкиваясь, ударяясь, разбиваясь вдребезги.
Очень хотелось позвонить кому-нибудь и попросить помощи. Но кому? Близких друзей у меня в городе не было. Приятели. С ними хорошо погулять, попить, поржать. А рассказать о таком невозможно. Не поймут, не поверят, покрутят пальцем у виска.
Я вскочил. Можно попытаться найти этот дом! Конечно, дома на проспекте похожи друг на друга, но вдруг, проходя мимо того самого, злосчастного, я по наитию узнаю его. А, может быть, даже встречу на улице бабку, и она снимет с меня своё проклятие. В том, что это проклятие я уже не сомневался.
Успокоенный тем, что у меня появился какой-никакой план, я отправил начальнику сообщение по электронной почте о том, что завтра я беру отгул в силу неожиданно возникших проблем со здоровьем. Шеф, конечно же, поинтересовался договором, я поблагодарил небеса за то, что сумел-таки составить его несмотря на появление бабки в самый неожиданно-восхитительный момент. Я отправился спать. Мелькнула спасительная мысль: «завтра будет новый день, может быть в этом дне проклятие уже аннулируется».
Утром я сдерживал свои естественные порывы столь долго, сколько мог. Но вечно терпеть невозможно. Я вошёл в туалет. Поднял крышку унитаза. Ничего не произошло. Я напрягся. Потерпел ещё немного, а потом…
«Ирод проклятый», – раздалось из комнаты. – «Ирод!»
Я выскочил, как ужаленный. Со спущенными трусами, помчался в комнату, это уже проникновение в жилище. Противоправное действие между прочим, в законах я пока ещё разбирался. Бабка истошно орала по ту сторону экрана телевизора, который я успел включить, перед тем как. Я схватил со стола пульт и швырнул его в бабку. Изображение пропало. На экране появилась трещина, пульт распался на отдельные детали. Тогда я впервые задумался о самоубийстве.
Впрочем, ненадолго. Я быстро собрался, забыв даже о завтраке, побежал к ресторану, чтобы забрать свою несчастную брошенную тачку и поехал на проспект. Искать проклятый дом и ненавистную старуху.
Дважды я проехал туда и обратно. Затем оставил машину и пошёл пешком, останавливаясь возле каждого дома. Моя идея, казавшаяся столь великолепной вчера вечером, сегодня с треском провалилась. Я не сумел понять возле какого именно дома я оконфузился и был проклят.
Захотелось есть. С тоской подумал, что придётся и пить. А потом, соответственно, сами понимаете…
А почему бы мне не надраться в хлам? Эта идея показалась мне даже более привлекательной, чем вчерашняя с поиском бабки. Пьяному – море по колено, а бабки даже выше. Сказано – сделано, и я поехал к магазину, в котором продавали алкогольные изделия. Кстати, в то время я предпочитал коньяк. Некоторые щепетильные люди говорят, якобы сей спиртосодержащий продукт якобы пахнет клопами. В связи с этим у меня возникает вопрос, даже два вопроса: зачем вы нюхаете клопов? где вы их берёте, чтобы понюхать?
Глава 5
Даже любимый коньяк не лез в горло. Я поел и выпил совсем чуть-чуть. Захотелось в туалет. Терпел сколько мог. Попутно обдумывая, куда бы сходить отлить, чтобы была возможность поймать бабку. Ну или хотя бы избежать возможности встречи с ней. Логично предположить, если бабка ведьма, то доступ в святые места ей категорически запрещён. Но в церкви в туалет ведь не попросишься, в самом деле!
Когда терпеть стало невмоготу, вышел на улицу. Будь, что будет, зайду за гаражи, явится, постараюсь поймать.
Она кричала из закрытого гаража. На гараже висел довольно-таки массивный замок, я и дёргал его и бил по нему камнем. А она кричала всё те же дурацкие слова. Кикимора старая. Я сел возле гаражей и заплакал, как девочка.
Позвонил Насте. Кому-то ведь нужно такое рассказать, один я со всем этим точно не справлюсь. Она уже перестала дуть губы и согласилась приехать ко мне после занятий. Я пошёл домой, ждать подругу.