– Я тебя не люблю и подаю на развод, – решительно заявил Иван Иванович.
– Ничего у тебя не получится, – завизжала Верка.
Она с остервенением хлопнула дверью, послышался шум воды в ванной.
Я опять не усну, подумал Иван Иванович. Мне все равно, изменяет или нет, я просто не могу уже с ней жить… Довольно! Лучше я буду жить один… чем с этой стервой, которая и готовить-то перестала, и прибираться в квартире не хочет… У нее подруги на первом месте. А еще… еще она сама ненавидит его. Так зачем жить с такой женщиной? Завтра же сменю замок. Попрошу помочь Василия Викторовича. Он мастер на все руки… Его, правда, просить неловко, он как бы подчиненный, но он свободен. Жена у него умерла, дети уже большие. Мастером он в цехе работает, к нему хорошо относится… любит поговорить за жизнь… Вот они завтра замок поменяют и посидят, поговорят за жизнь. Ему с женой повезло. Хорошая была женщина, но заболела… И что такое творится? Стервы живут, хорошие жены уходят в мир иной… Он сейчас к Валентине начал приглядываться… ищет пару… Надо его предупредить, что она еще та Щука, с ней связываться не нужно…
Улыбаться полезней…
Иван Иванович проснулся рано и решил наводить в БОТиЗе порядок. А то дома не ладится и на работе анархия. Но дома, как говорится, Бог с ним. А вот на работе он должен навести порядок. Сегодня он будет строгим и неумолимым. Всех инспекторов погонит в цех, проверять явку. Мало ли какие данные принесут мастера, надо все проверять. Уж сколько раз он лично ловил на недочетах.
Сам виноват, подумал о себе строго, прощал, особенно Василию Викторовичу, этому говорливому мужичку, мастеру на все руки. Но сегодня если и он попадется, а к нему должна пойти Валентина, то он…
И вдруг завздыхал тревожно: а кто мне будет новый замок в дверь вставлять? Дело архиважное и срочное. Но если что… вызову по объявлению в газете, решил Иван Иванович, хотя с Василием Викторовичем хотелось бы за жизнь поговорить. Ну ладно, ладно, тут же осудил себя. Что это он на него вдруг бочку катит? Хороший он мастер, честный. Ну, один раз попался, женщину пожалел многодетную. У нее что-то дома стряслось, и он ей явку поставил… просто сердобольный мужик…
Надену сегодня снова черный галстук, решил Иван Иванович, открыв шифоньер и поглядывая на свое осунувшееся лицо. Стрессы не красят… Дома спит стерва жена, с которой надо разводиться. Он бы и не стал, но она сама его ненавидит. Так зачем мучиться обоим? Может, он найдет еще свое новое счастье. И, может, она найдет. Он будет только счастлив от этого.
Дорога на работу казалась необычайно долгой, но вот он наконец сидел за своим столом. До начала работы оставалось пять минут, а на месте была только Мария Ивановна, и она, конечно, косо поглядывала на него. Хоть бы пожалела, подумал он с тоской. Взглядом бы пожалела, а то нет, гвоздит непримиримо, и так тяжело от этого. Ну, виноват он, виноват, не женился на ней, но что, если ее формы ему не нравились. Все равно мужику прежде всего нужны формы, а уж потом он вникнет в содержание женщины, и тогда все сольется, то есть стремление любить и лелеять появится. Это он сейчас четко понимает. По молодости он сразу ухватился за форму, обольстил его бес, если таковой есть… Ну, если есть Господь, то есть и дьявол с бесами…
Дверь открылась, и сразу вошли Катерина и Валентина, то есть Лебедь и Щука. Катерина посмотрела, как всегда, весело и даже ласково, отчего сердце радостно забилось. А Валентина сердито хмыкнула. Точно черный галстук не понравился. Ну, я ей дам сегодня перцу, пусть попробует отказаться идти в цех. А где эти Раки – Сергей и Люба? Опять опаздывают?
Иван Иванович взглянул на часы. Одна минута осталась. Дверь, к счастью, открылась. Бодро вошел Сергей, за ним – прихрамывая, Люба в каком-то цветастом коротком платье. Что это она хромает? А, каблуки высоченные надела, в баре опять ночь провела. Вон какая растрепанная, так и хочется крикнуть – причеши гриву, а она у нее соломенная, до плеч, с челкой до самых зеленых глаз.
Иван Иванович опустил голову, сделал вид, что стал рассматривать бумаги. Впрочем, что делать вид… надо самому работать, проверить отчеты, пока инспекторы собирают сводки у мастеров. Те один за другим потянулись… Кабинет БОТиЗа наполнился тягучими разговорами, в которые Иван Иванович старался не вникать. Наконец он сам сосредоточился на отчетах… интересная картина вырисовывается… какое-то бегство специалистов из цеха началось… это не годится, с этим надо разбираться, так и план месячный можно сорвать…
Вдруг услышал ехидный голос Валентины:
– И что вы мне опять принесли? Вы что, по форме не можете… вечно вы… такой растяпа…
Иван Иванович поднял голову и увидел, что эти слова обращены к Василию Викторовичу. Тот, среднего роста, круглолицый, лысоватый, но подтянутый и стройный, в сером халате, стоял перед Валентиной с невозмутимым и веселым видом.
– Ну ты и язва, – сказал он. – Не боишься, что у тебя будет язва?
– Шутите? – хмыкнула Валентина.
– Нет, я серьезно. Что в мир посылаешь, то тебе и вернется, – назидательно сказал Василий Викторович.
– Да ладно вам, глупости все это! – сердито проговорила Валентина.
– Это не глупости. Мысль материальна.
– Вот еще ерунда какая, – вскрикнула Валентина, недовольно тряхнув головой.
– Мысль – это энергия. А от тебя плохая энергия идет, – сказал, нахмурившись, Василий Викторович.
– Как вы смеете такое говорить?
– Я смею, – строго сказал Василий Викторович. – Ты вроде как у меня начальница, но я тебя старше, и в этом роде начальник у тебя я. У меня опыта побольше. Я знаю, что улыбаться полезней, чем язвить.
– Ладно, ладно, – Валентина натужно улыбнулась.
– Ты вот ругаешься, – вздохнул Василий Викторович, – а не знаешь, что у меня произошло, может, у меня на сегодня план горит… я весь на нервах… вот и поторопился…
– Ну что, и покритиковать уж нельзя? – уже тихо спросила Валентина.
– Можно, но дружелюбным тоном, я все пойму, я исправлюсь. Вообще надо позитивно мыслить – это залог здоровья.
– Ладно, ладно, – опять натужно улыбнулась Валентина.
– Так-то лучше…
Василий Викторович направился к выходу. Иван Иванович встал и вышел вслед за ним.
Просьба
Василий Викторович шустро побежал по коридору, так что Ивану Ивановичу пришлось кричать:
– Постой, разговор есть.
– Какой разговор? – заинтересованно спросил Василий Викторович, останавливаясь.
– Да понимаешь, мне замок новый надо поставить, – смущенно сказал Иван Иванович. – У меня руки не те… Это ты мастер на все руки.
– Ну, сделаем. Когда? – охотно согласился Василий Викторович.
– Сегодня после работы. На проходной встретимся.
– Договорились. Я успею домой сбегать. Я же раньше тебя кончаю. Замок-то какой?
– Еще не купил. В магазин вместе сходим. У тебя время есть?
– Есть. Все сделаем, – радушно улыбнулся Василий Викторович.
– Ну, договорились.
Иван Иванович нервно закурил.
– Вот это ты зря куришь, – сказал слегка укоризненно Василий Викторович.
– Знаю, что зря… а вот иногда… срываюсь… обстановка знаешь какая на заводе.
– Знаю, тяжелая, – вздохнул Василий Викторович. – За смену весь избегаюсь. Стал сильно нервничать. А нервничать нельзя. Язву можно сразу заработать. Я вот сильно нервничал, как все рухнуло после 1991 года. Знаешь, что это были за годы. Путч, потом разброд… предприятия рушились… Я очень нервничал, но я научился расслабляться, только этим и спасался… И сейчас спасаюсь… много стрессов, много, то металла нет, то некачественный, а то еще и ржавый, то кто-то запьет, а он единственный эту деталь делает… То надо бежать к конструкторам, то – к технологам, напортачат, а ты отвечай… Начальство с меня шкуру дерет…
– Да, тяжело тебе, – согласился Иван Иванович.
– Ну, вот я говорю… научился расслабляться. Я приспособился, в обед прикорну… и опять бегаю… Ты, я смотрю, весь напряжен.
– А что, видно? – встревоженно спросил Иван Иванович.
– Видно, ты уж прости… Мне видно. Я чуткий…
– Ну ладно… поговорим еще, – сказал Иван Иванович как можно спокойнее. – До вечера.
– До вечера, – ободряюще улыбнулся Василий Викторович и быстро зашагал дальше по коридору.
Хоть душу с ним отведу в разговорах, подумал Иван Иванович. Из рабочих в мастера выбился, но такой головастый и ведь всем интересуется, прямо ходячая энциклопедия.
«Язык вперед ума рыщет»
Иван Иванович зашел в кабинет, сел за стол, потер руки, что он всегда делал перед каким-либо объявлением, и сказал жестким тоном:
– Сегодня устраиваем всем проверку точности явки на работу. Еще выяснять вопрос, почему люди стали увольняться.
– Я вчера ходил с утра в свои бригады, – торопливо сказал Сергей.
– И сегодня сходи.
– Вы что, мне двойную зарплату будете платить? – ехидно проговорил Сергей.
– У тебя что, язык вперед ума рыщет? – сказал Иван Иванович, стараясь быть спокойным.
Сергей рассердился, но промолчал, а вот Люба сразу заныла:
– Я сегодня на высоких каблуках, а у меня что-то с ногами.
– Надень шлепки, у тебя есть.
– Но я в таком платье, что шлепки не подойдут.
«А чего ты так расфуфыриваешься на работе?» – хотелось гаркнуть Ивану Ивановичу, но он только вздохнул и медленно проговорил:
– На работу надо ходить в скромном одеянии.
– Но можно завтра? – не унималась Люба.
– Нет, сегодня и только сегодня, после обеда сдать отчеты, я должен подготовить справку.
Иван Иванович как хотел с утра, так и был неумолим. Только заметил, что Катерина что-то очень заволновалась. Вопрос какой-то у нее, подумал он. И она действительно подошла:
– Вот тут просят авансы увеличить.
– Давай список, я посмотрю.
– Вы, пожалуйста, подпишите. Очень просили, – сказала Катерина уговаривающим тоном.
– Хорошо, подпишу, – согласился Иван Иванович и улыбнулся поощрительно.
Вот Катерине – Лебедю – он готов весь день улыбаться. Она женщина супер. И по форме, и по содержанию, но, увы… она не его женщина… Хотя это тоже счастье – увидеть в жизни реальное воплощение своей мечты.
Скоро БОТиЗ опустел, даже Мария Ивановна ушла. Иван Иванович облегченно вздохнул. Сегодня все его послушались.
Замок
Иван Иванович после смены вышел на проходную и встретился с Василием Викторовичем, сразу пошли в хозяйственный магазин. Долго совещались, какой взять замок, наконец приобрели и решили зайти еще в продуктовый магазин, купить хорошего винца. Оба водку не пили принципиально. Выбрали качественное мужское «Каберне». И недорого, и полезно. А закуска?
– Без закуски не пью, – сказал Василий Викторович. – Ты же знаешь, семьдесят процентов иммунной системы находится в желудке, так, чтобы вино организму не навредило, надо закусить хорошенько.
– У меня помидоры, огурцы есть дома, сосиски.
– Подойдет, а я еще бананов куплю.
Купив целую связку бананов из пяти штук, сказал:
– Они успокаивают, ты, ежели что, на них налегай, и сердце еще укрепляют.
– Бананы? – удивился Иван Иванович.
– Ну да!
– Перехожу на бананы, – охотно согласился Иван Иванович. – А то у меня что-то сердце стало пошаливать.
– Ты что? Ты поосторожней, береги себя, – встревожился Василий Викторович.
Подошли к дому Ивана Ивановича, поднялись на четвертый этаж. Василий Викторович стал осматривать дверной замок:
– Да вроде он у тебя работает.
– Работает, но мне нужно новый.
– А что случилось?
Иван Иванович сначала стушевался, но потом прямо сказал:
– Да с женой проблема. Пьет и, похоже, загуляла. Я с ней развожусь. Она здесь не прописана. У нее жилье есть, у тетки.
– Все понятно. Опять, значит… Мы в прошлый раз за тебя переживали. Долго у тебя рот-то… маленько кривился…
– Да, долго не мог успокоиться, – проговорил смущенно Иван Иванович, невольно погладив левую щеку около рта. – Да уж вкололи мне тогда столько уколов, чесаться начал.
– Ты вот что, – задумчиво сказал Василий Викторович. – Ты все-таки не торопись… Она – твоя жена, живой человек. Уговори ее добром от тебя отойти. А то ведь скандалы будет учинять…
– Будет, – кивнул Иван Иванович.
– Ну, зачем тебе это надо… уговори ее. Я вот потерял жену… не уговорил…
– Она же у тебя умерла, – удивился Иван Иванович.
– Умерла, но как? – вдруг нервно вскричал Василий Викторович. – Как-нибудь я тебе расскажу. А сейчас вот, знаешь, я тебе сегодня замок не сделаю, инструмента у меня нужного нет. Дверь-то железная. Я завтра, ладно?
– Ладно. Но все равно мы с тобой решили посидеть, винца выпить, так что пойдем на кухню.
Умерла… от огорчения
Пошли на кухню. Иван Иванович проворно приготовил закуску: нарезал помидоров, огурцов, сыра, нажарил в микроволновке сосисок.
Василий Викторович между тем очистил три банана и нарезал аккуратными кусочками.
– Первый тост, – сказал он, – пью за усопшую жену.
– Давай, – согласился Иван Иванович.
Выпили, закусили молча. Налили еще по одной. Уже за здоровье.
– Здоровье, – сказал Василий Викторович, – первая ступень к счастью. Это еще Сократ сказал. А Чехов сравнивал здоровье со свободой. Вот я на своей жене убедился, как заболела, так словно в тисках была – из дома не могла выйти.
– А что с ней случилось? Расскажи все-таки…
– Ладно, расскажу… Такое произошло, что я понял: есть Господь, и есть темные силы. Понимаешь, реально почувствовал.
– Да ты что? Вроде как это миф, мистика…
– Нет, реальность. В общем, слушай…
Василий Викторович вздохнул и тихо заговорил:
– Ты помнишь, была у нас одна финансовая пирамида. Жена – Таисия – положила туда деньги. Говорит, там директор обалденный мужик. Красавец, высокий, статный, умный, голова – компьютер. Такие хорошие проценты дает. Да еще если проценты складывать, не брать, то сумма как на дрожжах будет расти. Я говорю: куда тебе деньги нужны? Она сердито шипит на меня: «Тебе ничего не надо. А я хочу новый дом на даче, да такой, чтобы квартиру продать можно было и жить безбедно на пенсии». Не уговоришь, загорелась… Потом стала настаивать поменять нашу трехкомнатную на двухкомнатную, а деньги вложить снова в фирму. Так меня приперла, так… что я сдался… Переехали в неудобную двушку. А дальше еще хуже… В него чуть ли не влюбилась, часто на фирму стала ходить в красивых нарядах. Однажды пришла потухшая. У него, говорит, любовниц много, всем шубы покупает, а то и машины. «А тебе-то что?» – спрашиваю. Отвечает: «Ничего!» Но вижу: не в себе баба. Потом вдруг прибегает. «Слышал, весь город говорит, он увел жену у одного городского начальника. Вот мужик, вот супер!» Я говорю: «Да он же грешник, ты куда смотришь, ты чему завидуешь?..» Разгневалась: «Пошел ты… Ты ничего не понимаешь в жизни… Он вон какой красавец, а ты, ты… заморыш крючковатый, сморчок… Тебе таких подвигов не совершить».
– Да, – задумчиво сказал Иван Иванович, – пережил ты встряску.
– Это еще что! – воскликнул Василий Викторович. – Фирма-то рухнула. Деньги она все потеряла, и тут такие истерики начались. Уже начала бегать, искать этого фирмача, чтобы морду разодрать… Я уж ее уговаривал: «Плюнь, забудь…» Куда там… Только и вопит. «Такие деньги потеряла…» Ой-ой! Начала проклинать фирмача, психовать… В общем, до психушки дело дошло. А там вдруг рак матки с метастазами определили. Она еще больше расстраиваться… Да тут такое началось… Вот тогда я и понял, как-то по-особенному осознал, что есть Бог и есть дьявол. Представляешь. А я натурально увидел, как действует нечистая сила.
– Неужели реально увидел? Это же скрыто бывает.
– Да, темные силы действуют скрытно, чтобы человека соблазнить. А тут было явно, чтобы напугать. Слушай дальше. Я лично был в шоке. Умер у меня двоюродный брат. Сидели все у гроба, только батюшка отпел и ушел. Заходит в комнату старший сын моего умершего двоюродного брата, и вдруг крышка гроба, которая была на винтах прикручена, с треском вырывается, то есть приподнимается вверх, переворачивается и падает на пол. Мы все в шоке. А моя жена Таисия как заголосит и выбежала. Ну не в себе баба. Да и мы не в себе были. Крышка гроба лежит на полу с винтами вывороченными. Что делать? Я встал, взял, смотрю: винты вроде в порядке. Но как-то страшно… Выбросить их надо и новыми винтами прикрутить крышку гроба. Хоронить ведь пора… Смотрю на покойника, слегка улыбается, умер внезапно… инфаркт. Поехал домой за инструментом. А дома жена голосит в комнате… Мне успокаивать некогда, уже на кладбище надо ехать… В общем, прикрутил снова крышку к гробу, похоронили, поминки справили, и к вечеру пришел домой. Слышу, все еще ревет, хоть психушку вызывай. Начал ее успокаивать. Страшно глядеть, вся опухла от слез, только сказала: