Баранина по-домашнему
«Понимаете, - говорил Дмитрий Анатольевич Медведев, - мы за гуманизацию наказания, особенно для молодежи. Особенно для впервые оступившихся. Дело ведь в чем: человек может совершить что-то по незнанию, по недомыслию, что же теперь, его списывать, делать из него уголовника профессионального? У него жизнь впереди! Давайте дадим ему шанс!»
«Ах ты, тварь!» - пописал мимо горшка.
«Ах ты, тварь!» - пролил молоко.
«Ах ты, тварь!» - пришел в порванных штанах.
«Ах ты, тварь!» - разбил тарелку.
«Ах ты, тварь!» - съел колбасу.
«Ах ты, тварь!» - принес двойку из школы.
«Ах ты, тварь!» - отрезал хвост соседской кошке.
«Ах ты, тварь!» - привел домой бродячую собаку.
«Ах ты, тварь!» - не выучил уроки.
«Ах ты, тварь!» - пахнет сигаретой.
«Ах ты, тварь!» - с пацанами попробовал портвейн.
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» -
«Ах ты, тварь!» - за позднее возвращение домой.
«Ах ты, тварь!» - глаза испуганно блестели в полумраке. Совсем юная и тщедушная, Людочка, Лидочка, Ладочка… тьфу, какая разница. Жалкое и забитое, она была для всех. В тесной прихожей, выкрашенной в унылый синий цвет, где стояли ведра с водой, она, торопливо и опасливо озираясь на двери, за которыми были комнаты отца и матери, делала свое дело. Недостатка в гостях у нее не было. Лакмус был третьим. Вот она покорно опустилась на колени перед первым, немного склонила голову, словно в покаянии. Склонилась в покаянии перед вторым. Денег ей давали немного, чтобы не баловать, да и не густо было у мальчишек с ними. Лакмус смотрел на нее свысока. Он не стал требовать выполнения покаяния. Он заставил ее пить мочу. Она покорно глотала. Ведь он дал деньги. Когда она закончила, он ударил ее. Забирая деньги, он обнаружил, что свернул ей шею. Он засмеялся и вышел.
Лакмус. Ну а что такого? Кто она такое и что? Она была общей и ничьей. Ею брезговали, но с ней было удобно иметь дело. Тишайшее, покорное, никчемное существо. Ну, может, и не надо было бить так сильно, пацаны могут быть в претензии, но, в общем, какая разница – есть она, нет ее? И он выбросил ее из головы, уже обдумывая предстоящую драку с парнями из соседнего поселка – гопа на гопу. Это было куда более захватывающе.
«Но, - продолжал Дмитрий Анатольевич Медведев, - конечно, стричь всех под одну гребенку нельзя. К каждому оступившемуся нужен индивидуальный подход. Главным условием смягчения наказания или освобождения от него должен быть факт, что человек осознал свой проступок, свою вину, покаялся в нем. Но мы и дальше будем идти по пути гуманизации правосудия.»
«Но к тебе, - говорил следователь, - общую линию государства мы применять не будем. Мы отправим тебя в тюрьму, где ты будешь отбывать свой срок. Ты узнаешь, что такое драка в тюрьме и параша, ты научишься подносить сигарету авторитетам и отдавать им свои. Быть может, тебя сделают Люсей, и ты узнаешь, что значит быть неприкасаемым. Ты выйдешь из тюрьмы профессиональным уголовником, и мы снова будем тебя ловить, мы будем бороться с тобой, потому что для общества ты опасен.»
«Да что я такого сделал??.»
28.11.2014