Польша в те дни лежала в развалинах.
Города превратились в руины, улицы потеряли названия, дома – номера.
А люди – поляки, евреи, местные и депортированные из Германии – забились в подвалы, в щели, без электричества, без воды…
Как среди этих развалин обнаружить евреев?
Но путь был уже известен – юденрат!
В Варшаве был создан юденрат во главе с инженером Адамом Черняковым. Черняков разослал по городу своих «активистов», и они, пробираясь между развалинами, переходили из подвала в подвал, из щели в щель и убеждали затаившихся там евреев заполнять специальные «опросные листы».
Число обнаруженных евреев составило 268 016 взрослых и 91 611 детей.
Всех их согнали в гетто и впоследствии уничтожили.
А глава юденрата Адам Черняков покончил жизнь самоубийством. В записке, оставленной им жене, всего несколько слов: «Я беспомощен. Мое сердце разрывается от боли. 23 июля 1942».
После начала операции «Барбаросса» Эйхману пришлось расширить свою «придумку» и превратить ее в настоящую методику. Ведь речь теперь шла уже не об эмиграции и даже не о концентрации в гетто, а об уничтожении.
О физическом уничтожении сотен тысяч людей!
И не стоило пускать это дело на самотек, не стоило полагаться на интеллигенцию, «наших замечательных парней». Здесь нужна была стандартизация – совершенно конкретные точные указания.
Ну подумайте сами!
Входит, допустим, некая Эйнзатцгруппе «А», «В», «С» или, скажем, «D» в некий город – города в большевистской России огромные, многоэтажные, разрушенные войной, жидов много – десятки, иногда сотни тысяч.
Ну, вначале, конечно, повеселились, сожгли синагогу, убили несколько сотен случайно попавшихся под руку жидов, изнасиловали десяток девочек, а дальше?
А дальше-то что делать? Как быстро и по возможности «чисто», не пачкая рук, уничтожить враз сотню тысяч человек?
Чтобы это осуществить, нужно, как минимум, прежде всего их обнаружить.
Обнаружить, сконцентрировать в одном удобном месте, а потом уже убивать.
Вот так и родилась она – эта дьявольская методика уничтожения.
И кто, как не Эйхман, мог ее «родить»?
Как вы уже догадались, методика состояла из двух почти равнозначных частей: концентрация и убийство.
Для концентрации предлагались два пути.
Первый состоял в том, что на стенах домов вывешивается какой-нибудь абсолютно абсурдный приказ, требующий от всех жидов явиться в определенное место, скажем, в целях «переселения» или «регистрации паспортов» или еще в целях какой-нибудь хрени, это не суть важно. Важно только подчеркнуть, что тот, кто не явится, будет наказан «по законам военного времени».
И все… И жиды сами вылезут из своих укрытий.
Вылезут и пойдут в указанное место, и повезут в колясках своих ублюдков, и потащат своих стариков. До-бро-вольно!
Второй путь более сложен и более длителен. В этом случае следует создать юденрат, и он уже выполнит все, что требуется.
Оба пути проверены и надежны. Пользоваться можно по выбору – первым, или вторым, или двумя сразу, вначале первым, а затем для надежности вторым.
Поиск места убийства тоже особых усилий не требует – следует по возможности делать это за пределами населенного пункта. В поле, в лесу всегда есть что-нибудь типа оврага или противотанкового рва, в котором удобно расстреливать. Ну а если оврага и рва нет в наличии, то нужно заставить жидов самим вырыть себе могилу.
Теперь собственно убийство.
И здесь все четко прописано: ставить на край оврага на колени или же укладывать на дно, с какого расстояния стрелять, какую команду давать на расстрел и как закапывать…
Весь этот бесценный материал был обработан. Разделен на параграфы, подпараграфы, подподпараграфы, сведен в особую инструкцию и спущен исполнителям.
А уж как они ее исполняли! Как исполняли!
Как эта инструкция исполнялась, шокированный мир узнал из свидетельских показаний группенфюрера Отто Олендорфа.
ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ОЛЕНДОРФА
Стенограмма заседаний Международного военного трибунала,
3 января 1946 г.
Допрос ведет обвинитель от США полковник Джон Эймен.
Эймен: Расскажите Трибуналу, как проводились эти казни?
Олендорф: Евреев после регистрации собирали и перевозили к месту казни.
Как правило, местом казни был противотанковый ров или просто яма. Казни осуществлялись по-военному, по команде…
Эймен: Что делали с телами после расстрела?
Олендорф: Их зарывали в этой яме или в противотанковом рву…
Эймен: В каком положении расстреливались жертвы?
Олендорф: На коленях или стоя…
Вот так, строго по инструкции, действовали немцы. Так это было в 1939-м в Польше под Острув-Мазовецком. Так это было двумя годами позднее, в сентябре 1941-го, в Киеве в Бабьем Яру.
Но ведь именно так, точно так действовали и румыны!
Создается впечатление, что они действовали по той же самой инструкции.
И это правда!
Инструкцию привез в Бухарест Густав Рихтер.
Вы помните, как перед «командировкой» его инструктировал Эйхман?
Так вот, кроме всех прочих ценных указаний он вручил ему и инструкцию.
И румыны, известные своей неорганизованностью, на этот раз не подвели – действовали строго по инструкции, только иногда с некоторыми «милыми отсебятинами», вот как в Меркулештах.
ИЗ ОБВИНИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
против полковника Эмиля Матьяша
Народный суд Румынии, май 1946 г.
После того как 8 июля 1941-го румынская армия вошла в Меркулешты, всем жидам было приказано выйти на окраину. Мужчин отделили от женщин и детей и заставили углубить танковый ров. С наступлением темноты лейтенант Юджин Михайлеску установил их группами по 10 человек лицом ко рву и расстрелял…
Когда с мужчинами было покончено, настал черед женщин и детей. С ними поступили так же…
Когда последняя женщина была убита, на месте, где стояли ожидавшие расстрела жиды, остался один мертвый младенец. Он лежал на земле, как сверток из грязных тряпок…
В тот страшный день в Меркулешты случайно попал полковник Александро Мандрейа. Как показал на процессе Мандрейа, он пришел в ужас, увидев обнаженные трупы со вспоротыми животами и обломками досок, торчащих из женских детородных органов.
Все это было. Было на окраине местечка Меркулешты 8 июля 1941 года.
Три месяца назад…
А сегодня евреи Одессы уже идут.
Идут на Дальник.
И где-то там, среди них, бежит, торопится Фаничка и тащит за собой Янкале.
Бойня на Дальнике
Дальник стал огромной могилой для евреев Одессы.
Несколько тысяч молодых и смелых, которые первыми покинули «толчок» на Прохоровской и засветло добрались до Дальника, расстреляли сразу в противотанковых рвах, которые во время блокады города вырыли одесситы.
Их отбирали группами по 40–50 человек, связывали между собой и, столкнув в ров, расстреливали.
Акция проходила под командованием подполковника Никулеску-Кока.
Помогал ему командир 2-го пулеметного батальона подполковник Деляну.
А еще…
Об этом никто никогда не говорил, но за бойней на Дальнике наблюдали весьма привилегированные «гости» – сам командующий Эйнзатцгруппе «D» Отто Олендорф и его подчиненный, командующий Эйнзатцкоммандо «ЕК-11в» Вернер Брауне.
Штурмбаннфюрер Брауне прибыл в расположение Эйнзатцгруппе «D», в Николаев, в сентябре 1941-го и получил назначение… в Одессу.
Мы слышали о том, что некий штурмбаннфюрер Брауне был в Одессе, но долго не могли ничего о нем разузнать и вынуждены были даже поехать «искать» его в Нюрнберг. И вот что нам удалось установить.
Карл Рудольф Вернер Брауне – 32-летний доктор юриспруденции, выпускник Йенского университета, был уже вполне сформировавшимся палачом, накопившим огромный опыт убийств на посту главы гестапо в Везермюнде.
По всем свидетельствам, он был очень «положительным» человеком: примерный христианин, примерный семьянин, отец трех очаровательных детей и, как истинный патриот Фатерланда, частый посетитель гиммлеровского официального бардака «Лебенсборн», где непорочные арийки совокуплялись с чистыми арийцами мужского пола и рожали от них таких же чисто арийских отпрысков – для пополнения нации.
Эту свою «положительность» Брауне сполна продемонстрировал в октябре 1941-го в истекающей кровью Одессе, а затем, отбыл в Симферополь, где принял участие в «Рождественской акции», в процессе которой в противотанковых рвах на Феодосийском шоссе было расстреляно 10 000 евреев.
В 1947-м Брауне был судим тем самым Американским военным трибуналом, председателем которого был Майкл Масманно.
На суде он вел себя нагло, признавал участие в массовых убийствах и даже бахвалился: «Это происходило под моим руководством. Однажды я даже присутствовал при экзекуции вместе с господином Олендорфом. Мы оба признали, что экзекуция проводится в полном соответствии с инструкцией…»
Ну вот и еще одно свидетельство: экзекуция проводится в полном соответствии с инструкцией!
Брауне, правда, не сказал, где именно проводилась экзекуция, но мы, изучив документы, привезенные из Нюрнберга, сумели это установить.
Группенфюрер Олендорф неоднократно лично присутствовал при убийствах. По его собственному признанию, он присутствовал при убийствах в Николаеве, осуществленных Эйнзатцкоммандо «ЕК-11a», и при убийствах в Ананьеве, осуществленных Зондеркоммандо «SK-10 b».
Но при убийствах в Симферополе он присутствовать не смог – из-за плохого состояния дорог. Не постарались большевики – не подготовили дороги!
ИЗ ПОКАЗАНИЙ ОЛЕНДОРФА
НА ПРОЦЕССЕ ЭЙНЗАТЦГРУППЕ СС В НЮРНБЕРГЕ
«По техническим причинам, в связи с состоянием дорог я не мог инспектировать все массовые экзекуции. В тех случаях, когда я не мог присутствовать лично, я направлял своих помощников с тем, чтобы они могли представлять меня.
Я хорошо помню, что Шуберт инспектировал экзекуции, проведенные «Коммандо-11b» под руководством Вернера Брауне в декабре 1941-го в Симферополе…»
Но если Олендорф в Симферополь не ездил, а Брауне утверждает, что однажды «они с господином Олендорфом вместе присутствовали на экзекуции», то это значит…
Это значит, что они вместе присутствовали на экзекуции… в Одессе на Дальнике!
Это значит, что после взрыва Дома на Маразлиевской сам обер-убийца Олендорф прибыл в Одессу и присутствовал на бойне. Немудрено, что убийство проходило с такой звериной жестокостью, видимо, всем участникам очень хотелось отличиться.
В 1947-м на процессе «Эйнзатцгруппе СС» фигурировали 24 обвиняемых и приговор трибунала гласил: «Никогда прежде 24 человека не представали перед судом по обвинению в убийстве свыше миллиона себе подобных».
Трудно сказать, откуда взялись эти странные цифры – всего 24 обвиняемых и всего «свыше миллиона» жертв?!
Ладно, пусть всего 24 обвиняемых и пусть «свыше миллиона» жертв!
Но почему к смертной казни были приговорены всего 14 убийц?
И почему из этих 14-ти повешены были только четверо?
Первый – командующий Энзатцгруппе «D» группенфюрер Отто Олендорф.
Второй – командующий Эйзатцгруппе «B» бригаденфюрер Эрих Науман.
Третий – палач Бабьего Яра, командир Зондеркоммандо «SK-4a», штандартенфюрер Пауль Блобель.
И четвертый – наш «положительный» герр Брауне.
Ни один человек, ни один еврей не остался на Дальнике в живых.
И то, что произошло, известно лишь из свидетельских показаний самих убийц.
Шли часы.
Противотанковые рвы были уже до краев заполнены трупами.
А толпы евреев из Одессы все прибывали и прибывали.
Убийцы начали нервничать.
Счет вели скрупулезно – пока удалось расстрелять около 4000. Вместе с теми 5000, повешенными вчера в городе, это всего 9000.
А Ордонанс № 561 требовал вдвое больше!
Во рвах места нет. Что делать?
На счастье, здесь же, неподалеку, стояло несколько амбаров для хранения зерна.
Чем амбары хуже противотанковых рвов!
Несколько тысяч евреев загнали в амбары.
В пробоины в стенах – память недавних боев – вставили пулеметы.
Теперь «дело» пошло быстрее.
Час за часом косят людей пулеметные очереди, и их треск сливается с дикими криками жертв.
Наступает ночь. А в амбарах все еще остаются живые люди, те, которых не смог настичь пулеметный огонь, те, которые, чтобы укрыться от этого слепого огня, прижались к стенам, легли на пол.
Убийцам все это уже надоело – они обливают амбары бензином и поджигают вместе с запертыми там живыми людьми.
Всю эту долгую октябрьскую ночь полыхало пламя. Его гигантские сполохи окрашивали кровью небосвод. Всю эту долгую октябрьскую ночь метались в амбарах сжигаемые заживо люди. Обожженные, голые, обезумевшие, они делали отчаянные попытки выбросить из огня детей, выбраться как-то самим…
Мало кому это удавалось. А тех, кому удавалось, расстреливал из пистолета сам подполковник Никулеску.
Впрочем, это были уже не люди, а горящие факелы.
Да и подполковника Никулеску вряд ли можно было назвать человеком – весь покрытый копотью и кровью, он скорее похож был на дьявола из преисподней.
Один из участников этого чудовищного преступления, младший лейтенант 10-го пулеметного батальона Алексе Някшу расскажет когда-нибудь, что в ту безумную ночь на Дальнике он видел в отсветах пламени пятилетнего ребенка, выброшенного матерью из огня. Подняв послушно ручонки, он бродил один между трупами.
Ребенка застрелили не сразу – убийцы подарили ему еще минут десять жизни[19].
Ордонанс № 563: «ВЗОРВАТЬ!»
Еще вчера в разгаре убийств, когда залитые кровью евреи падали в расстрельные рвы, а убийцы, в ужасе от содеянного, отходили куда-то в сторону и начинали молиться Богу, в Одессу пришла еще одна телеграмма из Бухареста.
Это был уже третий за последние сутки приказ Антонеску – Ордонанс № 563.
На этот раз адресатом, правда, был не «каналья» Трестореану, а старший по званию – генерал Мачич.
ИЗ ОРДОНАНСА № 563
генералу Мачичу – командующему 2-м армейским корпусом
24 октября 1941 г.
Маршал Антонеску приказывает:
Все лица, подлежащие казни по приказу № 562 от 23.10.41, но еще не казненные, а также те, которых можно подвести под этот приказ, должны быть загнаны в заранее заминированные бараки и взорваны.
Взрыв следует произвести в день похорон наших жертв.
Этот приказ следует уничтожить сразу же после ознакомления.
Глава Военного кабинета, полковник Давидеску
Евреев Одессы уже расстреливали, вешали, сжигали живыми, теперь их ждет еще одна казнь – они будут взорваны в заминированном бараке.
Трудно поверить в существование такого документа!
И поэтому в этой книге мы приводим его фотокопию.
Посмотрите внимательно!
Даже если вы не знаете румынского языка, то легко поймете, о чем идет речь, и сможете удостовериться в его подлинности.
Прежде всего номер приказа – вот он в первой строке: № 563.
Затем адресат: «general Macici».
Вначале как будто бы было написано Тресториану, а затем зачеркнуто и добавлено «Масici».
Далее: Маршал Антонеску «ordin» – «приказывает».
Пункт второй: «cladir» – «загнать», «in prealabil minata» – «в предварительно заминированные» бараки и «выбросить в воздух» – «aruca in aer».
Последний, третий пункт требует уничтожить приказ сразу же после ознакомления. И тем не менее рукописная копия приказа сохранилась.