— Пешком? На Корусанте никуда не добраться пешком, — произнес Люк, нажимая на кнопку «вниз». — Готов поспорить, что на этой планете нет земли.
— Ты думаешь, что все здания сходятся в центре? — спросил Крикс.
— Возможно.
Двери лифта с шипением открылись, открывая их взорам чистый белый тротуар.
— Думаю, еще рано судить, — сказал Крикс, выходя. — Это самый богатый район Галактики. Конечно же, у них должны быть улицы.
Люк подошел к Криксу и осмотрелся.
— Где дворец? — спросила Вал, присоединяясь к ним. — Я совсем не ориентируюсь.
— Там, — произнес Люк, указывая влево. — Пойдемте.
Они успели сделать несколько шагов, до того как заметили группу штурмовиков, направляющихся в их сторону. Дети быстро развернулись, однако со спины к ним приближался еще один.
Люк собирался предпринять попытку бегства, но Крикс придержал его.
— Спокойно, Люк. Они откроют огонь — это не стоит твоей жизни.
— Предъявите документы, — сказал один из штурмовиков. — Это касается всех.
Люк нервно сглотнул, уставившись на безликую маску. Он уже сомневался в правоте Крикса.
Комментарий к Глава 3. Корусант
Дорогие читатели, ждем ваших комментариев)
========== Глава 4. Родственные души ==========
По прошествии трех долгих нудных дней Вейдеру стало невыносимо скучно. Одно дело приезжать сюда, чтобы уладить личные дела или обдумать стратегию, и совсем другое — находиться в вынужденном уединении, в котором он совсем не нуждался.
Он всего-то убил одного никчемного политика. Вряд ли это можно назвать серьезным преступлением. Поначалу, когда он присоединился к учителю, тот радовался убийствам и всячески его поощрял. А теперь, какую награду он получил, используя навыки, которым его с гордостью научили?
Эта мысль его здорово разозлила, но он не пытался успокоиться. Ситхи черпают силу из гнева, и если он хочет излечиться и принести мир в галактику, то нуждается в каждой капле гнева, которую может собрать.
На четвертый день, после обеда, он отправился прогуляться. Его убежище находилось в центре острова, который помимо этого служил обиталищем для враждебной и опасной фауны. Даже вода была ядовита для всех, кроме приспособившихся к ней форм жизни. Вейдер знал, что убежище было построено здесь, чтобы обеспечить уединение своему первому жильцу, но он также видел связь между местной природой и ситхскими методами достижения целей.
На вершине пищевой цепочки, неоспоримо, находились чудовищные твари, которых первые исследователи планеты окрестили «горгульями». Ясно, что ситхи, жившие здесь прежде, получали удовольствие от явной жестокости этих существ, поскольку дневники были полны упоминаний об их стремлении убивать. В одном отрывке, который особенно врезался Вейдеру в память, описывалось свидетельство очевидца о родителе и отпрыске, что дрались насмерть. В случае успеха ребенок пожирал собственного родителя. Вейдер с трудом понимал, как при такой агрессии они вообще ухитрялись выращивать потомство.
Не сложно было заметить тут связь с ситхами. Те тоже были могущественными существами и достигали своих целей агрессивными методами. Одно неверное движение также приводило к сражению друг с другом насмерть. Но в то же время учитель должен был тренировать ученика, а ученик — учиться у него, так что подобных противостояний лучше было избегать. В его собственном случае он восхищался тем, что его учитель сделал и продолжал делать для галактики. Служить ему было честью. Так что он решил оставаться здесь и дальше, несмотря на скуку.
Вейдер остановился на вершине подъема, созерцая вид. С запада на горизонте виднелись зубчатые очертания другого острова. Вокруг его вершин мельтешили точки, ветер доносил слабые крики. Должно быть, у горгулий наступил брачный период, потому что только в это время они охотились днем. Голодные детеныши, прибавлявшие в весе за день в три раза, вынуждали их идти на отчаянные меры. Настолько отчаянные, что ему самому приходилось быть настороже.
Вейдер невольно удивлялся иронии родительской судьбы, пока возвращался в убежище. Горгульи — яркий тому пример. Они день и ночь отдавали себя без остатка, чтобы накормить требовательных отпрысков, тех самых, что, не исключено, убьют их в будущем. Даже неразумные звери должны бы заметить серьезный дисбаланс в их отношениях. И все же они продолжали это делать. Но даже их положение не могло сравниться с положением разумных обитателей планеты Убесса. Самцы умирали через час после оплодотворения самок, а те в свою очередь умирали, отложив яйца.
Тогда почему люди находили отцовство и материнство привлекательным? Все казалось таким нелогичным и все же… где-то в глубинах его разума притаилось угасшее воспоминание.
— Эни… я беременна.
Вейдер остановился и сердито потряс головой. Все это глупость и слабость… та личность давно ушла, та жизнь ушла… «Энакина» не существовало. А ребенок умер вместе с ней.
Раздавшийся поблизости вой заставил его забыть о своей боли и приготовить световой меч.
Обойдя скалу, он увидел встревоженное существо. То была исцарапанная и истекающая кровью зеленокожая горгулья. Хищная морская птица атаковала ее раз за разом, а тварь крутилась и вертелась, ведя безнадежный бой, чтобы отогнать птицу. Одно из крыльев горгульи беспомощно повисло, видимо, тоже поврежденное.
Было как-то унизительно видеть, что это могущественное существо повержено кем-то вчетверо меньше. Вейдер удивился, почему горгулья не спрячется. Может, крыло и было сломано, но лапы выглядели здоровыми. Вместо этого существо удерживало позицию, становясь все слабее. Похоже, у птицы сегодня вечером будет настоящее пиршество. Вейдер уже собирался уйти и позволить природе делать свое дело, когда любопытство вынудило его обернуться в последний раз. Было что-то странное в поведении горгульи.
По случайности взгляд Вейдера упал в верном направлении, и головоломка сложилась. Среди красноватых камней притаился детеныш гаргульи, длиной едва ли с его руку. Итак, погибающее существо оказалось матерью, защищающей потомство. Это объясняло ее иррациональное поведение. Вейдер шагнул вперед, чтобы убедиться, что все и впрямь так, и птица с существом не просто дерутся за обед.
Его движение привлекло внимание птицы, которая громко вскрикнула и улетела в небеса. В следующую секунду горгулья также заметила его присутствие и бросилась на него. Вейдер держал световой меч наготове, но в последнюю минуту существо развернулось, очевидно, не желая удаляться от детеныша.
Крыло волочилось за ним по земле, бока раздувались от прерывистого дыхания. Вейдер не удивился, когда тварь, вконец обессилев, упала. К завтрашнему дню от них ничего не останется.
Он обошел животное, заинтересовавшись детенышем. Не каждому выпадал шанс увидеть детеныша горгульи вблизи. Говоря начистоту, он, вероятно, был первым.
Детеныш заинтересовался им не меньше. Завидев его, он издал пронзительный крик и выполз из убежища. Его крылья еще были в зачаточном состоянии, но он быстро махал ими взад-вперед.
Вейдер поднял его, удивляясь, какой он легкий. Трудно было представить, что скоро это создание превратится в такое же чудище, как его умирающий родитель.
Увидев мать, малыш издал скрежещущий плач. Вейдер положил детеныша на землю. Тот подполз к телу матери, продолжая извергать отчаянные вопли.
Вейдер почувствовал, как что-то поднимается в его душе. Он понимал чувства детеныша, несмотря на физические различия между ними. Он все еще помнил тот ужасный день, когда стоял над телом матери, не в силах принять ее смерть. Энакин исчез… давно исчез… но гнев и ненависть остались. Они останутся навсегда. Теперь они часть него.
Более низкий вой вырвал его из мучительных воспоминаний, и он с удивлением обнаружил, что взрослая горгулья смогла поднять голову.
Значит, она еще не умерла.
Еще одно знакомое состояние. Его тело было таким слабым и израненным, что просто не могло удерживать в себе душу, и все же отказывалось сдаваться. Он застрял в плену сломанной, разрушенной оболочки.
Похоже, в этих тварях он встретил родственные души.
***
В то время это был просто способ отвлечься. Возможность убить время, пока он не вырвется из вынужденного изгнания и не вернется в цивилизованный мир. Но быстрее, чем он понял, что происходит, монстры привязались к нему, а он к ним.
Это было даже лестно в каком-то смысле. Пара монстров в качестве преданных питомцев очень шла статусу лорда ситхов.
Но пока он лечил взрослого зверя и растил детеныша, то обнаружил, что эти создания совершенно не заслужили своей дурной славы. Да, они были агрессивными и плотоядными. Но родитель и детеныш выказывали преданность друг другу с такой силой, какой он никогда не встречал у неразумных тварей.
И они были не матерью и ребенком, как он поначалу предположил, а отцом и сыном.
Отец обожал детеныша до безумия. Он отказывался есть, пока его сын не поест первым. Когда отпрыска не было поблизости, он становился беспокойным и подавленным, и он мог часами вылизывать детеныша, хоть сам был еще слаб.
Его сын был любопытным и игривым, ему хотелось исследовать каждый миллиметр убежища. Вейдер находил его в самых удивительных местах. В сервантах, под стульями. Даже застрявшим наверху книжного шкафа в одном памятном случае. Детеныш был слишком безрассудным и, казалось, не понимал, что его крылья еще не развились. К счастью отец строго его контролировал, иначе он не дожил бы и до своих первых клыков.
В конце второй недели крыло взрослого зверя частично восстановилось благодаря заботе Вейдера. Он не мог летать на большие расстояния, но был способен охотиться, чтобы обеспечить себя и детеныша едой. Вейдер ожидал, что они вернутся в свою среду обитания. Однако они решили иначе. Большую часть дня они спали в разных гнездышках, которые обустроили по всему убежищу, а их любимым местом стали его личные комнаты.
За три дня до отъезда с Лигана Вейдер наконец смягчился и дал им имена. Шкура взрослого зверя имела зеленоватый отлив, а детеныша — коричнево-красный. Подметив неразлучность парочки, он решил назвать их в честь двухголового комментатора гонок, которого знал в юности. Фоуд и Бид.
Садясь на корабль в последний день своего изгнания он невольно испытывал легкое… сожаление при виде двух существ, сидящих неподалеку и явно осознающих его скорый отъезд. Ему хотелось бы взять их на Корусант, но он сомневался, что городская жизнь придется им по вкусу.
Кроме того, он скоро вернется.
========== Глава 5. LJ-151 ==========
— Ну, похоже, посетить Имперский город было плохой затеей, — сказал Крикс.
— Не до шуток, — пробормотала Вал.
Люк не ответил. Он оцепенело смотрел в окно аэроспидера, наблюдая за сотнями машин, несущихся навстречу. Он бы отдал все, чтобы оказаться в одной из них. Однако окна были плотно закрыты, а двери заперты. Ему некуда было отсюда деться.
Он посмотрел вперед. Штурмовик-водитель заворачивал на посадочную площадку. Он узнал то же самое место, куда их привезли после прибытия на Корусант. Тогда он еще не понимал, что за судьба его ждет. Но не в этот раз.
Второй штурмовик вышел из спидера и поднял бластер.
— Выходите!
— А где «пожалуйста»? — пробормотала Вал.
— Такого слова нет в его словаре, — ответил Крикс. — Пошли, Люк. Пока они тебя не оглушили.
Люк неохотно оторвался от окна, но водитель-штурмовик уже поволок его из спидера. Затем его толкнули вперед, и всех троих отконвоировали в здание, обратно в офис ЦПС.
Там их передали охранникам, которые тщательно их обыскали. У Люка было больше всего вещей — он собирал кусочки проводов и микросхемы, пока они жили на улице. Все это вытащили у него из карманов и смели в большой мешок.
Затем их отвели в ванную, где им было приказано принять душ и переодеться. Несмотря на то, что они снова оказались в этом ужасном месте, Люк был рад возможности помыться. Ему никогда не доводилось принимать настоящий водяной душ, пока он не прибыл на Корусант. Хотя он предпочел бы мыться без штурмовика, стоящего за дверью с бластером наготове. Не самая располагающая обстановка.
Когда они вышли из ванной, Крикс и Вал уже ждали в коридоре в сопровождении своих охранников.
— Как думаешь, куда нас отправят? — прошептал Люк, пока их вели по коридору, периодически подталкивая.
— Обратно в общую спальню? — предположила Вал
— Она на другом конце коридора, — сказал Крикс. — Мы идем в офисы.
Наконец они остановились перед дверью в кабинет с надписью «Директор». Один из штурмовиков позвонил в дверной комм, и они принялись ждать ответа.
Вскоре дверь открылась. Увидев комнату, Люк удивился. В отличие от всего остального здания комната была просторной, светлой и имела несколько окон, выходящих на транспортные полосы движения. А еще она была заставлена датападами, собранными в аккуратные маленькие стопки. На стене висел большой экран с графиком встреч на следующий месяц.
За столом сидела женщина, она смотрела в монитор компьютера и пила дымящийся напиток. Табличка на столе гласила «Директор Пел Ларси».
Штурмовик вышел вперед с докладом.
— Директор, мы вернули детей, сбежавших из комнаты В7. Какие будут распоряжения?
Она взглянула на них поверх кружки. Люк заметил, что ее взгляд задержался на нем чуть дольше, чем на остальных.
— Их номера? — спросила она.
Второй штурмовик — всего их было трое — поднял датапад и зачитал:
— 12291, 12221, 15123.
— Возьмите, — она вручила главному штурмовику датапад. — Подпишите, после того, как отведете их в спальни строгого режима, и верните на стойку внутренних дел.
Крикс и Вал вздрогнули при этих словах, и Люк покосился на них с любопытством.
— Мэм, в спальнях строго режима осталось только два места.
— Ну так переведите кого-нибудь.
— Кого, мэм?
— О, да ради звезд. — Она брякнула кружкой о стол. — Любого. Вы что не видите, я пытаюсь заполнить налоговую декларацию?!
Штурмовики погнали их наружу. Когда Люк был уже у двери, она заговорила вновь.
— Погодите. Кто из них сломал замок?
Люк заговорил, решив воспользоваться шансом озвучить свои страдания.
— Я! Я ненавижу это место… Не хочу здесь оставаться!
— Поместите его в изолятор, — ответила она, игнорируя его мольбы. — И убедитесь, что комната постоянно под охраной. Мы не можем допустить еще один побег. Районный отдел безопасности уже стоит у меня над душой.
— Да, мэм.
Люка схватили за предплечье и толкнули к выходу. Последнее, что они услышали, покидая кабинет, было какое-то напоминание заполнить бланки перевода.
— Не волнуйся, Люк, — сказала Вал, заметив его несчастное выражение лица. — Ты выйдешь оттуда.
— Ненавижу это место, — повторил Люк.
— По крайней мере, ты не отправишься в комнаты строгого режима с поджигателями, — простонал Крикс.
— Они не все плохие, — заявила Вал. — Надо только узнать их получше.
— Я не хочу узнавать их получше! Я хочу обратно в комнату В7. Там было роскошно.
Несколько минут они шли в тягостном молчании, пока один из штурмовиков позади них не заговорил.
— Напомните, как мы докатились до нянек?
— Нас скоро переведут, — убежденно заявил другой штурмовик.
— Нам это говорили на прошлой неделе. И на позапрошлой. Я хочу выбраться отсюда. Меня достало заполнять тупые бланки. Хочу каких-то действий! Нас тренировали на солдат, а не на канцелярских крыс.
Крикс и Вал обменялись веселыми взглядами на нытье штурмовика, но Люк был слишком подавлен, чтобы хотя бы улыбнуться.
Они дошли до развилки, и ноющий штурмовик прошел вперед, отделяя Вал и Крикса от Люка.
— Мы возьмем этих двоих. — Он указал на третьего штурмовика, а затем на Люка. — А ты — этого. Потом заполни бланки.
— Не буду я заполнять бланки!
— Кто-то должен это сделать.
Зашедшие в тупик штурмовики уставились друг на друга.
— Знаете, — сказал Крикс, — если бы вы нас отпустили… вам не пришлось бы заполнять бланки.
— Ага, — отозвался ноющий штурмовик. — Тогда нам пришлось бы заполнять уведомление о неудовлетворительном выполнении обязанностей.