– Я все понял. А если придет вовсе не тот майор, а просто другое лицо? Фантом?..
– Ну да, скорее всего, так и будет. Наверняка, никакого Пуштуна не существует. Плевать! И еще, капитан Жут! Возьмите подарок от меня. – Генерал протянул Алену позолоченную зажигалку в виде лошади. – Мне иногда стыдно, столько лет безупречной службы, возьми!.. Это мой подарок…
– Я тронут, мой генерал! Закурите?.. – Ален протянул генералу серебряный портсигар.
– Ого! А это еще откуда!? Кремль, Москва?.. – Монблан с удивлением рассмотрел портсигар.
– Не поверите, купил на днях в Париже, на блошином рынке. Пришлось выложить сотню евро.
– Раритет? Эти русские повсюду! Ха-Ха!.. – засмеялся генерал и вытащил сигарету.
– Мой генерал, эту сигарету курить не стоит, – предупредил Ален. – Десять минут и все.
– К черту, я и так бросаю курить… – улыбнулся генерал и вернул портсигар Алену.
– До встречи, господа!
Капитан Жут вышел из офиса и быстро спустился вниз по ступеням дворца…
– Зная Алена, я не сомневаюсь, что он нарушит инструкции и сразу после Марокко полетит в Сочи. Нам нужен офицер, который прикроет Жута в России. Ваше мнение, майор Форшен? Вы у нас, кажется, специалист по лучшим агентам охраны? – спросил неторопливо генерал.
– Так точно! Я знаю такого. Это капитан Пьер Батист Таранс из восточного крыла военной разведки. Бесстрашен, хладнокровен, молод. Отлично владеет русским языком. Восхищается Лермонтовым и Есениным. У него отличная легенда – филолог, изучающий русскую словесность, литературный критик. Он носит очки и выглядит порой как ботаник, ха.
– Какая легенда?.. Я не совсем вас понял?.. – переспросил генерал Жан Монблан.
– Студент филологии из Парижа. Изучает русскую литературу и поэзию, – уточнил майор Форшен.
– Превосходно, готовьте этого «студента» к вылету, – закончил идею генерал.
Все это время, в кабинете за ширмой, сидел еще один человек и читал газету. К нему обратился майор Форшен:
– Капитан Таранс, вы знаете капитана Алена Жута?
– Так точно!
Моложавый и здоровый, почти квадратный офицер вышел из-за ширмы.
– Так вот, завтра утром вы летите в Сочи, все узнаете о судьбе родителей Алена Жута, – подключился к разговору полковник Носороджи. – Далее, везде в России, вы будете его тенью, если ему будет грозить опасность, просто устраните эту опасность. И не нужно так широко улыбаться, блондин! Вам все ясно? Отвечаете головой за жизнь капитана Жута!
– Ясно, есть, – ответил здоровяк без эмоций.
Капитан Пьер Таранс вышел из кабинета, одел темные очки, спустился вниз и уехал на личном автомобиле марки «Ситроен» в свой коттедж готовиться к вылету в Сочи.
– А знаешь, Мишель, я не завидую тому агенту – американцу, который придет на встречу с Жутом, – обратился генерал к Носороджи. – Боюсь, попадет он под горячую руку. Я не сомневаюсь ни на секунду, что Жут проявит себя как профессионал, – закончил генерал и закурил массивную трубку.
– Да, наш русский, он непредсказуем, – ответил полковник с ухмылкой. – Я пойду, пройдусь, ноги затекли. С вашего разрешения…
В кабинете остались Жан Монблан и Эжен Форшен.
– Что, майор, так и не научились курить? – задиристо спросил генерал.
– Не научился. Когда за плечами сорок кеге, и рота солдат смотрят на тебя, как на лидера, тут уж не до курева, Жан!
– Как думаешь, Эжен, капитан Таранс справится с задачей?..
– Безусловно, мой генерал. Он и Жут, они вместе тогда, три года назад, попали в переделку в Экваториальной Африке. Вышли живыми из всей роты. Группа поиска даже костей не нашла от солдат и офицеров, а они вышли. В общем, Жут спас тогда Таранса и теперь Пьер порвет любого за Алена. Может даже и меня…
– Кажется, Эжен, Ален Жут и вас прикрывал в перестрелках с партизанами, в Конго?..
– И не раз, мой генерал. Это было пять лет назад. У меня закончились патроны, он отдал мне половину своих, две гранаты. Когда мы израсходовали и это, мы поднялись из окопа и, обнажив наши кинжалы, пошли на врагов. Негры разбежались. Я так и не понял отчего, но было весело. В том бою из жгучего брюнета, я стал седым, – вздохнул Эжен.
– Майор, вы свободны, возьмите выходные, на три дня. У вас ведь скоро родится дочь? Нужно больше времени проводить с молодой женой… – улыбнулся генерал.
– Да, господин генерал! Я благодарен вам…
– Свободны, Эжен.
Жан Монблан остался в кабинете один. Он курил трубку и размышлял:
«Сколько людей, сколько судеб. Все хотят жить, любить. Хорошие парни окружают меня, отличные офицеры! А что планирует ЦРУ?.. Странно ведут себя американцы… Фатальная агрессивная политика ЦРУ насчет полуострова. Зачем им врезаться в историческое пространство русских?.. В чем смысл такого яростного воздействия на славянский мир?.. Они хотят взять под контроль все Черное море?.. Русские не позволят этого…»
Через час, в центре Парижа, полковник Носороджи позвонил Пьеру Тарансу:
– Алле, капитан! Вы знаете, я еще должен вам кое-что сказать, так мелочи…
– Хорошо, где?
– Да можно рядом с мостом инвалидов, через часок, – притворно мягко произнес Носороджи.
– Договорились, господин полковник…
Прошел ровно час. Мишель Носороджи медленно прогуливался по набережной Сены, глядя на быстро бегущие воды.
– Что еще, полковник, что за тайны? – спросил недовольно Таранс, быстро подойдя к полковнику. Капитан не любил получать инструкции вне служебных кабинетов, когда нет свидетелей.
– Дело в том, что я подкорректировал вашу задачу. Пройдемте, прекрасная погода, люблю Париж в августе и сентябре, «индийское лето», а вот русские называют эту пору «бабьим летом», неправда ли, Пьер?..
– Возможно, к чему такой большой круг, месье Носороджи?.. – удивился Таранс.
– Вы же русский, ну не совсем, конечно, ваша бабка, кажется, русская княгиня, или что-то в этом роде?..
– Моя бабушка дворянка, но я не русский, я француз!
– Если мои подозрения верны, и Жут еще работает и на русских, можете ликвидировать его! Вам ясно, капитан? Или уже майор?.. – демонически произнес Мишель.
– Это приказ, полковник? – спокойно спросил Пьер.
– Сами решайте. Вы, понимаете, что, возможно, Жут просто хочет смыться в Россию? А эта игра, что его отца якобы убили, просто игра русских спецслужб! Может быть такое?..
– Замечу вам, господин полковник, что я офицер разведки, а не ликвидатор. Сомневаюсь, что смогу быть вам чем-то быть полезен в таких делах. – Таранс с долей укоризны посмотрел в глаза полковнику.
– Ха-ха, ладно, Пьер, я просто пошутил! Я вас проверил, капитан! Надо признать, что вы надежный офицер. Поздравляю…
– С чем, господин Носороджи?..
– С тем, что я не свинья! – брызнул полковник.
– До свидания, господин полковник! Разрешите идти, готовиться к вылету…
– Секунду, Таранс, не торопитесь вылетать в Россию, вам нужно дождаться, когда Жут вылетит в Марокко, возможно, через два или три дня… Походите за Аленом, здесь, в Париже, о всех подозрительных встречах докладывать мне или генералу Монблану. А потом, незаметно для Жута полетите с ним в Марокко, там будет опасно, очень! И только после этого, опять же втайне от капитана Жута, вместе с ним прибудете в Россию.
– А это приказ? – гордо спросил Таранс.
– Да, вот это настоящий приказ. Я предполагаю, что как раз в эти дни за нашим капитаном могут ходить люди из ЦРУ. Это всего лишь мое предположение… Но чем черт не шутит?
– Есть, я все сделаю, прощайте!
Таранс ловко растворился в толпе туристов.
«Непростые ребята, эти два капитана, но нужно признать, они оперились и послали давно ко всем чертям меня и других стариков из разведки. А Жут, тот точно работает на нас и русских! Но зачем?.. Монблан, понимая это, не разоблачает Жута?.. Возможно, Жут, как универсальный разведчик и гуманист может служить связующим звеном между нами и русской разведкой?.. Странно все это… А может быть я стал слишком стар и везде мне мерещится измена? Это же надо, как вчера это было, тридцать с лишним лет прошло, я стоял с удочкой на берегу и ловил вместе с отцом рыбу. У него клевало, а у меня почти нет. Отец смеялся, а я давился слезами. «Мой глупый «белый носорог», – сказал тогда отец. Летит время. К черту работу, пойду домой…» – так размышлял Мишель Носороджи, уставившись взглядом в серую толщу Сены.
Постояв так минуты три, он взглянул на часы и пошел пешком к себе домой.
Срочно, секретно. 23 июля 2013. Из Парижа, директору ЦРУ в Лэнгли.
«Французы согласились прислать в Марокко своего человека. Это, по их словам, надежный разведчик, бывший русский диверсант, окончил высшее воздушно-десантное училище в Рязани. Именно этот человек необходим нам для успешной миссии на полуострове. Вам необходимо собрать дополнительные сведенья, касающиеся капитана Алена Жута. Операцию «Безжалостный мангуст» необходимо начать в конце июля, или, в крайнем случае, в начале августа сего года. Из Парижа – «Крокет» ТЧК»
24 июля. Париж
С утра идет сильный и прохладный дождь. По заданию генерала Монблана Ален Жут гулял по Парижу. По предположению Монблана, люди из ЦРУ должны выйти на Жута перед его вылетом в Марокко. Но кто из них выйдет на контакт с Жутом, не известно. Около трех часов дня Ален заметил странного человека, который поддельно восхищался стареньким мостиком, перекинутым через ручей недалеко от канала Сен-Мартен.
– Молодой человек, можно вас на минутку?.. Дайте свою руку, помогите подняться из этой ложбины, а то не ровен час, я упаду в реку, – крикнул незнакомец и подозвал Алена.
– Это глубокий канал, давайте руку месье. Вот так! – улыбнулся Жут и помог выбраться незнакомцу наверх.
– Благодарю вас, благородный человек, а я чуть не упал в грязь лицом, такой дождь, все развезло…
– Не за что, месье, – ответил Жут и хотел тут же уйти.
– Этот мост – настоящая находка! Кованный, я думаю конец девятнадцатого века!.. Нет, пожалуй, этот мост ровесник Эйфелевой башни, видите какие клепки, посмотрите внимательно…
Высокий плотный мужчина явно хотел расположить к себе собеседника.
– Что вы хотите, у меня не так много времени для праздных разговоров, я спешу!
– Но куда можно спешить в такую погоду! Разве что за итальянскими туфлями из ремонта?.. – разговорился незнакомец. – Или на именины к тетке в Одессу?..
– В Бастилию! Она тут недалеко… – жестко ответил Жут, а незнакомец чуть не упал в воду.
Ален мгновенно проанализировал незнакомца.
«Весьма подозрительный тип, англичанин или американец. Пижон, франт, последние десять лет протирает штаны в офисе. Одет не как француз. Страдает ожирением. Мало общается с женщинами. Не злобен, но профессионально и ревностно относится к своим обязанностям. Поставил на себе крест. Живет один… Увлекается филателией…» – подумал Жут и остановился, чтобы лучше разглядеть этого месье.
– Секундочку, капитан Жут, – хитро произнес мужчина. – Мне в Бастилию не стоит, это ведь уже не актуально?..
– Вот как?.. Постойте, я сам догадаюсь. Вы американец и явно из разведки. К чему этот цирк? Хотите поговорить?.. Смело, валяйте!.. – дружелюбно произнес Ален.
– Я, полковник Ронни Крокс, военно-морская разведка и контрразведка США.
– Ха-ха! Полковник!.. Морской котик?.. Чертовски приятно, – оскалился Жут.
– Что смешного, капитан?..
– Просто хорошее настроение, Ронни! А у вас?..
– Не очень, дождь! Не люблю затяжные дожди. Хорошо хоть взял зонт…
– Я люблю, я вырос в городе, где всегда идут дожди и кричат попугаи, – с ностальгией ответил Жут.
– Вы поэт. Итак, позвольте мне несколько реплик. Ваш отец, проживающий в Сочи, не отвечает на телефонные звонки, не так ли?..
– Возможно… – насторожился Жут.
– Так вот, Ален Жут, вашего отца нет в живых, и вы ничего не можете с этим поделать. У вас связаны руки, капитан, или уже майор Васильков, может быть?.. А?..
– Полковник, вы начинаете действовать мне на нервы. Откуда вы можете знать о моем отце?
– Вашего отца убили русские мафиози, а вы тут! Да!.. Печально…
– Черт… Что же дальше, Ронни? Впрочем, я вам не верю…
– Ален Жут, я предлагаю вам более тесное сотрудничество с лучшей разведкой мира.
– Это с какой разведкой? С русской?.. Или израильской?.. Ха!.. – сдерживая гнев, перемешанный с печалью, спросил Жут.
– С нашей конечно. Не нужно блефовать, Жут, и строить из себя патриота. Вы можете продолжать заливать французам, что вы их человек. Но, при всем уважении, вы спите и видите, как бы смыться обратно в Москву. Ну, разве же я не прав?.. Поверьте, ведь я старше вас и буквально чувствую, что сейчас творится в вашей душе.
– Я французский разведчик и комфортно сижу на своей заднице, в своем маленьком уютном кабинете в Париже. О чем я могу еще мечтать? Тем более, мне не нравятся американки.
– А вы гурман, что касается женщин. Да?.. – рассмеялся Ронни.
– Не могу похвастаться, пока холостяк.
– Вы, Ален, получили бы дополнительные финансовые возможности и работу в штатах. Многие мечтают об этом. Хотите, просто станьте профессором и читайте лекции в военной академии. Например, на тему: «Особенности применения десантных батальонов в горной местности в Афганистане. Из опыта шурави…» Вы же специалист в этом вопросе?
– Я равнодушен к деньгам, полковник Крокс! Ясно?.. – крикнул Жут и резко схватил полковника за воротник пиджака. – А будете борзеть, получите хук в челюсть, о`кей?
– Ну, господин капитан! Немного спокойнее… Чему вас учили в Рязани? Тем более я вам не предлагал денег, не так ли?.. Зачем вы передергиваете? Не надо…
– У вас все, господин Крокс? За грубость, простите, нервы!
– Не совсем. Минуту, Ален. Вот, взгляните. Это ваша открытка родителям в Сочи из Афганистана. Кабул, 1986 год. Так, воспоминание о юности. Ваша лейтенантская служба. А вот другая открытка из августа 2003, это более интересный вариант. Открытка вашим родителям, но не от вас. Обратите внимание на подпись: «Корытов Георгий Борисович», если взять первые буквы, получается «КГБ». Так вот, этот товарищ Корытов сообщает вашему папе, что вы не погибли в Афганистане, а проживаете в Париже и возможно, скоро вернетесь домой. В конце пометка: «пожалуйста, прочтите и уничтожьте это»! Мы проверили, никакого товарища Корытова Г. Б. никогда не существовало.
– Абсурд! – улыбнулся Жут.
– Ха, вот и все, Ален Жут, это доказывает, что вы, мой дорогой, связаны с русскими спецслужбами. Это ваш провал… – произнес полковник, удовлетворенно улыбнулся и потер свою переносицу носа.
– Это ваше больное воображение, полковник! И возможно, провокация русской разведки против меня лично! Не думали об этом?.. Какая низость! Корытов? Кто это?.. Присылают, вернее, присылали моим родителям непонятно что!
– Ну хорошо, Жут, доказательств против вас действительно маловато. Но теперь вы на особом контроле…
– Плевать! Мы все на особом контроле! – огрызнулся Жут. – Хотите откровенно, Крокс. После школы я подумывал поступать в театральный институт, знаете, в школе очень любил читать стихи: «Я вас любил, любовь еще быть может…» Черт меня дернул пойти в десантное училище. Почти все, с кем я учился, уже погибли или спились, будучи на инвалидности. Элита Советской армии, воздушно-десантные офицеры! По пятьсот прыжков с парашютом, зимой и летом, в снег и на воду, в пустыне. Да, что тут говорить… Теперь они отработанный материал. Мне одному повезло, вот, гуляю по Парижу! Ненавижу всех! Не стану перечислять, долго! Если узнаю того, кто убил отца, пощады ему не будет! Спасибо за информацию, Ронни. Прощайте…
– Капитан, секунду, вы просто будете делиться с моим человеком информацией о вашем шефе, Монблане, иногда. Нам кажется, он симпатизирует русским?..
– Здесь дурно запахло! Вы не находите, полковник? – цинично бросил Ален. – Я же не совсем конченый подлец! Я не стану этого делать! Найди себе гомика в помощники.
– Мы же союзники, капитан, вы должны помогать развитию демократии в мире, – прошептал Крокс.
– Слушай ты, демократ! Ваша гребаная разведка, а ты, как пить дать из ЦРУ, только и знаете, что вмешиваться в дела других государств! Вы, после второй мировой пригрели у себя, чудом избежавших виселицы, нацистов. Бомбили Японию атомными бомбами, дальше больше: Корея, Вьетнам, вы все сожгли напалмом! Потом в Афгане меня и таких, как я, солдат и офицеров, в самолетах и вертушках сбивали вашими долбаными «Стингерами»! За что?.. Если бы не вы, полковник, мы запросто построили бы в Кабуле второй Ташкент. Вы, вы, во всем виноваты! Ваша страна – монстр! Монстр, уничтоживший всех индейцев Северной Америки и их бизонов. Вас надо стереть с лица земли! Вы все – лицемеры. Со своей верой в свою исключительную миссию. Миссию!?. С вашими звездными воинами и вашей придуманной демократией. Какая к чертям демократия? Вы несете ее туда, где нет русских…