– У меня есть информация, что ты издевался над Полосковым.
– Да я над многими прикалывался. Ну, может, обзывал иногда. Че теперь за это в тюрьму сажают? – возмутился Лисов.
Георгий Анатольевич сжал его плечо. Тот немного успокоился.
– Значит, оскорбления от тебя в сторону Полоскова все же были, – Федор ухмыльнулся. – Слова порой бьют больнее камня. Есть основания полагать, что твои издевки довели Полоскова до суицида.
– Это ваши домыслы, – сказал дед. – Предъявите доказательства.
– Да, в записке че угодно можно написать! – поддакнул Рома, тряхнув файлом с единственной уликой. – Я щас тоже напишу, что во всем наша полиция доблестная виновата и сигану с крыши. И че, это теперь будет считаться уликой?
– Тише, Рома, – Георгий Анатольевич покачал головой.
– Записка, может, и не дает оснований взять тебя под стражу прямо сейчас, но логично предположить, что ты мог шантажировать Полоскова. Может, он знал, что однажды ты доведешь его, и специально оставил нам подсказку? Может, это ты был на крыше в тот день, а? И столкнул его.
– Я повторюсь: предъявите доказательства, – потребовал дед.
– Да у меня ж алиби есть, вы че! – Рома отшвырнул файл с запиской. – Позвоните начальнику моему, он вам даж предоставит записи!
Федор записал номер телефона и адрес работы Лисова.
– Эти данные мы обязательно проверим. Но алиби докажет только то, что ты его не сталкивал. А доведение до самоубийства – статья тонкая…
– Хватит угрожать моему внуку. Если у вас нет доказательств, я заберу его домой, – сказал дед.
– Я поеду проверять его алиби, – Федор встал, ножки стула противно скрипнули по полу. – Когда вернусь, тогда и отпущу вас.
Он ушел, оставив Лисовых одних в душной комнате. Рома шумно выдохнул и приложился лбом к столу.
– Бли-и-ин…
– Не переживай.
– Да они точно закопают меня!
– Нет. Ты ведь ничего преступного не делал.
– А если они че-нить подбросят? – Рома поднялся, его лоб покраснел от ушиба. – Они все меня тут ненавидят, а сейчас прям возможность идеальная, чтоб засадить меня.
– Я этого не позволю, – Георгий Анатольевич потрепал внука по волосам.
Алиби Ромы подтвердили, его с дедом отпустили домой. Этим же вечером к ним приехала полиция. Они обыскали квартиру, устроили беспорядок, изъяли телефон и компьютер Ромы.
Несколько недель Лисова мучили кошмары. Ему снились наручники, решетки на окнах и тюремная одежда. Он даже чувствовал на языке баланду. В конце августа Федор вызвал их с дедом в участок.
– Можешь забрать свои вещи, – сказал он, явно недовольный собственными словами.
– Что это значит? – спросил Георгий Анатольевич.
– Ну, мы изучили данные, опросили учеников, и не нашли ничего криминального. Никаких… реальных угроз со стороны Ромы. Обычные склоки между подростками. Полосков не был изгоем, у него были друзья, он встречался с девушкой. В семье отношения хорошие, в учебе не отставал, всегда был активным. Таких людей трудно склонить к суициду дурацкими кличками.
– Я же говорил! – заулыбался Рома.
– Рано радуешься, парень, – осадил его Федор. – Может, дело мы и закроем за недостатком улик, но общественного порицания тебе не избежать.
Рома перестал улыбаться, сунул телефон в карман, взял компьютер и вышел из участка.
Глава 9. Светлана
Светлане стояла у школьных ворот, поглядывала на часы и от нетерпения подпрыгивала с пятки на носок. Еще бы: к ним придет заслуженный учитель – Лисов Георгий Анатольевич! Светлана прочла все интервью, какие нашла, посмотрела выпуски новостей, в которых упоминали Лисова. Она жаждала общения с человеком, из-за которого решила стать учителем.
К школе приближался высокий мужчина с галантной сединой в сером костюме. Он едва заметно прихрамывал, но держался достойно.
– Здравствуйте, – Лисов склонил голову, – вы, должно быть, Светлана?
– Д-да.
– Рад с вами познакомиться, – он протянул ей руку. Светлана пожала ее вспотевшей и дрожащей ладонью. Лисов, как истинный джентльмен, ничего не заметил. – Поможете мне пройти к директору? – Георгий Анатольевич улыбнулся. Кожа у его зеленых глаз сморщилась. – Простите, что отнимаю у вас время. Вы еще молодая, у вас, должно быть, дел по горло перед началом учебного года.
– Что вы! – Светлана широко улыбнулась. – Идемте.
Они окунулись в прохладу фойе, миновали охранные турникеты и подошли к лестнице. Георгий Анатольевич огляделся: на стенах висели картины, портреты писателей и ученых.
– Здесь почти ничего не изменилось, – заметил он. – Столько лет прошло, а я все еще помню, куда нужно пройти, чтобы оказаться в библиотеке.
– Теперь ее расширили и книг стало гораздо больше. Хотите туда заглянуть?
– Нет, дорогая, я и так вас задерживаю.
Они поднялись на второй этаж и двинулись по коридору.
– Скажите, Георгий Анатольевич, почему вы решили вернуться? – спросила Светлана.
Лисов остановился возле окна, положил руку на подоконник и взглянул на строящееся здание. Когда-то под окнами школы была детская площадка с примыкающим к ней цветущим палисадником. Теперь ее снесли, и освободившееся место застраивали очередным безликим зданием.
– Наверное, вы уже наслышаны о печальном инциденте? – спросил Георгий Анатольевич, не глядя на Светлану.
– Да.
– В своей предсмертной записке тот мальчик обвинил моего внука. Полиция закрыла дело, но все еще косо посматривает на Рому. Он хороший парень, хоть порой и ведет себя как грубиян. Думаю, по долгу службы вы не раз столкнетесь с ним, – он перевел дух и продолжил: – А я пришел сюда, чтобы попросить Людмилу Михайловну об одолжении. Я хочу приглядывать за внуком, и пока мои возраст и силы позволяют, я собираюсь вернуться сюда.
Осень
Глава 10. Рома
В ночь на первое сентября Роме не спалось. Он ворочался в кровати, рассматривал потолок, думал о Егоре, а когда закрывал глаза – представлял, как Полосков прыгает с крыши. Стоило тому приблизиться к земле на опасное расстояние, как Лисов раскрывал глаза, боясь увидеть конец.
«И че ж ты прыгнул, дурачок? – думал Рома, постукивая пальцами по животу. – На черта имя мое в записку вписал?»
Ветер колыхал занавеску, в комнате светлело, где-то над ухом зудел комар. Рома махнул рукой, отгоняя его, и посмотрел на часы. Шесть утра.
«Можно уже вставать», – подумал он с облегчением.
Скрипнув пружинами прохудившегося дивана, Лисов поднялся. Сделал зарядку, повертел телом и головой, размял напряженные мышцы. В дверь постучали. Бабушка заглянула внутрь и улыбнулась, увидев внука.
– Доброе утро, родной. Приходи есть, сегодня ведь в школу, – ласково сказала она.
Завтракали они втроем. Дед тоже проснулся, и сидел в отутюженном сером костюме. Он надел очки, читал книгу и пил чай. Рома умял пшенную кашу на молоке, запил ее чаем и вгляделся в лица родных. Бабушка смотрела на него, дед же ни на секунду не отвлекался от чтения.
– Ох, и разочаруетесь ж сегодня вы во мне, – сказал Рома.
– Почему? – удивилась Ольга Никитична.
– Ну… не знаю, че меня кирпичами до сих пор не закидали. Люди ж ненавидят меня, потому что я, типа, Егора довел.
– Даже если так, – сказал Георгий Анатольевич, закрыв книгу и поправив очки, – мы с бабушкой тебе верим, потому что ты наш любимый внук. Ты же нас не обманываешь?
Они посмотрели на Рому. Бабушка обеспокоенно теребила подол платья, дед не моргал. Все чего-то от него ждали, а Лисову хотелось, как прежде, быть раздолбаем.
– Я – человек честный, – Рома сунул руку в карман штанов, а кулаком другой, разгорячившись, постучал себя по груди: – Че мне врать-то? Я как бы на зону не собираюсь.
– Не волнуйся, Ромочка. Что бы ни случилось, мы с тобой, – бабушка взяла его за руку. – Мы – семья. Мы от тебя не отвернемся.
В коридоре бабушка помогала деду одеться. Она отряхнула его костюм, проверила, блестят ли ботинки, потом разгладила воротник пиджака. Галстук Георгий Анатольевич не носил.
– Любимые мои, – Ольга Никитична хлопнула в ладоши, – желаю вам доброго дня, – она обняла Рому, ласково поцеловала мужа в щеку.
– Спасибо, любимая, – дед махнул бабушке рукой, и они с внуком вышли из квартиры. – Всегда начинай утро с вежливых слов. Никогда не знаешь, что может с тобой приключиться. Да и стоит ли тратить свое время на ссоры с близкими людьми?
Рома пожал плечами:
– Да откуда ж мне знать-то? Мамка на работе всегда, а со стенами не поссоришься. Я развлекаюсь в школе обычно, – и устремил взгляд в пасмурное небо.
«Зонт бы прихватить, – возвращаться Роме было лень. – Мокрым побуду, не растаю».
– Сегодня по прогнозу обещали ясную погоду, – заметил Георгий Анатольевич, – как думаешь, Рома, пойдет дождь?
– Дед, ну я ж не этот, как его? не синоптик.
– Верно, – дед помолчал, пока они переходили дорогу. – В твоей жизни будет множество дождливых дней, и не всегда под рукой будет зонтик. Вот только он и не всегда необходим, Рома. Иногда нужно, чтобы тебя облило ливнем с ног до головы, чтобы ты проснулся.
– Странные ты вещи говоришь, – Рома покосился на него. – Я не очень-то шарю в загадках, ребусах и так далее. Я ж не такой умный, как ты и бабушка, а до мамкиной смекалки мне ваще-е-е далеко, – он замолчал, понурившись.
– Рома, подожди, – Георгий Анатольевич позвал его, остановившись неподалеку от школы. Мимо проходили родители с детьми разных возрастов. Счастливее всех выглядели первоклашки, а старшеклассники ползли ленивыми улитками. Некоторые из них несли цветы. – Ты думаешь, что хуже нас, потому что тебе чего-то недостает?
Рома кивнул.
– Родственники похожи друг на друга внешне, но им совсем не обязательно сходиться в интересах и талантах. Думаешь, я женился бы на твоей бабушке, если бы у нас на все были одинаковые взгляды?
– Да ну, не! – Рома недоверчиво взглянул на деда. Его заело любопытство, и он добавил: – Неужели не женился бы?
– Я терпеть не могу зануд, – Георгий Анатольевич рассмеялся и подмигнул внуку, – потому что сам бываю занудой. Что я хотел тебе сказать, Рома… Не пытайся быть похожим на меня, на бабушку или маму. Твоя задача найти себя в этом мире. Узнай, кто ты, что тебе нравится, что ты не любишь. Когда поймешь, мир вокруг изменится, – дед загадочно улыбнулся и направился к школьному двору.
На линейке Рома смог вдохнуть свободно. Дед ушел к учителям, а Лисов стоял позади своего переформированного класса. Половину ребят он знал, вторую половину изредка видел в коридорах, но не общался. Присутствующие пялились на него, сбившись в небольшие группы и перешептываясь.
Рома закатил глаза, потянулся к смартфону, чтобы набрать сообщение Соне, и заметил на себе любопытный взгляд незнакомки. Ему показалось, что он уже видел ее, но он не вспомнил, где именно.
– Где этот изверг?! – взвизгнула женщина. Ее голос звенел и срывался. – Покажите мне его!
Ее осунувшееся лицо обрамляли темные растрепанные волосы. Под ее глазами выделялись круги, блузка выбилась из брюк, а сумка слетела с плеча на локоть. Женщина перехватила его взгляд.
– Ублюдок, ты убил моего сына! Ты, сволочь! – не успел Рома моргнуть, как женщина оказалась рядом. Она замахнулась на него сумочкой, ударила в грудь, по плечу, пыталась бить по голове. Бросив сумку ему в лицо, она лихорадочно осмотрелась и вырвала у перепуганной пятиклашки букет. – Мой мальчик погиб из-за тебя! Я больше никогда его не увижу! – Полоскова отхлестала Рому букетом по лицу.
Розы цепляли кожу шипами, кололи и расцарапывали ее. Лисов выхватил у обезумевшей женщины букет и с яростью взглянул на нее. Она притихла. Рома огляделся – все смотрели на него. Он явственно услышал щелчок наручников на своих запястьях и тряхнул головой, отгоняя наваждение.
– Не я это… – пробормотал он, избегая взгляда скорбящей матери.
– Тогда кто же? Кто это сделал?! – Полоскова вцепилась тощими руками в его серую рубашку и слабо тряхнула.
– Не знаю я… – Рома сглотнул. От внимания сотни людей у него гулко зашлось сердце. Кровь прилила к лицу и так же быстро отнялась.
«Что говорить-то?» – Лисов приложил руку к груди, чувствуя, как задыхается от подступившей паники. В этот раз никто с заднего ряда не шептал подсказку, как когда он тормозил у доски. В этот раз против него были все.
Рома скользнул взглядом по толпе и увидел родное лицо. Только дед не осуждал его, но смотрел с явным сожалением.
– Отойдите, – Рома стряхнул руки Полосковой и поправил перекошенную рубашку. Верхняя пуговица оторвалась и с оглушающим постукиванием исчезла на бетонной плитке, слившись с фоном.
Оглушенный осуждением, Рома спешно скрылся за дверями школы.
Глава 11. Рома
Спрятавшись в туалете на втором этаже, Лисов помыл кровоточащее лицо, вытер его бумажным полотенцем и посмотрел в зеркало. Кожу словно порезали маленькими тонкими бритвами. Ранки саднили и чесались. Его подбородок задрожал, к глазам подступили слезы. Рома смахнул их и снова умыл лицо.
– Так и будешь тут сидеть? – девчачий голос застал его врасплох.
В дверях туалета стояла невысокая девушка. Ее светлые волосы волнами ложились на плечи. На кукольном личике блестели ярко-голубые глаза. Она вскинула голову с вздернутым носом.
– Тут мужской туалет, типа, – сказал Рома, опомнившись.
– Ну ты же сейчас не писаешь, так какие проблемы? – она хохотнула, поправила рукой волосы. – Я пришла тебе помочь. Меня Светлана Александровна послала. Вот, держи, – Лисов взял антисептик и растер гель по ранам. Кожу стянуло и защипало. Он поморщился. – Меня, кстати, Яна зовут.
– А фамилия как? – Рома уже слышал это имя прежде.
– Соболева. А что?
– Федора Соболева дочка?
– Ну да. Тебя это удивляет? – Яна похлопала большими глазами.
– Я помню тебя другой совсем. Бегала мелкая такая, с брекетами и в очках.
Она задумчиво почесала висок и скривилась:
– Было дело. К счастью, мой пубертат сделал из меня лебедя, – Яна хихикнула. – А я вот тоже тебя помню. Папа все время тебя ругал, когда мы всей семьей ужинали. Мне всегда было интересно с тобой поговорить, но он мне не разрешал. Приходилось издалека подглядывать, когда тебя в участок приводили.
– И че, ты не боишься меня совсем? – угрюмо глянув на нее, Рома вернул антисептик.
– Не-а, ты прикольный. Мне нравятся прикольные парни. Сразу хочется сблизиться, если ты понимаешь, о чем я, – Яна провела кончиком языка по нижней губе, странно посмотрев на Лисова.
– Бесятся еще? – пропустив ее заигрывания мимо ушей, Рома кивнул в сторону окна.
– Не знаю. Я сразу пошла за тобой, – Яна накрутила локон на палец, прислонилась спиной к плитке. – Ромка, давай дружить?
– Че вдруг?
– Моя жизнь такая скучная… А твоя полна загадочности, приключений и драк! Как в остросюжетном боевике. Можно я немножко погружусь в твою? Пожалуйста-пожалуйста! – она сложила руки в молящем жесте, поморгала глазами и мило улыбнулась.
Сопротивляться кому-то столь по-дурацки очаровательному Рома не мог. Яна напоминала непутевую младшую сестру, которую любой парень хотел бы оберегать от проблем.
– Ну… не знаю, – ответил Лисов, – не такая уж и захватывающая моя жизнь. Меня вообще скоро в тюрьму могут посадить.
– Значит, я буду писать тебе письма и приходить на свидания. Подумаешь, проблема! – Яна надула пухлые губы.
– Слушай, тебе так проблем хочется? Пожалуйста. Только я с тобой не собираюсь таскаться, – предупредил Рома.
– Моя попа жаждет приключений! Я устала сидеть дома, а тут такое событие, да еще и в сентябре! Ну же, прими меня в свой изгойский отряд.
Лисов вышел из туалета, Яна брела рядом, подпрыгивая.
– Мы с тобой теперь в одном классе учимся. Ты не сможешь от меня избавиться, как бы ни пытался, – сказала она.