А потом на нас напали – внезапно и подло. Они называли себя ми́ргами. Правильно говорят – беда приходит, когда её совсем не ждёшь. Так случилось и тогда. Но бо́льшая подлость подстерегала нас совсем в другом месте. Она была внутри нас, внутри нашего общества, и нам не удалось вовремя распознать предательство. Мы рассчитывали на помощь, а получили удар в спину. Роботы, на которых мы возлагали большие надежды, перестали нам подчиняться. Они увидели угрозу своего существования в пришельцах и не могли допустить своей смерти. Созданный нами искусственный интеллект малодушно бросил нас. Вся компьютерная мощь вышла из строя. Мы остались одни.
Роботы, распознав истинную силу наших врагов, быстро приняли их сторону. Искусственный интеллект просчитал варианты развития событий, и вычислил, что у человечества нет будущего. Какой смысл отчаянно сражаться, если это не принесёт победы? Конечно, так мог поступить только робот – холодный, бездушный организм, созданный нами, но не наученный делать выбор ради спасения жизней других людей. Даже если выбор – всего лишь попытка.
Затем началась война. Великая война для нашей цивилизации. Только закончилась она очень быстро и болезненно. За несколько часов погибли сотни миллионов человек. Те же, кто остался жив, успели спрятаться под землёй. Среди них была я, некоторые друзья детства и мой отец.
Мы чувствовали себя дикарями, загнанными в угол. У нас не осталось ничего, кроме одного, единственного желания – отомстить. Заберите у человека свободу, и вы увидите, на что он способен. Так рассуждали мы, сидя в полутьме, дрожа от холода, голодая, но всё ещё надеясь прогнать захватчиков с нашей планеты.
Мы создали армию сопротивления, и однажды зимой, когда снежное покрывало накрыло наш разрушенный мир, сделали последний рывок. Как сейчас помню этот ужас. Мы бежали плечом к плечу по мёрзлой земле, сжимая в руках то оружие, которое смогли достать. Рядом со мной были мои друзья, мой горячо любимый отец. Их горящие глаза мне не забыть никогда – так светится отчаянный, пылающий взгляд перед смертью. А потом была кровь. Кругом, где только мог охватить глаз, расстилалось алое поле. Остановившись и тяжело дыша, я смотрела на распростёртые тела, с трудом соображая, что это конец. И когда острая боль пронзила мою грудь, я тоже упала на белый снег. Последнее, что я помнила перед тьмой – голубое небо моей убитой планеты.
Очнулась я на космическом корабле. Нас, как животных загнали в клетки. Хрипы и стоны раненых перемешивались с плачем тех, кто сломался. Не знаю, сколько всего человек забрали с Земли. В моей тесной клетке с трудом помещалось сорок несчастных. Но я слышала, что таких клеток было много.
Нас везли, как скот, чтобы продать другой инопланетной расе – свертам. Мы были товаром – бесправным, вымученным, чуть живым.
Дальше всё было похоже на сон. Мы оказались на неизвестной планете, которая медленно вертелась возле красной звезды. Свирепые твари с чешуйчатой кожей – совсем не такие, как мирги, но не менее ужасные, устроили настоящий торг за каждого из нас.
Меня и ещё несколько сотен землян отобрали для работы под поверхностью планеты. Каждому поставили клеймо на плече, как вечный знак нашей решённой участи. С тех пор Дэйри умерла. Появился раб номер двадцать сорок пять.
А потом наступила жизнь на рудниках. Мы добывали какие-то минералы из-под грунта их планеты. Внутри было неимоверно жарко, и среди людей начался мор. Мы недоедали, сходили с ума от жары, нас постоянно избивали за малейшую провинность, заставляя работать по двадцать два часа в сутки, и давая отдыхать всего шесть. Мы медленно умирали, так и не найдя ответа – за что они так с нами? Ведь мы не сделали свертам ничего плохого и встретили их очень радушно на Земле. А теперь мы стали рабами этой расы – молчаливыми, покорными и жалкими.
Так когда именно мы потеряли свободу?
*******
И снова быстрые шаги оборвали цепочку моих воспоминаний. Тот же сверт пришёл проверить, как скоро раб сможет занять своё место на рудниках. Он приходил каждый день, и вот, на третий, явился снова. Конечно, заходили и другие. В основном это был младший медицинский персонал, который приносил еду и воду. А ещё мне давали какие-то лекарства, от которых кружилась голова. Но я не жаловалась. Эти три дня отдыха были подобны глотку свежего воздуха. Единственное, чего я не понимала – зачем они возятся со мной? С другими рабами не церемонились. Если кто-то умирал – это никого не беспокоило. Что же касается меня, я не знала, кому обязана лечением.
– Как самочувствие?
Это вопрос сверт задавал каждый раз, когда приходил. Иногда казалось, что его это действительно беспокоит.
– Спасибо, нормально. Чувствую себя намного лучше, чем в первый день лечения.
Сверт быстро подошёл к панели, проверяя отчёт медицинских приборов.
– Я вижу. Это хорошо, Дэйри.
Он больше не называл меня номер двадцать сорок пять, а обращался ко мне по имени. И это добавляло ещё больше странностей в его поведении.
– Нога болит?
– Почти нет. Я уже встаю и могу медленно ходить по комнате.
В подтверждении своих слов, я осторожно встала с кровати, сделав вперёд несколько шагов.
Сверт задумчиво смотрел на мою чуть шаткую походку.
– Молодец. А сейчас садись, я осмотрю рану.
Я послушно села на край кровати, позволив этому странному существу прощупать длинными пальцами место перелома.
– Всё в порядке – закончив осмотр и выпрямившись, вымолвил он – Думаю, завтра ты вернёшься вниз.
Меня передёрнуло. Воспоминание о том, что меня ждёт, обожгло душу. Снова в этот ад. Во мрак, грязь и копоть. Иногда я жалела, что не умерла. Вновь испытывать эти унижения и побои, а ещё нещадный, изнурительный труд. Я не знала, как долго смогу выдержать. Порой казалось, что я на грани срыва. Не сломаться в таких условиях было невозможно. Это только вопрос времени.
– Ну конечно – глухо выдавила я, чувствуя, как внутри закипает ярость – Быть рабом свертов – большая честь. Зачем ты спас меня? Чтобы снова обречь на муки? Это такая изощрённая пытка? Вначале напали на нас, а потом издеваетесь? Я ненавижу всё это…
Я сжала зубы, понимая, что не сдержалась и сказала слишком много. Несколько секунд сверт удивлённо рассматривал меня, очевидно, не ожидая резкого выпада. Я ждала взрыва его негодования, но он лишь спокойно произнёс:
– Не мы напали на вас, и ты это знаешь. Почему ты срываешь злость на мне, Дэйри?
Но меня это не успокоило. Хотелось высказать всё, что накипело в душе за время моего рабства. А может, я сознательно провоцировала его, чтобы он не выдержал и избавил меня от предстоящих мук. Ведь всего один всплеск его злости – и моя жизнь оборвётся. Наверное, сейчас я этого хотела.
– Потому что сверты были заодно с миргами – хрипло добавила я – Да, не вы напали на нас. Но вы охотно купили нас, чтобы сделать рабами!
Сверт медленно прошёлся по комнате, остановившись напротив. Я не знала, что творилось в его душе, но очень хотела верить, что там просыпается ненависть.
– Странно слышать это от землянина – к моему удивлению, сдержанно вымолвил он – Не вы ли действовали точно так же? Только более изощрённо. Ведь у вас самих были рабы – свои же люди, лишь с другим цветом кожи. Тебе напомнить о рабстве, которое распространилось на Земле не так много веков назад?
– Это было давно – выдавила я.
– И что? Это было – и это главное. Так почему ты винишь моих соотечественников за то, что они используют рабов? Содержать технику дорого, а вы, представители другой расы, малообразованны и очень выносливы. Нам нужны такие. Почему мы не можем использовать вас в своих целях?
Я задыхалась от негодования.
– Потому что это несправедливо! Это неправильно!
Сверт сделал ко мне несколько шагов, оказавшись очень близко. Его лицо вдруг оказалось на расстоянии вытянутой руки, и я невольно сжалась от лихорадочного блеска чёрных глаз. Такая резкая перемена спокойствия на явную злобу поразила, заставив напрячься каждый нерв.
– Да что ты знаешь о несправедливости? – сквозь зубы пробормотал мой враг, с трудом сдерживая ярость – Ты понятия не имеешь, что пришлось вынести свертам, чтобы стать теми, кто мы есть. Ты видишь в нас лишь поработителей и палачей. Но это не так. Я, как никто другой знаю, что такое несправедливость. Так что не тебе судить нас.
Я, не мигая, смотрела в его глаза, чувствуя глухие удары своего сердца. Что-то непонятное, мелькнувшее в словах, словно отрезвило. Что-то дрогнуло внутри, указав на поспешность суждений. Ведь я на самом деле ничего не знала о них. Ничего не знала о нём.
– Прости – внезапно вымолвила я, опустив глаза. Стало стыдно за свой ребяческий гнев. Ведь он возился со мной, лечил. Он не сделал мне ничего плохого.
Сверт выпрямился. Его лицо вновь стало бесстрастным, и только в глазах появилась уже знакомая грусть.
Я ожидала, что он ответит, но он молчал. Тихо вздохнув, сверт направился к двери. А я смотрела на его удаляющуюся фигуру и вдруг поняла, что не хочу, чтобы он уходил. Это было странно, но я чувствовала к этому существу нечто другое, чем должна была чувствовать к врагу.
– Как тебя зовут? – внезапно спросила я, невероятно сильно желая услышать ответ.
Сверт остановился. Не знаю, о чём он думал в этот момент, но я сомневалась, что назовёт своё имя. Ведь я никто. Обычный раб.
– Мэйр – тихо вымолвил сверт, не оборачиваясь.
И прежде, чем я успела осознать, что произошло невероятное, он быстро вышел, закрыв за собою дверь.
Глава 3
Утром четвёртого дня я ждала надзирателей. Я была уверена, что они придут, чтобы отвести меня в шахту. Конечно, куда же ещё? Только к месту моих страданий. Такова участь раба.
Пытаясь морально приготовиться, я уныло сидела на койке, опустив голову на грудь. Ещё немного – и я вернусь к своим друзьям по несчастью, чтобы плечом к плечу разбивать твёрдую руду.
Дверь беззвучно открылась. Я почувствовала это затылком. А может, лёгкий ветерок, который робко проник в комнату, сказал мне об этом. Я напряглась, ожидая крика надзирателей. Сейчас… ещё немного… последние секунды покоя…
– Идём – раздался негромкий голос.
Я удивлённо повернулась на звук. На пороге стоял Мэйр, испытывающе меня рассматривая. Что-то было не так.
«Почему он решил отвести меня?» – пронеслось в мыслях. Всё было довольно странным, но я понимала, что должна подчиниться. Нехотя встав с кровати, я медленно пошла к выходу. Мэйр молча развернулся, направившись вперёд по длинному, ярко освещённому коридору. Я неуверенно шла за ним, поражаясь, почему нет никакой охраны. Неужели, сверты пренебрегают правилами безопасности? Или считают, что я не представляю угрозы? Но как знать. Человек, доведённый до отчаяния, способен на многое. Даже на невозможное.
Я удивлённо рассматривала коридор, по которому мы шли. Он петлял и извивался, словно часть гигантского организма, который должен поглотить меня навсегда.
Тёмно-серые стены слегка дрожали. Какой странный материал. Я осторожно дотронулась до одной из них кончиками пальцев, ощутив сильный холод. Казалось, что это лёд – живой и вздрагивающий от прикосновения, но, тем не менее, очень прочный и плотный.
Мэйр шёл, не оборачиваясь. Откуда он знал, что я иду следом? Ведь пленников всегда пропускали вперёд, чтобы следить за каждым их шагом и манёвром. Отчего же этот сверт думает, что я не попытаюсь сбежать или напасть на него? Самоуверенность? Или осознание того, что любая моя попытка бунта потерпит неудачу в самом начале?
Остановившись возле большой двери с кривыми, словно обломанными краями, Мэйр замер. Приложив руку к датчику, он выждал, пока система считает код и уверенно зашёл внутрь, едва раздвинулись три части, скрывающие вход в комнату. Я удивлённо рассматривала необычную дверь, застыв на пороге.
– Чего ждёшь? – нетерпеливо вымолвил сверт, повернувшись – Заходи.
Стоило переступить невидимую границу, как дверь бесшумно сомкнулась за моей спиной.
Я оказалась в просторной пятиугольной комнате с большими окнами и причудливой мебелью. Изогнутые диваны, обтянутые то ли тканью, то ли кожей, глубокие кресла, странные ассиметричные и яркие столы по периметру. Всё это было подобно разноцветным вкраплениям на фоне светлых стен и огромных окон.
– Ты здесь живёшь? – спросила я, продолжая осматриваться. Почему-то именно это предположение показалось самым логичным.
– Да. Я же врач. Живу рядом с лечебными помещениями.
Я смотрела на сверта, ожидая пояснений. Заметив немой вопрос в моём взгляде, Мэйр решил не ходить вокруг да около.
– Вижу твоё удивление. Конечно, оно вполне объяснимо. Зачем сверту приводить к себе землянина? Многим это покажется странным.
Замолчав, и смахнув невидимую пылинку с коричневого костюма, Мэйр продолжил.
– Так вот. Мне нужен слуга. Или служанка. Не важно. А тебе необходимо время для окончательной реабилитации, потому что сейчас возвращаться в шахту опасно для твоего здоровья. Так что, наши интересы совпадают.
Что-то не сходилось в моей голове. Какая-то странная причина, какой-то подозрительный, нелепый повод.
– Я не совсем понимаю…
– Что именно? Мне разрешили использовать тебя в целях прислуги. Не навсегда, конечно, но некоторое время у нас есть. Только не думай, что будешь здесь мало работать. Просто труд будет немного другого рода. Так что не забывай – ты всё равно остаёшься рабом.
Меня передёрнуло. Недавняя надежда разбилась так же быстро, как и возникла.
– Спасибо, что напомнил – глухо выдавила я сквозь зубы – А то я уже стала забывать, где моё место.
На тонких губах Мэйра появилась ироничная ухмылка.
– Ты забавная, Дэйри. Вместо того, чтобы сказать спасибо, что я избавил тебя от работы на рудниках ещё на время, ты недовольна.
Он замолчал, а я прикусила губу от неловкости. Да, он прав. Но как же бесило, когда меня называли рабом!
– Спасибо – чуть мягче вымолвила я – Только не пойму, зачем ты это делаешь?
Мэйр вдруг стал серьёзен. Я ещё не могла привыкнуть к резким переменам его настроения – когда ирония чередовалась с гневом, грустью или задумчивостью.
Сверт медленно подошёл к окну, уставившись на унылый пейзаж. Несколько минут он просто стоял, словно о чём-то размышляя, а потом неспеша повернулся.
– Считай, это мой каприз. И хватит лишних вопросов. Привыкай поменьше их задавать, если хочешь служить мне, а не возиться с рудой.
Язвительные слова вертелись на языке, но я промолчала. Хорошо. Пусть так. В целом, я согласна, что здесь лучше, чем в шахте.
Не услышав моих пререканий, Мэйр довольно улыбнулся. Думаю, мои глаза сказали многое о мыслях, и то, что я не проронила ни звука, вызвало удовольствие моего нового хозяина.
– Это мои апартаменты – небрежно махнув рукой, произнёс сверт – Твоя комната будет вон там, за углом. Она небольшая, но тебе хватит. Выходить отсюда тебе запрещено. Да ты и не сможешь. Код знаю только я.
Я молча кивнула.
– Можно вопрос? – стараясь вжиться в новую роль, спросила я – Как мне к тебе обращаться? Я должна знать правила поведения раба в обществе свертов.
Мэйр довольно уселся в кресло, закинув ногу на ногу. Странная земная привычка была и у этого существа. Медленно постукивая длинными пальцами по колену, он изучающе меня рассматривал.
– А как обращались рабы к хозяевам на Земле? Ты должна знать об этом, ведь относишься к светлокожей расе. А насколько я знаю, прислуживали именно вам.
Я стушевалась. Всё это было непривычно и странно.
– Ну… я не помню… Называли мой господин…Кажется.
– Хм… Мой господин? А что, мне нравится. Ну вот, так и обращайся ко мне.
Я попыталась унять негодование. Каждое упоминание о рабстве на Земле, которое настойчиво использовал Мэйр, меня выводило из равновесия.
– Мой господин один живёт здесь? – устремив на него пронзительный взгляд, как можно спокойнее вымолвила я.
– Да. Совершенно один. Так что не беспокойся, прислуживать надо будет только мне. Ну, и моим посетителям, если они заявятся. Теперь по распорядку дня. Утром я ухожу в лечебные комнаты, возвращаюсь к обеду. Потом снова ухожу. Появляюсь поздно и сразу ложусь спать. Твои обязанности заключаются в соблюдении чистоты помещения, приготовлении еды, ну и в исполнении моих распоряжений. В основном, ты будешь здесь одна. Так что, терпеть моё присутствие придётся недолго.