Гадалка
1.
Хасавюрт. Город-базар. Город гадалок.
Сакинат сидела в своем газетном киоске, кутаясь в свитер. Электричество как всегда отключили неожиданно, некстати и ближе к зиме. Клиентов не было, продаж не было, и Сакинат потянулась к прилавку – редкий случай. Несмотря на занимаемое место, читать она не любила и к газетам притрагивалась только для того, чтобы передать их покупателям. Но в «тихий час», как она про себя называла время безделья, женщина могла взять очередной номер «Космополитан» или «Домашнего очага». Под руку попался журнал «Отдохни!», а дальше тянуться не хотелось. Поправив косынку, Сакинат принялась было за чтение, но стук в окошко, прикрытое от ветра, заставил ее поднять глаза.
У киоска стоял молодой человек невзрачной наружности. Гладко выбритое лицо, узковатые глаза смотрели цепко. «Аварец, 23 года» - подумала вдруг Сакинат. Потом мелькнула еще одна мысль-вспышка: «Клиент». Она подождала еще пару секунд, но больше ничего не услышала. Ни слова не спрашивая, Сакинат кивнула в сторону двери, и незнакомец послушно отошел от окошка…
Она долго никому не рассказывала об открывшейся в юности способности предвидеть будущее, боясь, что дар пропадет, и она оболванится в глазах людей. Но однажды не смогла удержаться.
Ее племянница, Салихат, или просто Саля, сидела на стуле перед теткой, уминая конфету за конфетой. Вид у нее был подавленный. Дежурно отвечая на дежурные вопросы, мыслями девушка была далеко, в глазах то и дело светились слезы. Сакинат сосредоточилась и попросила (сама не зная кого) подсказать, в чем проблема.
«Он ее не любит. Старше на один класс. Рабадан».
-Не любит тебя твой Рабадан?
Саля замерла, перевела глаза на тетю.
-Откуда?..
-Сейчас расскажу. Но чур – секрет, никому не говори!
Сакинат впервые «играла». Она взяла руку Сали в свою, закрыла глаза, хотя это ей абсолютно не требовалось. Ей вообще по большому счету не требовалась помощь, когда речь шла о Сале – эту девочку она видела как на ладони: неудачная внешность плюс никаких задатков кокетства и природного обаяния. А внутри - конечно же, мальчики, замужество, у какой девчонки их нет? Замуж-то она точно выйдет, папа, муж сестры Сакинат – ректор института. От женихов отбоя не будет, даже если она будет выглядеть как Годзилла.
«Замужество будет»
-Замуж ты точно выйдешь, дорогая, не волнуйся. Старой девой не останешься, - Сакинат подмигнула девушке.
«Имя..имя..» - такое тоже бывало иногда. Сакинат подождала. «Имя начинается на К. Он старше на пять лет».
-Это будет не Рабадан, он – не твоя судьба. Имя его начинается на К, больше, к сожалению, не вижу. Он старше тебя на пять лет.
«Брак неудачный. Неудачный. Будет выбор: остаться. Уйти к человеку на черной машине. Шамиль. С ним будет счастье».
-Брак этот не сложится, но ты не отчаивайся. Подождешь немного, и приедет твой принц на черном Мерседесе. Его будут звать Шамиль, и с ним ты обретешь любовь и счастье. У вас будет трое или четверо детей.
Хотя про детей ничего не докладывали, Сакинат решила добавить их от себя. От замужества же по-любому бывают дети. В глазах Сали недоверие сменилось надеждой:
-Я буду счастлива? Это возможно?
-Ну конечно Иншаллах. Забудь этого Рабадана. Ну-ка, утри слезы, помни, что я тебе сказала. У меня все сбывается! Только никому! – и приложила к губам указательный палец.
Но шаг был сделан. Сакинат вошла во вкус. Достаточно было погадать одной соседке, как через месяц женщина могла уже содержать семью на деньги, получаемые с предсказаний.
Аварец, 23 года, присел на табуретку рядом с гадалкой и откашлялся.
-Мне сказали, вы делаете сабабы?
-Да, какой тебя интересует?
Тут Сакинат соврала. Сабабы (амулеты) делать она не умела. Но так часто просили, такие деньги порой обещали, что она не могла отказать. Да и что там делать в принципе? Взял бумажку, написал несколько арабских букв, завернул в фольгу. Потом – в целлофановый пакетик и в мешочек из кожи. Вообще-то полагалось, чтобы мешочек зашивала девственница, но кто это проверит? Еще можно засунуть туда землю, монетку, волосы любимого и вообще все, что под руку попадется. Однажды Сакинат зашила в мешочек вместе с бумажкой кусочек кизяка, назло – уж очень дурно пахло от женщины, пришедшей за сабабом.
-Мне нужен от пули. Работа такая, понимаете. Можно?
«Мент что-ли», - подумала Сакинат, а вслух сказала:
-Конечно. Как тебя зовут?
-Абдулла.
«Абдулла» - повторила про себя Сакинат, ожидая подсказки. Времена были неспокойные, кругом сновали ваххабиты, к гадалкам относившиеся более чем недружелюбно. Полгода назад ей подкинули письмо с призывом оставить гадание и изготовление амулетов. Там были какие-то аяты из Корана, хадисы, убеждающие, что заниматься гаданием – харам, запретно. Но читать Сакинат было лень. Да и как может быть грехом то, чем занимается добрая половина Дагестана? А вторая половина – собственно, потребители этого греха. Кроме того, она верила – это дар Аллаха. Да разве этим ваххабитам объяснишь, что порчу она не наводит, черной магией не занимается. Все – лишь на благо земляков! Единственное, что запомнилось – угроза физической расправы в конце письма. Страшно, конечно, но Сакинат положилась на мысли-подсказки, ее саму они никогда не подводили.
Ей снова доложили, что перед ней аварец 23 лет от роду, добавили, что у него есть жена на последнем сроке беременности. Ничего настораживающего.
-Это будет стоить 500 рублей. Завтра приходи.
-Спасибо, - незнакомец поднялся.
-Могу и жене сделать. Она, как-никак, на сносях. От сглаза ребеночку тоже обязательно надо.
Он удивленно приподнял бровь, открыл, было, рот, чтобы что-то спросить, но передумал.
-Нет, не надо пока. Спасибо за помощь.
На следующий день ближе к вечеру Абдулла пришел за заказом. Накануне Сакинат зашила в мешочек очередную бумажку. Она долго ломала голову, что можно еще положить для защиты от пули. Ничего не придумав, оставила все как есть. 500 рублей как раз хватит, чтобы оплатить электричество и купить что-нибудь к чаю. Зайдя в киоск, Абдулла остался стоять, руки в карманы ветровки. Сакинат достала из сумки сабаб, положила на газеты перед ним.
-Вот. Все, как ты просил.
-А это только для меня? Или можно друзьям дать?
-Можно и друзьям
-И что, от любой пули защитит?
-От любой конечно, я же не шарлатанка.
Абдулла расплылся в улыбке и вынул одну руку из кармана. В ней был зажат пистолет с глушителем.
-А ну-ка надень. Сейчас проверим…
2.
Кто бывал в Сепараторном поселке Махачкалы в ветреную погоду, знает: когда там поднимается ветер – становится не до красоты. Саля спрятала лицо в шарф по самые глаза. Она не любила так делать, потому что тогда ее нос с горбинкой сильно выделялся на трикотажной ткани – проверено перед зеркалом. Но на улице практически никого не было, люди старались пересидеть непогоду дома, а от пронизывающего ветра ломило щеки. И беспокоивший Салю зуб болел еще сильнее.
-Проклятый зуб, проклятый ветер и проклятая Патюля! – пробурчала Саля шарфу.
Еще чуть-чуть – и ее снесет с ее шпилек и повалит на землю. То-то будет потеха. Девушка осторожно обошла валявшийся на земле обрывок высоковольтного кабеля. Еще пара домов, и будет, наконец, заветный заворот. А там на углу – стоматология. А в стоматологии – двоюродный брат Патюли. По ее словам – красавец писаный, холостой, при квартире. А главное – его зовут Абдул-Керим, в семье просто Керим.
Саля даже в институт так не собиралась, как к этому зубному. Патя предупредила, что брат любит девушек на каблуках, так как сам – высокого роста. Она лично выбрала подруге из гардероба узкую черную юбку по колено с разрезом, кофточку отдала свою – достаточно откровенных, по ее мнению, у Сали не было. Ну, маникюр-макияж само собой. Все – ради таинственного Керима.
-Мне ничто уже не поможет, - тоскливо произнесла Саля, глядя в зеркало. – Раньше была посредственность, так теперь посредственность размалеванная.
-Все нормально, женщина, - засмеялась Патя. – Все равно пора бы уже привыкать выглядеть хорошо!
«Легко ей говорить» - подумала Саля, бросив завистливый взгляд на подругу. Складная и симпатичная, настоящая горская красавица.
Саля с детства ненавидела свои чересчур вьющиеся волосы. Потом поняла, что глаза тоже слишком маленькие и какие-то злые. А уж папин нос, по чистому недоразумению оказавшийся на ее лице, и вовсе делал девушку похожей на орла с пачки растворимого кофе. Какой там замуж, с такими внешними данными только карьеру строить.
Но школьная подруга Патимат была иного мнения. Иногда, после очередной безответной любви, она обнимала Салю и говорила:
-Саль, ты – классная девчонка. Просто люди у нас встречают по одежке, сама знаешь. Особенно парни. Надо соответствовать. А ты с шестого класса в одном и том же свитере ходишь. Какому парню будет приятно с тобой куда-то пойти? Чтоб раскрыть свой богатый внутренний мир нужно, чтоб человек захотел к тебе подойти!
А потом Саля съездила в Хасавюрт, в гости к тете Сакинат. И жизнь изменилась. Прочь беспокойство по поводу внешнего вида – ее судьба, молодой человек с именем на букву К, все равно никуда не денется. И он приведет ее к счастью всей ее жизни – Шамилю.
-А сразу нельзя Шамиля? Зачем тебе этот К? – поинтересовалась прозорливая Патя.
-Нет, - вздохнула девушка, - тетя сказала, что так не получится, все должно идти своим ходом. Если я сейчас позарюсь на какого-нибудь Шамиля, ТОТ САМЫЙ Шамиль может никогда не появиться.
-Ну что ж, будем ждать К. Кстати, Казимагомед…
-Нет-нет-нет! Это точно не он! – замахала руками Саля, вспомнив сына соседей, отъявленного хулигана.
Двоюродный брат Пати всплыл спустя два года ожиданий. Он-то был всегда, но у него имелась жена, поэтому Патя не обращала внимания на его особу. Когда же пришла весть, что Керим развелся, окончательно и бесповоротно, ее осенило. И по возрасту он подходил идеально.
-Представь, как классно! Будем с тобой родственницами.
-Но он же разведенный, - протянула Саля, - родители могут не разрешить…
-Нужно уметь добиваться своего счастья! У тебя же недавно как раз зуб болел, вот тебе и повод для знакомства! Просто судьба!
Саля юркнула наконец под кров стоматологического кабинета. Ветер остался за пластиковой дверью, и она тут же стянула с лица шарф. Из соседней комнаты доносился звук бормашины, в прихожей никого не было. Саля разделась, повесила куртку на вешалку и с замирающим сердцем пошла навстречу судьбе.
-Вы заняты? У меня запись…
Врач, корпевший над зубом пациента, обернулся.
«Это судьба! Это он!» - пронеслось в голове, сердце заколотилось быстрее.
-Да-да, подожди пять минут.
А голос!... Саля выскочила в прихожую и устремилась к зеркалу, висевшему у входа. Ну и видок! Лучше было вообще не краситься… А кофта – девушке казалось, что при малейшем неверном движении грудь просто выпадет наружу. Чувствовала она себя очень неуютно, но если Кериму такой прикид понравится – она готова так ходить всегда… А если не понравится?.. А он же сейчас залечит зуб и прости-прощай… Интересно, за сколько дней можно вырастить новый кариес?..Нет, стоп. Он – ее суженый, значит все будет в порядке. Надо же, столько ждала и наконец!.. А ресницы-то!.. у нее с тушью такие густые не получались… Какой на фиг Шамиль, пусть едет дальше на своем Мерседесе... Пока Саля собирала разбегавшиеся мысли, жужжание бормашины затихло. И через пару минут заветное:
-Проходи!
Боясь поднять взгляд от пола, Саля подошла к креслу, едва не врезавшись в уходившего пациента. Короткий треск… Сдавленный смешок за спиной. Ей захотелось умереть тут же на месте! Лицо запылало. Кусая губы от досады, Саля завершила маневр взбирания на кресло, увеличивший разрез на юбке сантиметров на десять. Боже, какая свадьба после такого позора… Это судьба! Да разгроми она весь кабинет – он женится на ней!
-Чего только не случается в стоматологии, правда? – неожиданно для себя пошутила Саля, посмотрев Кериму в глаза.
-И не говори. Место опасное, - он улыбнулся. Не насмехался, а улыбнулся. Ее шутке!
Такого удовольствия от посещения стоматолога Саля еще не получала. Керим балагурил, она отвечала – когда была возможность – и удивлялась сама себе. Он оказался настолько компанейским приятным человеком, что ей оставалось лишь гадать, почему он развелся.
«Может, тетя Сакинат ошиблась, - думалось Сале. – На кого можно променять такого мужчину? Надо бы ей позвонить…»
-Ну вот, - сказал Керим наконец, - я прочистил каналы и положил туда кое-что…
-Подарок?
-Зарыл клад. Придешь через пару дней, я его откопаю и залью цементом. Потом поставлю пломбу, и сможешь опять пройтись по конфетам. Только не переусердствуй.
-Спасибо, Керим, - она впервые назвала его по имени, звучавшем музыкой в сердце.
-Ой, забыл представиться! – он хлопнул себя по лбу. – Я Хаджи. А Керим заболел, воспаление хитрости по ходу. Пришлось за него отдуваться. Но я даже рад.
-Ты не Абдул-Керим? – тупо переспросила Саля.
-Нет. Но специалист ничуть не худший, поверь.
-Извините, к вам можно? – раздался голос из-за двери.
-Минутку!.. Жду послепослезавтра. Смотри, не забудь, а то проблем не оберешься.
Саля вышла навстречу ветру из уюта стоматологии. Этого не могло быть, такой несправедливости! Зачем этот Хаджи? Почему Хаджи? И она, кажется, ему понравилась… В кои-то веки она кому-то понравилась… Тетя Сакинат наверно, ошиблась тогда. Все же меняется, судьба меняется. Не нужно никаких К, никаких Шамилей! Пусть она скажет, что перепутала, что это было Х, а не К! Нужно обязательно позвонить тете, как только придет домой. А если скажет, что К? Нет, лучше не звонить. И зачем она тогда все это рассказала, кто ее просил? После того судьбоносного разговора Саля приезжала в гости к Сакинат еще два раза, но не осмелилась больше ничего спрашивать по поводу своей судьбы. Во второй раз тетя подарила ей сабаб, кожаный мешочек и сейчас нет-нет царапал кожу уголками.
В маршрутке девушка села на заднее сиденье, прижалась лбом к холодному стеклу. Мимо проплывали серые осенние улицы Махачкалы. На деревьях тут и там висели обрывки черных пакетов из-под мусора, по правую руку в гору взбирались частные домики. В ее районе, наоборот, частных домов практически не было. Она жила с отцом и матерью на первом этаже девятиэтажки. Конечно, как и подавляющее большинство жителей первых этажей, они сделали нехилую пристройку к дому, получив отдельный выход и что-то типа собственного двора. Но Саля мечтала именно о доме, большом и просторном. С двумя-тремя этажами и садом. А если взять землю за городом, можно было бы завести корову. Чтоб она паслась на настоящем лугу, а не рыскала по помойкам, как городские коровы. С утра Саля поила бы детей парным молоком, делала б мужу чуду из собственного сыра и творога.
Из Сепараторного поселка до ее дома в Редукторном было около получаса езды, если без пробок, и Саля погрузилась в свои грезы. Несмотря на то, что с папой-ректором перед ней лежали все перспективы к образованию и карьере, в мечтах она видела себя женой любимого мужчины, матерью нескольких ребятишек. С сегодняшнего дня «любимый мужчина» приобрел вполне конкретные черты. Саля верила в любовь с первого взгляда, с ней такое случалось не раз. Правда, без ответной симпатии любовь скоро угасала, оставив легкий рубец на сердце. Очередной Рабадан сменял предыдущего, и большую часть последних 5-6 лет Саля провела в состоянии безответной влюбленности. Только предсказание Сакинат усмирило порывы ее души, ищущей собственное счастье, дав не только строгую ориентировку, но и надежду.
-Остановите! – крикнула Саля сквозь барабанный бой лезгинки, лившийся из динамиков прямо над головой водителя. Тот, ни секунды не мешкая, рванул руль вправо.
«Звонить - не звонить?» - никак не могла решиться Саля по дороге к дому. Так не хотелось услышать, что Хаджи – не про нее.
Дверь открыла мама с красным, опухшим от слез лицом.