Флористка
Аннотация
Валентине восемнадцать, и она работает в цветочном магазине, чтобы накопить немного денег перед отъездом в другой город. Почти все время она проводит в холоде, среди цветов.
Филиппу на три года больше, и все эти три года он встречается с Лесей — девушкой, любящей красные розы.
Валентина и Филипп пересекаются в цветочном магазине. Вот только теперь вместо роз — герберы, которые должны принести радость… Тем более после того, что случилось.
Зачем он назвал свое имя?..
Глава 1. Букет из гербер
Небольшое заставленное цветами помещение освещалось белым светом ламп, вокруг пахло лилиями и розами, а ещё немного зеленью и целлофановыми обертками.
И что привлекательного люди находят в работе флориста? Сидишь, укутавшись в три кофты, словно капуста, хотя на улице, как утверждает Гисметио, тридцать два градуса по Цельсию, и ждешь чуда. Восьмое марта отгремело давным-давно, до первого сентября ещё почти месяц, поэтому чуда в виде благодарных клиентов не случается. А ты, такой наивный, все равно веришь.
Единственное, что хоть как-то помогает отвлечься от безделья и холода — мобильник. Но тот, разряженный, приказал долго жить и отключился. От холода ещё обогреватель спасает — есть у меня такой, серый и громадный, купленный этой весной за три шестьсот в строительном магазине, который видно через витрину, но начальница, строгая А. В. Печкина, ну или просто Тоня, мамина подруга, принести его запретила.
«Цветы повянут», — говорила она. А я на эти слова лишь шмыгала носом и продолжала дрожать.
А в кармане пусто, выросла капуста. Так, кажется, говорила мне мама лет пятнадцать назад. Я всегда очень смеялась над этой фразочкой, а сейчас готова расплакаться — ну, жизненно же. И Печкина опять будет ругаться и утверждать, что это я клиентов распугиваю, имея в виду мой внешний вид и хмурое выражение лица. Но, честное слово, будь у меня с собой обогреватель, я бы с радостью нарядилась в блузочку или платье, а не натягивала на себя кофту поверх свитера, надетого на водолазку, и светилась, словно начищенная пятирублевая монетка! А лучше пятитысячная купюра…
Мимо цветочного то и дело проходили люди. Они поглядывали на витрину, некоторые из них тыкали пальцем на цветочные композиции и восхищенно ахали, но заходить внутрь не спешили. Ну а что взять с этих некоторых, представляющих собой девушек лет до четырнадцати и маленьких детей?
Я обреченно вздохнула, положив голову на ладонь, которая опиралась о стол. На таком букетики делать надо, а не локти складывать, но выбора мне никто не предлагал.
Не успела я прикрыть глаза, как колокольчик, висящий над дверью, звякнул. Ага, подумала я, посетители. И почему они приходят как раз в тот момент, как только я легла спать?
Открывая глаза, я думала о том, что, скорее всего, в цветочный вновь зашла ребятня — та, из смелых, что все-таки решила рассмотреть красоту поближе. Но нет — посетителем оказался парень лет двадцати, выглядящий вполне солидно — он был в рубашке нежного лазурного цвета и темных джинсах. Парень хмурился, оглядывая цветы: явно не знал, чему отдать предпочтение.
Я выпрямила спину, показывая, что готова работать.
Определенно, надо чаще ложиться спать. Глядишь, от клиентов отбоя не будет.
Для достоверности встав со стула, вышла из-за своего рабочего места и, пытаясь улыбнуться, спросила:
— Что-то интересует?
Посетитель посмотрел на меня — глаза его оказались серо-зелеными и внимательными, отлично подходящими к светло-рыжим волосам, в сочетании с которыми они добавляли образу чертовщинку, а потом ответил:
— Мне нужен букет.
— Значит, вы пришли по адресу, — я попыталась пошутить, но шутка, признаться честно, получилась так себе. — Пожелания какие-то? В какую стоимость вкладываемся? Совсем недавно у нас был привоз роз, вон, там, в желтой вазе посмотрите, — я кивнула на противоположную от входа стену. Как я с этими розами замучилась! Им чуть ли не каждый час приходилось воду менять. — Кому букетик подбираете?
Мой собеседник оказался донельзя неразговорчивым, поэтому слова из него приходилось вытягивать силой. Обычно покупатели в цветочных магазинах другие: болтливые, которые успевают первыми задавать вопросы и произносить что-то вроде: «Хм-м-м, они у вас как будто вялые», указывая на очередные цветочки. А ещё возмутиться и уйти в самом оскорбленном настроении.
— Девушке. Знакомой, — ответил посетитель.
— Отлично, — я задумалась. Знакомая девушка может быть нежной или истеричной, любимой и бывшей одноклассницей, и букетики всем этим особам нужны разные. — Она будет где-то ходить с ним?
Парень моему вопросу, кажется, несколько удивился, потому что пожал плечами и протянул:
— Я не знаю… У нее голубые глаза, — добавил вдруг, явно решив мне хоть как-то помочь.
— Голубые глаза… смотрите, — предложила я, бросая взгляд на очередную вазу, в которой стояли белые, желтые и розовые тюльпаны — хрупкие и беззащитные, я любила их больше всяких роз. — Если у нее голубые глаза, значит, ей подойдет белый букет. Чтобы в этом убедиться, достаточно лишь посмотреть на небо.
Я чуть улыбнулась, подошла к широким светлым окнам, через которые отлично было видно улицу, и кивнула вверх, продолжая:
— Видите? Небо и облака. Красиво же, правда?
Парень подошел ко мне, ничем не высказывая недовольства, а потом согласился, вглядываясь в небо, которое сегодня действительно было таким, каким описала его я: ярко-голубым и с пушистыми белыми облаками:
— Что-то есть.
— Красиво, — я кивнула. — Так же красиво, как будут смотреться во-о-он те тюльпаны в сочетании с глазами вашей знакомой. К тому же, белые тюльпаны обозначают нежность, легкость, воздушность. К вашей знакомой подходит?
Я повернулась к посетителю и ожидающе на него посмотрела. Выражение лица того было задумчивым: неужели по-настоящему решил сравнить знакомую и белые тюльпаны? Секунд через десять он выдал:
— Подходит.
Теперь я улыбалась, не скрывая радости. Если посетителю понравилась моя история, значит, он уже почти мой покупатель! Так говорила Печкина, мамина подруга, к которой я устроилась на подработку этим летом, после экзаменов, чтобы накопить немного денег к отъезду в другой город, где с осени я собиралась продолжить обучение.
Я мечтала быть юристом, много трудилась ради этого — действительно много, бодрствуя ночами и штудируя учебники. Труд оправдался, и баллы по экзаменам я получила довольно высокие. На бюджет в институте моей мечты не поступила, к сожалению, поэтому собиралась учиться платно. Для этого мне очень пригодятся деньги. И не только на обучение, а ещё и на жилье, еду и всякое по мелочи, которое в сумме дает очень много.
Деньги в нашей семье были, но я считала, что нужно начинать работать самой. Именно поэтому мама, скрепя зубами, согласилась меня с кем-нибудь познакомить. Так я и оказалась у Печкиной — стала работать всего лишь помощницей, вечно сидящей в холоде, продающей и поливающей цветочки. В работе флориста оказалось меньше романтики, чем я думала, впервые спеша сюда. Да и каким флористом я была? Так, недофлористкой.
— Сколько штучек паковать? — я вернулась к тюльпанам. — Сюда ещё можно метельчатой гипсофилы добавить… И вон та, — я бросила взгляд на стенд с упаковочной бумагой самых разных цветов и рисунков: и гофрированной, и целлофановой, — прозрачная обертка с белыми завитками должна подойти.
— А сколько в букет нужно? В общем, — сдался парень, вновь хмурясь, — я доверяю вашему вкусу.
Я кивнула и снова посмотрела на тюльпаны. Они маленькие и аккуратные, потому одного или трех будет недостаточно. Нужно хотя бы пять, а лучше девять…
— Одиннадцати хватит? — не выдержала я.
Не так нужно себя вести, ой не так! Настоящие флористки упаковывают, не спрашивая. А ещё лучше — продают уже готовые букеты, в которые можно случайно добавить пару увядших цветочков, в букете смотрящихся незаметно. Не все такие, конечно. Есть настоящие мастера, творцы, отдающие цветам всю душу и разговаривающие с ними на равных, вот как например Джейн Пэкер или Хитоми Джиллиам, работами которых я частенько засматриваюсь. Но то — идеал. Такие, как они, не в мелких магазинчиках продают тюльпаны.
Чувствуя себя круче Джейн и Хитоми вместе взятых, я сидела на карачках и ковырялась в вазе с тюльпанами, пока посетитель выжидающе стоял за моей спиной. Тюльпаны привезли лишь вчера, и они были ещё свежими, поэтому долго искать экземпляры получше не пришлось.
Я вытащила одиннадцать хрупких зеленых стебельков с белыми бутонами, окруженными длинными листьями, и осторожно положила их на стол, тот самый, куда недавно складывала свои локти. Потом сбегала за веточкой гипсофилы — ее мелкие цветы придавали букету объема и добавляли праздничное настроение.
Упаковка приятно шуршала под пальцами, тюльпаны ложились один к одному, а гипсофила смотрелась как никогда к месту. Букет выглядел величественно и невинно — мне даже самой понравилась проделанная работа. Завив концы белой ленточки ножницами, я продемонстрировала его своему уже покупателю, и тот кивнул. И как ещё в таком холоде не замерз?
Скорее всего, холод действует на него положительно: вон, даже хмуриться перестал. Но он не сидит тут с шести утра! Я бы тоже с радостью заскочила в магазин минут на десять, пробыв пару часиков на жаре.
— Красиво, — заметил он. — Сколько с меня?
Посчитав итоговую сумму в уме, произнесла ее вслух и, пока парень отсчитывал деньги, принялась давать советы:
— Скажите знакомой, чтобы подрезала их на один сантиметр под углом в сорок пять градусов, перед тем как поставить в воду. Так они дольше проживут. Можно ещё сахара добавить или глюкозы, если есть. Немного, на литр воды где-то…
Три разноцветные купюры оказались у меня в руке, и я тут же спрятала их в карман кофты. Потом в кассу уберу, сейчас это делать будет как-то неприлично.
Но нет — мечтам моим, если их можно было так назвать, не суждено было сбыться. Началось все с конца, то есть, с ухода покупателя с белым букетом. Он проронил, собираясь покинуть магазин:
— Спасибо ещё раз. Удачи вам.
Я улыбнулась: было очень-очень приятно видеть, что кому-то действительно понравился мой креатив, потому что опыта в дизайне букетов я ещё не напаслась. Я в этом, правда, не призналась, в ответ произнесла:
— И вам. А ещё счастья с вашей знакомой.
Изначально я планировала пожелать счастья просто знакомой, но совершенно случайно получилось так, что счастья я парню пожелала вместе с ней. Он, правда, на этот раз хмуриться не стал — наоборот, посмотрел куда-то на стену, будто пытался скрыть смущение.
Эх я, балда! Не так работать надо, не так! Вот буду людей смущать, так они больше ко мне и не вернутся…
Не успел посетитель выйти, как внутри магазина оказался новый — тоже парень и тоже молодой, с черными волосами и грустным взглядом. Ему тоже требовался букет — на этот раз, правда, ответом на мой вопрос о его предназначении являлось что-то вроде «хм-б-гмм».
Ладно, этого обслужили тоже, сделав миниатюрный букет из трех желтых лилий в голубой обертке — ее, к слову, выбирал сам покупатель. Немного уставшая, я наконец осталась одна и даже успела вернуться к себе, чтобы чуть-чуть отдохнуть и все-таки взгромоздить локти на стол, но не тут-то было: колокольчик над дверью вновь звякнул, и под белым светом ламп появился ещё один молодой человек.
Ладно, этому букет тоже сделала — пышный, из хризантем. Если бы этим все закончилось! Вот так и ложись спать, вот так и жалуйся, что скучно… А потом веселись — и ещё как!
Определенно, сегодня был какой-то праздник, но какой, я забыла. Или просто не знала о его существовании? А, может, Печкина решила цветочный магазин распиарить? Иначе какой был повод у того нескончаемого потока людей, что я успела обслужить?
Наверное, тот рыжий парень просто приносит удачу. Такую удачу, что хоть плачь и прячься под стол, потому что голова идет кругом, а креативить с букетами уже не получается, делая их, при отсутствии предпочтений у покупателей, по подобию.
Когда на часах было шесть вечера, магазин, наконец, опустел, и я смогла вернуться на родимый стульчик. Какой уж тут телефон: мне было бы лень тыкать в экран пальцами! Какой тут обогреватель: одну кофту я уже сняла, но все равно было жарко. Вот так и заболевают!
Розы красные, тюльпаны желтые, хризантемы белые… С закрытыми глазами я все равно видела цветы.
Ещё и герберам воду менять надо. Черт! Когда Печкина вернется? Она обещала прийти к пяти, а сейчас уже шесть с лишним, и я очень, очень устала и хочу спать. А ещё домой. Лучше всего — спать дома…
Ненавистный колокольчик звякнул, и я с трудом распахнула глаза. Захотелось взвыть. Ну, а на что надеялась? Что высшие силы пожалеют меня, вернут Печкину и скажут, обращаясь ко мне: «Иди, дорогая наша работяжка, домой»?
Вроде бы, уже взрослая, а ещё продолжаю во что-то верить. И надеяться. Чаще всего эти мечты потом выступают против меня: вот, например, сейчас я почему-то не рада, хотя так желала поработать… Ну прямо сплошные жизненные разочарования.
Так вот, о чем это я. На пороге магазина стояла не Печкина: далеко не она, совсем-совсем и увы-увы. Когда я посмотрела в сторону двери, мой взгляд наткнулся на очередного почти покупателя: и снова молодого парня, которых сегодня здесь побывало больше всего.
У него были густые каштановые волосы, улыбка с ямочками на щеках, спортивное телосложение, высокий рост и футболка с логотипом «Linkin park». Нет, ну как можно? Я тоже любила эту группу, а к тому, что любила, всегда относилась донельзя эгоистично: если музыка, то слушаю только я, если книга, то читаю я одна… Умом я понимала, конечно, что так невозможно, но все равно не хотела ни с кем делиться тем, что запало в душу и вызывало искренние эмоции.
Но приходилось. Даже с букетами, пусть и совсем простыми, незамысловатыми. Я вкладывала в них частичку своей души, а потом отдавала ее, пусть и с некоторой жалостью. Ну а как иначе? Не отдашь свою частичку души, не получишь другую взамен. Следовательно, не узнаешь что-то новое, останешься без жизненного опыта и умрешь законсервированной банкой.
Парень немного хвастливым жестом провел рукой по волосам, откидывая густую челку назад, а потом посмотрел на меня. Я же продолжала сидеть за столом: оба локтя на его поверхности, голова на правой ладони, а ещё немного хотелось зевнуть…
Так, нет. То есть, так, да. То есть… Я еле как поднялась с мягонького, родименького стула, скрепя суставами, как пенсионерка, и, опираясь бедром о стол, вопросительно уставилась на парня.
Он молчал. Но нет — не смущенно. На его лице были написаны какие-то разносторонние эмоции: то ли удивление, то ли безумное счастье (правда, почему оно появилось при виде меня, я не понимала), то ли любопытство…
Борозду управления пришлось взять в свои руки: я распрямила спину, которая начала скрючиваться сама собой, и произнесла:
— Добрый вечер. — Хотя на улице было ещё солнечно, вечер уже наступил; с ним должен был прийти и заслуженный отдых, но это уже мои мечты. — Вы что-то желаете?
Я указала левой рукой за спину. Вид там, честно признаться, был так себе: наполненные утром вазы сейчас стали полупустыми, а нового завоза цветов ещё не было. Цветы завозили не чаще, чем раз в два дня, это я уже заметила.
— А упаковочную бумагу не продаете? — парень улыбнулся, показывая ямочки. Я нахмурилась, несколько удивляясь такому вопросу, и тогда он продолжил: — Да ладно, я шучу. Мне нужен букет.
— Какой? — уточнила я. — Может быть, есть предпочтения?
— Не такой, как у всех, — выдал мой собеседник с пафосом, и это почему-то меня разозлило. Нет, понятно, почему: мало того, что у него на футболке логотип моей любимой группы, так он ещё и выделываться вздумал! А ничего, что я устала?
— Из воздушных шариков вам в соседнем магазине сделают, — я кивнула за его спину. — Он, правда, канцелярский, но там и шариками подрабатывают.
Парень вздохнул, словно показывая, что он думает о моих словах. Да, не спорю: говорить колко я никогда не умела и не особо к этому стремилась. Да и сейчас бы вела себя вежливо, если бы этот посетитель, в данный момент зачем-то смотрящий на меня темно-карими глазами, хоть немного уважал чужой труд.