«Я хочу – тебя…»
Я хочу – тебя.
не твои нежные губы
не твои узкие плечи
не твои бледные бедра
не твое скользкое лоно
не твои юные груди
Где – ты?
«На спине…»
На спине
голову чуть вбок
руки раскинуты
ноги полусогни в коленях и раздвинь шире
Как мотылька
распяв на простыне
прикалывают к планшету?
«Я – ощущаю…»
Я – ощущаю
я – испытываю
я питаю – нежность!..
Приподнимаюсь
последний раз в усилии последнем
…нагим пловцом
нырнуть в твои глаза
«Мы лежим…»
Мы лежим
Чуть касаясь друг друга.
а только что – были бутоном
неведомого Линнею цветка.
И пестик —
Мой! – упруг —
и трепетал!..
4
Витраж
«У города есть смысл…»
У города есть смысл,
в нём – ты.
Каждый вечер
вырезаю белых бумажных коней
и пускаю на ветер.
Для
тебя.
«А ты знаешь, воробушек Лесбии…»
А ты знаешь, воробушек Лесбии,
на самом деле,
это был голубой каменный дрозд.
А соловей японского императора —
просто камышовка.
Нет.
Но ты спрятала смерть
в этой орнитологии.
«Я помню тело…»
Я помню тело
юной хиппи после аборта…
Я так просил:
Научи меня умирать!..
А ты – смеялась
и ушла.
«Сижу на окне, спустив ноги вниз…»
Сижу на окне, спустив ноги вниз
/в звёздную сеть едва ли
попадется рыбка…/
Пожалуйста,
не столкни меня!..
«…Сравнить полёт стрелы с полётом птицы……»
Т. Данильянц
…Сравнить полёт стрелы с полётом птицы…
Не сравнивай! —
Дефект в левом нижнем углу шпалеры
не позволяет
оценить позу стрелка.
«Учитель…»
Учитель
тонкими пальцами
опускает бисеринки в стакан с водой.
Едва слышно…
А где-то, на Аптекарском острове
расцветает Царица Ночи.
Мы учимся не
различать.
«Как утешают смешные суеверия…»
Как утешают смешные суеверия:
падающая звезда, новая еда, поезд,
прогрохотавший над головой…
Год за годом загадываю
одно желание – Люби меня!
…и быть вместе.
«– От Графского четвёртый дом……»
– От Графского четвёртый дом…
– Нет, пятый.
Окно.
Эоны одиночества и светящееся акварельное небо.
Перечисление по необходимости не полно,
нет – тебя
«Не…»
Не
утешай себя и не верь,
что даже в Венеции – кончается лето.
Лето – вечно!
Лучше пройди через площадь Святого Марка
с закрытыми глазами —
коснись собора.
«Как губы хотят поцелуя…»
Как губы хотят поцелуя!
Как тело хочет нежности!
…А наши ангелы-хранители опять улетели
жаловаться друг на друга.
Дай руку, my enemy,
пойдем гулять по городу.
«Когда я буду умирать…»
Когда я буду умирать —
Тристан, утративший Изольду —
я попаду в
не бытие.
Только в тебе
я созерцал атрибуты Бога
и забыл
всё.
«Как тонки контуры…»
Как тонки контуры
и прозрачны краски!
Словно не город, а метафизический
натюрморт
Джордже де Кирико,
здесь можно любить.
Где-то, за бумажными стенами —
ты.
«Флейта устала от губ флейтистки…»
Флейта устала от губ флейтистки,
от рук, от…
Бог судил тебе играть
на флейте Солнца,
на флейте Ветра,
на флейте Луны,
на кожаной флейте.
«Ты – плоть свою…»
Ты – плоть свою
для меня превращала в вино —
святотатка!
Не могу умереть
не
забыв.
5
Из книги «Разговоры шейхов»
«…Торчат…»
…Торчат!
[стебли засохших хризантем сквозь
первый ледок.
Осень.]
«Это – театр…»
Это – театр!..
[Я не помню, когда это было]
Это – театр!..
[Я не помню, где это было]
Но тебя-то,
там точно не было!
Это единственное доказательство
моего существования
без тебя.
«Я – звёздный свет…»
А. Гиппиус
Я – звёздный свет!
Я – звёздный волк!..
Я, превращающий в пыль —
у твоих ног,
пасть сочится слюной…
– FAS!
«– Привет, двуногая прелесть…»
А. Пушевой
– Привет, двуногая прелесть!
Смотри, как летают:
Как зеркало в доме покойника
затянуто косо,
лужи покрыты
шалью ангорской
из белоснежного пуха.
Это я
дую.
Sun Set Streep
Не гляди на небо:
это – стыдно!
Эос, девочка-шизофреничка
развесила свои лохмотья по флюгерам
и ходит —
голая.
«Люблю астрологов…»
Люблю астрологов!..
Мы с тобой – не замечаем трав,
нам все одно —
зелень,
а они – давно уже не смотрят на небо,
а только все листают и листают
таблицы эфемерид…
«Где…»
М. Виноградовой
Где
ты
отморозила пальцы и уши и нос?..
Нос и уши я сделал из воска —
лучше, чем было.
А ноги стали как у китаянки.
А руки стали как…
Мне тебя не отогреть.
Мне тебя не полюбить.
«Как унижались…»
Как унижались
вечноюные Селена и Эос?
Честь ли свою отдавали на поругание
или,
у ног Царя…
Я завидую
твоему бессмертию, мальчик!
«– Что за странная дичь…»
– Что за странная дичь
водится в этих лесах! – сказала ты
и проснулась,
босой ногой нашарила тапок…
Ангелы соприсутствовали вашим играм,
по слову Пророка.
Пока не встало солнце.
«О, как мне…»
О, как мне
соединить
тебя и твоё тело,
Прачечный мост
и фасеточный блеск этих стёкол?!
Касанья мои, любимая, так легки,
/а небо расчерчено хвостатой звездой/, —
ты не заметишь
мой полёт.
«Возьми листок бумаги…»
Возьми листок бумаги
и нарисуй мне траву.
Правда,
мне больше ничего не нужно.
Даже тебя.
«Навстречу дождю, в дождь, под дождь…»
Алисе
Навстречу дождю, в дождь, под дождь,
куда-то на Запад,
в росистый край,
где розы в тазу
воды дождевой —
мистический рай
мокрых роз.
Собачьи лепестки языков!..
Rosa canis.
«Подобно слепому Абу-л-’Аля…»
Подобно слепому Абу-л-’Аля,
каждого призрака, стоящего на дороге,
посылаю к тебе,
но они – возвращаются.
Я – зряч.
Слепы мои слова,
не нашедшие цель между рёбер.
«От одиночества к одиночеству…»
От одиночества к одиночеству —
вот этот путь:
через Михайловский сад,
через Марсово поле…
Есть города и тела,
но я —
вдыхаю имя девочки
и выдыхаю
на Троицкий мост.
«Я – ослепну…»
Я – ослепну
и пальцами, шрифтом Брайля
буду читать Евангелие.
Я —
могу без тебя.