2
Ладони раскрытые лотосы
Ладони озера бездонные
Водопроводная капля
Сияет цветами в ладонях
Дай же мне в ней отразиться
Всеми своими вопросами
Дай мне спросить о главном
Не зная второстепенного
Дай же тебе отдать
Белые руки лотосов
Озер прозрачные радужки
Ответы больших отражений
Возьми же из рук моих
То единственно данное
Те отголоски музыки
Звучащие в цвете и капле
Ибо нет ничего главнее
Дрожащего водного эха
Цветочного белого пламени
Отданных другому
3
Что это, белое:
Бумага ли, простыня ли,
Мел ли раскрошенный тонко?
Это кожа грудная сияет ибо иначе не может
Ибо не может иначе,
Иначе —
Темное дерево,
Древесная тьма.
Иначе – существо,
Сжатое до предела,
Ничто.
И кожа грудная сияет ибо иначе не может
Иначе
Непременно случится
Пока же
Кожа грудная сияет ибо иначе не может
4
Мимо проносятся неожиданные машины
А он идет тихо
Тишайше
Произнести невозможно
Когда воздух
Превращается в мед тишайший
Когда мед
Становится воздух тишайший
Что ему делать,
Кроме идти тишайше
Жонглировать сладкими яблоками
Рисовать яблоки на асфальте
А можно ли изобразить сладость
Мелками запечатлеть
Как воздух сладок
Как он полон
Невидимым
Как это невидимое
Проникает в легкие
Как легкие
Становятся громадными шарами
Как человек отрывается от земли
И взлетает как шар воздушный
Как он смотрит поверх осенних деревьев
И видит крыши
Крыши полные воздухом
Город полный тем же воздухом
Повсеместный воздух
Полный чем-то невидимым
Как летящему человеку докричаться
Если тишайше
Воздушная речь тишайшая
Легчайшая легкость
Повсеместное трепетание
Что же это?
Как?
Как это может быть?
Все такое живое
Что даже я,
Неуклюжий,
Двадцатисемилетний,
Бездетный,
Сделавший так мало полезного,
Но простивший и прощенный —
Даже я
Имею право на существование?
5
Я согласен с тем, что сейчас октябрь,
С тем, что у моего комнатного цветка
Прожилки на листьях желтые
С тем, что хвост у кошки торчит.
С тем, что проходит год,
Что деревья растут из земли,
Что земля – круглая,
А круг рисовать легко.
С тем, что приходят люди, уходят люди,
С тем, что стареет мама.
С тем, чего у меня нет.
Многое, с чем я согласен, причиняет мне боль
Многое – радует
Как бы то ни было, вот:
Куда ни посмотришь – видишь огромные стены шара,
Натянутые от травы до неба,
От пола до потолка,
От пяток до темени.
Мерцающая его кожа,
Кожа его стен —
Далекая и родная,
Составляющая меня
Так же, как я
Составляю ее.
Я согласен с тем, что моя мелодия
Не может быть другой.
С тем, что другие мелодии
Не могут быть другими.
Обезоруженность
Незащищенность
Открытая грудь
Раскрытые руки
Совершенная тишина
Я трогаю кожу мира
Как странно: я трогаю кожу мира.
Едва-едва, легким дыханием, кончиком пальца.
Кожура: теплая, проницаемая.
Между и между. Я трогаю кожу мира.
Сквозь нее проходят странные путники,
Тихие птицы. Там, под кожей, – огонь.
Вот кто танцует в огне – кто проникнуть туда посмел!
Сколько цветов кругом, невероятного пульса.
Как странно все вращается в танце.
Как странно быть маленьким человеком.
Как странно трогать кожуру кончиком пальца.
Еще страннее трогать ее словами.
Переходить оттуда туда.
Танцевать словами.
Ты, часть оторванная от целого,
Ты, тоскующее, зовущее,
Ты, пустоту знающее – ту, огромную,
Ты – тоска по той пустоте,
Ты у нее под кожей.
С неба падают цветы, сияющие гвоздики,
Это, должно быть, свадьба в соседнем доме
Или же кто-то умер.
Кто-то чувствует что-то большое:
Радость ли, горе.
Кто-то помнит что-то большое. Он устремлен.
Кто-то бежит вверх по лестнице.
Распахивает окно.
Ах!
За ним ничего нет.
Как странно: я трогаю кожу мира.
Сила, приди к нам, песня большая, приди к нам.
Горы, придите, придите, моря, снизойдите, боги.
Это стучатся люди.
А что еще может быть поводом, если не люди.
Провал
Провал
Сколько лежит их в этом провале!
Не сосчитать.
Поверх друг друга, перекрывая
один другого,
сколько лежит их здесь!
Упав, они легкими стали.
Сколько легчайших лежит в этом провале!
Не рассмотреть.
Как дуновение, летающие над ними,
они легки.
Смотри, мы идем едва выше,
Не касаясь их стопами.
Смотри, мы поем едва дальше,
Чем они способны услышать.
Мы устаем и находим
спасенье внутри деревьев:
они – наши родные твердые.
Мы тоже вросли
в этот провал
всеми корнями
по самое горло.
Мы тоже лежим,
укрытые отчаянием
будто друг другом
по самое темя.
Мы, будто те, лежащие,
тянемся навстречу дуновению,
и выпадаем из своего дупла.
Рука
В голубом цветении руку свою нахожу.
Такой пропажей была!
Безрукий ходил и смущенный отсутствием я
Ущербностью пятипалой
Одетый как влажным стыдом
Таким вот я был, и таким больше быть не хочу.
В цветении голубом обнаружил он руку свою.
Такой был недостающий!
Без тела лежала я в свете цветочном
В отдельность тюремную
Заключенная будто умерло время
Такой я была, и такой больше быть не хочу.
Отставленный циферблат,
Пропитанная земля,
Черное, будто небо, будто земля,
Развернись:
Зрачки отражают вращение голубое.
Значит, течение прочно,
Как десять пальцев двурукого,
Зрачковые отражения,
Цветение голубое.
Пусть же, нашедшие руки свои,
Идущие по течению,
Целые невозможно,
Бесстыжие и свободные,
Пусть же они,
Пусть же они —
будут.
Плод
За столами вечерними нищие глина сухая их кожа
Места всем не хватает
Нищие трутся боками стучат как пустые кувшины
Плечи их острые пальцы указки стальные
Мне страшно, мой повсеместный, дай встать и уйти.
Бок, другого касаясь, трещит
Трещины в самую полость уходят
Трещины – нити времен
Нити прошедшего нити
Конца им не видно в будущем самом глубоком
Мне кажется будто внутри клубок заплетается
Страшно мне дай же встать и уйти
У меня есть такое внутри
Когда его называют
Оно выходит как плод и дарит и дарит
И дарит и дарит и дарит
Пока называют
А после уходит в возможность в самом молчании дышит
Чтоб выйти и отданным быть
Дай мне отдать этот тихий главный молчащий
Его дарил я и раньше
Ибо вот – недарители: нищая полая глина
Острые плечи пальцы указки стальные
Паутиной набитые лопающиеся от удара
Указательной сталью
Бесследно.
Мой повсеместный, дай же встать и уйти.
Вот – плод мой, в молчании дышит.
Назови же его.
Комната
***
Вот ключ. Его поворот,
как тело,
знаком.
Звон, щелк.
Скрип.
Вот пол. Его деревянное дно,
как кожа,
родное.
Шелест, стук.
Скрип.
Вот комната. Ее пустоту,
как внутренность,
знаем мы.
Как дышать без воздуха,
как смотреть в темноте и видеть,
как слышать неведомых тварей
знаем мы.
Как искать несуществующее окно,
лбом прислоняться к стене,
углублять морщины –
знаем мы.
***
Я открыл дверь, штукатурка осыпалась на мое лицо.
Я увидел, как пустота заполняется новым воздухом.
Я держал в руках трепещущих пчел,
и ни одна из них не жалила мои ладони.
Они гудели, были мохнато-мягкими,
я принес их издалека.
я впустил их сюда.
Я видел, как они облепили внутренности стен
жужжащим ковром,
как они звали меня за собой:
войди, войди,
мы сделаем тебе тепло,
мы сделаем тебе приятно.
Конец ознакомительного фрагмента.