В округе насчитал штук шесть соболей, да столько же было выловлено в эту зиму (девять штук), Игорем.
Начинаю осваивать специальность оператора, но иногда совершаю ошибки. Стараюсь не оставлять свободного времени много, пишу, читаю учебник латыни...
...Чтобы жить - надо жить, и чтобы стать философом в жизни, надо эту жизнь прожить, прочувствовать, закалить душу переживаниями и страданиями, выпадающими на долю человека ищущего совершенства и смысла жизни, человека рано осознавшего собственное одиночество в гуще людей, одиночество среди врагов и друзей, и в довершение подозревающего бессмыслицу существования, чуть прикрытую суетой обыденной жизни.
И мне кажется, что страдания формируют характер человека и у сильных, способствуют формированию личности. Слабых, страдания конечно ломают.
По поводу страданий, интересно говорил Будда. Он учил избавляться от страдания осознанием призрачности реальности в которой мы живем и тем самым становится невозмутимым и даже счастливым.
Мне кажется, что он недооценивал роль страдания в эволюции человечества. Фрейд, напротив утверждал, что человеческая культура является во многом продуктом преодоления этих страданий. А Плотин вовсе говорил, что: "Мир - это гармония добра и зла. Уничтожь зло и рухнет добро!"
...Есть ещё один способ облегчить страдания - ирония, а точнее самоирония.
Ирония, как средство облегчения бытия, предлагалась многими философами, но, кажется, иронизировать для себя - пустая затея...
То есть, когда ты иронизируешь, а окружающие воспринимают всерьез твои слова, это напоминает смех сквозь слезы, желание обмануть, замаскировать истинные чувства, покривляться для того, чтобы кто-то из окружающих проникся твоим чувством. Трезво мыслящий человек, сознающий одиночество, не может этим заниматься, рискуя потерять самоуважение.
Если человек откровенен сам с собой до конца, тогда он не унизится до заигрывания с чувством жалости или состраданием. Если он одинок постоянно, он не будет делать вид, что ищет общения, он будет нести одиночество мужественно и не станет играть роль весельчака и рубахи-парня днем, для того, чтобы плакать от тоски, ночью в подушку.
Сильный человек даже не возьмет на себя труд скрывать собственное одиночество, не будет малодушно устремляться на помощь ищущему знакомства, не станет поддакивать или кивать головой утвердительно, а равнодушно будет занят своими делами, не обращая внимания на лепет окружающих или в случае деловых разговоров отделываться односложными "Да" или "Нет".
Есть еще разновидность бесхарактерности - попытка изменить общественное или частное мнение о себе, разъясняя мотивы или причины дел и поступков, и этим стараясь доказать свою положительность.
Из этого можно сделать один, далеко идущий, вывод: хороший человек - это или бесхарактерный, что встречается чаще, или хитрец, тщательно маскирующий эгоистические мотивы. Человек с сильной волей или, как говорят, характерный, приносит окружающим страдания и обиды, попирая права ближнего на равноправие. Он своим существованием снимает вопрос о равенстве людей, доказывая абсурдность самой проблемы.
Человек, живущий вне общества, может сочетать силу воли с сознанием добродетели. В обществе всегда были и будут сильные и слабые, потому что есть возможность противопоставления.
Сила и слабость - категории относительные. Сила воли тоже относительна. Идеалом, к достижению которого стремится воля, проходя ступени развития, есть небытие, смерть, так как Абсолют воли находится за пределами существования тела.
Воспитание воли начинается тогда, когда человек преодолевает свои слабости телесные: способность терпеть голод и холод, жару и жажду, - это одна из первых ступеней развития воли. Следующая ступень труднее: осознание одиночества и воплощение в жизнь сделанных выводов. Третья ступень: воля стремится овладеть вершинами духа, и на этом пути завершением, апофеозом, является самоуничтожение, то есть уничтожение тела, этого якоря, который прочно удерживает дух от полета в надзвездные выси.
В этом я согласен с Буддой!
...Попытка дать объективную оценку явлению или предмету это шаг вперед на пути развития человеческого разума. Объективность в оценке дает возможность видеть предмет или явление с нескольких сторон одновременно, подмечая и негативные и позитивные стороны происходящего.
...Интересно, на сколько меня хватит? О доме и семье стараюсь не думать, помочь я им ничем не могу, а сам рискнуть и отчаяться могу за неделю. Быть собранным помогает чтение философских книг с описанием индийских философских школ. Хочу попробовать в течение месяца позаниматься всерьез, используя все время, и уже после попробовать обработать ряд сюжетов, которые были записаны ранее...
Сегодня первое апреля, начало весны по здешним местам, и конец моей пятидневки - первой самостоятельной в операторской работе. Недоволен тем, что не могу себя заставить в течение моей пятидневки и пока не освоюсь, заниматься только работой, читать и изучать инструкции, заниматься хозяйством и, одним словом, не отвлекаться.
Ну, а остальное меня пока не сильно интересует, хотя есть новости. Нестер, сегодня с утра уходил на разведку, узнавать окрестности и придя на станцию, не смог сдержать чувства, рассказывая, что зашел далеко и видел две отдушины в снегу на расстоянии двух метров между ними, (возможно это берлога). Говорит, еще, что соболь бегал прямо по лыжне и туда, и обратно, и... Одним словом, душевный подъем.
Днем было теплее обычного, и Пестря, вытянув лапы, то на одном, то на другом боку лежал под солнцем, принимая полезные, воздушные ванны. Я носил воду из речки, надел фуфайку и на солнышке вмиг разомлел, и стриженая наголо моя голова покрылась испариной.
Красота необычная в здешних местах, какая-то поэтическая и не видная больше никому, кроме нас двоих, так как кроме нас тут за всю зиму пролетает только вертолет, да самолёты, иногда прогудят над крышей.
Долина похожа на кратер, окружена вершинами со всех сторон: Кавокта здесь, делает резкий поворот и убегает незаметно спрятавшись в ущелье, вниз, к Ангарокану, а ущелье начинается за ближайшим лесом...
Такая жизнь мне нравится!
Выйдешь из дома, утром часов в десять - солнце поднялось, припекает, воздух чист и живителен. Дышишь, будто нектар пьешь, кругом белые-белые снега, белые вершины и голубое небо, а подножие гор обрамляет полоска темного строгого и стройного леса: кругом стоят темные ельники.
Нарисуй мне раньше кто такую картину, я вероятнее всего хмыкнул бы в усы, а про себя улыбался бы восторженности рассказчика. А вот теперь сам готов превосходные степени нагромождать...
С ближайшим вертолетом заказать машинку и бритву и обязательно убрать с лица бороду и загорать.
Отвык от электричества и привык к свечам. Удобный мягкий свет располагает к сосредоточенности, удивительно, как этого не поймут в городах. Склонен даже предполагать, что людей в очках много именно по этой причине. Видимо особенно вредно действует электрический свет на детское зрение, находящееся в стадии становления...
Многое можно пересмотреть в жизненных целях и смыслах, живя вот так, наедине с первозданной природой, подле незамутненных родников и ключей, среди снежно-морозной чистоты и безмолвия от века. Но об этом я еще напишу...
Сегодня третье апреля, и первый день, когда снег на тропинках вокруг домика напитался влагой. А где-то, в Иркутске, уже чистые, бесснежные склоны, тетерева по-весеннему бормочут...
С утра сегодня ходил "в лес": ночью прошел снежок, и утром ветерок сдувал с елей снежную пыль... Через час вышел на свежий след соболя и, подбадривая Пестрю, устремился в погоню. Соболь не спешил, петлял туда, сюда, с галопа переходил на шаг.
Следочек четко отпечатывался на влажном снегу - была оттепель. Около полутора часов после начала погони мы почти настигли соболя, он где-то рядом, и Пестря, утопая во влажно-пушистом снегу, исчез из виду, но и соболь услышал погоню, и, не отвлекаясь, по прямой стал уходить к горам. Пересек ключ и, поднявшись до границы ельника, помчался вдоль кромки леса. Пестря где-то далеко впереди залаял как-то странно без азарта, но я поверил, и из последних сил, бегом напрямик, продираясь сквозь ельничек, на лай.
Ожидания мои не сбылись. Пестря, наткнувшись на полосу рыхлого снега, барахтался в нем, обиженно и тоскливо "лаял" на это препятствие и ругал того соболя, который завлек нас в кучу снега, а сам легкий и проворный умчался дальше.
Кое-как преодолели эту полосу, но силы на исходе, солнце печет, стриженая голова и лицо покрылись потом, и закрадывается мыслишка "бросить след и уйти в дом пока не поздно", но из упрямства уже только, отбрасываю искушение и двигаюсь дальше.
Пестря тоже исчерпал запас азарта и силы. Он и метрах в пятидесяти впереди, пешком следует за собольком, опустив голову к следу: "работает на публику".
Прошли еще метров пятьсот, и я остановился: склон развернулся на юг.
Влажный снег через несколько шагов залеплял ходовую поверхность лыж; палка, с которой я шел, и та облеплена снизу несколькими килограммами снега.
Постоял немного, склонившись, опершись на палку, восстанавливая дыхание и взвешивая за и против: если я буду следовать такими темпами, то соболь шутя уйдет, куда захочет. А если он захочет уходить по направлению от моего дома, то я в такую погоду просто не смогу вылезти издалека, а дневать где-то, дожидаясь пока ночной морозец сделает снега проходимыми, мне не улыбалось.
И я повернул. Пестря услужливо лежал под соседней елкой, его и отзывать не надо было, сам сошел со следа, принимая как данность бесполезность преследования.
По южному склону до ключа по прямой было метров триста, но эти метры дались с трудом. Снег подтаял, а на глубине пять-семь сантиметров был влажным и не давал катить. Приходилось, поднимая лыжи с килограммами налипшего снега и переступать, как на снегоступах.
С грехом пополам добрался до ключа. Было жарко, хотелось пить, а совсем рядом журчала открытая вода, но на два метра ниже уровня сугробов.
"Надо будет брать с собой бутылку", - рассуждал я, сплевывая загустевшую слюну, - "и этой бутылкой, привязывая к горлышку веревку, доставать воду, как ее достают на пароходах с борта". Отгоняя непрошеные мысли, решительно перешел ключ и стал подниматься в гору на восток: идти стало намного легче, но гонка дала себя знать. Не хватало воздуха, покалывало где-то под ребрами: все-таки высота изрядная, полторы тысячи метров.
К дому подходил мокрый от пота, вспомнились тренировки, когда казалось, что уже больше не сделаешь ни движения, но проходила минута, другая, и двигаешься, преодолевая себя, терпишь.
Вот так и сегодня, сцепив зубы, дошел до дому. Но сил очистить лыжи не было. Вошел в дом, как пьяный, снял валенки, выпил целый ковш воды, дрожащими руками снял мокрую насквозь одежду и повалился на нары.
Не воспринимая окружающего, впал в дремоту. Около часа поспал, и силы вернулись, переоделся в сухое, поел каши, с удовольствием выпил две кружки сладкого чая, и будто бы не было выматывающей гонки...
Сегодня пятое апреля.
Всю ночь и половину дня шел снег, а после полудня выглянуло теплое солнце, и впервые, случайно глянув на лес, поймал мысль: лес необычный. И тут же понял, почему. Ели стояли не черные, как обычно, а стал заметен зеленый цвет, правда зеленый с коричневым, но все-таки зеленый, а это значит, что весна не за горами и приходит к нам в долину.
Шестое апреля. Я уже полмесяца на станции. Стараюсь упорядочить быт, использовать предоставленную возможность распоряжаться собой по желанию; дней семь назад, наголо остриг голову и сделал это Нестер ножницами; получилось лесенкой, и борода на голой голове вдруг стала сильно торчать в стороны. Но вот вчера и бороду постриг, сделал короче, и вид, как выразился Нестер, "стал вполне интеллигентный".
Много времени занимает латынь.
Я наконец-то намерен добить этот учебник до конца и хоть с грехом пополам почитать латинские тесты. Конечно, это не так просто. Приходится иногда заставлять себя открывать учебник. Но, надеюсь, что здесь, где для занятий условия почти идеальные, я смогу завершить задуманное.
Также, но с большим интересом занялся историей философии по "Антологии". Вчера читал диалоги Платона и впервые уловил наслаждение от чтения этого текста и мыслей, высказанных в нем. Я и раньше подозревал в себе склонность к идеализму вот в такой трактовке...
Кроме самообразования принялся с опаской восстанавливать свои физические кондиции. Раза два в день делаю отжимания от пола и "пистолет". Начал отжимания с десяти раз и хочу довести до ста раз. А приседания на одной ноге: "пистолет" называется, начал с пяти раз и надеюсь довести до пятидесяти раз. Кроме того читаю дневники Толстого и веду дневник. Постараюсь все время жизни на Кавокте использовать продуктивно...
Девятое апреля. Сегодня воскресенье. Мы с утра пошли готовить дрова: напилили х двуручной пилой бревнышки длиной метра два и затем, на самодельных "нартах", возили к дому. Всего три сушины повалили, а теперь будем с дровами до лета...
Я, сегодня, самостоятельно завел электростанцию и заряжал аккумуляторы. Дело, конечно же, нехитрое, но требует внимания и аккуратности, как, впрочем, и все, что я здесь делаю.
Всю неделю с начала апреля шел снежок. То совсем чуть-чуть порошит, то идет ночью, а раз так шел ночь и половину дня. И если идет днем, то снежными зарядами по-весеннему.
Набежит темная тучка из-за гор, высыплет на нас порцию снежинок, а потом, смотришь, солнышко проглянет между тучек, и снова из тучки выпадет снежок.
Вчера и сегодня солнце с утра заглядывает в окошко. Днем припекает, можно ходить без фуфаек, а к ночи морозец прижимает и уже вечером около -20.
А ведь где-то на Кубани пары клубятся туманом, и распускаются яблони, в Туркмении тридцать шесть градусов тепла, и кто-то пересохшими губами шепчет проклятие жаре...
Вчера вечером вдруг подумал, что люди, стараясь понравиться окружающим, делают поступки, которые понравились бы им, соверши кто на их глазах подобное.
Поэтому, мальчики в старших классах школы, влюбленные в одноклассниц, стараются перед девочками продемонстрировать бесстрашие и презрение к боли и свою смелость, чуть грубоватую, но, может быть, девочкам более симпатичны стеснительные, робкие, несамостоятельные и, может даже, трусоватые на девичий манер ребята.
Мальчики, отвергнутые или непонятые, недоумевают: соверши при них кто-либо подобное, они бы сразу и без рассуждений стали такого парня уважать, а Люба, Люда, Ира или как еще почему-то предпочла этого Ваську, Петьку или как еще, аккуратиста и чистюлю, и вовсе не мужественного.
Как правило, среди отвергнутых и непонятых мальчиков много хороших, даже лучших. А отвергнутые и неоценённые, начинают думать, что они плохие, их никто не сможет полюбить и все пропало для них в этой жизни. От этого "несчастья" они становятся еще лучше, их скромность и застенчивость очень им к лицу. Если бы они оставались такими на всю жизнь...
Читал стоиков, и меня их жизненная позиция вполне удовлетворяет, и может я найду поддержку духовную в советах и пожеланиях, высказанных две тысячи лет назад, Сенекой.
И еще я думал, что если Сенеку или человека, подобного ему, поместить в наше время и в нашем мелочном, алчущем, порой бессознательно, обществе, то этот человек, наверное, пожалел бы о том, что он родился на белый свет.
Уже Толстой, говоря в конце прошлого века в "Исповеди" о том, что миллионам людей ясна бессмысленность постного бытия, то каково быть стоиком сегодня, когда всё ограничено рамками машинной цивилизации.
Возможно, великий писатель и мыслитель ошибался или говорил это из ложной скромности: дескать, я не вижу смысла, но я не самый передовой, то есть самый обычный человек, каких много.
Что бы он сказал о том, чем сейчас живы люди: одно массовое увлечение спортом повергло бы его своей бездуховностью в глубочайшую тоску. Сейчас футболисты так же популярны, как в распадающемся, разваливающемся Риме в пору заката были популярны скачки и бои гладиаторов. Можно даже предположить, что чем выше котируется роль спорта в воспитании, тем ниже духовность, идейность общества.