На Западе, либерализм сегодня, совсем другого толка чем в России. Правительство при поддержке граждан закручивает гайки, намного плотнее чем кажется простодушным россиянам...
Надо помнить, что Россия и страны Запада, совершенно разные. И попытки копировать Запад, не зная настоящего Запада, приводит к такому же злому абсурду, как при Горбачёве..."
Реформаторы" в правительстве, даже близко не знают "реальностей", не понимают, что Запад находится в стадии постоянного становления. В России начинают нелепо вводить монетизацию льгот, не зная, что в той же Англии очень много льгот бедным людям. Подозреваю, что Зурабов и компания тоже не знают, что медицина в Англии бесплатная для бедных и платная для богатых. Эти господа не знают, что образование в Англии в основе своей бесплатное. И только богатые могут, если захотят платить за своих детей в элитных школах. И конечно, российские чиновники не знают, что частные, платные школы, начинались несколько столетий назад, как школы для бедных и сирот...
Надо так же понимать, чтобы русские жили и выжили, находясь посередине между непримиримым Западом и Востоком, Бог их создал такими и власть им дал соответствующую - зачем сравнивать несравнимое...
Глупость и тщеславие Горбачёва во власти, не видели в России только образованцы, и парадоксально, люди беззаветно верящие в советскую власть. Вот они, поддерживая "реформы" перестройщиков и ускорителей, привели страну к кризису...
Надо также помнить, что любая власть без Бога, рано или поздно, скатывается к диктатуре, к запретительству. Такова суть и назначение человеческого закона. Если Сталин, вздёрнул умирающую Россию на "дыбы", то только потому, что как бывший семинарист и талантливый политик понял: "На людей, не верящих в законы Бога в душе, можно воздействовать только жестокостью закона государственного"...
"А как ещё можно управлять такими как Ерофеев?- наверное подумал бы Сталин - материалистами и эгоистами".
Смесь реализма и мечтательности и разочарование в людях и привели его постепенно к террору.
Но, мне хочется заметить, что он исполнял "социальный заказ", как сегодня говорят. То есть исполнял волю народа, трудящихся масс, которые изначально, очень жёстко относятся к самому процессу жизни. Почитайте русские народные сказки и вы увидите, что жестокость, представляет для простых людей, одну из важных составляющих реальной и справедливой жизни. Тут действуют ещё ветхозаветные принципы справедливости: "Око за око, зуб за зуб". Ну а террор- это всегда ужесточение даже этого строгого принципа...
Вспомним, что и первый "революционер" - Иисус Христос говорил: "Не мир принёс я в мир, но меч!"
Хотя на эту цитату можно привести много противоположных, она всё-таки была сказана...
Ерофеев: "Меня спасла любовь. Моя преданная любовь к Европе нашла своё воплощение. На первом курсе университета я влюбился в свою будущую жену. Она была из Варшавы. Мы слушали вместе курс по древнерусской литературе в 66-й аудитории. Она не была похожа на советских студенток. Мы так красиво курили на Черной лестнице, накинув на плечи невероятные для той поры дублёнки, что нас считали самой красивой парой университета. Наверное так и было. Она угощала меня польскими сигаретами "Кармен", в которых была смесь американского табака. Она ездила с отцом и братом на волшебном сером "Мерседесе- 1902 с красными дипломатическими номерами: её отец работал в польском посольстве. Я стоял на углу улицы Алексея Толстого, у чёрной громады посольства, с красивым флагом, с огромными освещёнными окнами, за которыми шла роскошная жизнь..."
И так далее...
...А я, в это же время служил в Советской Армии, был несвободен, тяготился дисциплиной, но только сегодня начинаю понимать, значение армии в моей судьбе. Она была для меня, как монастырь для молодого послушника. Армия научила меня повиноваться, не теряя собственного я, не тиранить других, ибо я сам бывал жертвой такой тирании.
Помню избушку - казарму, рядом с бетонно-земляной громадой капонира, в которой с утра, старшина срочник Вася, подпрыгивая на кровати в лежачем положении, от избытка энергии и безнаказанности, кричал зычным голосом: "Подъём, салаги!".
А мы не выспавшиеся, одуревшие после внезапного пробуждения и "возвращения" из домашних снов, спрыгивали со второго этажа кроватей, одевались, заправляли постели, "кирпичом" и выходили на зарядку, на мороз. И эта была хорошая школа воспитания воли и жизнеспособности...
Иногда , встречая в жизни тонких и изощрённо интеллектуальных людей, я однако, по их поведению в быту, понимаю не спрашивая, что они служили в армии, чувствовал их физическое и психологическое здоровье, которое привито было в армии.
Я сам на всю жизнь запомнил, что человек, кем то или чем - то командующий, не должен воспринимать это как перст судьбы, а всего лишь как стечение обстоятельств, в лучшем случае как очередная ступенька в тривиальной карьере.
Известно, что иерархичность- один из факторов реальной жизни в обществе, в семье, в "школе". И люди после службы в СА, относились к этому с пониманием, но и со скепсисом...
Армия - это не только школа жизни, но и пора большого одиночества среди сотен людей собранных против их воли в одном месте. Поэтому, личная свобода для меня, стала после службы, главной жизненной ценностью.
Я невольно разделяю взгляды Льва Толстого, его умению оставаться свободным, в несвободной ситуации, предпочитающего поклоняться воле и терпеливой мудрости народа, нежели гордыне литераторов и философов, чиновников и аристократов, со звёздами и без и даже - о ужас- семье монарха...
Я заразился тем великим демократизмом великого русского мудреца, который он выразил в тонком афоризме: "Не участвуйте в делах государства. Оставайтесь всегда частным лицом"...
Для многих такая внутренняя свобода непонятна, а в государстве, она ещё и безперспективна.
Эпатаж и диссидентство, часто оборотная сторона тоталитарности, попытка "свалить эту власть, ради той", проявить внешнее несогласие при внутренней возможности, в той или иной мере прислуживать и делать карьеру.
Тут в России у Толстого есть предшественник- Грибоедов, который в "Горе от ума", сказал устами Молчалина: "Служить бы рад, прислуживаться тошно"...
Во всяком случае, после армии, я вдруг понял и почувствовал глубину Сартровского призыва: "Хочешь быть свободным - будь им".
Позже, я понял, что это экзистенциалистский перепев буддистского догмата - "не привязывайся"...
Очевидно, что Ерофеева привлекает другой афоризм Сартра, вполне антихристианский: "Другие- это ад!"...
По сути- это короткий манифест заскорузлых атеистов всего мира...
Поверхностное отношение к русской церкви, как и к религиозности вообще, - одна из характерных "стигм" поколения шестидесятников и их "детей". А это приводит к тупику снобизма и проявляется либо в "возвышенном" пьянстве, либо в бабничестве...
Ерофеев: "...Мне хотелось напечататься. Как всякому сочинителю, но моя страна была к этому не готова. Тогда я набрался терпения: писал рассказы "в стол", но зато стал печатать литературные эссе, они пользовались успехом (мать Аксёнова, Евгения Семеновна Гинзбург, после моей статьи о Шестове сказала сыну: "новый философ родился"), и, несмотря на их идеологическую сомнительность, меня (со скрипом, но всё-таки) приняли в Союз писателей...
Зачем вступать в такой Союз? Диссиденты(ссылаясь, в частности, на авторитетное мнение Надежды Яковлевны Мандельштам) считали, что это позор коллаборационизма. Идейно они , очевидно, были правы, однако я, скорее, воспринимал Союз безыдейно как приставку к ресторанному общению в ЦДЛ. Дубовый зал был в то время ещё во власти шестидесятников. Они были хозяевами писательской сладкой жизни, богемной атмосферы... В Союзе состояли все значительные писатели. Включая одно время и Солженицына. Членство было охранной грамотой: можно напечататься и без неё, но железное правило- запрещалось печатать выгнанных. Пожилая секретарша секции критики. Сочувствующая моей молодости, обняла меня в том же Дубовом зале:
-Ну, это навсегда.
Она имела ввиду высокий социальный статус: пропуск в клубный ресторан, известный на всю Москву посещавшими его знаменитостями, рыбными закусками и калачами, путёвками в дома творчества, специальную поликлинику, продовольственные заказы на праздники с дефицитной икрой. Поездки с лекциями по стране и даже заграничный туризм...
Власть покупала писателей, но их либеральная часть только делала вид, что продаётся Они предпочитали Дубовый зал идеологическим собраниям, используя свой статус для полноценного питания, общения и тайного сопротивления режиму..."
Эти признания Ерофеева, немножко напоминает исповедь спившегося жулика, и тут всё понятно без гневных комментариев...
В 1979 году, я жил полтора года на БАМе и работал на сейсмостанции, высылая заработанные деньги семье. Уехал от семьи, видя, что отношения с женой разваливаются и наше непонимание взаимное, достигло опасного предела.
Жил там почти в одиночестве. Читал, писал, ходил в тайгу...
Тогда я конечно знал о диссидентстве, читал "Один день Ивана Денисовича". Но ещё в 1975 году, я слушал по "Голосу Америки" речь Солженицына, на очередном съезде Американских профсоюзов, в которой он обвинял чиновников и русский народ в том, что происходило в государстве.
Было это в глухой приленской деревне, где люди и слыхом не слыхивали о протестах Солженицына, а просто работали в колхозе, строили детский сад, охотились и конечно пили водку, но умеренно ещё. И Солженицынкие обвинения и угрозы в адрес этих простецов, мне не понравились. Не понравилось и то, что он говорил эти слов,а как бы для своих американских покровителей...
С той поры я стал сдерживать себя в критике народа. Я понял, что простые люди думают и говорят, то что им внушают такие же "умники", но только работающие на государственной службе...
И последняя цитата из романа:
"...Мне же в декабре1977, в возрасте тридцати лет, пришла в голову безумная мысль соорудить литературную ядерную бомбу... Изобретатель " бомбы", я видел её состав в гремучей смеси либеральных писателей и писателей диссидентов. Я обдумывал предварительный список авторов, но понимал, что одному мне с затеей не справиться. Не хватало ни связей ни авторитета среди писателей..."
...Метрополь, конечно нужное дело, но обстановка и антураж вокруг, не очень "прозрачны" - как сегодня говорят. Все вокруг стараются самоутвердиться за чужой счёт. Если ты решил бунтовать - думал я читая - то тут будут не только западные корреспонденты. Тут возможно, что тот же Запад будет тебя "пользовать", как в лагерях пользовали и пользуют стукачей, а в Союзе можешь и тюрягу схлопотать...
Но если ты рассчитываешь, только на Запад, а "тюрягу" оставляешь за скобками- это уже твои "пироги", а не пироги Окуджавы или Трифонова.
И потом, я недавно стал понимать "похабщину" денежной тирании. Она на одной доске с социалистической цензурой. Я всё время вспоминаю упомянутое уже: "Хочешь быть свободным- будь им!"
И вспоминаю ещё одну констатацию Серафима Саровского: "Мы от первохристиан, отличаемся только уровнем решительности веры"!
Но продолжим параллельное жизнеописание...
Лет через десять, уже разведясь, в конце концов, я выживал в Ленинграде, ночуя в ремонтируемой комнате на куске поролона, а днём в этой же комнате работал.
Во время работы были разные разговоры. В том числе об ответственности за свои слова и поступки...
И однажды, услышал я из уст тайного недруга упрёк: "Тебе хорошо быть свободным. А кто будет дело делать и детей воспитывать?"
В ответ я искренне смеялся: "А ты попробуй жить как я. А года через два, если ты выживешь, можно будет поговорить уже по делу"
Вопрос свободы - это всегда вопрос решительности веры. Быть свободным- значит не жить за чужой счёт, за счёт прислуживания "врагам" несвободы. И уж тем более не показывать либеральную "фигу в кармане". Свобода - это прежде всего категория личностная...
Тут за борьбу с плохими властями не спрячешься. Тут речь пойдёт о будущем Рае или Чистилище...
Заключение:
Главный мой упрёк, Ерофееву- состоит в том , что для него будущее- это ближайшие пять- десять лет, а прошлое начинается со дня его рождения. Таково понимание истории многих "искренних" врагов России...
Их кругозор не вмещает ни тысячелетнего рабства народа под властью, "цивилизованных" аристократов, ни христианской мечты русских людей о свободе, которую так ясно увидел Александр Блок в гениальной, подлинно религиозной поэме "Двенадцать".
Показательно, что нынешние фарисеи, рабы комфорта и лакеи желудка, литературно - критические прихлебатели, так остервенело шельмуют поэму за призыв быть свободным и прославление народа ...
Сталин- очень метко замечает Ерофеев - это мечта. Мечта народа стать свободными людьми, чтобы отправить своих мучителей на эшафот, а кого в тюрьму, - всех этих бывших графьёв, фабрикантов, откупщиков и их лакеев-писателей и литераторов...
Но сегодня снова наступили времена, когда в тюрьмах сидят только люди из народа...
Ходорковский- это то исключение, которое только подчёркивает правило...
Мне кажется Сталин понимал и выразил идею свободы и справедливости на народный, часто очень жестокий лад. "Если богатеть, то уж всем, а если нищенствовать, то тоже сообща..."
Такова на мой взгляд природа национального характера, воспитанного тысячелетием сосуществования христианства и язычества на Руси...
Если говорить о каких-то исторических параллелях, то 60-70 годы двадцатого столетия в Союзе, напоминают те же десятилетия девятнадцатого века в России, но с обратным знаком.
Тогда интеллигенты ходили в народ, в надежде улучшить его жизнь, а совсем недавно, образованцы решили, что народ- это быдло и нечего "сыпать бисером перед свиньями", и обозвали его "совком". И тех и других простые люди не понимали, да и не любили...
А Сталина понимали и одобряли, когда он "гнал" и маленького чиновника и министра, и "зазнавшихся" жён министров и маршалов, вообразивших себя новыми Наполеонами...
В определённом смысле, Сталин, напоминал простым людям воплощение Страшного суда на Земле. Только Ад, был не раскалённой сковородкой, но сорокоградусными морозами, а на судейском престоле восседали не праведники, а прокурорские "тройки"...
Сам христианский принцип, в масштабах одной обывательской жизни звучит жестоко: "Кто тело погубит, но душу спасёт - тот будет избран" и наоборот...
Христианство, на мой взгляд и выжило, благодаря пониманию глубины противостояния добра и зла, и многоликости и лицемерия непобедимого этого зла живущего в нас и вокруг нас.
Сегодня толкование категорий добра и зла вновь в руках фарисеев. Может быть поэтому, жизнь с каждым годом становиться злее и опаснее. Сын Божий, говоря о любви и деятельном сострадании, понимал опасность таких проповедей и готовил апостолов к мученической смерти. Он понимал силу и необоримость сатаны в нашей жизни, когда зло приходит, ползуясь политической терминологией, и "слева" и "справа...
Это понимаешь, расшифровывая прямое указание Иисуса Христа: "Царствие моё, не от мира сего". То есть, борьба со злом в его социальных и природных формах, не конечная цель, здесь на Земле, но Путь. И Христос говорил: "Я - Путь"...
"Конечно - думал я -может быть цитировать Христа по причине книги Виктора Ерофеева- это непозволительная роскошь..."
Но в конце концов оставил цитаты, потому что лично не знаком с писателем. Может быть он тонкий человек. Недаром же он так много говорит о детском страхе смерти. Может быть сегодня он уже верующий и не боится сгинуть безвестным в пучине небытия, уподобившись песчинке...