***
Михаил вернулся из санатория в город вечером и сразу же направился к Марфуше. Она, как оказалось, еще не ждала его, была очень удивлена и обрадована преждевременным приездом своего жениха. Влюбленные молодые люди долго целовались и говорили о любви, без которой не представляли своего будущего. Девушка с интересом рассматривала фотографии, на которых Михаил был запечатлен в парке Кисловодска. Марфуша корила любимого за то, что он не долечился и покинул санаторий раньше положенного срока. Она не умела это делать, упрек получался похожим на просьбу или сожаление, да еще и краснела при этом, стыдясь своей «дерзости».
– Мишенька, чего же ты не использовал путевку полностью? – спросила девушка, краснея, – когда теперь сможешь поехать еще раз?
– Марфушенька, мне без тебя скучно там было и очень тоскливо, – парировал Михаил, – ну, чего мне сидеть в этих горах и скулить на луну? А нам же свадьбу нашу готовить надо, осталось-то всего две недели. Нужно, чтобы наша свадьба была не хуже Грининой. Кстати, как они проводят свой медовый месяц?
– Ой, так ведь я забыла тебе рассказать, – сетовала Марфуша, – Грине в шахткоме дали две путевки в дом отдыха и они с Катей уехали сразу после твоего отъезда. Этот дом отдыха находится где-то на море, сутки поездом нужно ехать. Так мне Катюша рассказала….
– А они успеют вернуться до нашей свадьбы? – огорчился Михаил, – а то ведь получается, что они сбежали от нас….
– Катя говорила, что обязательно вернуться, – успокоила Марфуша, – чтобы громче всех кричать нам горько! Ты расстроился чем-то?
– Да, – сознался Михаил, – у Грини с Катей получилось по-людски, сначала свадьба, а потом поездка к морю. А мне сначала дали путевку в санаторий, а потом наша свадьба. Нужно было бы отказаться, и попросить две путевки после свадьбы и тогда бы ты смогла поехать со мной….
– Не расстраивайся, любимый, – успокаивала Марфушенька, – жизнь только начинается, успеем еще съездить к морю. Ты видел настоящее море?
– Нет, – ответил Михаил, – только в кино, не помню его названия.
– А по пути в санаторий? – недоуменно спросила Марфушенька, – ты же на юг ездил.
– Мы море не проезжали, – ответил Михаил, – горы видел, а море нет!
– Мне тоже хочется посмотреть на море, – мечтательно произнесла Марфушенька, – интересно, какое оно? Люська была на море и на работе рассказывала всем, что ему конца и края нет. Оно до самого горизонта простирается и там соединяется с небом….
Тетка Махора не меньше Марфуши была удивлена преждевременным приездом Михаила из Кисловодска. Он поздним вечером вернулся от невесты с чемоданом в руках и уставшим с дороги. Тетка Махора тут же взялась за приготовление вкусного ужина, а Михаил долго рассказывал хозяевам о своей поездке и о том, что курицу, которую тетка Махора зажарила Михаилу в дорогу, его попутчики отказались есть.
– Неужели курица была невкусная? – обиженно спросила женщина, – я старалась, и ты никогда не обижался, что я плохо готовлю.
– Курица была, пальчики оближешь, – успокаивал ее Михаил, – мои попутчики от зависти не приняли угощения, говорили, что даже в Москве была голодуха, хлеба не хватало, вот только сейчас налаживается.
– Так вот и угощались бы, – сетовала тетка Махора, – если у них голодно!
– Я и сам не понял, – продолжал Михаил, – они чего-то опасались, мне показалось….
– Вот народец-то, – негодовала тетка Махора, – их угощают, а они боятся, что отравят….
– Я понял, почему твои попутчики опасались угощения! – высказал догадку дядя Ваня, – они посчитали тебя за сотрудника НКВД! Ведь кто мог так шиковать во время голода? После Гражданской войны и здесь так было…. Это сейчас продуктов в магазинах валом, а вот тогда, пойди, сыщи!
– Спасибо товарищу Сталину, – закончил разговор Михаил, – это он создает в нашем городе изобилие! Он заботится о шахтерах намного больше, чем о москвичах….
– А ты откуда знаешь об этом? – удивленно спросил дядя Ваня.
– В газетах пишут, – отвечал Михаил, – значит, так оно и есть! В феврале в «Правде» был опубликован отчет товарища Сталина на семнадцатом съезде. Он говорил, что социалистическое хозяйствование окончательно победило и теперь жизнь станет еще лучше. Приняли план на вторую пятилетку и товарищу Сталину вручили в подарок снайперскую винтовку….
– Лишь бы он из нее по нам не стрелял, – иронизировал дядя Ваня.
Утром тетка Махора вручила квартиранту стопку газет, которые собрались в его отсутствие, хозяйка аккуратно складывала их в своей комнате. Михаил внимательно просмотрел каждый номер «Правды» и «Красного Шахтера». Главная газета СССР сообщала, что 17 августа в Москве состоялся первый съезд советских писателей. Руководствуясь партийными директивами, форум объявил основным методом советской литературы социалистический реализм. Местная пресса, в унисон этой теме сообщала, что центральная городская библиотека им. Пушкина получила сто экземпляров трехтомного романа Шолохова «Тихий Дон».
Михаил, будучи книголюбом, еще не читал романов этого малоизвестного в то время советского писателя М. И. Шолохова, неожиданно заявившего о себе большим и серьезным произведением. Впервые он увидел его книгу в купе поезда, которым ехал из санатория. На обложке романа красовалось изображение чубатого казака в фуражке с красным околышем и наименованием «Тихий Дон». Эту книгу читал попутчик, лежащий на верхней полке, и Михаил сразу заинтересовался романом. Во-первых, было понятно, что книга о казаках, во вторых автор романа являлся тезкой Михаила.
– О чем книга? – спросил Михаил у попутчика, которого звали Ефим.
– О донских казаках, – ответил тот, – а Вы интересуетесь литературой?
– Я впервые вижу книгу, на обложке которой изображен мой земляк, – отвечал Михаил, – и честно признаться никогда не читал произведений этого писателя.
Попутчики разговорились, и Ефим рассказал вкратце содержание первого тома. Михаил удивился, почему цензура пропустила в печать такое произведение? Советская власть до сих пор считала казачество реакционным и враждебно настроенным по отношению к большевикам и вдруг издается роман в трех книгах, героями которого являются донские казаки. Ефим жил в Москве, а его интерес к Шолохову был продиктован профессией, потому что он работал литературным критиком издания «Книга и пролетарская революция».
– Это произведение, – пророчески сказал Ефим, – есть не что иное, как литературная классика нынешней эпохи. Пройдет немного времени и Шолохова признают советским классиком. А вот цензуре никогда не удастся сдержать напора его таланта, этого не понимают лишь ее представители. Мне самому часто приходится спорить с цензорами, и я знаю, какие там упертые люди работают. Иногда при жизни писателя его талант долго остается недооцененным, но через десятилетия происходит то, что мы называем прорывом в самосознании общества. И тогда автора оценивают по его таланту. Вы постарайтесь прочесть этот роман, хотя его тираж не позволяет иметь произведение в каждой городской библиотеке. И постарайтесь прочесть первый том Шолохова «Поднятая целина». Он был опубликован в журнале «Новый мир».
И вот сегодня, когда Михаил с Марфушей пришли в центр города покупать ей свадебное платье, он предложил сначала зайти в городскую библиотеку им. Пушкина, записаться и взять для чтения «Тихий Дон». Эту библиотеку открыли в просторном здании еще в 1929-м в самом центре города, она имела в запасниках десятки тысяч книг и большой, светлый читальный зал. Михаилу не терпелось почитать роман о донских казаках, о любви Григория Мелехова к Аксинье, об участии казачества в революции и Гражданской войне. Но получить книги не удалось, его лишь записали на очередь и посоветовали прийти спустя пару месяцев. Михаил был удивлен популярностью донского писателя, в чем позже убедился, прочитав «Тихий Дон» и «Понятую целину».
Оставшееся до свадьбы время было хлопотным, хорошо, что тетка Махора подключилась к организации свадьбы. Она советовала и помогала будущим молодоженам, часами рассказывая, как правильно организовать женитьбу. Опытная женщина знала все, – какие блюда нужно готовить, как должна проходить свадьба, кого пригласить из гармонистов и баб, знающих песни и частушки. Она же предложила позвать своих кумушек, отличных поваров, которые, кроме стряпни, помогут еще и накрывать столы и обслуживать гостей. Молодые люди намеревались пригласить около сотни человек, столы разместить в саду, а двор оставить свободным для танцев. Михаил и Марфуша решили после свадьбы жить у тетки Махоры на квартире и сразу же подать заявление на получение земельного участка для строительства своего дома.
В поселке, да и в городе тоже, конец августа всегда изобиловал свадьбами. В это время на базарах города овощи, фрукты, мясо, птица и рыба были самыми дешевыми. Арбузы, дыни и тыкву колхозники бричками возили по улицам и предлагали купить всего за три-четыре рубля. Горожане торговались, и если цена их устраивала, то открывали ворота, чтобы бричка заехала во двор и следовала команда «вываливай». Тетка Махора на зиму солила арбузы в больших дубовых бочках, а огромную тыкву складывала в сарае и засыпала соломой. Всю зиму из нее готовили «кабачную кашу», а семечки жарили, предварительно высушив их на противне в духовке.
Свадьба Михаила и Марфуши должна была состояться в воскресенье, в общий выходной день, когда все работники шахты могли собраться на одном мероприятии. Жених пригласил всю свою бригаду во главе с десятником Павлом, а невеста своих женщин с сортировки. Гости приглашены были с мужьями и женами. Сестра Мария обещала прийти в субботу во второй половине дня, чтобы помочь кухаркам, она, будучи однолюбкой, до сих пор не вышла замуж и жила одна. А в пятницу из дома отдыха вернулся Гриня с Катей и прямо с поезда молодожены зашли к Михаилу. Они теперь жили вместе на квартире, где до их свадьбы проживал один Гриня.
Михаил и Марфуша назначили Гриню и Катю дружком жениха и подружкой невесты заранее до свадьбы. Тетка Махора не советовала это делать и долго убеждала, что женатых мужчин и замужних женщин не назначают. Но молодые люди не послушали хозяйку и решили своей договоренности не менять. Михаил успокаивал тетку Махору и убеждал ее, что обычаи не должны противоречить желаниям, ведь революция изменила государственный строй для народа, почему нужно соблюдать обычаи, придуманные до революции? Михаил и Марфуша были свидетелями регистрации брака Грини и Кати и пожелали, чтобы те были свидетелями их брака.
В ночь с субботы на воскресенье Михаил долго не мог уснуть от волнения, внезапно охватившего накануне собственной свадьбы. До сих пор приходилось бывать на чужих, а теперь он сам жених. Парень мысленно представлял, как он должен вести себя завтра, ведь молодоженов на любой «поедают глазами». На него и Марфушу тоже будут смотреть в оба, поэтому нельзя допустить даже малейшую оплошность. Но больше всего волновала молодого мужчину первая брачная ночь с любимой, о которой он так долго мечтал. Марфуша с первого дня знакомства казалась ему неземным созданием, и поэтому будущего мужа одолевал трепет и страх, как воспримет девушка свое становление женщиной? Люди рассказывали, что иногда у жён после первой брачной ночи появляется ненависть к супругу, которая не проходит годами. Лишь далеко за полночь ему удалось уснуть.
Утром Михаила разбудила тетка Махора. Она приготовила ему свадебный костюм, рубашку, галстук и туфли. Все было наглажено, а обувь начищена до блеска. Несмотря на ранее утро, но хозяйка настояла, чтобы Михаил позавтракал.
– Покушай обязательно, – произнесла она шутливо, – я последний раз готовила тебе, с завтрашнего дня это будет делать Марфуша….
– Ну, если последний раз, то конечно нужно кушать, – отшучивался Михаил, – тем более, я не знаю, кто из вас лучше готовит?
– Лучше любящей жены, никто не может готовить вкуснее! – со вздохом сказала тетка Махора.
Михаил вышел во двор и увидел двух пожилых женщин, хлопотавших с раннего утра у летней печки под навесом. Плита была заставлена кастрюлями, из которых на весь двор распространялся запах мяса, жареной рыбы и других вкусностей. Вскоре во двор вошли еще две женщины и сразу принялись помогать поварам. Пришла сестра Мария, и ее командный голос уже слышался в саду, где двое мужиков ставили скамейки к столам и наводили порядок.
– Тебе не нужно вникать в эту суету, – поучала тетка Махора, – ты сегодня жених, …князь и должен сосредоточиться на главном, быть немного важным и молчаливым.
– Это так обычай предусматривает? – спросил Михаил, – мне нравиться быть немного князем!
Гриня пришел, когда Михаил уже облачился в своей новый костюм, купленный им вместе со свадебным платьем для Марфуши. Катюша, не заходя к Михаилу, сразу направилась к невесте, а вскоре пришел гармонист. Он был с утра навеселе и не откладывая принялся наигрывать свадебную песню. Михаил заметно нервничал и от этого казался сердитым. Когда сестра Мария подошла к жениху и что-то строго произнесла ему на казачьем секретном языке, он успокоился и начал приветливо улыбаться сходившимся гостям.
Наконец делегация жениха отправилась ко двору невесты. Михаил вначале чувствовал себя «не своей тарелке» и стеснялся, потому что вся улица высыпала за ворота, смотреть свадьбу. Для мужиков это был повод бесплатно выпить вина или водки, которую щедро наливали по ходу всем желающим. Так было заведено на всех свадьбах, для этого двое перевязанных сватов, мужчина и женщина несли с собой спиртное и закуску. Остальные бабы громко пели под гармонь свадебные песни. Марфуша жила недалеко от Михаила, поэтому уже через полчаса, делегация подошла ко двору невесты. Михаил заранее выдал сватам деньги на торги и приказал, чтобы не жадничали и платили, сколько запросят стражи невесты.
Этот выкуп получился немного неинтересным, сваты без торга выдали запрашиваемую сумму и жениха с дружком сразу проводили к невесте. Марфуша сидела с Катей в окружении девчат за столом в беседке, обвитой диким виноградом, вблизи которой были накрыты столы для гостей. Невеста в белом свадебном платье и фате, казалась Михаилу сказочной феей. Обычно не пользующаяся косметикой девушка, сегодня подвела черной тушью глаза, нарумянила щёки и попудрила лицо. Этот макияж придавал ей сказочную красоту, Михаил от удивления открыл рот и долго не мог вымолвить слова. Пока сваты выплачивали подружкам невесты выкуп, жених стоял и, не отрывая глаз, смотрел на невесту. Марфуша отвечала ему счастливым взглядом и слегка улыбалась, краснея от стыда.
Посаженной матерью невеста назначила свою хозяйку, тетку Зою, и та, пользуясь этим правом, благословила молодых и пригласила делегацию жениха за стол. Михаил нежно взял Марфушу за руку и повел за собой во главу стола. К гармонисту жениха присоединился гармонист невесты, и они дуэтом заиграли свадебную песню. Теперь ее пели все женщины, и со стороны жениха и от невесты. После первого выпитого тоста раздались крики «горько» и Михаил, поднявшись с Марфушей, не сразу решился прилюдно поцеловать девушку. Она часто моргала глазами, и ее лицо сделалось красным от стеснения. Понимая, что весь день придется подчиняться «законным» требованиям гостей, Марфуша покорно закрыла глаза, и Михаил нежно прикоснулся своими губами к ее.
Жениху и невесте пришлось еще несколько раз выполнить требование гостей и поцеловаться, и каждый раз Марфуша краснела от стыда и закрывала глаза. Наконец сваты скомандовали «пора бы и честь знать» и дружно поблагодарили «родню» невесты за угощение. Никто, конечно, не знал, что все расходы оплатил жених, дабы соблюсти обычай выкупа невесты и угостить от имени ее «родни» делегацию жениха и гостей, приглашенных невестой. Из родственников Марфуши здесь был только дед Чумак с бабкой Глафирой, которые жили недалеко от Грушевского моста.
Дед был огромного роста, около двух метров и плечами в сажень. Его ручищи, на ладони одной умещался блин, впечатляли и если дед сжимал ее в кулак, то он напоминал наковальню кузнеца. Дед был еще трезв и, приблизившись к Михаилу, прошептал ему на ухо: «Обидишь внучку мою, поколочу!» Жених снизу вверх посмотрел на деда и молча кивнул, давая знать, что все понял. Теперь необходимо было поспешить в горисполком, отдел регистрации браков для этого специально работал по воскресеньям.
Марфуша взяла Михаила под руку, слева от нее шла Катя, а справа от Михаила Гриня. Следом выстроились оба гармониста, сваты и часть гостей, желающих проводить молодоженов на регистрацию и обратно. Так с песнями свадебная компания направилась пешком до остановки трамвая «1-е пересечение». Другая часть гостей отправились к дому тетки Махоры. Михаил торопил компанию, чем быстрей они вернутся с регистрации, тем больше времени у гостей будет на веселье. Обычно гуляли свадьбу в воскресенье, а в понедельник собирались с утра только те, кто работал во вторую смену и в ночь. К вечеру понедельника приходили те гости, кто работал с утра. Иначе не получалось собрать гостей вместе, как в воскресенье, потому что с работы на свадьбу отпускали только жениха и невесту. Мишка был еще в отпуске, а Марфуше дали три дня отгулов – субботу, воскресенье и понедельник.