– Слухи, – при этом заказчик явно ухмылялся.
И. отрицательно кивнул головой:
– Может, вы хотите узнать, сколько времени они после трипа отсыпались, чтобы прийти в себя?
Заказчик, убирая насмешку:
– Хочу.
– Неделю нам специально заранее нанятые люди носили питьё и питание. Лежали на кроватях как при дрожащем параличе8.
– У меня, если соглашусь на Ваше предложение, тоже будет после окончания тяжёлый отходняк или проблемы со здоровьем?
– Не будет. В случае с постройкой избы заказчик в процессе трипа настаивал на продолжительной физической нагрузке. В Вашем случае физическая нагрузка тоже будет, со временем я научился её распределять таким образом, чтобы она несла наименьший урон здоровью. Вам за здоровье во время проведения лечения беспокоиться не надо.
– Для чего строили избу?
– Тот заказчик выбрал для себя место проведения трипа на дачном участке. Далее все крутится вокруг его головы с тараканами, органов зрения, вкуса, обоняния, слуха… Трип был локальным. В итоге сруб в триста квадратных метров построили по всем правилам за сутки. Для чистоты проводимого эксперимента стоит упомянуть, что крышу поставили, не мудрствуя, ровно горизонтально. Получился как бы деревянный квадрат. Изба до сих пор стоит без отделки. Уже значительно позже заказчик с пяти сторон покрыл её мандалами и оставил в таком состоянии, как напоминание о прошлых пасмурных деньках. Когда слухи о методе постройки распространились по Москве, превратившись в легенду, к заказчику стали приезжать посторонние люди, дабы посмотреть на возведенное чудо. После просмотра предлагали столько денег только за сруб, что на них можно было бы рядом купить два гектара, а область далеко не дешевая.
И. сделал паузу и продолжил, перескочив:
– Но в целом дело было не в строительстве дома, не в безумности совершившегося. Заказчик из-за выстроенного по моей вине трипа начал рубить брёвна, прокладывая себе дорогу к выходу из той сложной психологической ситуации, в которой он находился уже десятки лет. По всему выходит, что в его голове было так много плохого, от чего он хотел избавиться, и этого хватило лишь на немного уродливую, но крупную избёнку. И его товарищи, в жизни надежные помощники по бизнесу, от него на протяжении всего строительства почти не отставали. Только после часов двадцати люди стали буквально тупо отваливаться, – И. подбирал слова, – не от усталости, а от того, что в них заканчивалось зло к жизни, годами накопленное в виде ограничений, правил, докучающих инструкций и прочего тихо раздражающего их хлама. У заказчика, до окончания трипа, на нервной почве был заработан остеохондроз позвоночника, был дополнительный риск, поэтому рядом дежурил наряд скорой помощи с реанимационным оборудованием, в любой момент при необходимости готовый оказать неотложную помощь. Повторюсь, в Вашем случае присутствие врача не понадобится.
Заказчик поддержал структурный подход Игоря к беседе и продолжил:
– Следующая тема – стоимость лечения или, как выражаешься, трипа, о ней тоже ходят легенды. Так сколько обойдётся?
Игорь, понимая, что перед встречей с ним Света об этом обязательно сообщает заказчику, и, что цена действительно высока, бессильно продолжил:
– По стоимости… Надо учесть количество участников. В случае, когда вы трипуете один – десять тысяч долларов США за час. Как бы странно это не прозвучало, но время трипа вам не известно, хотя его определяете Вы сами. На моей памяти самый тяжелый по времени длился сорок один час. Любое количество минут больше часа округляется в большую сторону. По тем присутствующим четверым товарищам, Вам нужно понимать, что они, наблюдая за нами под действием галлюциногенов, могут невольно помешать. Если начнут это делать, я попрошу их или покинуть место проведения лечения, или принять ЛСД. Приняв ЛСД, они присоединятся без вашего согласия, но тогда для Вас стоимость лечения резко возрастет – каждого присоединившегося умножайте на полтора к десяти тысячам долларов в час.
Заказчик недовольно:
– А если я не буду согласен платить за них?
– Находясь в трипе, Вы не сможете вернуться в эту реальность, не потеряв того, до чего успели дотянуться… Эээ, скажем, пробуждая сознание, не достигнув полного исцеления, Вы упустите полученный эффект от лечения, и надо будет начинать заново. Может дороже выйти. Кстати, от Вас требуется один здравый присутствующий.
Игорь, не дожидаясь ответной реакции, продолжил:
– Следующая тема – порядок проведения лечения. В трипе только один лидер, я сопровождающий, могу стать лидером, если тут находящиеся не проявят инициативы. Если будет больше одного заказчика, то кто станет лидером в процессе трипа, никто заранее не определит. Лидер на протяжении всего этого действа может меняться по разным причинам: въевшиеся страхи крупнее или сила воли масштабнее. В трипе будет много трепыханий. При смене лидера остальные участники, в нем находясь, не теряют время, так как обстановка, которую я создам, будет ассоциированной. Если основной заказчик выходит, называю это отваливается, то я продолжаю работать с теми, кто в трипе, стоимость при этом уменьшается пропорционально выпавшему из него не основному участнику. То есть, в конце концов, оставшийся будет только один – он же станет основным заказчиком и заплатит за продолжение трипа. Отвалившийся больше не войдет в него, потому что его лечение закончилось. Относительно Вашей ситуации – если во время нахождения Вас в трипе в него войдут еще четыре человека, то лидеры могут меняться до тех пор, пока лечение на закончится. Соответственно из Вашей группы постепенно, по одному, кто-то будет отваливаться.
Игорь перевёл дыхание:
– Следующая тема – жалобы на болезнь. Насколько я понимаю, если Вы ко мне обратились, то у вас в группе бушуют неизлечимые современной медициной болезни?
Заказчик, что было не привычно, просто и легко выдал:
– У меня и у всех в группе, и давно. Нам нужно много переживаний в этом трипе, таких переживаний, которые позволят разбить затвердевший хитин из клубка переплетённых страхов и слабостей. Только ради этого ввязываюсь в данное мероприятие. Помню, что при разговоре с Вашим представителем, Светой, она сказала, что о своём диагнозе имею право не распространяться. Воспользуюсь этим правом.
Заказчик остановился, как будто до этого момента деловая беседа велась чисто формально:
– Возвращаемся к теме стоимости лечения.
– По стоимости услуги получается крупная сумма. Не то, что для меня это дорого, могу только догадываться за что… правда упоминание про строительство избы меня смутило, никак не получается связать ваше присутствие и трип. Думал, вы сделаете трип… эээ… как в любимом мультике, когда Винни-пух на воздушном шаре изображал тучку и подлетел к дуплу диких пчёл. Вы не допустите, чтобы какой-нибудь Пятачок выстрелил из ружья в шарик, лопнув его. И исключите падение Винни, и шар превратится в космическую ракету, и возникший полёт опустошит накопленные страхи.
Игорь улыбнулся:
– Интересно послушать про меня, какую историю вам донесли?
– Не секрет. История про диссоциативную амнезию. Помните такую?
– Догадываюсь, о чём речь, но всегда хотелось послушать истории, где было место мне. Честно говоря, до меня слухи о ней не долетали. Понимаю, что вы человек занятой, но пора обсудить следующую тему – возможные скидки. Я готов подарить за полное её повествование первый час трипа лидера.
Заказчик сменил позу, развалившись в кресле:
– Воспользуюсь озвученным предложением.
Игорю не терпелось услышать историю от стороннего человека, который собрал её из слухов и собственных наблюдений, и где он исполнил главную роль. Редко кто из заказчиков соглашался рассказать, не имея долгой истории. И если брались, то обходились пятью предложениями, что лишало возможности каких-либо скидок. Игоря не подводила интуиция – этот взялся изложить подробно.
Часть 3. Тернистый путь
Может быть, любовь не для меня, 9
Может быть, влюбленные мечтают о том, о чём я не мечтаю…
Может быть, о, может быть…
Может быть, ты всего лишь маленький мальчик,
Снова просящий, ты хочешь гордости и радости,
Может быть, я должна тебя освободить…
Чем выше взлетаешь,
Тем больнее падать.
Малыш, может, мне не стоит и пытаться…
Чем выше взлетаешь,
Тем больнее падать.
Может, мне не стоит и пытаться…
Посмотри, что происходит вокруг,
Чем это важнее…
Жил-был себе простой парень Вася из крестьянско-рабочей семьи. И научился в пять лет Василий так загадывать скромные желания, что они стали исполняться. Например, проходя летом мимо ларька, стоило только опустить голову, как его уже ждал оброненный кем-то десятюнчик. Поднимешь его и купишь мороженое. Дальше – больше. Захотелось ему велосипед – знакомые отдали, захотелось мяч – на улице нашёлся и пошло, поехало, как отобедав задремать на солнце.
Такие желания Василий называл короткими, потому что они единоразово исполнялись. Подумав, он решил, что каждый день загадывать одно и то же желание – скучно. Оттого поставил всё на конвейер – пусть ежедневные потребности исполняются уже привычным для него образом – найденные деньги на мороженое, выигрыш в заезде на велик, победа в уличном футбольном матче. Чтобы загадал, и больше не вспоминая про них, пусть исполняются без напоминаний.
Такие желания Василий называл длинными – эти желания исполнялись не один или два года, а дольше и до тех пор, пока он не вспомнит про них и, переоценив, откажется от некоторых.
Это не мешало продолжать загадывать другие желания, одномоментные или продолжительные. Со временем он стал жить в нескольких десятках, а иногда и сотнях продолжительных желаниях. Одномоментные желания, например, чтобы в магазин завезли его любимую колбасу, стали для него простыми и легкими для загадывания, от них блага сыпались на него бесконечно. Взрослея, он перестал получать удовольствие от них. Поэтому загадывал взрослые желания и отменял ненужные или опостылевшие.
Так проходила его жизнь – успех в собственном бизнесе, который приносил богатства, крепкое здоровье и обожание у бесконечного количества красивых и публично узнаваемых женщин. И вот он уже не просто Василий, а доктор экономических наук Василий Сергеевич, уважаемый член общества и крупный магнат, взлетевший на этот подиум, не имея протекций. Если бы зависть, испускаемую окружающими его партнерами, можно было бы исчислять в воде и постараться заполнить планету земля, предварительно её осушив, то планета лишилась бы суши, но эта зависть никак на Василии Сергеевиче не сказывалась, недуги обходили его стороной.
И исполнилось Василию Сергеевичу сорок лет, и так бы прошла его жизнь в блаженстве, если бы не один случай: имел он неосторожность на одном из многочисленных приемов в кулуарах поведать о своей формуле достигнутых успехов одному и единственному другу, Сергею Васильевичу. На что Сергей Васильевич высказал сомнение, и чуть сильно подвыпивший Василий Сергеевич предложил спор: скажи, что хочешь, если посчитаю непротиворечащее мне, то исполню. Если не смогу исполнить, то проспорю и отдам тебе заводик по изготовлению соков с контактами всех поставщиков и контрагентов, исполню и выиграю спор – обратно вернуть желание не проси. Друг Сергей Васильевич подумал, что желание должно быть связано со здоровьем, которое полностью контролировать человеку в отличие от финансов не подвластно, и выдал: «Член хочу в сорок сантиметров». Василий Сергеевич вызов принял и установил срок в два месяца для его выполнения. И пропал на два месяца, да так пропал, что Сергей Васильевич его никак не мог найти.
Ровно через два месяца Василий Сергеевич сам позвонил Сергею Васильевичу и назначил встречу. Они встретились в одном из дорогих ресторанов Москвы, уселись за изящный стол, уставленный разными яствами, и принялись трапезничать. И Сергей Васильевич, не выдерживая и извиняясь, прерывает рассказ Василия Сергеевича о его праздных буднях, шепчет ему: «Мол, что ты со мной сделал, гад? На хрен мне член в сорок сантиметров?»
А Василий Сергеевич ему и отвечает: «Ты ж, сука, сам такой хотел».
Сергей Васильевич в ответ: «Так я думал это пьяная шутка. Откуда ж я знал, что ты правду мне говоришь, а не разыгрываешь меня. Я же весь свой член под микроскопом изучил: ни шрама, ни царапины от операции нет, думая, что что-то мне тайно колют. Да я, как только он стал чесаться, кровь сдал на анализ, ничего подозрительного из того, чего лишнего в крови не должно быть врачи не нашли» …
***
И. мягко:
– Я, конечно, очень извиняюсь, но точно это та история, о которой мы говорили?
Заказчик удивленно:
– Абсолютно та история, постараюсь покороче, но, пока рассказывал так сказать введение, то подумал, что это будет тоже важно – стоит первого и последнего часы типа.
– Дорого для меня. Поймите, я не жадный: деньги не для меня – вырученное поступит в фонд, на благое дело.
Заказчик смешливо:
– Я знаю про фонд, постараюсь припомнить название фонда, кажется, «ПаРДеС»?
И. вовсе не удивился этому:
– Импонирует ваша осведомлённость.
– Не напомните, что обозначает название «ПаРДеС»?
– Акроним, буквально обозначает Сад и Рай или можно понимать, как фруктовый сад.
– Из иудаизма, что-то про каббалу, если не путаю?
– Корни растут оттуда.
– И чем занимается фонд по благим делам, поиском откровения?
– Так мы с вами заблудимся…уйдём в другую тему. Хорошо. Два часа в подарок.
– Не два часа в подарок, а первый и последний часы.
– Подписываюсь под двумя часами: первым и последним.
– Значит – дело было так…
***
…Сергей Васильевич и говорит, что усилил охрану себе самому, чтобы никого не допускали; врача рядом с собой стал держать для ежедневного наблюдения за здоровьем. Но член продолжал чесаться и расти. И по окончанию первого месяца член вырос до двадцати пяти сантиметров. Как же просил Сергей Васильевич, обращаясь в пустоту и проклиная Василия Сергеевича, чтобы стремительный рост остановился. На что Василий Сергеевич, слушая внимательно рассказ, подмигнул своему другу и поведал, что он на этом рост своего члена остановил, посчитав его «вполне». К концу второго месяца член вырос ровно на сорок сантиметров, и рост его прекратился.
«Зачем мне этот «посох» при росте метр шестьдесят, зачем мне эта третья рука ниже пояса?» – переходя с шепота на крик, возмущался Сергей Васильевич. На что Василий Сергеевич резко встал из-за стола, положил на него беленький айпод и ответил, что спор записан на диктофон и кивнул на устройство, предлагая его принять, прослушать на досуге и напомнить себе о договоренностях. А затем Василий Сергеевич полетел на вертолете «Bell 429» в свою загородную фешенебельную резиденцию на Минском шоссе. Но за несколько секунд до расставания со своим другом он добавил: «Зато у тебя больше на пятнадцать сантиметров, чем у меня» – и смешливо подмигнул.
Через неделю у Василия Сергеевича были назначены две установочные встречи с крупнейшими заказчиками-магнатами для обсуждения дальнейшего сотрудничества по нескольким направлениям его процветающего бизнеса. Обе встречи состоялись, но ни одна не окончилась успешно для Василия Сергеевича. Контракты не были заключены, потенциально он получил упущенную выгоду в размере бюджета республики Кения. Такое разочарование Василий Сергеевич испытал впервые за много лет. Но это была только первая полоса неприятностей, потому что всё, что дальше нового ни делал он, всё не преуспевало, не производилось, не росло, не сеялось. Того, что было сделано раньше вполне хватило бы на всю отведенную Василию Сергеевичу жизнь. Но этот человек так не привык существовать: он мечтал всегда находиться на девятибалльной волне успеха, и отсутствие этого наркотического опьянения удачей тяжелым бременем давило на его амбиции, ежеминутно напоминая о провале в продвижении и съедая его под гнетом раздражающего осмысления. Так как контроль над происходящим был уже вовсе потерян, то приходило понимание того, что теперь он как весь остальной люд просто плывёт по течению.