– Что Вы творите, мой сумасшедший друг? Это же стихия – сметет и не заметит, – отругал приятеля Никита.
– Там дело к убийству шло, – разведя руками, объяснил Ио, – Я не мог не вмешаться.
– А сами Вы – бессмертный, что ли? – Никита глубоко вздохнул, как бессильный воспитатель по поводу очередной шалости подопечного малыша, – Вот так всегда наш брат интеллигент себя ведет – смело, великодушно, благородно. Совсем как родовитый рыцарь – на коне, в латах и с мечом. Только с небольшим отличием – нет у него ни коня, ни лат, ни меча. Ни рыцарской выучки, ни могущественного клана за спиной. Только идеалы и непомерная уверенность в священном долге причинять кругом добро и справедливость.
– А я думаю, это было впечатляюще, – раздался чарующий голос из стоящего рядом паланкина.
– Не смею возражать, прекраснейшая, – Никита на глазах расцвел самой умилительной улыбкой и глубоко поклонился.
Штора паланкина отодвинулась. Ио увидел женское лицо с полупрозрачной бледно- розовой кожей в обрамлении огненного цвета волос, убранных в сетку. По отдельности черты лица незнакомки – слишком прямой нос с едва заметной переносицей, губы, изогнутые чересчур прихотливо, вздернутый подбородок – производили впечатление странной избыточности. Будто нерадивый художник взял у разных женщин самые выдающиеся особенности и поместил на один портрет. Но вместе они создавали образ, от созерцания которого у Ио вспотели ладони.
– Я думала, что знакома со всеми интересными людьми в Городе, – полилась в сердце Ио речь незнакомки, – Но Вас я не знаю – серьезное упущение. Признаюсь, Вы меня здорово заинтриговали. Так просто одеты. Как бедняк стоите в очереди к хлебной лавке, а ведете себя как право имеющий. Как дурак бросаетесь в гущу разъяренной толпы и побеждаете. Кто Вы?
Ио растерянно улыбнулся. Слова застряли в горле, а мысли безнадежно спутались.
– Увы, но это самый сложный вопрос, какой можно мне задать, – смог он выдавить из себя, – Могу только сказать имя – Ио.
– Ио, – прошелестело из паланкина, – Я запомню. Не сомневаюсь, мы еще встретимся, Ио.
Повинуясь незаметному жесту, паланкин двинулся по улице, удаляясь от друзей. Никита проводил его взглядом и еле слышно присвистнул.
– Да Вы – серцеед, мой мужественный друг.
– О чем Вы? – удивился Ио, – Я двух слов не смог связать.
– Это же Елена Прекрасная! – паланкин исчез за углом, и Никита уже не стеснялся, – Вы вызвали интерес у самой красивой женщины Города! Даже не знаю, стоит ли поздравлять с этим.
– Что Вы имеете в виду?
– Она – бывшая жена одного из военачальников вражеской армии, некоего Менелая, – охотно пояснил Никита, – Ее отбил у мужа и привез в Город один из троянских принцев, Парис, и с тех пор Елена находилась здесь под его галантной защитой, – Никита ухмыльнулся, – Что не мешало, впрочем, ему иметь семью, а ей – очередь из поклонников.
Рассказывал Никита вкусно, смакуя слова. Тема его явно очень интересовала.
– Но Парис погиб – нынче такое со многими случается, даже с принцами. Елена осталась без защиты и полагаю, сейчас в активном поиске. Соискателей достаточно, но она старается не прогадать. Это ожившее изваяние Фидия чертовски расчетливо. В общем, опасная женщина. Не поверите, но одно время поговаривали даже, что осада Города началась из- за нее.
– Готов поверить! – выпалил Ио и густо покраснел.
Никита с тревогой и любопытством быстро заглянул ему в лицо.
– Э, мой любвеобильный друг…
Кто- то сильно дернул Ио за рукав. Он поспешно обернулся, опустил глаза и увидел щекастого мальчишку в белом колпаке из хлебной лавки. Ученик пекаря протянул Ио небольшую корзинку, закрытую куском ткани.
– Это Вам от хозяина! – заявил парнишка.
– Почему? – удивился Ио.
– Если б не Вы, того дядьку убили бы прямо перед лавкой, – бойко отбарабанил мальчишка, – Нам проблемы не нужны. Вот хозяин и решил Вас отблагодарить. Вы – крутой мужик!
– Я не могу принять такой подарок, – покраснев, пробормотал Ио, суя корзинку обратно.
– Почему? – в свой черед удивился мальчишка.
– Твоему хозяину, наверно, самому не легко сейчас. Город в осаде.
– Да Вы что! – протянул парнишка и простодушно затараторил, – Хозяин на осаду просто молится. Сами посудите: конкуренции нет, проблем со сбытом нет, за поставками муки городские власти строго следят. А уважения сколько!
***
Площадь заполнилась изможденными людьми с явной печатью недоедания на лицах. Ио впервые порадовался своей худобе и бледности. Благодаря этому от окружающих он не очень отличался. Как ни силился, Ио так и не смог разглядеть в глазах паствы Яна Лейденского истовый пламень, прославивший анабаптистов за пределами Мюнстера. Казалось, осада вынула из них искру, оставив только обреченность.
Внезапно в первых рядах послышались возгласы. «Скажи нам, пророк!» – отчаянно завопила какая- то женщина. Вопль ее напоминал крик раненой птицы. Площадь загудела на тысячи голосов. Ио посмотрел по сторонам и поймал себя на странной мысли. Многие из стоящих рядом «избранных», восславивших в себе образ Божий, уже мало походили на людей. Они как будто приветствовали предводителя, но из их глоток до Ио доносился клекот ночных тварей, звериный вой и рычание. В издаваемых «избранными» звуках он слышал бездумный непонимающий плач по тяжкой участи и еще более пугающем будущем.
Тем временем на помост поднялись несколько человек. Впереди в пурпурной мантии и короне вышел сам пророк- император. Ян Лейденский не походил на свою паству. Даже не стоя рядом, Ио видел торжество витальной силы, исходящей от пророка. Величественным жестом Ян поднял руку.
– Дети мои! – громовым раскатом прозвучал голос пророка- императора, – Великую весть я Вам принес сегодня. И звучит она так: не бойтесь! Вы смотрите за Периметр и видите, как все Силы Зла собрались у стен Города. Это зрелище наполняет вас страхом. Но подумайте, что означает их великий поход на вас. Только одно – великий страх Князя Тьмы перед вами. Но если сам Сатана напуган вашей грозной силой, разве не глупо вам бояться его?
Площадь выдохнула разом. Кто- то захохотал. Истерический смех охватил ближний правый угол у помоста, волной пробежал толпу наискось и угас в другом конце площади.
– Дети мои! – продолжал проповедь Ян, – Вам говорят – «Весь мир против вас». Вы слышите – «Во всем мире у вас нет ни друзей, ни союзников». Но, ведь, это и означает, что час радости близок. Ибо вы знаете, чему предшествует всемирное царство Зла. Близок как никогда день Гнева Господнего!
Толпа взревела. Многоголосое нечленораздельное «ААААААА!!!» взорвало площадь, и многократно оталкиваясь от стен домов, взлетело ввысь. Кто- то в экстазе вскочил на помост и обхватил ноги оратора. Тут же два дюжих откормленных молодца отработанными движениями отодрали безумца от пророка- императора и куда- то утащили.
– Не бойтесь, ибо пророчества уже сбылись! – голос Яна Лейденского звучал отовсюду, словно существуя уже отдельно от смертного молодого человека в короне и мантии, стоящего на помосте, – Всмотритесь в чистоту своих душ. Вам больше не нужны блага мира сего. Страшный суд уже случился. Достойные геенны огненной – уже в ней. Остались только праведные. Известный вам мир безвозвратно погиб. Вы – уже в Царстве Божием. Другого не будет.
Ио в ужасе смотрел по сторонам. Толпа визжала, плясала, прыгала в экстазе. Худой как палка беззубый мужчина без возраста, вереща, бил кулаком по голове плешивого соседа с обвисшими щеками, тоже вопящего и рвущего на себе остатки волос. Двое мужчин, крича, срывали платье с зажатой между ними плачущей от восторга женщины с еще заметными следами увядшей красоты. Безобразная старуха запрыгнула на парня, который вертелся на месте, то ли тоже безумствуя, то ли пытаясь ее сбросить. Кто- то уже совокуплялся прямо на мостовой. Кто- то кого- то бил. Кто- то сорвал с себя лохмотья и, лая и вижжа, высоко подкидывая ноги и взмахивая костлявыми руками, танцевал по лежащим, слившимся в половом акте или бьющимся в припадке.
Пророк- император повернул голову и вдруг в упор посмотрел на Ио. Речь его не прервалась, но Ио показалось, что в глазах главаря анабаптистов мелькнуло удивление.
«Неужели он узнал меня?» – подумал Ио.
Он попытался пробраться поближе к помосту, но тут к пророку- императору подбежал человек в серой блузе и начал что- то жарко шептать на ухо. Ян встревоженно глянул на него, сказал что- то кивнувшему в ответ помощнику и в окружении нескольких спутников- охранников канул в толпу.
… – Я был в Мюнстере, – Сообщил Ио Никите на следующий день.
Никита испуганно отпрянул от него.
– За каким чертом Вас туда понесло?
Ио пожал плечами.
– Вы мне про них так интересно рассказывали, что я подумал – не найду ли я там зацепок по моему делу?
Никита возмущенно взмахнул маленькими ручками.
– Вас послушать, так я – коварный злодей, который постоянно подбивает неопытного юнца на авантюры и глупости, разжигая его любопытство!
– В моей случае, – улыбнулся Ио, – Дело именно так и обстоит.
Никита пару раз озадаченно моргнул.
– А. Ну да, логично. Ну и что же Вы там делали?
– Слушал Яна Лейденского. Но не в этом дело: кажется, он узнал меня!
– Вы говорили с пророком- императором? – Никита в ужасе воззрился на Ио.
– Нет, в той ситуации это было совершенно невозможно. Просто он посмотрел на меня как на знакомого. Как будто удивился, что я здесь. Мне нужно встретиться с ним.
Никита покачал головой.
– Стало быть, Вы не в курсе. Ночью Мюнстер занят войсками Совета. Там серьезная резня. Похоже, Яна Лейденского кто- то предупредил. Он бросил свою паству и успел скрыться. Боюсь, сейчас этот предатель уже за Периметром. Поводом зачистки стали доказанные связи леваков с турками.
Никита нервно дернул плечом.
– Эти народолюбивые придурки всерьез считают, что у османов сплошная диктатура пролетариата, а султан рубит вельможам головы за обиды, нанесенные простолюдинам. Дураки любят сказки про социальную справедливость.
Ио застыл с открытым ртом.
– Ничего страшного, – сказал Никита, – У нас с Вами сегодня другая важная встреча.
***
– Почему Вы выбрали именно этот кабак? – недовольно пробурчал Архимед, приканчивая обильный ужин.
Высокий лоб мэтра в очередной раз склонился над огромной печеной рыбой на блюде. У инженера оказался зверский аппетит.
– Это я виноват, – вступился за Никиту Сцевола – сослуживец и подчиненный Архимеда, – Попросил назначить встречу поближе к Институту Сиракуз.
– Спасибо за заботу, дорогой Муций, – брюзгливо пробормотал мэтр, мотнув неряшливой бородой. У меня от этих воплей уже голова разболелась. А мне сегодня еще работать.
С улицы раздавались голос Кассандры и ее горластых сторонников, непрерывно митингующих на Пляс Антик. Таверна, где собрались Никита, Ио и двое инженеров, находилась как раз на ней.
– Когда я сюда подходил, – заметил Ио, скорее, для поддержания разговора, – я слышал, как Кассандра пророчествовала, будто бы с Троянского коня начнется пожар, который погубит весь Город.
– Не исключено, – пожал плечами Никита, – Конь- то – деревянный.
– Оно так, – согласился Муций, – Но Кассандра- то явно имеет в виду не столько буквальный смысл, сколько символический. Мол, предметы упаднического чуждого искусства, стоящие посреди Города, развращают молодежь, создают у нее ложный привлекательный образ Врага…
– Я абсолютно не разбираюсь в искусстве, – перебил коллегу Архимед, не забывая забрасывать в рот куски рыбы, – Но решительно не понимаю, как может измениться художественная ценность этой лошади от того, что скульптор, ее изваявший, занимается строительством стенобитных орудий на той стороне. Вот я, скажем, использую в последних проектах разработки доброго десятка инженеров, трудящихся на Врага и занимающих у него высокое положение. И что – разработки от этого становятся чем- то хуже? – Архимед хмыкнул, – По- моему, так совсем наоборот!
– Не боитесь так откровенничать в людном месте, мэтр? – поинтересовался Ио.
Архимед самодовольно хохотнул.
– Пока я нужен Совету, могу говорить, что угодно. А нужен я ему буду как минимум до конца осады.
– КБ господина Архимеда, – вполголоса пояснил Ио Никита, – главный военный разработчик Города.
– Вы видели действие системы «Коготь»? – обращаясь к Ио, спросил Архимед, – Наша работа.
– К несчастью, не видел. Простите, – извинился Ио.
– Жаль, – сказал Никита, – Весьма эффектное зрелище. Вражеский корабль внезапно повисает в воздухе, как свиная туша в мясницкой лавке. И все финтифлюшки – пушки, снасти, грузы – летят по все больше наклоняющейся палубе вверх тормашками. А система зажигательных зеркал? Немного непонятных для Врага манипуляций на берегу и – пых! – вражеский флагман вспыхивает, как свечка, как по волшебству!
Ио глянул на Архимеда. Тот, будто не слушая славословий в свой адрес, вгрызался в рыбу. Когда Никита закончил, приподнял голову.
– На самом деле, это все ерунда, детские игрушки. Усовершенствование катапульты и другие опыты с рычагами- более интересная инженерная задача. Хоть и не так эффектно выглядит. Впрочем, это только специалисту понятно.
Сцевола с улыбкой кивнул.
– Отнюдь не только, – возразил Ио, – Я наслышан о Ваших достижениях. И вовсе не от ученых.
– От нашего друга Гектора? – уточнил Архимед с явным удовольствием.
– Нет, – Ио покачал головой, – От людей из очереди за хлебом. Они говорили, что именно Вы остановили в Городе время. Штукой под названием маятник.
Сцевола засмеялся. Архимед недовольно зыркнул на него. Сцевола осекся.
– Как, однако, по-идиотски преломляются в мозгах дураков реальные события, – недовольно пробормотал Архимед, – Ну ладно, Вам как другу Гектора расскажу, откуда ноги растут. Турки прокопали туннель и заложили часовую мину под стенами Вены. Австрияки вовремя заметили, что происходит, и начали встречный подкоп.
– Подкоп, часом, не копался из места, называемого Керкопорта? – ухмыльнулся Ио.
– Да, оттуда. Откуда Вы знаете? – подозрительно спросил Архимед.
Ио вздрогнул и уронил нож, Архмимед недоуменно глянул на него и продолжил.
– Меня позвали руководить инженерными работами. Саперов Сулеймана Великолепного мы благополучно засыпали – по семьдесят им гурий на шишку, а часовой механизм остановили. Оттуда байка об остановившемся времени и пошла.
Архимед злобно ухмыльнулся.
– Но из-за глупости военных, лезущих в дела, в которых ничего не смыслят, извлечь из- под завала бомбу не смогли. И сейчас она там лежит за пять секунд до красной черты, и в любой момент стрелка может начать двигаться опять.
– Так это что, выходит, весь Город нынче сидит на часовой мине? – ахнул Ио.
– Ну, так оно обычно бывает, – заметил Никита, – Просто есть посвященные, на которых лежит груз этого знания, и есть прочие, – и значительно глянул на Архимеда.
Инженер важно кивнул. Повисло неловкое молчание.
– Все же, наверно, жаль растрачивать талант на войну, – наконец, сказал Ио, – Вряд ли убийство людей – единственное достойное назначение науки.
Архимед пожал плечами с некоторой досадой.
– Такова реальность. Сорок процентов ученых так или иначе участвуют в научных разработках для военных нужд.
– В Городе? – уточнил Ио.
– В мире, – припечатал Архимед, – В Городе- то, я думаю, сейчас – существенно больше. Процентов девяносто. Или девяносто пять.
– Включая энтомологов и ихтиологов? – улыбнулся Ио.
– У меня есть знакомый энтомолог, – сказал Сцевола, – Он изучает технику полета мухи. Заказчик исследования – военно- воздушное ведомство.
– Думаете, власти стали бы столько тратить на науку, если бы не война? – обратился Архимед к Ио, – Кому мы были бы нужны, если бы не разработка военных машин? А сейчас мы в рамках этих исследований много других тем реанимировали. Разработку червячной передачи и винта моего имени, математическую теорию рычага.
– Это все нужно для военных целей?