Роман кивнул, снял с гвоздя длинный стальной ключ и вышел на лестницу.
– Осторожней, не свалитесь! Лестница крутая! Ее местные делали! Напились нашего виски и делали! – крикнул ему вслед Рой.
Роман посмотрел в темноту и подумал, что зря сюда приехал, на этот пост. Нужно было добраться до гостиницы, а утром разыскать Козмаса.
Глава 5
Козмас
Утром майора на посту уже не было, не было и Козмаса. В скворечнике над винтовой лестницей сидел капитан-заика, яркий блондин с красным, обожженным местным солнцем лицом.
– У меня т-так всегда, с-сэр, – будто оправдывался он, – чуть солнышко т-тронет – я как фонарь в публичном д-доме. Потом все с-сходит, и никакого загара. И опять горю, черт в-возьми! Меня даже х-хотели вернуть обратно в Ирландию. Еле отбился, честное слово!
– Вы уж извините, капитан…
– Да что вы, с-сэр! Рой просил вам передать вот э-это.
Капитан протянул Роману листок, на котором был начертан какой-то план.
Роман кивнул, улыбнулся вежливо и стал спускаться по винтовой лестнице, рассматривая рисунок. Что здесь написано? Да вот же – «аллея ионитов». Ее еще дорогой тамплиеров зовут. Апельсиновая плантация, роща. Так, ясно!
Он подошел к машине, споткнулся о большой камень, вросший в сухую землю. Положил листок на горячий от солнечного пекла капот.
Так, а это что? Дорога к крепости ионитов, то есть к древней комендатуре. Там еще старые давильные станки стоят. Надо развернуться, ехать к базе. Это, должно быть, дома. А это? Ресторан. Скорее, харчевня. Так, это тоже ясно. Съезд с дороги на грунтовую. Ну, съехали… Дальше. Ферма. Что за ферма такая? А вот, написано – кошачья ферма, ветеринарная лечебница. Дальше. Вдоль соленого озера, к Ледиз-майл, к дикому пляжу. А это что? Должно быть, охранная вышка. Ну, да, это уже территория базы. Поворот вправо между оливковыми деревьями, опять съезд, а вот и монастырь.
Дальше было написано печатными буквами, чтобы, видимо, не допустить другого толкования:
«Дорогой сэр! Это дорога к чертовому монастырю. Я обещал Вам его показать, обещание выполнил. Хотя вы вряд ли найдете съезд к нему сквозь заросли олив. В таком случае вернитесь на ферму, найдите там двух старух – мрачную англичанку и безумную русскую барыню. Между прочим, они, кажется, чуть ли не родственницы по какой-то аристократической кривой. Старые дамы посвятили остаток своих дней выхаживанию монастырских котов. Те там рвут друг друга на куски, а эти зашивают. Посмотрите на клетки с вонючим зверьем и уезжайте оттуда. А если допечет, расспросите старух, как добраться до монастыря. А лучше всего не ездите туда! И пьяница Козмас тоже так думает. Он все-таки допил мой виски и среди ночи укатил. Надеюсь, он еще живой! А без него что мне здесь делать, на этом проклятом острове, без него? Сопьюсь, если он не будет брать на себя хотя бы часть этого труда.
А в монастырь не ездите, честное слово! Там нет ничего хорошего!
Рой, майор военной полиции»
Роман сложил лист вчетверо и сунул его в карман брюк.
Ни в этот, ни в последующие дни Роман в карту Роя не заглядывал. Случились давно ожидаемые события, ради которых он сюда и был прислан: двое затерявшихся в мировой сутолоке воров, наконец, появились на острове. В тот же день, когда Роман проснулся в маленькой комнатке с кондиционером под винтовой лестницей, Козмас разыскал его и, дыша свежим перегаром, заявил:
– Мой шеф просил тебя приехать. Твои соотечественники объявились в нашем оффшорном раю.
– И за это мы тоже любим ваш рай, дорогой друг! – улыбнулся Роман. – И за это тоже…
– Его не мы придумали. Англичане.
– Но вам от этого неплохо, не так ли?
– И вам тоже. И вообще, что в этом плохого? Бандитский притон можно соорудить где угодно! Даже в вашем Кремле.
– Спору нет.
– Впервые вижу русского, который не спорит.
– Забавное наблюдение. Черт побери, Козмас, а, пожалуй, устами греко-кипрского полупьяного копа иной раз глаголет истина! Мы действительно великие спорщики – спорим с историей, с прошлым, с будущим, со всем удивленным человечеством! Так и есть!
– Вот видишь, русский, мы тоже кое-что умеем! У нас огромный исторический опыт. Что бы ни случалось на земном шарике, всегда отзывалось у нас. Мы это явление усмиряли, изучали и строили его безопасную модель у себя, на нашем клочке земли.
Роман с изумлением посмотрел на Козмаса. Между тем они уже подошли к двухэтажному зданию колониального типа, над которым отсвечивали буквы: «Полиция».
– Что ты имеешь в виду?
– Все! Я имею в виду все! Каменный век, например, без нас тоже не обошелся. Мы, в отличие от вас, дикарей, сохранили его следы. Помнишь «термитники» на шоссе между Лимассолом и Ларнакой? Древнейшее поселение. Такого нет нигде. Мертвых хоронили под порогом этих «термитников», и сами там жили, на глиняных полах.
– Зачем?
– Не знаю, но думаю, чтобы мертвые не уносили слишком далеко их тайны.
Полицейские вошли в полутемную, с одним пыльным оконцем, комнату. Там стоял исцарапанный стол с новеньким телефоном, а также три венских стула и длинная, протертая задами посетителей дубовая скамья. Роман сел на нее, поерзал. Козмас закурил и, расставив ноги, встал в центре комнаты, задумчиво глядя в пыльное оконце.
– Думаешь, на кой черт нам сдалась греческая, а потом и римская античность? – спросил он.
– Как-то не задумывался. Не отделял вас от этого.
– А зря не отделял! Ответ ведь лежит на поверхности, только его не принято здесь произносить вслух.
– А ты произнеси.
Козмас с недоверием посмотрел на Романа и уселся верхом на скрипучий стул. Положил локти на витую спинку и качнулся пару раз.
– Кровосмешение.
– Что?
– Остров маленький. Предки дотрахались друг с другом до того, что уже не всегда могли различить свой пол. Ты видел статую Афродиты, слепленную с той, что родилась из нашей пены?
– И что?
– Это же не баба, черт возьми! Но и не парень! Гермафродит, чудо-юдо! Такими тогдашних островитян и нашли похотливые древние греки, а следом за ними и римляне. Обожествили для начала, а потом давай накачивать своей спермой, кровь обновлять!
– Ты диссидент, Козмас?
– Допустим.
– Твое счастье, у вас ссылать некуда!
– Оно и несчастье! Остров. Куда ни пойдешь, везде море! То ли дело у вас! Сибирь, вечная мерзлота, льды, океаны, леса… Разнообразие все же!
– Да, не соскучишься! – хмыкнул Роман.
– Но мы не горюем, дорогой друг! Берем от вас, иностранцев, все, что вы сюда тащите, а потом…
Он сделал энергичное движение ногой, словно ударил кого-то невидимого.
– Что потом?
– Под зад! Катитесь, мол, к своему разнообразию. Свои тайны мы не держим на берегу, они зарыты в горах, вам не достать. Кто только ни пытался – и греки с римлянами, и арабы, и семиты, и египтяне, и генуэзцы, и венецианцы со своими придуманными ревнивыми маврами, и турки, и даже англичане. Теперь вот вы!
– Мы?
– Ну и вы тоже. Денежки везете, мразь всякую… Думаешь, прилипает?
– Думаю, да.
– Ошибаешься. Ничего к нам не прилипает. Даже помогает с древним кровосмешением бороться, – он мрачно усмехнулся, – Мы обновляемся, а вы уходите к себе и там подыхаете. Ты знаешь, в каком году здесь появился первый посланник Христа?
Роман пожал плечами, потом неопределенно пошевелил пальцами руки в воздухе.
– На десятый год после распятия. Слышал о Лазаре? Ну, о том, которого Иисус поднял из мертвых?
Роман кивнул.
– Он здесь первым епископом был. А Павел, а Петр, а Варнава! Все наследили. Только нагнись и подними камень, на который ступали их сандалии. Всё живо, всё дышит… Наша кровь всегда новая.
Роман улыбнулся, отвалился спиной к стене.
– У тебя план Роя в кармане?
Роман вновь кивнул.
– Это хорошо. Если не испугаешься, посмотришь. Одна из наших тайн. Только она еще не закончена. Будет продолжение. Иначе какого черта сюда приволокли этих чудовищ!
– Загадки, загадки! Давай лучше о деле – где сейчас мои соотечественники?
– Где им положено, в гранд-отеле. Что вы с ними собираетесь делать?
– Ничего. Констатировать факт, что они прибыли на ваш остров обновлять вашу кровь.
– У вас они пускают кровь, а у нас обновляют. Видишь, мистер Роман, мы и здесь в выигрыше.
Козмас засмеялся и поднялся, разминая ноги.
– Ну, ладно, пошли к начальству. Оно тоже жаждет обновить нам кровь, – Он озорно подмигнул черным глазом и рассмеялся: – Боюсь только, на этот раз опять случится кровосмешение! Полицейский полицейского – это отвратительно! Слушай, от меня так несет! Надеюсь, хотя бы это остановит командира.
Глава 6
Сид
В воскресенье Роман встал поздно, когда зной уже придавил остров, а море устало поблескивало в прямых солнечных лучах. Он подошел к окну, распахнул его и задохнулся раскаленным влажным воздухом, неожиданно, исподтишка, тяжело ударившим в лицо, как коварный уличный боец.
Завтрак в его отеле-апартаменте, рядом с трехэтажным супермаркетом, был неизменен и скучен: турецкий кофе, который здесь упрямо, из шовинистических соображений, именовали греческим (при этом нещадно портили его поистине не греческий, а турецкий, вкус), французский круассан, обсыпанный корицей и сахаром, стакан жидкого апельсинового сока и утренняя сигарета.
– Сид! – окликнул Роман портье, который по совместительству был владельцем отеля, барменом, старым ворчуном и отставным военным поваром родом из Ливерпуля.
– Да, мистер Роман! – отозвался высокий, сутулый, жилистый мужчина лет за шестьдесят.
– Сид! Почему у вас, черт побери, нет воображения? Я живу здесь уже больше месяца, исправно плачу, не так ли? А вы каждое утро кормите меня этой бурдой, нескромно именуемой кофе, вчерашними булками и разбавленным соком. Я готов платить вам дополнительно за что-нибудь более существенное, или хотя бы разнообразное.
– Это невозможно, сэр. У нас нет кухни. Я могу лишь заварить кофе, каким бы он ни был, купить в супермаркете булочки и сок. Я не разбавляю его, это за меня делают местные. Можете отказаться от завтраков, но денег я вам не верну. Таковы были изначальные условия.
– Да Бог с вами, старый скряга! А верно ли, что вы были поваром на военной базе на Акротири?
– Был.
– Вас, должно быть, выгнали за то, что вы морили голодом личный состав?
– Вы шпион, мистер Роман?
– Почему вы так думаете, Сид?
– Потому что следующий вопрос будет таким: а скольких вы, Сид, заморили голодом и сколько осталось в живых? Таким образом, вы подсчитаете количество военнослужащих на базе и сможете доложить об этом в свое чертово КГБ. Не так ли?
– Вы шутите, Сид?
– А вы? Вы первый начали.
Роман рассмеялся, закурил сигарету и брезгливо отодвинул от себя остывший кофе в плохо вымытой чашке.
– Никогда не думал, что ливерпульские военные повара в отставке обладают такой реакцией, как вы, Сид!
– Еще бы! Попробуйте выдать старую курицу за несмышленого цыпленка, а древнего борова, сдохшего от старости и скуки, за жизнелюбивого поросенка! И подать это уйме вечно голодных мужиков! Тут без реакции никак не обойдешься. Ведь верно?
– Верно. Почему вы не вернулись в Ливерпуль?
– А чего я там не видел? Мое место здесь. Слава Богу, скопил кое-какую мелочь, купил отельчик и вот травлю теперь вас этой бурдой. Разве это не удача?
– Это вклад, Сид, вклад в борьбу с большевистской опасностью. Вам положен орден.
– Вы опять шутите, сэр?
– Кто его знает, Сид? Может быть, может быть.…Послушайте, вы действительно служили на той базе?
– Верно, сэр. Но больше не скажу ни слова!
– Бросьте. Я не о базе. Просто там, на территории, в неохраняемой зоне, стоит женский монастырь Николая Чудотворца. Ну, тот, в котором живут кошки…
Сид вышел из-за стойки.
– Есть такое дело.
– Вы были там?
– Один раз, сэр. Заглянул.
– И что же?
– КГБ интересуется и этим объектом?
– Я не из КГБ, и потом… у нас больше нет КГБ… вроде бы.
– Зачем же вам эта мерзость?
– Вы сказали «мерзость»? Что вы имеете в виду? КГБ?
– Нет, сэр. Это вы так подумали, не отпирайтесь. А я даже не о котах, хотя и видеть их не могу! В той жизни, если верить индусам, я был собакой, наверное. Но я не о них, и не о вашем КГБ. Там, у самого входа в монастырь, на главной площади, водятся жуткие осы, со стрелами в заднице. Один укус и ты на больничной койке. Два укуса, и на тебе можно отрабатывать тотализатор – сдохнешь или нет. Три укуса – и тотализатор – только выкинутые деньги! Сто процентов – ты покойник. Паралич, оттек легких и все такое.
– Я слышал, что они и в городе иной раз появляются?
– Еще бы! Но в Лимассоле они редкость. Так, залетит какая-нибудь шальная тварь. Главное, не трогать ее. Пусть себе полетает, понюхает воздух и свалит к чертовой матери! А там у них гнездо, в этом монастыре. Представляете, сэр, сотни этих тварей на пятачке земли!
– Вы бежали оттуда, Сид? Вы, воин Ее Величества?
– Я не воин, а повар. Что бы без меня делали истинные воины? Их бы, голодных и худых, бессильных доходяг, одолели бы красные.
Роман опять рассмеялся и поднялся, кинув на стол матерчатую салфетку.
– Если вам надоест здесь, скажите мне, Сид. В красной армии есть для вас очень доходная должность.
– Интересно знать, какая?
– Комиссар. Политработник, как у нас говорят, в КГБ.
– Почему вы думаете, что я подхожу?
– Вы с такой убежденностью несете всякую чушь, в которую сами не верите.
– Может быть, и так, сэр, но насчет ос я не шутил. Имейте это в виду, если вы такой любитель вонючих кошек.
– Вы думаете, я решил туда поехать?
– Конечно, решили. Иначе зачем вам интересоваться этим дьявольским местечком? Не так ли?
Сид смотрел косо, пряча за прищуром своих влажных, вечно хмельных глаз, неизбывное ливерпульское лукавство. Роман кивнул и вышел из гостиницы под обжигающие лучи средиземноморского светила.
В каких-то полусотне метров от отеля, за лентой шоссе, блестело море. Роман посмотрел на стоянку за фасадом отеля: на буром сухом щебне, кроме его «Нисана», плавился под солнцем старый красный «Митсубиси», неизменный автомобиль Сида. Сид говорил, что этот старый паршивец ему дорог как память о службе. Он купил его в последний год, прежде чем расстаться с солдатской столовой. Тогда эта машина была хоть и не новой, да и не Сид был ее первым владельцем, но все же еще выглядела хоть куда: не хуже кур, выдаваемых за цыплят. «Пусть тянет, пока может! – говорил Сид. – Как я! Пока могу, тяну!»
«Скряга, старый очаровательный скряга! – улыбнулся Роман, глядя на ржавый корпус японского автомобиля. – И эта ржавая развалина ему подстать!»
Глава 7
Сара и Елизавета
Дробя широкими колесами щебень, Роман выехал со стоянки и, пропустив поток машин, сорвавшийся с линии ближайшего светофора, поехал вдоль моря по шоссе, в сторону загородной «аллеи ионитов» или, как ее называли некоторые, «дороги тамплиеров», по обе стороны которой цвели цитрусовые плантации. Деревья переплетались высоко в небе, пряча под собой, словно в тоннеле, прохладный сумрак серого асфальта.
На сиденье рядом валялся порядком измятый листок – карта майора ирландской военной полиции Роя.
Круглая площадь, к которой примыкал древний порт, заканчивалась несколькими узкими улочками, одна из которых тянулась к выезду из города. Вдоль залитого солнцем и машинным маслом, пегого от пыли шоссе, мостились механические и автомобильные мастерские, мизерные фабрички вулканизации авторезины, дешевые прилавки, предлагающие невесть какому покупателю ширпотреб, кичливые гипсовые памятники, мангалы и глиняные печи размером с садовую тачку. Впрочем, были и садовые тачки, и лопаты, и грабли, и напоминающие спящих питонов зеленые и серые круги огородных шлангов.
Шоссе было длинным и скучным. Роман всегда пытался проскочить его побыстрее, потому что здесь до тоскливой пустоты затиралась в его воображении цветистая легенда острова. Это все равно, как наткнуться в романтичном дворце принадлежащем прекрасной чете суверенов, на отхожее место.