– Я решил, прежде чем отдать в отдел выпуска, подписать у вас чертежи. Посмотрите и критикуйте, – сказал Болот. – Возможно, от вас услышу дельное замечание.
Они стали рассматривать чертежи. Фартуна обратился к Удовинчуку:
– Посмотри, Юрий Васильевич! Вот самое слабое место, постоянно стенка мнется. А он поставил обрамление и усилил это место.
– Видишь, – теперь уже Удовинчук к Фартуне, – все сварные швы разгружены. Она стала безопасной в эксплуатации. Давай, подписывай чертежи. Проследи сам за выпуском и передай чертежи на завод. Пусть приступают к изготовлению.
Фартуна начал подписывать чертежи. Удовинчук покопался в своих папках и вытащил чертеж общего вида какого-то механизма.
– На, Болот, посмотри, – сказал он. – Скажи, они будут работать или не будут?
Болот посмотрел на наименование чертежа. «Стропы с автоматическим кантователем». Разработчик – Мосоргстрой. Чертеж подписан несколькими людьми.
– Юрий Васильевич! Нормальный конструктор никогда не будет рисовать неработающий механизм. Конечно, они будут работать, – утвердительно сказал Болот.
– Нет, они не работают, – сказал Удовинчук.
– Не может быть, чтобы они не работали. Если нет дефектов в изготовлении, они будут работать, – возразил Болот. – Они не работают только тогда, когда изготовитель допускает ошибки в изготовлении.
Удовинчук задумался на некоторое время. Фартуна закончил подписывать чертежи и передал их Удовинчуку на утверждение.
– Давай, Болот, завтра поедем на завод, – сказал Удовинчук. – А где завод, знаешь?
– Знаю, – ответил Болот.
– Возьми чертежи строп с собой и еще раз внимательно изучи, – сказал Удовинчук. – А сейчас ты свободен.
Болот начал подниматься на пятый этаж по лестнице. От руководства отдела не было никаких замечаний. Значит, они довольны его работой. Приближаясь к своему рабочему месту, Болот заметил, что несколько женщин столпились у него за кульманом и бурно о чем-то говорили. Обычно они таким образом кучковались в случаях, когда кто-то приносит на работу какой-то товар женской принадлежности, и обсуждали его вдоль и поперек, даже примеряли на себя. Чтобы врасплох не застать женщин, Болот остановился у парня, который занимался разработкой проекта.
– Что они там делают? Бюстгальтер, что ли, примеряют? – тихо спросил Болот у него с улыбкой на лице.
– Женщины! Освободите место хозяину! – крикнул он женщинам, обратившись к Болоту, тихо произнес. – Просто, любуются твоим чертежом.
Женщины вмиг разошлись по своим рабочим местам. Осталась у кульмана одна, старшая из всех женщин, ожидая подхода Болота.
– Извини, Болот! Я тут провела беседу, – сказала она, – как нужно работать, со своими девочками.
– А зря, – рассмеялся Болот, вспоминая слова Афанасенко. – Так работать могу только я сам.
– Да, я тоже убедилась. Мои девочки меня убедили, – сказала она и пошла к себе.
Она работала начальником группы проектов производства работ. Ее звали Никитина Светлана Павловна. Женщина лет пятидесяти, плотного телосложения, носила очки и в свободное от работы время занималась кроссвордами.
Болот начал изучать чертежи строп с автоматическим кантователем. Стропы предназначались для снятия плит перекрытий с панелевозов и подачи их к месту монтажа. Плита перекрытия, находясь на панелевозе в наклонном положении, после снятия ее с панелевоза с такими стропами должна была прийти в горизонтальное положение. На чертеже был узел, который назывался гидротормозом, что обеспечивал плавный переход плиты из вертикального положения в горизонтальное. Болот решил, что если стропы не работают, как сказал Удовинчук, то вся беда только в этом гидротормозе. Конструкция гидротормоза представляла собой два металлических цилиндра, причем один из них, поменьше диаметром, перемещался внутри второго цилиндра, и при этом тормозная жидкость переливалась из полости одного цилиндра в корпус другого. Гидротормоз может отказать в работе только в том случае, если прекратится переливание тормозной жидкости. Она должна переливаться через организованную щель, которая предусмотрена между штоком наружного цилиндра и отверстием в торцевой стенке меньшего цилиндра. «Да, именно здесь зарыта собака», – подумал Болот и сложил чертежи в папку. Но мыслями никак не мог отойти от этих строп. На вид гидротормоз – маленькое простое устройство. Но сколько гениальности! Ему захотелось найти автора и пожать его руку. Это они, двигатели технического прогресса, люди, которые имеют светлые головы, думающие только о том, как усовершенствовать труд человека. Болот почувствовал, что он еще ничего такого не создал, чем можно было гордиться перед своими коллегами. Внутренний голос призывал его напрячься изо всех сил и придумать подобное устройство.
После работы Болот как обычно заходил в магазин рядом с домом за продуктами. Как всегда, везде очередь. У него был свой личный тканевый пакет, который он всегда носил с собой. Купил он хлеб и томатного сока в банках. Хотел взять еще колбасу, но, увидев огромную очередь за колбасой, решил занять очередь и сходить в квартиру.
Входя в квартиру, Болот заметил в коридоре чужую женскую верхнюю одежду на вешалке. Из кухни доносились голос Елены и знакомый, но далеко забытый голос. «Неужели она», – подумал Болот, снимая ботинки. Прошел в кухню и увидел Марию. Она, как и прежде, была элегантной и красивой. Странное чувство сковало весь его разум, он не знал, что делать в таких случаях.
– Здравствуй, Болот! – Мария не растерялась, видимо, была готова к этой встрече.
– Здравствуй, Мария! – Болот дальше не мог сказать еще что-нибудь стоящее.
– Почему в верхней одежде? – спросила Елена. – Или собрался куда-то еще?
– В магазин, – ответил Болот. – Там я занял очередь за колбасой.
– Не надо, дорогой! – сказала Елена, показывая на стол. – Вот видишь, я уже принесла. Иди, раздевайся.
Только теперь заметил Болот, что на столе в тарелке была нарезанная колбаса.
«Зачем она здесь», – подумал Болот, снимая шапку и куртку в коридоре. Потом прошел в гостиную и переоделся в домашнюю одежду.
– А где Куту? – спросил он у Елены, присаживаясь к столу.
– У бабушки. Я его отвезла по просьбе мамы, и Куту тоже сказал, что соскучился по бабушке.
– Ну, Мария! Рассказывай, как у тебя? Как дочь? – Болот уже пришел в себя и чувствовал себя увереннее.
– Что рассказывать? По словам Елены, ты уже все знаешь. А дочка растет. Она сейчас у моих родителей, – с грустью сказала Мария и опустила голову.
– Не надо жалеть о прошлом, а думать надо о будущем. – Болот решил ее поддержать. – Что прошло, то прошло.
– Я пытаюсь забыть. Но оно, прошлое, всегда со мной, – голос Марии задрожал.
– Со временем пройдет, – подключилась к разговору Елена. – Самое главное, планируй свою дальнейшую жизнь. Тебе сейчас надеяться не на кого.
– Спасибо тебе, Лена! Если бы не ты, я бы не выкарабкалась из этой ямы.
– Не за что! – возразила Елена. – Хорошо, что попалась мне на глаза. Если бы я не увидела тебя, что тогда? Это судьба свела нас. Она испытывает и меня, и тебя.
– Мне так стыдно перед знакомыми. Я вас очень прошу никому не говорить о моем состоянии. Особенно Шейшену. Болот, ты с ним встречаешься? – Мария обратилась к Болоту.
– После того, как он решил расстаться с тобой, я с ним перестал общаться, – ответил Болот. – Я свои дела решаю в деканате. Он сейчас заведует кафедрой. Говорят, он поднял инициативу отделения инженерно-строительного факультета от политехнического института, и организовать на базе факультета целый институт.
– Он такой. Именно за такие его стремления я и полюбила еще со школы, – сказала Мария и глубоко вздохнула. – Он сделал мне очень больно, но все равно я его люблю.
У Болота возникло множество вопросов, но он не стал их задавать, чтобы не заставлять ее переживать еще раз о прошлом.
– Мария сегодня переночует у нас, – сказала Елена. – А завтра переедет на квартиру к Наталье Сергеевне. Я с ней договорилась по телефону.
Болот удивленно посмотрел на нее: «Она цепко взялась за Марию». Сквозь грудь, через сердце пронеслось чувство гордости за свою жену.
Утренний холод пронизывал цех, сковывая движения людей. Удовинчук торопил рабочих вытащить из контейнера стропы с кантователем для осмотра. Один из рабочих зацепил крюком мостового крана стропы и скомандовал:
– Вира!
Подъем строп был осуществлен на некоторую высоту, чтобы можно было рассмотреть их со всех сторон. Болот визуальным осмотром уточнил исполнение строп. Конструкция соответствовала рабочим чертежам. «Теперь надо проверить гидротормоз», – подумал Болот и дал команду бригадиру разобрать конструкцию. Бригадир крикнул машинисту мостового крана:
– Майна! – указывая место для опускания строп.
«А вдруг там тоже все нормально», – пронеслась в сознании Болота мысль. «Нет, не может быть», – успокаивал его внутренний голос. На разборку гидротормоза ушло полчаса времени. Болот, следивший за процессом разборки, не делая никаких замеров, заметил на глаз, что отверстие на торцевой стенке внутреннего цилиндра плотно прилегает к штоку наружного цилиндра. Он сказал бригадиру, что необходимо расточить отверстие, увеличив его диаметр на десять миллиметров.
Бригадир, сняв внутренний цилиндр, побежал с ним в механический цех для расточки отверстия.
– Как ты думаешь, Болот, будет результат? – обратился Удовинчук к Болоту.
Болот посмотрел на него и улыбнулся:
– Я уверен, Юрий Алексеевич! Все будет нормально.
– Дай бог! – От Удовинчука исходили безнадежность и недоверие.
– У нас отдел называется отделом механизации, Юрий Алексеевич, почему-то я не заметил, чтоб в отделе работали настоящие механики. А у вас какая специальность? – спросил Болот у него.
– Я – технолог-строитель. А вообще ты правильно заметил, что у нас в отделе нет механиков. У нас одни технологи-строители. – Было заметно, что Удовинчук говорит с сожалением.
В это время в цех вернулся бригадир с цилиндром в руках и доложил, что расточка завершена. Болот дал команду, чтобы бригада собрала гидротормоз и общую сборку строп для испытания.
– Знаешь, Болот, мне эта работа уже стоит вот здесь. – Удовинчук провел рукой по горлу. – Уже месяц мы никак не можем внедрить в производство это устройство. Селюцкий меня совсем затрахал. Приходим, порассуждаем и расходимся.
– Ничего, Юрий Алексеевич! Сегодня вы сможете доложить ему о блестящих результатах, – Болот сказал ему с уверенностью.
Через час все было готово для испытания. Бригадир подошел к Болоту и спросил:
– Ну что, начнем? – У него светились глаза.
– С богом! – ответил Болот, выражая добро к началу испытаний.
Двое рабочих занялись сцеплением на крюк мостового крана строп с кантователем.
– Вира! – дал команду бригадир машинисту мостового крана и показал, куда нужно подавать груз.
Почему-то, несмотря на свою уверенность, у Болота возникло чувство, волнение, будто судьба испытывает его самого. Плита перекрытия, которая стояла в наклонном положении на пирамиде и которая подвергалась испытаниям неоднократно, казалась непреодолимым препятствием у всех на пути. Бригадир поднялся на пирамиду, чтобы зацепить плиту ветвями строп за верхние петли, и стал корректировать действия машиниста сигналами рукой. После того, как все ветви строп были зацеплены за верхние и нижние петли плиты перекрытия, бригадир посмотрел на Болота, ожидая от него команды. Болот ему кивнул головой.
– Дай натяжку! – крикнул бригадир машинисту.
Через мгновение ветви строп натянулись надежно.
– Потихоньку, вира! – еще раз скомандовал бригадир.
В течение одной минуты поднятая плита перекрытия находилась в таком же наклонном положении, в каком она была на пирамиде. У Болота замерло сердце. Эта минута казалась ему вечностью.
– Пошла! – закричал кто-то рядом.
Плита перекрытия, которая была уже на весу, начала поворачиваться вокруг нижних петель, стремясь занять горизонтальное положение. У Болота отлегло от сердца, но душевная дрожь колотила его сознание, превращаясь в чрезмерную радость. Наконец поворот плиты завершился в горизонтальном ее положении.
– Ур-р-а-а! – крикнул кто-то. Его поддержали остальные.
Удовинчук подошел к Болоту и обнял его. У него слезились глаза.
– Спасибо! – сказал он Болоту и похлопал по спине. – Молодец!
Чувство волнения только что покинуло Болота. Понимая ценность проведенных испытаний строп, он и себя посчитал прошедшим испытательный срок на работе. Простившись с ребятами бригады, с чувством выполненного долга Удовинчук и Болот поехали на работу.
Вечером дома Елена была одна. Она сказала, что Куту пожелал остаться у Алевтины Андреевны. Под впечатлением сегодняшних событий по испытанию строп Болот особо не переживал из-за отсутствия Куту в семье. Ему казалось, что это даже будет стимулировать развитие самостоятельности ребенка. Он решил дальше не препятствовать желанию Алевтины Андреевны забирать Куту к себе домой. Елена крутилась в кухне. Невольно вспомнилась Мария. Вчерашний ее вид был не похож на вид опустившейся женщины. Вполне приличный. О чем тогда Елена рассказывала? Она говорила, что Мария выпивает, по крайней мере, ей так показалось. Она любит Шейшена. До сих пор любит, несмотря на то, что он ей сделал очень больно. Еще со школьной скамьи. Значит, она никогда не любила Болота. Да, его домыслы подтверждаются, он был просто промежуточным звеном в игре Марии. Он не знал, обижаться на Марию или относиться к ней с благодарностью. Скорее, надо быть ей благодарным. Болот нашел свою любовь благодаря ее прощальному резкому письму, что заставило его переступить все социальные барьеры, сделать отчаянный шаг, чтобы победить себя.
– Болот, давай на ужин! – позвала его Елена.
Ее родной голос, пронизывая все его сознание, дал ему понять еще раз, что каждый день слышать Елену – это тоже огромное счастье. Да, надо быть благодарным Марии.
– Почему ты хмурый? – спросила Елена, улыбаясь. – Не переживай за Куту, завтра я его привезу.
– Я не за него, – ответил Болот. – Вчера увидел Марию и испугался, что я чуть не потерял свое счастье.
– Не потерял же, правда? – насмешливо манящий взгляд Елены выпрашивал у него нежности.
– Правда, родная, правда! – Болот обнял ее и жарко поцеловал в губы.
– Садись, – сказала Елена. – Я сейчас котлеты подам.
– За что она тебе так благодарна? – спросил Болот, присаживаясь к столу.
– Помнишь, я обещала себе помочь ей, когда увидела ее в ненадлежащем состоянии. Она действительно выпивала. Но она понимала, что опускается на дно. Ей нужна была только поддержка.
– Как я понимаю, эту поддержку оказала ты?
– Да, я ее уговорила пройти курс лечения в наркологии. Лечение длилось полгода. Теперь она здорова и полна энергии.
– Чем она планирует заняться? – спросил Болот, представляя дальнейшую жизнь Марии.
– Вчера мы были на мясокомбинате, ее приняли в лабораторию лаборанткой. А летом она планирует восстановиться в институте.
– Значит, она ухватилась за жизнь, – сказал Болот. – Да, я вижу, ты не зря старалась.
– Я очень рада за нее, и за себя тоже, – улыбнулась Елена. – Я победила ненависть. Она не только ухватилась за жизнь, она будет бороться за свое счастье. Придет время, и Шейшен сам будет бегать за ней.
– У вас, я смотрю, грандиозные планы, – отметил Болот. – Будьте осторожны, не перегибайте палку.
Утром Болот приступил к разработке документации бадьи-туфельки. Приступая к деталировочным работам, он подумал о необходимости исполнителей для чертежей деталей. Решил поставить вопрос перед руководством отдела, они не должны возражать. К нему подошла Светлана Павловна:
– Болот! Ты с нами или со своим отделом? – спросила она загадочно.
– О чем вы, Светлана Павловна? Я не понял. – Болот с удивлением посмотрел на нее.
– Послезавтра 23 февраля! Женский коллектив нашего отдела собирается организовать праздничный обед в отделе.