Угляны-Ивацевичи
«У нас тут было время, что банда была, так они делали специальные такие удавки, как из лески, знаешь? Леска и механизм такой, что он ее прям сильно затягивал. Палец суешь – палец перерезает этой леской. Ножом ее не перерезать тоже. Так на шею набрасывают и все. Считай, она тебе прям шею и перерезает. Она же тонкая. Ну, это все в 90-х годах, конечно, но не очень это все было приятно. Я в милиции на это ох как насмотрелся! В лесу их очень много таких было. Прям по краям дороги, вот лежали такие. Ужас. Поэтому я вот когда так садятся вдвоем, да еще и один прям сзади меня, то я как-то внутренне напрягаюсь сам».
Шиномонтаж где-то под Харьковом
«Дочь у меня молодец. Красотка – вон, смотри, какая, а? В хорошем каком-то институте учили, потом второе пошла получать. Ну, помог, да, немного ей поступить. Работает, у нее фирма своя. Юриспру…как ее? Ну, юристы, в общем, там работают. И все мужья у нее Миши. А вот так! Вот двое у нее было, сейчас вот третий: тоже Миша. Мне это очень удобно – я плохо запоминаю имена. Разводятся опять. Я ей говорю: «Может, тебе какое другое имя попробовать, ну видишь же, что с Мишами у тебя не выходит? Чему ее там учили-то в этом ее институте?».
Новосибирск-Омск
«У меня, я считаю, только один недуг есть: я – пьяница. Причем запойный. Пью сразу много. А так, в остальном я – человек положительный. Поэтому, мои дорогие, я нигде не останавливаюсь. Не дай Бог там есть где-то магазин со спиртным. Это я тогда пока всю водку там не выпью – не уеду. Так и выходит, что я всегда еду впереди графика».
Тобольск-Ижевск
«Не знаю, я вообще тут первый раз. Вот. Я до этого манагером был. Ой, я тебе скажу, работа такая рабская! Ой, вообще! Но у нас не выбирают там работу. Мучился-мучился. А потом предложили мне пойти вот поводить. Я, знаешь, сразу согласился. Вот вообще не думал. А потом вот сейчас еду, да? И машина у меня сломалась. И какой-то просто вот незнакомый, да, я его первый раз вижу. Вот, он просто что делает? Берет и везет меня в сервис. Бесплатно везет, прикинь? Просто вот такой добрый человек. И я там сидел и думал, что надо пересмотреть вообще жизнь. Себя и жизнь пересмотреть. И выезжаю на трассу, а тут ты голосуешь с рюкзаком. И знаешь, я вот подумал, что это мне такая проверка. И я остановился, да? Из-за этого вот мужика, который меня довез в сервис. А так я никогда никого не сажаю к себе в машину».
На брестской границе
«Вон, смотрите, видите? Пограничница на каблуках. Вот зачем ей здесь такие каблуки? Пестик на поясе и каблуки! Сколько там сантиметров? Четырнадцать, наверное, есть, да? Ждет, наверное, себе какого-нибудь итальянца. Будет он проезжать, а тут она у него паспорт спрашивает, а богатый итальянец прям весь не в себе сразу будет от такой красоты! Прям ее отсюда и заберет в свою Италию… Знаю я одну такую. Вышла она замуж за какого-то поляка. Он там у себя работает, а она на выходные к нам в Брест. Идет, значит, по центру города, выхаживает. Знакомых ищет, ну чтобы погордится. Я как-то раз ее встретил и думаю: «Дай-ка присяду, чтобы не встречаться». И присел там за памятник, а она меня сразу приметила, бежит, кудахчет: «Федя, ты чего это там делаешь? Не узнал, что ли»? А я узнал, да? Просто разговаривать неохота с этой дурой. Ну, прям дура из деревни. Ну что они там, спят что ли? Штамп поставить – долго что ли? О, кстати, слыхали, как тут у нас кто-то нажрался и границу пересек так просто? Ну, ему так надоело в очереди стоять, что он как нажмет на педальку и проехал без всяких штампов. Ну, бухой был. Нашли потом в лесу его, ну так, километров десять уехал, наверное».
Орша-Москва
«Я Шакиру уже лет восемь слушаю. Сидел в кафешке какой-то, ел, а там по телевизору клип ее показывали. Запомнил потом и купил диски. Хороший у нее голос все-таки, сильный такой. Ты английский знаешь? Я вот слушаю, но не понимаю, о чем она поет? Я всегда думаю, что о хорошем. Вот журнал увидел на заправке – купил. Это она сейчас такая, видишь? Помоложе была когда – посимпатичнее. Ну, возраст. У нас таких в Дагестане не слушают. У нас такая вот музыка, сейчас поставлю, послушаешь, другая совсем. И женщины другие. А она все равно – мой идеал».
Залари-Тельма
«Вот сейчас будем проезжать с вами наше Усолье. Знаете, чем знаменит наш город? Ну да, старый он, но главное, что у нас больше половины женщин в городе работают на трассе. Зарабатывают собой. Вот будем проезжать – увидите. Они вдоль дороги стоят – от 13 до самой пенсии. На любой вкус. Это очень страшное зрелище, особенно эти вот маленькие девочки, у которых больше никакой жизни не будет никогда. А вы знаете, реально и не будет, потому что нет работы. Вообще никакой нет. И так они стоят на много-много километров. Нет, я иногда думаю, что и я бы была такой, но мне повезло, потому что я устроилась работать бухгалтером. Бог спас, наверное. Меня взяли с обучением, ну, как стажировка, что ли. Работала за копье, терпела. У меня была одна блузка на все случаи жизни. Вечером приходила и стирала, а утром одевала на работу. И так несколько лет. Но я, знаете, просто знала, что если я один раз схожу на трассу, то я уже больше не буду никаким бухгалтером, а умру от того, что меня какой-нибудь Василий убьет монтировкой ночью, потому что я буду с ним не очень ласкова. Вы знаете, а потом как-то закончились эти вот несчастные 90-е годы, все изменилось. Меня пригласили работать уже в другое место на другую зарплату. Работала, а по вечерам стала преподавать на каких-то курсах бухгалтерское дело – специалистов не было вообще. А я была редким специалистом, получилось так. Потом на другие курсы пригласили. Там-сям. По чуть-чуть. Как-то все наладилось и в жизни, и в семье. Стали есть досыта, спать на нормальных пододеяльниках, а не на рваных. Машина. Сейчас сыну квартиру будем покупать, наверное. Ну да, у меня ушло на это больше времени, скажем, чем у тех, кто пошел на трассу сразу после школы. Как-то не очень по этому поводу переживаю».
На заправке
«Так, ну, вот немцы вам как? Ой, я как-то с одной немкой ехал. Сейчас расскажу, вообще! Короче, мне надо было ехать из Берлина куда-то, не помню уже, и я на сервисе в интернете оставил заявку. Ну, знаете эту тему, да? Что ты ищешь водителей, которые в ту же сторону едут и бензин пополам. Ну типа как «вконтакте», только там ты профиль машины заполняешь. Ну, отвечает мне мадам какая-то, договорились встретиться где-то на окраине. Прихожу. Стоит тетка, как шесть тебя, такая вот, во. Залезает в машину каким-то чудом и начинает пристегиваться. Ну, я сел рядом и думаю: «Ну да, сутки, наверное будем ехать». Она такая невозмутимая, вообще никакой эмоции на лице. Едем, выезжает на автобан – смотрю, что газ вообще не отпускает: 100, 120, 170, 190, 195… Я в кресло вжался, а у нее вообще на лице ничего не отражается. Едет себе, в одну точку смотрит и все. Это нация каких-то роботов просто! Никакого живого смеха вообще!».
Сургут-Салым
«Ты так на меня не смотри – сидел, да. Десять лет почти сидел. Вышел просто потому, что повезло. Бывает, что человек везучий. Я – везучий человек. Не скрываю, что счастливчик. Сначала думал, что будет тяжело. Я вышел же, а остальные все сидели. Думал, что будут все «тут» на меня моросить, что я – бывший, а оказалось, что это не принципиально. Ну, становится не принципиально, когда люди видят, кто ты на самом деле. А потом, алё-малё, приятелей собрал кое-каких, открыл собственное дело. Женился. Дети… Сейчас вот с бабкой в Адлер их отправляю. Потом вот любовница у меня есть. Я от нее и еду. Я ее «там» услышал. Кто-то дал послушать кассету. Ну, она певица. Под гитару поет, ну типа как шансон-мансон. Подумал, что если выйду, то по-любому с ней встречусь. Моя баба потому что. Понимает меня. Поехал на фестиваль шансонный, цветов подарил. Туда-сюда, потом на концерте подарил. Хочешь послушать, как поет? Сейчас, погодь, в бардачке лежит. Да не пугайся, этот тесак не для тебя. Так, для всякого на дороге, кто еще мою фамилию не знает. Есть молодые всякие фраеры, не знают жизни которые. Маленько подучить их иногда нужно. Вот, красота моя поет, слушай, а? Так, тихо, жена звонит. Это – святое. Теперь заткнись на пару минут и магнитофон заткни, а то она может у меня разозлиться».
Красноярск-Зеленогорск
«Да я всегда хотел сына, понимаешь? Наследник такой. А жена мне родила дочь. Я не то, чтобы расстроился, но как бы ждал сына. Может быть, и поэтому у меня как-то с дочерью не сложились отношения. Не знаю я, короче. Потом решили второго ребенка рожать. Опять девочку родила. Ну, я второй раз расстроился. Помнишь, как в этом, ну фильм был с Мироновым, такой. Там жена девочек рожала. «Итальянцы в России»? Ну, короче, третий раз она опять девочку родила. Но знаешь, я что-то к ней так привязался. Ей сейчас 5 лет, но она меня так радует: в футбол играет, потом в машинки вот. На куклы даже не смотрит, а у нас же их гора осталась! Почувствовала, наверное, что я хотел сына».
Ангарск-Тулун
«Я просто одно время работала в Кемерово и моталась по разным делам. Ну, в других городах мы открывали филиалы, и я, чтобы сэкономить, моталась на машине. Ну вот, еду я, значит, рано утром. Туман сильный. Это вообще упадешь сейчас. Стоит знак, значит, знак с медведем. Ну, видели, наверное, там по дороге? Треугольник с медведем такой, да? Стоит знак, а рядом с ним самый настоящий медведь. Боже мой! Я же никогда не видела медведей! Он стоит и шатает этот знак двумя лапами! Я затормозила и вышла его сфотографировать на телефон. Ну, не прям вот здесь, около него, а подальше. Он обратил на меня внимание только когда я уже отъезжала. И вот я еду за рулем дальше, и тут я вообще начинаю понимать, что за глупость я совершила. То есть я вышла из машины и «сфоткала» медведя! Живого огромного медведя, который, вообще-то говоря, мог меня просто разорвать на куски! Боже мой, ребята! У меня началась такая истерика! Ну, теперь-то я понимаю, что это был шок просто. А потом еще был случай, когда в лагерь мы отправляли детишек. А там они в палатках жили. Палаточный лагерь. И кухарки, ну повара, да, они выбрасывали остатки еды в овраг. И как-то утром весь лагерь проснулся от звериного рева: пришли медведица с медвежатами на завтрак. Ну, вызвали спасателей. А у меня, я как вспомнила, как я тогда этого медведя «сфоткала» – у меня опять приступ этой истерики».
Москва-Тверь
«Бабку подвозил какую-то. Она тут вот живет, в Поваровке или как ее, ну вон, за поворотом – проезжали. А дождь еще был. Мать его. Жалко стало бабку. Она выходить стала, и я ей зонтик отдал. Ну его: лежит без дела. На хер нужен все равно? Ну. А, я ей сказал же, что все время тут езжу. С Зелека в Тверь вожу петрушку. Мать ее. Ну, а на следующий день возвращаюсь и смотрю – бабка та стоит на трассе, где я ссадил-то. С зонтом стоит моим и банками. Я остановился, ей говорю: «Ты что, мать?». Она мне, типа: «Стою, жду, чтоб зонтик отдать». Варенье мне еще дала самделошное. Мать его. Ел потом его, вспоминал бабку эту порядочную такую».
Владимир-Нижний Новгород
«Друган у меня был армейский, служили вместе, ага. Экстримал типа тоже. С парашютами прыгал. Но все неудачно. То ногу сломает. На параплане полетел – руку ободрал. На велосипеде палец сломал. Шитый-перешитый. Спица в голени, спица в локте, на лице у него операция пластическая. Мы все шутили над ним, что у него скоро все железное будет, как у железного дровосека. Во всех больницах полежал. Потом в сосну влетел на машине и насмерть. Сначала даже не поверил никто – настолько это обычная была ситуация. А я ему говорил: «Саня, не беси Господа Бога».
Демьянское-Сургут
«Сидел я за это, за как его? Кражу. Ну, пацаном был, с армии пришел, чего мне? Бухали с пацанами как-то, не хватало двадцатки. А мы уже это, как его, пьяные были. Украли стекло на техстанции, продали его в ту же ночь, еще накатили. Потом это, украли это самое стекло, кому продали, и продали еще раз. Ну, а утром меня мать будит, как его, типа что, вставай – милиция пришла. А я ж с бодуна – ничегошеньки вспомнить не могу. Он мне, этот милиционер, говорит, а я даже и представить не могу, что это я-то был. Стекло какое-то. Поехал. Чего-то мне так его присудили. Мать потом носила передачи мне, ну это, не далеко отправили. Досрочно освободился, с тех пор не пью. Даже вот в эту вот жидкость чтоб стекла мыть не добавляю, которые на спирту, чтоб вообще никакого соблазна. Ну даже ,знаешь, как это, хорошо, мои-то все спились, от печени умерли, а я здоровый, даже и не болел серьезно ничем ни разу».
Липецк-Воронеж
«Как-то подобрал девчонок двух. Одна нормальная, а вторая англичанка. Рыжая, с гитарой и в очках. Джон Леннон просто. В Москве учится в институте языков. Решили с подругой на море податься. Дома не сидится чего? Пела мне всю дорогу. Ну, ей Россия-то так вообще понравилась. Она, например, не знала, что бывают деревянные туалеты, ну я ее не стал разубеждать, что деревянные туалеты-то – это редкость, да?».
Кунгур-Талица
«Я вот этот вот нож, да, с собой вожу потому, что 90-е приучили. У нас тут, я вам скажу, было круче, чем в тех «америкосских» фильмах показывают. У нас ребята, когда собирались в сторону Урала, то брали с собой дедовские ружья охотничьи и клали их на торпеду. Это оно обязательно было нужно, иначе ты вообще не доедешь. Грабили ужасно, да ладно грабили – убивали! Самое страшное, если ты вез какую-нибудь технику. Это сто процентов, что тебя «поимеют». Выгребали кузов целиком и иногда – на ходу, как в фильме «Форсаж». Это они тока сейчас такое придумали, режиссеры эти, а у нас-то уже это все было».
В пробке на объездной дороге Владимира
«Ну он вообще по своей природе очень агрессивный был. Он когда купил себе пневматику, то я даже стал его бояться. В итоге, как-то раз он нажрался и пошел купить цветов своей девушке. У метро вагончики такие, знаешь, стоят? А время было позднее. Все закрыто. Там какой-то таджик спать уже ложится. Все, говорит, нема цветов, спать уже надо. А этот разозлился, взял его в плен. Взял ведро цветов, в общем, потом в другой район пришлось переехать – его менты потом искали».
В вагоне поезда Москва-Питер
«У меня был одноклассник, который еще со школы все привык покупать. На переменке он у кого-то купил домашнее задание по математике и поехал на районную олимпиаду. И потом это правило покупки стало на все распространяться. Подрос, купил военник, потом сессию, дом, квартиру, потом пару машин, потом место в государственной конторе. Про дачи и поступление детей я просто молчу. Шуба, собачка карманная, капюшонная, перчаточная, голубая свинья и клонированная корова. Иногда я иду по какому-нибудь магазину и думаю: «Интересно, он уже это купил или еще только думает?» Страшно подумать, сколько всего некупленного вокруг него! И этот человек сидел со мной на уроках по английскому на последней парте и играл в «морской бой»! Думаю, что яхту он захотел еще с того самого времени!».
Конец ознакомительного фрагмента.