Вот так сильно отличаются друг от друга детки. Это стало для меня ещё одним открытием.
С тех пор поезда мы звали "электрической няней" для своего ребёнка.
Дальше жизнь текла однообразно, за исключением маленьких радостей от развивающегося малыша. У Саши на работе, оборонка, заключили договор на продажу книг на их территории и это явилось отдушиной. Книги тогда было купить трудно, а здесь для работников открыли свой магазин и Саша понёс в дом первые книги: детские, с прекрасными иллюстрациями.
Книгу о вкусной и здоровой пище, Книгу о моделировании одежды, книги по вязанию и разнообразную художественную литературу. Так было положено начало нашей личной библиотеке. Она росла потихоньку, вызывая недовольство родственников, о затраченных деньгах.
Глава 8. Перемены, работа...
В конце марта привезли Иришку. Мы с матерью встретились на Павелецкой, мне нужно было зайти в магазин на углу Валовой и Новокузнецкой "Ткани" купить материал на пододеяльники. Давали по 10 метров в одни руки. Свекровь предложила мне пойти со мной отстоять очередь, чтобы я могла взять побольше.
Благодаря ей и Иришке,мы взяли целых 30 метров и я смогла потом нашить нового постельного белья, ведь постепенно всё, более и более становилось дефицитом.
В апреле записали Иринку в первый класс. Школа расположена в торце нашего дома, через дорогу, то есть в пяти минутах ходьбы, что очень удобно и удачно.
При записи она заметно порадовала принимающую учительницу и своим уверенным чтением, и умением считать и умением рассказывать по картинке связно и интересно.
Не зря я много занималась с ней, да и не трудно это давалось, так как девочка была очень смышлёная и любознательная.
Апрель и май Иришка пробыла дома и мы много гуляли всей семьёй в лесу, уходя на полдня, Женю же я могла легко и в лесу накормить грудью,а для себя мы брали еду с собой. А в начале июня Иришка снова уехала в деревню на всё лето.
За всеми описанными событиями, я забежала немного вперёд, а между тем в жизни нашей произошли большие перемены. В конце апреля сразу два события. У Ирины и Мишечки родился сын.
Нина одновременно была счастлива, как никак бабушкой стала и смущена. Она всем всюду ходила и говорила, про преждевременные роды невестки, хотя никто за язык не тянул, ну кому в принципе,какое дело. Главное малыш родился.Ни к чему людям подсчётами заниматься.
А я вышла на работу.
Однажды, придя с очередной прогулки с детьми, я услышала от матери, что приходили с телеграфа и передали записку, что мне нужно выходить на работу. Первым моим побуждением, пойти и отказаться, ведь Жене только исполнилось семь месяцев, но свекровь неожиданно высказала рвение, сидеть с ним.
-Мам, ну тебе же тяжело. Как ты с ним справишься?
-Ничего, днём он ведёт себя спокойно, сцедишься и я его покормлю, а там и ты с работы вернёшься. А деньги лишними не будут, траты -то возрастают. Ради дополнительных денег, труд не в тягость.
Я сходила на телеграф, взяла адрес узла связи и поехала оформляться. А уже на следующий день вышла в первый раз на работу, заранее обговорив, что пока ребёнку не исполнится хотя бы полтора года, я буду работать только в первую смену.
На работу меня приняли согласно записи в трудовой телеграфистом третьего разряда. Я уже говорила, что разряд зависел не от навыка работы, а от категории отделения связи, поэтому по моему навыку мне уже во втором месяце повысили разряд до второго, а в третьем до первого.
И зарплата соответственно от начальных 85 поднялась до ста . Плюс премиальные выходило сто двадцать пять.
Работа здесь значительно отличалась от работы в Серпухове. В смене одновременно работали четыре человека. Приёмщик телеграмм, им мог работать любой обученный человек,не владеющий аппаратом. Телеграфист, ведущий передачу и расклейку поступающих телеграмм, экспедитор, отправляющий доставщиков в ходку и начальник телеграфа.
Таким образом здесь не было такой дикой нагрузки, как в Серпухове и ты отвечал только за один участок.
Почта располагалась по Чертановской улице 24 корпус один, в мужском общежитие, на первом этаже в первом подъезде.
Телеграф занимал однокомнатную квартиру.
Коллектив попался хороший, я быстро сдружилась со всеми.
В основном работали люди много старше меня, только одна женщина близко по возрасту, но она собственно не была телеграфистом, а работала ранее секретарём-машинисткой.
Начальник взяла её по знакомству, ей пришлось временно устраиваться по семейным обстоятельствам ближе к дому.
Так как аппарат и пишущая машинка, хоть и схожи по расположению шрифта, но имели значительное отличие, не было клавиш перевода на заглавные буквы, на её месте стояла запорная клавиша перевода на латинский шрифт, то Люся лепила частые ошибки и не всегда их во-время замечала, что приведёт однажды к казусу.
Я по-прежнему не досыпала, и иногда задрёмывала в перерывах между работой. Если не было телеграмм на приём или передачу, то я клала голову на стойку аппарата и проваливалась в короткий сон.
Работы действительно сначала было немного, оттого, что район только заселялся, и даже в уже отстроенных домах не все квартиры были заселены, так что время для передышки было и это меня спасало. Но одновременно, когда пришла ревизия, проверять работу, то она обнаружила большой процент брака, на передаче и Львова, начальник телеграфа, сказала, что это мой брак, я мол постоянно недосыпаю и видимо от этого леплю брак.
Ревизор возразила, что фамилия телеграфиста отмечена на В, а не на Г, на что Львова сказала, что я с имени начинаю подпись. А я тогда точно расписывалась ВЕГон....
И поэтому тоже приняла её замечание, за чистую монету.
Меня лишили премиальных за брак, а Львова, положив передо мной пачку с загнутыми телеграммами предложила расписаться, что я заметила свой брак. Когда же я стала разбирать телеграммы, то оказалось, что весь брак Люсин. Подпись стояла Вдов.... Потом в следующем месяце лишили премии уже Людмилу, но мне так и не возместили.
С тех пор я стала внимательнее относится к замечаниям ревизора и предварительно проверять бланки, чтобы моё имя зря не попадало в акт с браком.
Но всё в жизни бывает и это было сделано не преднамеренно, а действительно по ошибке. От этого я и подпись свою изменила удалив ВЕ, а сразу начав писать Гонч....
Дорога с работы и до работы занимала всего 5-10 минут, так что я прибегала очень быстро. Мать иногда жаловалась на усталость, иногда нет, в зависимости от того, как вёл себя Женя. Иришка, пока не уехала в деревню, хлопот ей почти не доставляла, так как большую часть времени гуляла с подружкой у подьезда, на площадке.
Мать девочки, с которой она подружилась,частенько брала Иришку к себе и кормила обедом. Они жили в нашем же подъезде, на четвёртом этаже, а раньше жили с нашими в одной квартире на Пятницкой, так что Лида, так звали женщину, отлично знала наших и их поведение, оттого она предложила мне присматривать за Иришкой и я была благодарна ей за помощь.
Покормив Женечку и поев сама, я шла гулять, а потом вместе с Иришкой возвращалась домой. Без меня девочка старалась домой не приходить. А там и все подтягивались с работы и мы уже после ужина с детьми уходили гулять к лесу, прихватывая с собой собачку.
Возможность хотя бы на полдня выходить из дома на общение с другими людьми вернула мне уверенность в себе и чувство нужности, так как несмотря на постоянно имеющиеся дела, я медленно загнивала в атмосфере ненависти и неприятия, а тут снова расцвела душевно.
Всё-таки видимо я сильно общественное животное,хоть и индивидуалист по поведению.
Также, как в Серпухове, я заметила отсутствие плана участка на телеграфе и первым делом решила восполнить этот недостаток. Вместе с коляской я исходила весь район обслуживания и нанесла места расположения и нумерацию домов на схемку, а дома, взяв лист ватмана,расчертила, наметила все имеющиеся дома, рассчитала масштаб и вычертила схему.
Опять дедушкин навык пригодился, он же отлично чертил планы и схемы улиц.
Потом эта схема долго служила всем доставщикам и почтальонам, на неё только дорисовывались новые появляющиеся дома. Так что моя манера всё вечно усовершенствовать проявлялась и здесь.
Тем временем и дома у нас тоже появились обновки. Зоя, та самая мама Владика, однажды позвала меня к себе. Они купили новую мебель и предложили мне забрать у них сервант и тумбочку для белья. И то и другое было отличного качества, но не вписывалось в стиль новоприобретённой мебели, а выбрасывать им было жаль.
Я конечно же согласилась и вечером мы с Сашей перенесли приобретение к себе и поставили на нужные места. Теперь в эту тумбу я смогла разложить нашу с Ирочкой одежду, а также Женины вещички. По крайней мере ничто не валялось в чемоданах и на стульях. А так как пока посуды у нас почти не было, то в нижней части серванта я разместила свои выкройки, бумаги и оставшиеся альбомы с фотографиями. А также книги, которых всё прибывало.
Комната стала принимать всё более обжитой вид.
Женя у нас ползал с очень большой скоростью по всей квартире, причём ползал очень интересно. Он делал это в полусидячей позе. Одна ножка стоит впереди, другая подогнута под себя. Стоящей ножкой он загребает вперёд, опираясь на ручки и подтягивая вторую подогнутую, практически едет на ней.
Получается сильными рывками, он моментально преодолевает большие пространства. Пятка на опорной ноге и коленка на ползущей постоянно протираются.
Вставать ребёнок умеет, но ходить не хочет ни в какую. Мне это странно, но ортопед, осматривающий его говорит, что никаких отклонений нет, ребёнок просто ленится, и если не пойдёт в 11 месяцев, то обязательно пойдёт в 13. Так оно в принципе и получилось.
Заговорил Женя довольно рано, а пошёл только в октябре. Видимо его способ передвижения нравился ему больше.
Мать с Ниной всегда любовались, как он это делает и говорили, что Саша также ползал в детстве. Более ни один из моих детей так ползать не будет.
Глава 9. Время подвигается,школа начинается.
Иришка вернулась из деревни за две недели до школы. Нужно было подогнать форму, подготовить всё к школе и мы были заняты только этим. Почти всё для школы в том числе сверх положенного пальто, шапку и обувь, купила ей бабушка.
Так что из деревни она приехала экипированная.
Всё то время, начиная с октября прошлого года, кончая августом алименты шли в деревню, а я не возражала, ведь свекровь не обязана была на свои гроши содержать девочку, а покупки она делала на деньги от продажи картошки, так что это я ещё была ей обязана, а не кто-то мне.
А вот наши очень этим возмущались, как же кусок проходил мимо их кармана, оттого наверное и согласились, чтобы я шла работать.
Теперь алименты стали приходить снова мне и я сказала свекрови, что их я буду оставлять себе, обе зарплаты мы отдаём, а себе я не могу позволить, даже трусов приобрести, не говоря, ещё о чём-то, а ведь уже второй год живу здесь и мои вещи изнашиваются. Нине постоянно покупаются обновки, а мне ничего, так же нельзя.
За эти 45 рублей я получила первый основательный скандал и две недели молчания, но решила держаться стойко. Выхода у меня не было и Саша был со мной солидарен в этом.
Первого сентября провожали Иринку в школу мы с Сашей и Женей в коляске. Мать с Ниной спустились только к подъезду и то наверное просто посмотреть на всех идущих первоклассников и всплакнуть.
А вот встретить матери вдруг захотелось Иринку пирогом и она взялась испечь какой-то необычный пирог, но когда мы пришли, она сидела и плакала.
Мы спросили, что случилось, а она рыдая сказала, что у неё ничего не вышло, она забыла, как правильно делать этот пирог. Мы успокоили её, как могли и сказали, что купим торт, пусть не расстраивается.
Так мать впервые заметила, что у неё начались провалы в памяти, а мне было очень её жаль. Я подумала, что трудно наверное человеку осознавать, что он стареет.
Я первого сентября была свободна от работы, Саша тоже отпросился, так что день получился праздничным и странно, в этот день никто не ругался и не цеплялся к Иришке и ко мне. Это было неожиданно приятно.
Учение первую неделю заканчивалось рано и мать с Женей ходили встречать Иришку из школы, а со второй недели она уже ходила самостоятельно с другими детишками. Движение по проезду небольшое, вдобавок на нём две школы, так что водители детей пропускали и ездили там аккуратно.
Учиться Иришка начала также легко, как когда-то училась я, ей также всё давалось с лёта и не было никаких претензий от учителя, а только похвала.
Женя подрастает, вот уже ему исполняется годик. Он не только ползает, но передвигается, держась за мебель. Причём, как только мы входим в комнату, тут же опускается и ползёт. Хитрит наш малыш. Видимо нравится ему, как все вокруг него выплясывают.
Иногда ставим его между рук и второй партнёр- тётя, бабушка, папа или Ладыгин начинают его звать к себе.
Он покачивается, вцепляется ручонкой в мою коленку и пытается дотянуться до зовущего. Не получается и он тут же опускается вниз и снова ползёт. Не выходит перехитрить никак.
Уже дважды его мать заставала уплетающим в коридоре еду из собачьей миски. То есть получается, что он вполне уже может есть нормальную пищу, но тоже не хочет. На все попытки накормить его кашкой или творожком, плюётся и отказывается. Есть может только яблоки без шкурки или пить соки, остальное только мамино молочко.
Вторая мамочка, что приходила за молоком, уже не ходит к нам. Во первых девочка выросла, во-вторых, когда медсестра спросила её, отблагодарила ли она меня хоть как-то за молоко, ведь нужно хотя бы продукты носить, обиделась, решив что это я нажаловалась и стала ходить по улице, отворачиваясь от меня "я вас в упор не вижу".
Я долго не могла понять причину и сильно переживала, пока медсестра в поликлинике не рассказала мне об их разговоре. Я сразу успокоилась, ну не хочет знать и не нужно. От меня не убудет, ей не добавится.
В октябре Женя пошёл, причём пошёл на улице. На день рождения ему подарили клоуна из пластмассовых кубиков. Сборно-разборная игрушка, но не надоевшая пирамидка, с её колёсиками, а фигурка человечка, у которого и голова и ручки и ножки разбираются, все детальки также цветные и их можно в любом порядке соединять, получается очень интересно. Он просто влюбился в этого клоуна.