Глава 7
...Очнувшись и придя в себя, увидел, что лежу на верхней полке, как и до описанных событий. Я решил, что это был дурной сон. Но какой чёткий, как запомнился он мне! И какой необычный! Я приподнялся на полке и посмотрел вниз. Взгляд упал на боковое место. Там сидел прежний бес и, глядя на меня снизу вверх, грозил пальцем. У меня замерло дыхание - я упал на подушку.
Значит это не грёзы. "Не сон, не видения...", - застучало в голове. Итак, во сне, но "наяву", я действительно был в "гостях" у какого-то управляющего преисподней. А может у Хозяина нижних миров, где и находится Чистилище для провинившихся душ! Значит, это настоящие грешники устраивают натуральные "спектакли!"
При осознании причины этого явления, я резко приподнялся и пребольно ударился о верхнюю багажную полку. От неожиданности вскрикнул и прижал ладонь к моему будущему
"рогу".
- Ой, мужчина, как вы сильно ударились! При-
снилось что-то? - приподнявшись, посочувствовала женщина снизу.
- Да, - ответил я, потирая ушибленное место, - если бы вы знали, где я был и что видел? Думаю, вы бы с ума сошли.
- Да нигде вы не были - всё время лежали на полке, - ответила она.
Ну, как можно разговаривать о чём-то с такой "простотой"? И хотя мне хотелось рассказать про то, где я был и что видел, у меня всё-таки хватило ума промолчать. Я представил себе, сколько глупых вопросов и насмешек услышу в свой адрес. Молча, спустившись вниз, я взял сигареты, зажигалку и направился в тамбур. Проходя мимо мужчины-беса, услышал смех. Повернувшись в его сторону, увидел смеющийся рот с одним зубом в углу и поросячий нос. Не удостоив его вниманием, я проследовал в конец вагона.
...По возвращении, этот же мужчина задал
мне провокационный вопрос:
- Расскажи, где ты был во сне и что видел? - с издёвкой обратился он ко мне.
Меня покоробило обращение на "ты".
- А вы откуда знаете о том, что я где-то был? - спросил я его с ударением на "вы".
- Так ты сам сказал после того, как оклемался от удара. Может, память отшибло? Такое бывает иногда, - с насмешкой сказал он.
Мне хотелось послать его куда подальше, но присутствие попутчиков, которые не понимают сути, не позволяло это сделать.
- Я хочу спать, - зевнув, сказал я и полез
на своё место.
- Ну-ну, посмотри ещё, - сказал неприятный тип, - там тебя ждут.
Я ещё раньше понял, что эти двое - одна компания, только почему-то они разделились. Устраиваясь на полке, я думал: "Почему Господь допускает, чтобы обитатели тёмных миров свободно гуляли по созданной им реальности?"
Не дождавшись от подсознания никакого ответа, я открыл книгу и углубился в мир интереснейших знаний.
У многих есть эта скверная наклонность: почитав немного лёжа, начинает тянуть на сон. Вот и в этот раз, через несколько минут я уже отложил в сторону книгу, и, устроившись на подушке, ..."вышел" из тела! "Полетел куда-то вверх, но когда "пришёл в себя", ощутил, что опускаюсь вниз.
И вот они - серые сумерки, бесцветные хаотичные строения. Снова страх сжимает моё сердце, тоска и безысходность заполняют грудь и, наверное, от этого, не плавно приземляюсь, а падаю под углом с высоты метров в двадцать. Больно ударившись, "проехал" на спине и оказался у того места, откуда начинал прежнюю экскурсию. Встав, пристроился на корточках спиной к стене, прикрыл глаза.
"Может не ходить никуда, посидеть тут, да и проснуться", - мелькнула у меня мысль.
В этот момент, через полуприкрытые веки, я увидел уже знакомого беса, который "провожал" меня в минувшее посещение. Размахивая дубинкой, он спешил ко мне на "помощь". Я вскочил на ноги и принялся лихорадочно искать вход. И, кажется, вовремя распахнул или она сама открылась, так как дубинка уже летела в меня, но ударилась в открытую дверь. "Чертила" взвыл от досады, что не попал в меня.
Я же дерзко заскочил за дверь и тут же, споткнувшись обо что-то (бес, находившийся у двери, подставил мне подножку), растянулся на животе. Раздался громкий смех. Послышался знакомый насмешливый голос:
- Ба, да это наш писатель вернулся к нам. Похвально, а какова скорость появления! Понимаю, торопился на встречу со мной - понравился наш театр! - издевался Он.
Я хотел объяснить причину своего, столь быстрого появления (про беса, дубину), но раздумал. Здесь всем всё известно и объяснение только рассмешило бы всех.
- Ну, что же, раз ты сам пришёл, пошли дальше смотреть наши аттракционы. Здесь много всевозможных артистов, некоторых ты увидишь. Главное - не спеши, запоминай, я хочу, чтобы ты написал, предупредил людей о том, что за всё придётся отвечать. Это аксиома и она стержнем должна проходить через твой рассказ. Пусть грешники знают об этом, а я с них потом спрошу. А теперь, вперёд, к новым впечатлениям!
Мы вошли в помещение, которому не было видно конца. Помню, меня поразило то, что нигде не было колонн, поддерживающих потолок. Но это, конечно, потом. А сейчас - стоны, крики боли и взывания о прощении, резанули уши. Насколько хватало взгляда, помещение было заполнено обнажёнными женщинами, а некие, маленькие уродцы, с неестественно большими головами, с криками: - Мама, зачем ты меня убила!?" - пороли всех длинными кнутами. Причём ударяли с силой и оттяжкой, так, что вспухал и лопался кровавый рубец.
Женщины, отчаянно крича, бегали, пытаясь спрятаться друг за друга, но кнуты находили их везде. Их кожа выглядела кровавой мочалкой, у некоторых были выбиты или заплыли от ударов глаза, оборваны уши. Их груди представляли собой кровавые лохмотья мяса и кожи, а волосы наматывались на кнуты и выдёргивались пучками. Приглядевшись, я заметил, что каждый урод бил одну, свою, женщину и повсюду настигал только её. Но за некоторыми гонялись и по несколько уродцев - она получала за двоих-троих сразу. Над всем этим ужасом физически ощущался призрак великой скорби за не оправданные преступления.
- Что здесь происходит? - задал я Хозяину нелепый вопрос.
- Тут всё просто: это сладострастные данаи, мадонны, венеры, посвятившие себя сексу, но не хотевшие рожать - делавшие аборты. А наказывают их, не родившиеся, загубленные ими детки.
Я вздрогнул: нелепей и чудовищней ситуации, наверное, и быть не могло - ребёнок карает свою несостоявшуюся маму! Невыносимо жалко было женщин - спасаясь от кнута, они ныряли вроде бы в толпу, но она тотчас распадалась и бедняга оказывалась перед своим палачом....
- А как дети-то оказались здесь? Сказано же: "...Их есть царство Божье...".
Моё красноречие прервал грозный окрик:
- Предупреждаю, у нас не принято вспоминать имя нашего тирана и о пресловутом царстве его. Ещё раз произнесёшь подобные слова, будешь наказан! Отвечаю на твой вопрос: это не именно те дети, которых загубили матери, а их двойники созданные нами. А убийцам, какая разница, кто будет внушать им мысли о праве каждого на жизнь, о справедливости?
- А почему они такие уродливые?
- А нашему глазу так приятнее - забыл, где находишься? Здесь антиподы всему и вся. Для нас они такие же, как и ваши для вас.
Мы прошли по краю толпы - открылась сле-
дующая дверь, и в это время кнут прошёлся по моей спине. Закричав от неожиданности и дикой боли, я кинулся в проём, чуть не сбив с ног Хозяина.
- О-о, да ты, оказывается, можешь быть шустрым, когда возникает необходимость! - захохотал Он.
Я интуитивно почувствовал, что удар кнутом
произошёл по Его "милости" и сейчас Он насмехался надо мной. Моя спина горела огнём.
Глава 8
...И опять женские крики, переходившие в звериное завыванье, ударили по ушам. Кругом, с раскинутыми ногами, лежали женщины и истошно крича, делали неимоверные потуги, приподнимаясь при этом и, почти складываясь пополам. Их лица синели от напряжения, они обессилено падали, а затем, всё повторялось.
Они не могли разродиться, так как у каждой, из детородного органа, виднелся большой камень и который, не мог пройти через проход. И опять же, маленькие уродцы, с головы до ног перепачканные кровью, с помощью ножей иссекали и резали указанное выше место, таким изуверским способом расширяя его. Наконец, при одной из бесчисленных потуг, из промежности выходил большой валун. Женщины, собрав последние силы, взглядывали на него и с истошным криком, в ужасе откидывались на спину. Через некоторое время, процесс начинался сначала.
- Как можно так издеваться над женщинами? - закричал я Хозяину, не в силах больше владеть собой.
- Ты не ори, не то я тебя быстро успокою! Стоит мне только свистнуть, и мои помощники
сделают с тобой всё, что захотят!
Эти женщины получают заслуженное возмездие. Я
уже говорил, что здесь не бывает наказаний без преступлений. Они убийцы. Это матери, которые сознательно лишили жизни родившихся детей. Теперь, сожалея и раскаиваясь в содеянном, они хотят вновь родить убитых ими, но вместо этого у них, с великими муками выходят только камни. Это страдания матерей - душегубов и поэтому нет им никакого прощения!
Я замолчал, поражённый увиденными картинами, но обратил внимание на одно обстоятельство: на наше присутствие, где бы мы, ни были, никто не обращал внимания. Наверное, потому, что каждому было не до посторонних. Сознанием несчастных владела только одна мысль: как избежать боли, спрятаться от неё?
От пережитого ужаса, вызванного страданиями женщин, мне стало плохо, я едва стоял на ногах, а сопровождающий нас бес непрестанно толкал меня, будто проверяя, когда я упаду.
- Хозяин, - обратился я к мужчине, - нельзя
ли сократить программу посещения столь ужас-ных мест? Это выглядит страшно и невыносимо. Я не могу здесь находиться, пожалейте меня.
- Сочувствие - это не по моей части, не по адресу. А насчёт здоровья, то вот они - лекари, - Он кивнул на недобрика, стоящего рядом, - они лечат любую болезнь и запросто поднимают настроение. Кстати, получается это у них весьма неплохо.
Бес поднял суковатую дубину и прорычал:
- Князь, отдай мне этого червяка, через минуту он будет плясать от избытка здоровья!
- Нет, успокойся и не дёргайся. Этому клопу надо жить, так как он должен описать всё, что увидит здесь. Он уверен в том, что люди, прочитав его "бред", а они именно так воспримут написанное им, будут стараться стать лучше, не грешить, а вследствие этого и у нас будет меньше работы. А мне хочется лишний раз убедиться в том, что "его надежды" - это действительно бред, подтверждаемый тысячелетиями. Я хочу, чтобы он испытал унижения и обиды от своих неблагодарных читателей, от человеческого окружения. Подобные "философы" появлялись неоднократно и всегда были биты теми, за кого они переживали и страдали сами.
Вид у тебя действительно неважный, наверное, "спектакли" наши очень хороши, если так влияют на тебя. Режиссёры у нас талантливые, - он с улыбкой посмотрел на окаянного. - Ну да ладно, думаю, пора сделать перерыв. Объявить, так сказать, аншлаг - меня ждут дела важнее, чем твой визит. Думаю, ты уже понял, что, сколько есть пороков, злодеяний, других непредвзятых действий - столько существует и наказаний.
А сейчас, тебе помогут вернуться назад, - он
с улыбкой указал на демона, - и постарайся успокоиться, так как нас ждут ещё более величественные события и картины.
Без всякого перехода Хозяин исчезает. Внезапно, огромный "чертила", размахивая большой дубиной, бросается на меня. Я оглядываюсь, но моего "заступника" нет рядом. От охватившего меня ужаса подпрыгиваю вверх, стараясь сделать это как можно выше, чтобы меня не достали дубиной и вдруг ощущаю, что лечу. Мой враг быстро мельчает, вот он уже исчез, а я с разгона больно ударяюсь о внезапно появившееся откуда-то дерево. Боль очень сильная" - ...резко поднявшись, я вновь бьюсь о багажную полку и почти тем же местом.
Молча, без вскрика, откидываюсь на подушку. В вагоне началась возня, связанная со сдачей проводникам постельного белья и переодеванием. Поезд подходил к Москве. А я всё лежал и чувствовал себя таким разбитым. И только за пятнадцать минут до остановки, боясь взглянуть на беса, начал собирать бельё. Но когда, идя к проводнику, я всё-таки бросил мимолётный взгляд, то увидел прежнего мужчину, нахально смотревшего на меня.
Одна из женщин попыталась заговорить, но я, извинившись, взял сигареты, пошёл в тамбур. И только когда поезд остановился, прошёл к своему месту. Как-то так получилось что, выйдя из вагона, вновь столкнулся с "мужчиной-бесом" на перроне. Увидев его, я вежливо сказал:
- Прощайте!
Он ощерил крупные жёлтые зубы и процедил:
- Не прощайте, а до скорого свидания, дурак!
Меня покоробило, но я промолчал и направился в метро. Перебравшись на "свой" вокзал и сидя в ожидании поезда, всё боялся уснуть. Пытался читать, но меня неотступно преследовали увиденные кошмары, да и боялся, что уснув, вновь окажусь "там". И всё-таки в поезде, следуя к своему городу, жара и духота одолели меня. Я прилёг на нижней полке. Конечно же, сразу заснул, и....
"...Я такой лёгкий, точно пушинка и от этого опускаюсь словно в невесомости, покачиваясь и делая зигзагообразные движения. Я разумею, куда падаю и внимательно смотрю вниз, выискивая глазами своего встречающего. В сером полумраке никак не могу разглядеть его, а что он здесь у меня нет и тени сомнения. Но вот рядом со мной пролетела дубинка. Промах. Палица остановилась выше меня, затем, с ускорением, начала падать вниз. Я рванулся следом за ней, опередил её и шлёпнулся невдалеке от
беса.
Вскочив, резво бросился к уже открытой двери, но не успел. На этот раз орудие воспитания приложилось к моей спине и свалило меня с ног. На счастье из открытой двери вышел мой защитник и крикнул:
- Козерог, я же сказал, чтобы ты оставил его в покое, хотя бы сейчас.
- Мессир, я его не трогал: как Вы приказали - только "встречаю и провожаю" к Вам.
А я уже не обращал внимания на своё настроение: рад был, что увидел Хозяина и что Он вовремя подоспел к моему прибытию. Не было сомнений в том, что Козерог не один раз приложился бы ко мне своей дубиной, прежде чем проводить куда надо. От пережитого страха сердце у меня ушло в пятки, я хотел прочитать "Отче Наш", но опять не вспомнил даже первые слова. По моей памяти будто прошлись веником.
Хозяин пригрозил мне:
- Ты опять за своё? Запомни, от меня никуда не денешься, а будешь пытаться уйти - понесёшь наказание. Делай, как велят, тем более что, пока, - он подчеркнул это слово, - тебе ничто не грозит. Ты находишься под моей защитой. Пошли, сегодня у нас лёгкие развлечения.
И я покорно поплёлся за ним следом.
- Сейчас мы посмотрим наказания крупных лжецов и мелких лгунов, а также удачливых грабителей и небольших жуликов.
Глава 9
Незаметно, мы оказались около большого коллектива мужчин и женщин, которые старались, как бы нечаянно залезть в карман друг к другу. Но как только рука оказывалась в чужом кармане, его края принимали вид пил или зубастых челюстей неких монстров. И в том, и в другом случае, кисти рук оказывались мгновенно отхваченными и душераздирающие крики, сопровождающие непередаваемую боль, резали уши и проникали, казалось, в самую середину мозга. Из культей хлещет кровь, карманы и челюсти выбрасывают обагренные кисти. Они падают в пыльную землю. Пострадавшие в неистовстве хватают их и лихорадочно прикладывают на место.