Ну ё-моё!
Если даже мне удастся в жизни
поднять голову чуть повыше,
я все равно буду делать то же самое –
– пить с первым встречным
и тут же его писать!
Винсент Виллем Ван Гог
– Дружище, повтори! – уже слегка подпивший Матвей кивнул на графинчик. – И бутерброд с сыром еще один. Хотя нет! Давай лучше с колбасой.
Не дожидаясь ответа, Матвей бесцеремонно пододвинул к себе поднос с прозрачной крышкой, на котором лежало с десяток уже слегка заветрившихся бутербродов. Такие подносы некоторые называют капкейк-стендами, но какой капкейк-стенд может быть в этом месте? Исключительно поднос с крышкой!
Удивительно, но даже в центре Москвы еще сохранились такие заведения, которые в народе называют «чмырдяками» и «рыгаловками». Хотя нужно отдать должное, это была вполне приличная «рыгаловка». Подавляющее большинство посетителей забегало сюда буквально на несколько минут, чтобы опрокинуть по рюмашке-другой, закусить и помчаться дальше по своим делам.
Немного подумав, Матвей взял с подноса, как ему в тот момент казалось, самый лучший кусочек черного хлеба с аккуратно порезанной копченой колбаской и огуречным кругляшком.
Бармен спокойно отреагировал на такое самоуправство. Налив водки в графин, он тактично переместился к другому краю стойки, не мешая нашему разговору.
– Ну-с, пора бы опять накатить, – предложил Матвей, переминаясь с ноги на ногу. Стулья в этом заведении посетителям не полагались.
Наливать теперь приходилось мне. Матвею в этом деле уже веры не было, в прошлый раз он своими трясущимися руками уполовинил графин, залив барную стойку. Флегматичный бармен даже слова не проронил по этому поводу, просто протер столешницу тряпкой. Хотя, учитывая вид тряпки, вряд ли от этого столешница стала чище.
Матвей одним махом осушил рюмку и сразу же откусил добрую половину бутерброда.
– А знаешь, – Матвей пытался одновременно и говорить, и жевать, – а мне тут нравится! Мне нравится эта водка, пусть она и дешевая. В задницу вискарь и коньячелу! Пусть они там сами это пойло жрут на своих презентациях. Я сюда уже лет пятнадцать хожу. Правда, в последнее время пореже, а раньше – так через день. Да, Юрич?
Бармен вместо ответа лишь буркнул под нос что-то нечленораздельное.
– Это Юрич, – Матвей уважительно кивнул на молчаливого бармена, – он тут за главного.
Юрич – фактурный такой дядька лет пятидесяти, больше похожий на бывшего штангиста-тяжеловеса, с парой тату на руках и волосами, собранными в хвост. Чутье подсказывало, что с таким лучше не связываться лишний раз.
Конец ознакомительного фрагмента.