Ну, это было как-то так, сказал он, окидываясь на спинку стула. Я тогда лежал в госпитале, мне только отрезали ногу - хотя кому пришло в голову, что эти грязные казармы можно было называть госпиталем, ума не приложу. Представь себе, окружающее по большей части проходило мимо меня, учитывая состояние в котором я находился, я то пробуждался в лихорадочном бреду, то погружался обратно в ночные кошмары, едва ли точно представляя в том или ином я состоянии ... Понимаешь меня, юный Гримс?
Думаю, да, ответил я тихо, делая глоток сидра.
Как бы то ни было, моя лихорадка наконец ослабела, и когда я стал воспринимать окружающее снова, я был поражён. Грязные бараки были вычищены. На моей кровати было застелено свежее бельё и мой бедный пень был закутан в бинты, что не использовались прежде. Вот почему, на какое-то мгновение, я решил, что умер и попал на небеса. Не удивительно. на самом деле, принимая что мы были окружены ангелами, одетыми в белое и с лампами в руках. Они выполняли каждую нашу потребность без жалоб или грубого слова. Ангелы милосердия и никакой ошибки тут быть не могло ...
Слепой снова прикончил свою кружку, и я заказал ему новую порцию эля. Я заметил как заблестели в свете камина слёзы, навернувшиеся в уголках его глаз.
Так вот, продолжил он рассказ, однажды ночью они принесли безнадёжного и положили его на койке рядом со мной - дни когда мы по четверо делили одну кровать бесследно канули в Лету ...
Безнадёжного? прошамкал я, набивая рот пирогом.
Так мы называли безнадёжные случаи, которые могли протянуть день или два в лучшем случае, пояснил он. Но это не был обычный безнадёжный, нет сэр. Это был никто иной как Полковой Знаменосец Сержант Стройан МакМуртах из 33его Боевого - самый подлый и злобный негодяй, когда либо одевавший алую форму. Он и трое его капралов были печально известны в гарнизоне вымогательствами, жестокостью и воровством. Хотя в те времена там, в Малабар Куш, верхушка закрывала глаза на такие вещи, особенно когда эти негодяи могли сражаться как львы, когда их призывали сделать это. И уж будь уверен, их призывали, особенно 33ию Боевой полк. Всегда в гуще событий - падение Дакноу, осада Ростопова и штурм Великого Редута, всё это провёл тридцать третий пехотный полк. Я до сих пор помню Сержанта МакМуртаха на валах Великого Редута, размахивающего полковым знаменем в пороховой дымке; крылатый Ангел Победы на небесном поле ...
Лицо Слепого Бейли приобрело отсутствующее выражение, когда он уставился в потрескивающий огонь, и я заметил, что его эль остался нетронутым на столе перед ним.
Продолжай, подтолкнул я, заинтригованный.
Ну, мы даже верили, что МакМуртах и его капралы были почти непобедимы, так что я был более чем малость шокирован, увидев санитаров, везущих его на койку рядом со мной. Страшно ранен, зияющая дыра в груди и вместо левой руки обрубок с торчащей костью. Сёстры постарались забинтовать его раны и послали за гарнизонным хирургом, молоденьким доктором, который сменил вечно пьяного старика, который отнял мне ногу. Но было ясно, как божий день, что Сержанту не долго осталось в этом мире. Он должно быть чувствовал это сам, валяясь там в мерцающем свете ламп, он казалось хотел излить мне душу до того как встретиться с Создателем. Так что я сел рядом с ним, и сделал единственное, что я мог для него сделать. Я слушал ...
Собака у пианино проснулась и зарычала на что-то, видимое только ей. Человек в Солсбери шляпе перестал играть и наклонился, чтобы похлопать её по шее.
Оказалось, продолжил свой рассказ Слепой Бейли, замявшись чтобы сделать глоток из кружки, что он и его злобные капралы совершили на одно преступление больше, чем следовало. За все те годы в землях Востока, между осадами и восстаниями, МакМуртах и его приятели грабили дворцы, совершали налёты на храмы, похищая хорошеньких принцесс, требуя выкуп у мелких князей и дворян. Конечно, они предпринимали большие усилия, чтобы скрыть свои преступления и всегда отрицали все обвинения - которые, принимая во внимание их репутацию, сыпались на них довольно редко. Но теперь, когда он умирал, сержант во всём признался старому Слепому.
Они четверо, рассказал он мне, скопили целое состояние в драгоценных камнях и ценных предметах, которые спрятали в некой пещере в холмах. Но даже так, со всей их жадностью, они желали больше - так что они решили совершить набег на Храм Кал-Рамеш, богини пресловутой секты Кал-Хи ...
Я читал о них, перебил я его взволнованно, в Библиотеке Андерхилла. Это ведь они были наёмными убийцами?
О, и более того, юный Гримс, сказал Слепой, подавшись вперёд на своём стуле. Куда более того. До этого они поклонялись в своём храме богине-демону Кал-Рамеш, золотой статуе с шестью мечами в руках, ожерельем из инкрустированных драгоценными камнями человеческих черепов и единственным глазом в центре лба. Кал-Рамеш, Хранитель Душ, Богиня Смерти и Привратник Подземного Мира ... Конечно, для МакМуртаха и его банды, это был всего лишь ещё один мелкий грабёж, небольшая порция новых трофеев.
Он рассказал мне, умирая там на соседней койке, о том как они штурмовали храм с штыками и динамитными шашками, схватили статую и пробились к выходу, пока один из их числа удерживал Кал-Хи с помощью горной пушки, которую они позаимствовали у Терстенского Второго полка Конной артиллерии. Бежав без единой царапины, или так они считали тогда ...
Слепой остановился, и я подумал, что его кружка снова пуста, но когда я взглянул на стол, то увидел, что он едва притронулся к элю. Пианист начал наигрывать разудалую польку, что казалось странно диссонировала с мрачным рассказом Слепого Бейли.
Капрал Лансинг, "Безумный Джек" так его называли, был найден в полковых уборных, у него не было половины головы. Дробовик Томпсон был следующим - найден болтающимся на верёвке на манговом дереве. Пыльный Арнольд был обнаружен на следующее утром в узком переулке у базара, ржавый топор торчал из его черепа. В гарнизоне поднялась шумиха, верхушка носилась как жареные петухи, часовых разместили на каждом углу с приказом стрелять без предупреждения ...
Но это ничем не помогло. МакМуртах рассказал мне, как они планировали выковырять драгоценности из статуи, и переплавить её, чтобы прибавить это всё к своему кладу. Но когда Безумный Джек и Дробовик были убиты, Арнольд и он передумали. Они изъяли статую из секретной пещеры и поставили на рыночной площади в глухую ночь, надеясь умиротворить Кал-Хи. И это могло бы сработать, если бы не одна вещь ...
И что же это? спросил я.
Глаз богини, тёмный алмаз, видящий через портал из этого мира в следующий, пропал. В панике, МакМуртах сказал, что ни он ни Капрал Арнольд не заметили этого, но вот Кал-Хи ... Статуя пропала той ночью с рыночной площади, и вернулась в храм в горах - но не прежде чем Арнольд получил топор в голову. МакМуртах пробился из того переулка и ввалился в караульные полка, прежде чем рухнул. И теперь он был безнадёжен.
Когда рассвет начал переходить в день, он проклял день, когда придумал план как ограбить Храм Кал-Рамеш. Затем, цвет спал с его лица, он говорил о состоянии в драгоценных камнях и золоте, что лежит спрятанное в пещере в горах.
"Ты терпеливо слушал мою грустную историю, Рядовой Бейли," прошептал он, "и я отплачу тебе за твою доброту, рассказав тебе как добраться к сокровищам добытым преступным путём ..." Его голос сломался, и я повернулся, чтобы взять стакан воды, стоявший у моей кровати, чтобы предложить умирающему. Когда я вернулся, Сержант МакМуртах из 33го Боевого Полка был мёртв.
Слепой поднял свою кружку в салюте и осушил её прежде чем драматично треснуть ей о стол перед собой.
Вот такая история, юный Гримс, как я лишился состояния, подняв стакан воды, сказал он. И с тех пор я не прикасался ни к одной капле этой дряни!
Глава 9
В следующие несколько дней, я впрягся в работу, поднимаясь рано и возвращаясь в комнаты поздно ночью, пытаясь наверстать те два дня, что я пропустил. И больше того, из-за сильной метели, дополнительная работа образовалась, когда мои клиенты посылали меня к торговцу углём, кровельщикам и печникам.
К счастью, рука моя чувствовала себя неплохо, и я вернулся на крыши, что позволило мне доставлять посылки вовремя по всему городу - повсюду, на самом деле, за исключением Причалов Гатлинга, где банды снова вцепились друг другу в глотки из-за исчезновения тела Огненной челюсти ОРурка, и невинные прохожие могли невольно попасть им под руку. Жареный Угорь и Омары Ма Сорли на Пекин Стрит был разрушен в недавней стычке. Затем еще пара складов - один с бренди; другой смолы - сгорели дотла. Ланьярд Инн, потрепанный публичный дом в гавани, был закрыт после небольшой перепалки вылившейся в уличную потасовку, в результате приведшей к двум дюжинам арестов.
Каждый день я проходил мимо Слепого Бейли на углу, выкрикивавшего новый сенсационный заголовок. Парни с Отстойника Побили Такелажников в Доспехах в Войне ОГНЕННОЙ ЧЕЛЮСТИ! Тумп МакКоннелл меряется силами с Бандой Мешка Муки! Свежие грабежи могил подливают топлива а войну Огненной челюсти! Читайте всё об этом!
Никто, казалось, не был в безопасности. С тщательно подстриженных садов Вестмидского Кладбища в богатом Мэйвейл до Кладбища на Бойлер Роад в Чипсайде, история была одной и той же. Могилы разрыты, трупы пропали. И каждый раз, как это случалось, рана нанесённая исчезновением тела Императора разбереждалась ещё больше, и у набережной проблемы вспыхивали с новой силой. Что до меня, я держался подальше от Причалов, и особенно от Кладбища Аделаиды, где пережил ужасную галлюцинацию, ибо теперь я был убеждён, что это была она.
Тем временем, погода продолжала быть очень холодной. Скользкая наледь и немеющие пальцы рук и ног делали хайстекинг опасным занятием, так что на следующее утро я решил дать Уиллу Фармеру пару полезных зимних советов на его пути к Сант Джуд. Мы окунулись в замерзший туман в шесть тридцать. День только начал прорываться.
Если ты собираешь исполнить Съезд по Водостоку, проверь что на соединениях нет изморози, говорил я, когда мы приблизились к краю скатной крыши и заглянули вниз. Я показал. Вот как здесь, водосточная труба слишком холодная, чтобы ей можно было воспользоваться. Твои руки могут прилипнуть к металлу и тебе оторвёт кожу. Хотя, если изморозь тает, это означает, что внутри течёт горячая вода и подогревает трубу. Как вот здесь, я перешёл к соседней. Мы воспользуемся ей.
Уилл кивнул. Немного дальше, мы снова остановились. Я кивнул на крышу напротив.
Берегись чёрного льда, говорил я. Он почти невидим, но скользкий, как жирный угорь. По морозным утрам, когда собираешься выходить, лучше прихватить с собой песок или зерно в карманах. Тогда, продолжал я, засовывая руку в карман штанов, можешь бросить горсть перед собой, перед приземлением для лучшего сцепления.
Умно, поразился Уилл.
Думай наперёд, сказал я, и похлопал по шишке в середине моего браконьерского жилета. Всегда думай наперёд.
Уилл нахмурился. А что там? спросил он.
Сфагнум мох, усмехнулся я. Ты не единственный, у кого есть посылка в Сент Джуд.
Я хотел снова повидать милую медсестричку, и на этот раз у меня был подарок для неё.
Мы прибыли к госпиталю через десять минут. Место было ещё более людным, чем обычно, с холодами - в сочетании с увеличением угольного дыма который получался из-за того что люди стали больше топить печи - участились случаи бронхита, плеврита, пневмонии и прочих лёгочных заболеваний. Высокие сводчатые потолки оглушали эхом шумного дребезжащего кашля и громовых чиханий.
Я найду тебя позже, сказал я Уиллу, когда он направился к фармацевту, сжимая под мышкой груз Патентованных Леденцов от Кашля Тиллинга.
Я поднялся по лестнице на второй этаж и двинулся по коридору к маленькой комнатке, где Сестра Люси Партлеби бинтовала мне руку неделей ранее. Я постучал тихонько по матовой стеклянной панели двери и тут же открыл дверь, не дожидаясь ответа - и немедленно пожелал, чтобы не делал этого.
Простите меня, я вспыхнул, быстро прикрывая дверь.
Барнаби, позвали меня сзади, и я повернулся к улыбающейся мне Люси, чьи прекрасные зелёные глаза сверкали озорством. Она склонила голову на бок. Ты как-то бледноват.
Я ... я просто ...
Сочувствую, рассмеялась Люси. Старая Ма Сканлан со вскрытыми фурункулами не самое красивое зрелище в мире, она сморщила носик. Хочешь чтобы я посмотрела твою руку?
Я кивнул. Если не возражаешь, сказал я. И я принёс тебе это, добавил я, вытягивая комок мха из кармана.
Оо, цветы, сказала Люси. Не стоило.
Мы оба посмотрели на кучку влажной, синеватой зелени обвисшей у меня в руке, и рассмеялись.
Это- начал я.
Я знаю, что это, прервала она меня. Это мох твоего профессора. Она провела меня в соседнюю комнату и усадила на низкую кушетку. Так, сказала она бодро, не закатаешь свой рукав, Барнаби ...
Я сделал как было сказано. Люси поглядела мою руку, бровь выгнулась в удивлении.
Ты уверен, что это та рука, спросила она.
Левая, сказал я. Да.
Она удивлённо покачала головой. Но это невероятно, сказала она. Она зажила отлично.
Возможно тебе следует предложить моховые припарки для фурункулов Ма Сканлан, предложил я.
Она улыбнулась. Тебе ведь на самом деле не было никакой нужды возвращаться сюда сегодня, да? спросила она.
О, конечно была, возразил я энергично. Я здесь по причине огромной важности.
Да ну? удивилась она.
Да. Точно тебе говорю, сказал я, тянясь рукой в верхний карман своего жилета и вытягивая наружу два черно-золотых билета. У меня есть два билета на места в верхней лоджии в Алхамбра Мюзик Холл на завтрашний вечер. Флорри Бойд, Хайтаунский Соловей, великолепная ... добавил я.
Прежде чем она успела мне что-либо ответить, дверь в хирургию распахнулась и матрона с неприступным видом ворвалась в комнату.
Быстрее, сестра, скомандовала она, одарив меня испепеляющим взглядом, когда заметила билеты в моей руке. Ваши социальные договоренности подождут. У нас кризис в приёмной.
Люси одарила меня извиняющейся улыбкой и поспешила за матроной, которая быстро хлопотала вниз по коридору, рекрутируя попадающихся по пути сестёр. Скоро полк ангелов милосердия в белых передниках маршировал за ней по лестнице на шум и злые крики поднимающиеся снизу.
Обуреваемый любопытством, я отправился следом за ними, и обнаружил приёмную Сент Джуд - обычно столь упорядоченную - в состоянии полнейшей неразберихи. При первом взгляде, это выглядело как если бы половина банд причалов Гатлинга была свалены тут, распластавшись в нестройных кучах на плитке пола или подпирали скамейки, поддерживаемые другой половиной.
Парни с Отстойника в потрёпанных соломенных шляпах и заляпанных кровью медвежьих шубах выкрикивали оскорбления через склоненные тела Феттер Лейн Скроггерс Крысоловам, которые возвращали комплименты. Травмированные Шипозубые Улыбаки потряхивали опухшими кулаками в сторону Сального Ганга, тогда как Столярные Лезвия образовали защитный круг вокруг своего лидера, который лежал в луже крови, вцепившись в голову.
Говорю тебе, весь ад обрушится на тебя, кричал Тумп МакКоннелл. Я подниму все Причалы. Тебе конец.
Через холл, новый лидер Отстойника, Ленни Демпстер - неуклюжий громила с синими тату и бритой головой - рявкнул в ответ. Я! В десятый раз говорю тебе, МакКоннелл, это гребаные грабители могил сделали это, а не мы. Ты вообще читаешь газеты? Он прищурился на босса Крысоловов. Я ж так думаю ты умеешь читать.
Тумп Макконнел потряс окровавленным кулаком. И кто же они, эти твои гробокопатели, а? Я заметил, что у твоего двоюродного брата дела вдруг пошли хорошо ...
Йех, ответил Флоб МакМанус, глава Мешка Муки, которого поддерживали на ногах несколько его дружков. Всегда готов влезть во всё, старина Луи, но я никогда не видел, чтобы он хоть что-нибудь делал, чтобы заработать денег.
Ты щас сказал, что мой кузен грабитель могил? потребовал Ленни Демпстер, его рука выдернула нож из-за ремня. Да? Ты назвал его гробокопателем?
Если крышка подходит к кастрюле, донёсся писклявый голос с переполненной скамьи.