Владимир дёрнул бровями, когда Элли вдруг открыла окно и запрыгнула на подоконник.
— Сестра, что ты… — хотела остановить её Алиса, но не успела.
— Если вам нужны эти чёртовы традиции, то сами выходите замуж, а меня оставьте в покое! — мрачно прошипела Элли, после чего выпрыгнула на улицу через окно.
— А НУ СТОЙ! — Владимир подбежал к подоконнику, однако его глаза наблюдали лишь за фигурой, которая бегом удалялась к центру города. — АГР, Я ТЕБЯ ТОЧНО ОТПОРЮ! ВЕРНИСЬ ОБРАТНО СЮДА, СЕЙЧАС ЖЕ!
— Вов, Вов, остынь, пожалуйста, — мягко попросила Мария, кладя ладонь на широкое плечо эрийца. — Не горячись насчёт неё. Пусть она некоторое время прогуляется, обдумает всё. Куда нужно прийти, Элли знает.
— Гр-р, да я просто понять не могу, что здесь такого. Это всего лишь встреча и знакомство, но не более. Её ведь никто не заставляет на первой же встрече признаваться светлому принцу в любви, или, более того, лезть к нему в постель. Что за закидоны, ёкарный бабай?
— Элли всегда такая, не нужно на неё давить, — грустно вступилась за старшую сестру Алиса. — Она просто пока не готова к этому. Ей нужно время, чтобы всё обдумать.
— Фух. Ну, хотя бы одна дочка адекватная, — окончательно успокоился Владимир, после чего погладил девушку по голове. — Только не вздумай брать пример со своей сестры.
— Пап, у меня другой характер, хи-хи.
— И всё же я побаиваюсь того момента, когда встреча между нашими детками всё-таки произойдёт, — тревожно вздохнула Мария. — Если за Алису я спокойна, то появление Элли на встрече может… эм… серьёзно сорваться.
— Эм. А мне кажется, что всё будет только хорошо и даже лучше.
Владимир, Мария и Алиса моргнули, после чего перевели взгляды на Орфея. Тот сидел на табуретке и как раз клал книжку на стол, ибо закончил с чтением.
— Мне бы твой оптимизм, сынок.
— Тут дело не в оптимизме, а в соулмейте, — воодушевлённо улыбнулся Орфей, после чего закатил глаза. — Как бы то ни было, предначертанные люди сразу узнают друг друга.
— Звучит очень романтично, — хихикнула Алиса.
— Правда, я пока не могу представить, как узнаваемость произойдёт, но… думаю, ничего страшного не случится.
4. В данный момент Хог сидел на лавочке и обдумывал то, что должно произойти в этот день. Несмотря на всю весёлость, которую парень выкинул в тронном зале, сейчас юноша сидел без улыбки на лице и напряжённо выкуривал уже четвёртую сигарету. Традиции? Какие ещё, к чёрту, традиции? Именно об этом и думал первый лимитериец, зло стряхивая пепел с сигареты и делая глубокие затяжки. Создавалось ощущение, будто родители специально растили своё чадо, чтобы по совершеннолетию продать его какому-то «Круговороту». Нет, на такое Хог не собирался подписываться, и плевать, что того требует Евпатий. Лимит и так готов был в будущем стать серьёзным, дабы направлять Лимитерию в нужное русло.
«Но не такими же методами, чёрт бы тебя побрал, батяня. Всю днюху испоганил!», — озлобленно подумал Хог, вспоминая о так называемой женитьбе.
Это, пожалуй, самая главная причина, отчего парня в буквальном смысле скручивало. Хэйтер и без того отрицал романтику, любовь и всякие чувства, а «Круговорот» представлял из себя попросту сущий Ад. Первый лимитериец вообще не понимал, как можно было жениться на той, к которой нет никаких чувств. В этом плане Хог явно недоумевал, когда смотрел на решительно настроенного Смога, который искренне хотел следовать традициям.
«Вот придурок! Пф, я же говорил, что он — тот ещё сопляк!».
Хог сделал бы что угодно, лишь бы не следовать традиции, которую он считал проклятой. Лучше быть свободным одиночкой, чем попавшимся в силки бедолагой. Его злило, что родители вместо того, чтобы поддержать сына, напротив — постоянно напоминали ему об этом дне. И с кем это ему придётся знакомиться? С плаксой, которая сразу же бросится в слёзы от одного лишь обидного слова? Или эдакой фифой, которая будет мнить себя самой-самой, а на практике сядет на очко? Или же — что ещё хуже — это будет девушка, которая помешана на любви и чувствах? Да уж, такой выбор Хог мало того, что не оценит, так ещё и под нож мясника отправит.
— Срать я хотел на ваши традиции! Всё!!! — злобно промолвил Хог, после чего выкинул докуренную сигарету и начал поджигать пятую.
Краем глаза юноша заметил странную девушку, которая спокойным шагом двигалась по аллее, не обращая внимания ни на кого. Впрочем, ему тоже не было ни до кого дела, посему парень отвернулся и продолжил гонять злые мысли.
А тем временем Элли молча шла вперёд, думая о том, что ей предстоит пройти. Всё время гулять не получится — придётся рано или поздно прийти в хрустальный парк для назначенной встречи. И оттого на душе эрийки было паршиво: мало того, что ей не дают право выбора, так ещё и заставляют к этому подойти серьёзно. И как здесь быть спокойной и умиротворённой, когда родители решают твою судьбу за тебя же? В этом плане Элли больше поражалась Алисе, которая с удовольствием хотела пойти на встречу, чтобы встретиться со своей половинкой.
«Пф, идиотка! Веришь в свои дебильные сказочки и постоянно путаешь их с реальностью. Дура!», — мрачно подумала Элли.
На неё смотрели с восхищением, однако эрийке было всё равно. Она уже привыкла, что её красота не остаётся незамеченной что для людей, что для охотников. Синеволосая и без их восхищения прекрасно знала, что в плане сногсшибательности с ней никто не сравнится. Истинная принцесса внешне и просто настоящий бунтарь внутри, которому хочется жить не по традициям, а по искренности. Но кому в этом мире нужна искренность? Элли злобно скрипнула зубами и двинулась дальше. Она уже представляла себе картину своей встречи с принцем, где последний голодными глазами смотрит на её тело, а с его языка течёт слюна.
«Очередного слизняка мне подсунут, а я типа должна с таким уродом и есть, и жить, и спать, и, более того, делать детей».
— Эй, красавица! — дорогу сногсшибательной эрийке неожиданно преградил молодой венериец, который был популярен среди женского внимания за счёт атлетичного телосложения. — Можно вопрос?
— Нельзя! — грубым, мелодичным голосом ответила Элли, чем ошарашила его.
— Эм… но ты же…
— Есть ли у тебя парень? А что так? Быть может, мы с тобой прогуляемся? Ты такая сексуальная. Как насчёт пройтись до моего домика? Он здесь, недалеко. Верно? — быстро перечислила эрийка, отчего парень попросту вылупил глаза и не знал, чем ей ответить. — Что, вопросы исчерпаны? Тогда отойди и дай мне пройти.
— Эй, ты чего такая дерзкая? — нахмурился венериец. А затем напряг свои мышцы, чтобы девушка заметила его мускулатуру. — Ты даже не знаешь меня, а уже начинаешь грубить.
— Малыш, кадри какую-нибудь другую девочку, а мне уступи дорогу.
— Слушай, тебе что, так взападло познакомиться с красавчиком и отлично провести время?
— Красавчиком?! Ха-х! Если ты красавчик, то я — богиня! — усмехнулась Элли, чем сильно задела юношу. — На турнике выдержишь около тридцати подъёмов, пробежишь максимум четыре километра, интересуешься исключительно девушками, а в сексе кончаешь за три минуты.
— Э? — тут даже дружки молодого Казановы округлили глаза, не зная, чем ей ответить.
— Эй, а ну-ка стой! — разозлившись, венериец тут же схватил эрийку за руку, когда она собиралась пройти мимо.
Но его тут же поразил шок, когда синеволосая внезапно развернулась и… прижалась к нему, улыбнувшись хищной улыбкой. Даже приобняла за поясницу, заглянув в синие, растерянные глаза рубиновым, хищным взглядом.
— Окей, убедил. Бокалом «Мартини» угостишь милую леди? Как насчёт прелюдий под саксофон? Тебя бодрят укусы? Сделаешь мне массаж? — мурлыкнула Элли, и, не дождавшись ответа от атлета, толкнула его от себя, что он отошёл на три шага назад. — Иди кадри другую девочку, герой! И будь так добр — смени, пожалуйста, свой список подкатов при знакомстве с девушкой. Твои: «Привет, красотка», «А у тебя упругая попка», «Классные сиськи» и так далее — это, прости меня, туалетный подход. Стань проще и веди себя нормально. Всё, бывай, неудачник!
И взмахнула хвостами волос, которые хлестанули по лицу молодого Казанову. Получив своеобразную пощёчину, парень округлёнными глазами смотрел в спину эрийки, которая грациозной походкой продолжала идти вперёд, держа ровную осанку и гордо глядя вперёд.
— Вот же… стерва! — послышалось вслед девушке, но это лишь рассмешило её.
Элли остановилась и огляделась по сторонам, решив, что ей не помешало бы отдохнуть после побега с гостиницы. Лавочек было несколько, некоторые из них пустовали, а другие были заняты либо молодыми парочками, либо пожилыми жителями Лимитерии.
А потом рубиновые глаза посмотрели на лавочку, угол которой находился под берёзой. Там, пожалуй, самое удобное и комфортное место для отдыха, так как солнышко не будет обжигать обнажённые, светлые плечи, да и эрийка посидит в тенёчке. Правда, единственной проблемой являлся парень в синей мастерке, который курил, бросал бэчики под ноги и снова закуривал. Именно он занял самое удобное место.
«Какой нервный!», — усмехнулась эрийка, когда брюнет раздражённо сплюнул и начал качаться на одном месте.
Хог только затянулся и выпустил дым, как тут же уловил краем глаза фигуру, что приближалась к нему. Да уж, только этого не хватало: знакомства с какой-то стервой. Лимит-то видел, как девушка проучила любителя «клубнички», но не придал этому никакого значения. Ему сейчас было не до того, чтобы интересоваться происходящим. Но с другой стороны, было немного удивительно, что какая-то красивая незнакомка приближается именно к нему. Ибо никто до сегодняшнего дня не подходил к этой лавочке, на которой всегда отдыхал первый лимитериец.
— Привет, красавчик! — конечно, «красавчиком» Элли его не считала, но нужно было как-то спровадить юношу подальше отсюда. — Будь лапочкой и уступи, пожалуйста, мне место.
— Здравствуй, уродина! Если я дам тебе в морду, ты отвалишь куда-нибудь подальше? — резко ответил Хог, встретившись с ней взглядом.
5. Тут же повисло напряжённое молчание, из-за чего парочка безмолвно посмотрела друг на друга. Резкий ответ, да ещё и в грубой форме, заставил эрийку убрать улыбку с лица и дёрнуть бровями. Она ожидала либо улыбки, либо дружелюбия, либо мягкого спокойствия, но никак не откровенного хамства с угрозой. Фиолетовый взгляд был наполнен насмешливостью и раздражённостью, отчего девушка тут же почувствовала пробуждающуюся в ней злость. Так грубо с ней ещё никто не говорил! Точнее, говорили, но не тогда, когда она мило улыбалась и мелодичным голоском что-то спрашивала.
— Тебя не учили вежливо разговаривать с девушками? — нахмурилась Элли.
— А тебя не учили, что не нужно подходить к одиноким дядям, которые курят ДТ? — с той же язвительностью поинтересовался Хог.
Он определённо разозлил её своим беспричинным хамством. За такое отношение к себе хотелось врезать наглецу по морде, чтобы он заткнулся и, извинившись, отошёл в сторонку. Всего-то и нужно: сжать руку в кулак и ударить брюнета по лицу. Или хотя бы пощёчину спустить. Уж слишком сильно её злили глаза, в которых загорелся красный огонёк.
— Хм… ладно, — всё же Элли отошла от юноши, отчего тот облегчённо вздохнул.
«Отвалила, и то Слава Богу!», — подумал Хог, выпуская изо рта серо-синий дым.
Но он… ошибался. Эрийка отошла лишь от него, однако никуда идти не стала. Вместо того, чтобы обидеться на колкую грубость, девушка подошла к другому краю лавочки и села там. Эрийка, конечно, хотела посидеть в тенёчке, однако и тут было не так плохо. По крайней мере, горячие лучики не обжигали, а просто грели светлую, нежную, женскую кожу. Синеволосая слегка откинулась назад и запрокинула голову, чтобы лучи падали на её ключицу.
— М? — Элли приоткрыла один глаз и, поймав на себе взгляд незнакомца, презрительно фыркнула. — Чего вылупился, урод?
— А что, нельзя? — с той же интонацией рыкнул Хог.
— Нет, нельзя! Слишком дорогая эта услуга… для тебя, пф.
— Так у тебя ещё и цена есть? Ну и сколько ты стоишь?
Принцесса тут же распахнула глаза и мрачно посмотрела на лимитерийца, который обнажил улыбчивый, белоснежный оскал с двумя заостренными клыками. Это было трудно объяснить, но эрийка уже ненавидела этого юношу, и главной особенностью являлась бесящая ухмылка. Заодно и фиолетовые глаза, в которых полыхал красный огонёк.
— Хочешь сказать, что я шлюха? — злобно прошипела Элли, царапая ногтями деревянное покрытие лавочки.
— Ну, ты же сама сказала про «дорогую услугу». А нынче дорого стоит лишь «любовь», — ухмыльнулся Хог, имея в виду прогрессирующую проституцию.
— Хм, какие интересные познания! Теперь понятно, почему у тебя даже нормальных шмоток нет.
А вот это очень сильно задело Лимита, из-за чего парень убрал ухмылку и злым взглядом посмотрел на Эрию. Он прекрасно понял, что имела в виду девушка, и оттого ему уже захотелось открутить ей голову. Его день и без того был паршивым, а появление этой дамочки зародило в нём ненависть к ней. Левая рука сжалась в кулак и костяшками стукнула по лавочке, что и стало причиной насмешки для синеволосой.
— Ох, ну, извини, я не хотела тебя обидеть, слизнячок, — хитро улыбнулась Элли, цокнув язычком на окончании «Чок». — Но ты не волнуйся. По крайней мере, таких неудачников, как ты, не так уж мало.
— Зато ты исключительная! — огрызнулся Хог, чем развеселил эрийку. — Вон, как ртом шевелишь. По десять палок за обе щеки, и ещё четыре — по самую гортань.
Синеволосая перестала смеяться, зато ухмыльнулся брюнет. Ненавидящие друг друга взгляды снова пересеклись.
— Что-то у тебя язык слишком острый. Не против, если я тебя лишу его?
— Не против, если я лишу тебя девственности? — насмешливо фыркнул хэйтер, снова заткнув синеволосую. — Хотя… ты — девственница? Да ладно! У меня трусы и то больше, чем твои шорты. Сразу видно, что…
— Ну, что? Договаривай давай, смельчак! — мрачно прорычала Элли, но Хог лишь зажал нос и замахал ладонью. — Чего ты сразу заткнулся? Поранился о собственный язык?
— Нет, просто у тебя отвратительные духи!
Ругающиеся начинали ненавидеть друг друга всё больше и больше. Что Хог, что Элли — оба смотрели друг на друга злыми глазами, в которых читалось неприкрытое презрение, явная насмешливость и открытая враждебность. Кулак первого лимитерийца нервно стучал костяшками по лавке, когда как пальчики эрийки уже оставляли не одну царапину на дереве от ногтей.
— Буду откровенна: ты отвратителен мне ещё сильнее. Скажу большее, — Элли изогнула края губ в улыбке. — Твоя внешность вызывает во мне рвотную реакцию. Тьфу!
— Не поверишь, но я знаю, — обнажил улыбчивый оскал Хог. — Твой целлюлит на заднице уже вызвал во мне отвращение.
— Да что ты говоришь? Малыш, если я немножечко наклонюсь, то ты тут же начнёшь течь голодной слюной, как собака.
— Да??? Ты сначала задницу свою побрей, чтобы наклоняться передо мной. Отвратно мне пялить на пердак, полный волосни!
Оппоненты прорычали, уже и забыв о том, что они находятся не в отдельной комнате, а в аллее, где, помимо них, прогуливались другие охотники. Но это и неудивительно было, так как фиолетовые и красные глаза смотрели персонально лишь друг на друга. Если бы кто-нибудь проходил мимо возненавидевшей друг друга парочки, он — или она — удивились бы их разговору. Судя по содержанию, уже становилось ясно, что добра эти двое друг другу не желают.
— Мда-а. С такими параметрами неудивительно, если ты на всю жизнь останешься никому не нужным, а заодно и забытым, — ядовито ухмыльнулась Элли, насмешливо глядя на Хога. — Сразу видно, что тебя никто не принимает в коллектив, потому что ты никчёмное, безмозглое, мерзкое и грязное быдло. Дерьма кусок!
Эрийка даже плюнула вниз, а потом протёрла свою слюну носком кеда, что задело первого лимитерийца ещё сильнее. Пожалуй, одного из худших унижений для мужчины не придумаешь. Лимитерийская кровь уже кипела в голове молодого охотника.
— Что такое, урод? Никак, нервишки начинают пошаливать, да? — продолжая ядовито улыбаться, Элли с наслаждением смотрела в фиолетовые глаза, полные злобы. — Теперь я понимаю, почему ты такой импульсивный. От недотраха страдаешь, тут всё ясно.