БА-БАХ!
В соседнем районе уже открыли стрельбу, пытаясь попасть по сверхскоростной ракете, но ни одна пуля не зацепила его. Зато создала панику, так как жители побежали в разные стороны, боясь попасть под обстрел.
Рвущийся звук. Рвущийся звук. Прыжок.
«Ракета» запрыгнула на столб и, оттолкнувшись от него, прыгнула высоко и разогнала себя при помощи воздуха, после чего продрифтовала по крыше рядом стоящего и остановилась на следующем.
Полицейские уже рванули туда, окружая этот дом со всех сторон, однако вор никуда не торопился. По его улыбке было видно, что он от этого просто ловит кайф — от погони.
Парень дождался, пока блюстители закона заберутся за ним на крышу, после чего снова исчез в гауссе и на невероятной скорости умотал в сторону следующих домов, откуда ему открылся потрясающий вид на ночной город Тимашевск. Нормальный бы человек уже давно бы застрелился, так как гонять на бешеной скорости, да ещё и на высоте над городом нереально. Но этого парня нельзя было назвать нормальным, так как он обожал риск и поэтому делал всё что угодно, лишь бы повеселиться.
Ш-Ш-ШРКХ! — притормозив кроссовками по черепице следующей крыши, парень остановился и довольно ухмыльнулся. Одна его рука была свободная, в другой он держал украденные хлеб и сало. Его фиолетовые глаза так и сияли радостью и собственным удовлетворением…
Новая погоня не заставила себя ждать, и уже через несколько секунд над крышей пролетел вертолёт, откуда на парня пал луч от яркого прожектора. Ему пришлось прикрыть глаза рукой, чтобы не ослепнуть.
— «Вор и грабитель, ты будешь наказан! Сдавайся!» — кричали ему из рупора.
— Сдаваться? Только потому, что я хочу кушать? — удивился парень и в растерянности посмотрел на продукты, которые украл.
— «Будешь оказывать сопротивления — будешь расстрелян! Не искушай судьбу».
Непонятно было, на что рассчитывали полицейские — может, запугать, а может, разбить его решительно напрочь. Да только воспринял вор их слова не как «Остановись!», а как «Действуй!». Не убирая улыбку с лица, брюнет с фиолетовыми глазами демонстративно убрал во внутренний карман синей мастерки украденные продукты, после чего похлопал по ней (выпадет, не?) и снова посмотрел в сторону зависнувшего над ним вертолёта.
— Но я хочу оказать сопротивление! — с идиотской улыбкой вымолвил парень, после чего растянул губы в тридцать два зубы.
— «Придурок! Ты сам подписал себе приговор!».
Встроенный миниган ко дну вертолёта раскрутил дуло по часовому вращению, и мощные выстрелы тут же обрушились на крышу. Однако вор совершенно не испугался подобного. Напротив — несколько раз прыгнул сальтом назад, чтобы подразнить полицию. Те уже рычали от дикой злобы, желая расстрелять того, кто не подчинялся им.
Но когда до конца крыши оставалось совсем немного, парень снова исчез в гауссе и окончательно пропал из поля зрения полицейского вертолёта. Воришка в засчитанные секунды добрался до того места, с которого и началась вся эта погоня. Затаившись в темноте, он с хищным оскалом смотрел, как пострадавший жалуется шефу полиции, рассказывая тому свою историю.
— Да я, блин, хлеба себе купить вышел, взял две булки! А этот урод налетел на меня, выхватил батон и сбежал, — откровенно злился «пострадавший», которого «ракета» и пальцем не тронул. Ну, про хлеб тот говорил правду. — Убейте его! Убейте эту тварь!
— Успокойтесь, Семён Сергеевич, мы всё решим, — устало повторял одно и то же главный полицейский, которому уже надоело разговаривать с этим истериком. Но тот не успокаивался.
«Становится всё интереснее!» — хмыкнул вор и вышел из темноты, тут же попав в поле зрения как полицейского, так и главного истерика. Последний выпучил глаза от шока и начал дышать как рыба. Первый же выхватил пистолет и направил его на приближающегося парня. Но тот лишь хмыкнул и подошёл к ним, как бы вытягивая руки жестом «Сдаюсь!».
— Мужик, извини, я когда пробегал, не всё успел посмотреть, — делая вид, будто ни пострадавшего, ни полицейского рядом нет, фиолетовоглазый раскрыл пакет того истерика и нагло оглядел всё, что там лежало. — О, тушёнка! Мужик, да ты мясоед, хе-х!
— Слушай, ты! Руки прочь! — полицейский тут же дал ему понять, что шутить с ним не намерен. — Сдавайся!
— Сдаюсь! А-ха-ха-ха!!!
Выхватив банку с тушёнкой, юноша весело посмеялся, подбросив полученную (вернее, украденную) вещь, после чего приготовился и в сверхскоростном направлении укатил неизвестно куда, обдав своих недругов сильным порывом ветра. Пакет бы унесло, не будь в нём очень много еды. А вот с фуражкой полицейскому пришлось распрощаться, так как ветер взметнул её вслед за реактивной «ракетой».
— Проклятый бегун! — зло прорычал полицейский и напряжённо выдохнул сквозь зубы. — Проклятье! Как же он меня за*бал!
— Эм… не ругаться…
— Да пошёл ты! Иди покупай себе новый хлеб, запарился я за этим уродом бегать по всему городу!
Раздражённо плюнув под ноги, полицейский передал по рации отмену погони и ушёл к машине, оставив уже зажиточно богатого истерика наедине со своим до верха набитым едой пакетом, откуда пропали лишь батон свежего хлеба и банка тушёнки.
— Я НА ВАС В СУД ПОДАМ, ВЫ У МЕНЯ ЕЩЁ ПОПЛЯШЕТЕ! — пообещал пострадавший вслед ушедшему полицейскому, озлобленный тем, что его не стали успокаивать из-за потери всего лишь двух вещей. — ГАДЫ! СВОЛОЧИ!!!
2. Вор быстро оторвался от остальной погони и на сверхзвуковой скорости удалился в другую сторону, убежав в конец города. Сильный порыв ветра обдал каждого, мимо кого быстро пробежал этот парень. Повезло, что никто не упал или ничего не держал в руках. Так бы шли они, да искали свои вещи.
Выбрав себе место на крыше одиночного заброшенного дома, где не горел свет, вор двумя прыжками забрался высоко по наружной стене и уже через секунду сидел на краю крыши, доставая из кармана мастерки добытые им продукты пропитания на сегодняшний день.
— Отличная ночка! — хмыкнул парень и весело поглядел на луну, что светилась в высоте ночного неба. — Надеюсь, я оставил этому городу хорошее впечатление о себе, хе-х!
Полиция ещё немного покаталась по окрестностям в поисках реактивно-быстрого воришки и свернула в сторону отделения, так как им надоело за ним гоняться. Разбоев особых парень не устроил, а украденный хлеб богатый критик мог и заново купить. Ибо бессмысленно было ловить того, за которым не могла угнаться даже спортивная машина.
Брюнет ещё немного посидел в тишине, наблюдая, как машины уезжают в свою сторону, после чего потянулся к батону и оторвал вкусный кусок зубами. Со вчерашнего дня он не принимал ни крошки пищи, поэтому его желудок с радостью принял еду. К хлебу воришка решил сделать разнообразие и откусил смачный кусок сала, детально пережёвывая его и проглатывая с наслаждением. Вот что значит «потерять энергию за день» и «восстановить её после потери». Брюнет потянулся к банке с тушёнкой.
Однако ножа или другого острого предмета у него не было, поэтому пришлось понадеяться на силу пальцем и выбить крышку с банки силой. Но закон подлости всегда присутствовал среди людей, и даже этого парня он не смог не навестить.
— Ауч! — банка слетела, указательный палец был поранен об острую грань железной крышки. Приложившись губами к порезу, парень недовольно нахмурился, но выглядел совершенно спокойно. — Ну ты и растяпа, Хог Лимит! Даже крышку нормально сорвать не можешь!
Аккуратно отпив несколько капелек крови с пальца, юноша подождал, пока она перестанет течь и снова вернулся к тушёнке. Порез не порез, а кушать-то хотелось. Да и не такая была уж и боль, чтобы кривиться от неприятного ощущения и жмурить глаза. Уже через минуту Хог позабыл о повреждённом пальце и с аппетитом уплетал пищу, вгрызаясь в неё, словно в пойманную добычу. Да уж, сегодняшний день был для него поистине весёлым.
Хог не любил мусорить, потому когда доел всё, пустую банку он убрал в карман и вытащил из другого пачку сигарет, после прикурил одну и с наслаждением выпустил изо рта серо-голубоватый дым.
— Кайф! — хмыкнул Хог, блаженно закатив глаза. — После хавки, курево — самое то! Ух!
Лишь потом он ушёл спать недалеко от проржавевшей трубы, так как там не было битого стекла и валяющихся бутылок из-под пива. Дома-то у него своего не было, как и семьи. Этот парень всегда был один, с самого детства. Поэтому и выживал как мог: раз в день, если сильно проголодается, брал чего-нибудь на рынке, а потом удирал от погони, при этом не забывая развлекаться от души. Недавно ему стукнуло семнадцать лет, но… праздновал этот день Хог один, так как никого у него не было. Даже друзей.
Но парень не унывал и продолжал жить так, как ему нравится. Поэтому даже закрыв глаза, он довольно хмыкнул и уснул крепким сном…
Россия. Ростов-на-Дону. 2013 год.
3. Город Ростов-на-Дону за недавнее время стал известен тем, что смог выбиться в рейтинг лучших городов России, а также обустройством нового коллектива-кордона, называющегося «Луч». Это место — мечта для тех охотников, а также людей с невероятной какой-нибудь способностью, желающих либо получить карьеру мастера-охотника в будущем, либо просто получить рекомендацию в другое высшее заведение. Обосновался «Луч» совсем недавно — года два назад. Однако этого хватило, чтобы охотники, прозванные волонтёрами, вступили сюда и стали как изучать основу охотника, так и заниматься саморазвитием.
Известно же, что каждый охотник поддерживает один из трёх союзов, поэтому и помогает ему, а заодно и себе тоже. «Луч» являлся одним из кордонов союза «Орёл»; «Орёл» — союз охотников, держащийся на праве выбора каждого охотника, на абсолютно безвозмездной помощи и развитии и полной свободе выбора. Союз «Орёл» славился тем, что носил нейтралитет между союзом «Медведь» и союзом «Тигр». Кордон «Луч» в нынешнее время набирал себе новых охотников для развития, а также для поднятия рейтинга.
Прогулявшись по Ростову, пожилой профессор лет сорока пяти свернул в сторону кордона и двинулся в нужном направлении. В этих кругах его знали, так как этот человек успел прославиться своими невероятными знаниями и научными открытиями, а также изобретением уникальных лекарственных препаратов и лечением даже самых тяжёлых ран, перед которыми другая медицина абсолютно бессильна.
На кордоне его уже поджидали…
— Папа! — лишь завидев мужчину с благородной сединой, молодая девочка с насыщенным коричневым цветом волос тут же кинулась обнимать появившегося. — Папа вернулся!
— Здравствуй, доченька, — улыбнулся профессор и погладил по голове её. — Ну, как всё прошло?
— Отлично! Теперь я стала охотником коллектива «Луч», ура!
— Молодец, я рад за тебя!
Названная дочь профессора улыбнулась. На вид ей можно было дать лет четырнадцать, так как ростом она была невысокой. Одевалась юная леди скромно и не вызывающе, что очень радовало старого отца этой девочки. Из одежды она предпочитала голубого цвета рубашку с короткими рукавами, красную пионерскую матроску с завязанным узлом на ключице, светло-чёрного цвета юбку до колена и чёрные непрозрачные колготки с коричневыми лодочками. Шатенка, имела ярко-голубой цвет глаз.
— Рады Вашему появлению, Максим Сахаров! — поприветствовали появившегося профессора молодые охотники и слегка поклонились ему. — Юлия, очень рады, что теперь ты тоже стала охотником.
— Спасибо, — улыбнулась им шатенка и кивнула.
— Леди Сильвер здесь? — поинтересовался Макс.
— Да, конечно! На втором этаже. Вы — научный сотрудник, а также незаменимая правая рука лидера, так что Вам проход доступен.
Несмотря на то, что волонтёры были с самого начала одарены правом выбора и свободой действия, ограничения присутствовали даже для них. Во-первых — нельзя было выдавать секреты своего коллектива (или просто кордона) за пределы его (например, рассказывать кому-то из союза «Тигр» или «Медведь»). Во-вторых — лицам, не получившим разрешение на доверенность, было запрещено подниматься на второй этаж, так как это место было законсервировано для «библиотеки» (о настоящей ценности знали лишь лидеры своих команд или сотрудники с доверенностью). В третьих — запрещено было зарабатывать на состоянии просящих помощь: волонтёры — они на то и волонтёры, чтобы делать свою работу безвозмездно для людей. С оплатой у них всё нормально — каждый месяц, каждый охотник получал ровно столько, сколько заслуживал. А жадность лишь играла ему на большой минус.
— Подождёшь меня здесь?
— Конечно, пап! — улыбнулась Юлия и посмотрела в сторону других охотников, которые делились своими впечатлениями о выполненных заданиях. — Я буду тут, если что, прогуляюсь немножко.
— Хорошо. Только далеко не отходи.
— Ага.
Сахаров доверял своей дочери и знал, что она ничего плохого не сделает. А также знал, что её тоже никто пальцем не тронет, так как…
Макс кашлянул в кулак и медленно поднялся по деревянным ступеням на второй этаж. Двое двадцатилетних охотника-волонтёра, загораживающих дальнейший проход, расступились, позволяя профессору добраться до нужной двери. Но Сахаров был человеком-классиком — он не любил врываться чуть что куда; решил постучаться для вежливости.
— Открыто!
Макс аккуратно приоткрыл дверь и вошёл в комнату, после чего прошёл внутрь. Хоть здесь и было темно, но эта атмосфера создавалась умышленно, так как поговорка: «Темнота — воля слов!» предусматривалась для таких случаев. Впрочем, даже в таком тёмном месте находились керосиновые лампы и свечи, а также светящиеся в темноте разноцветные палочки с… чучелом на стене, глаза которого переливались от огня до воды и наоборот…
Внезапный квадрат, объявший старого профессора со всех сторон, заставил того вздрогнуть от неожиданности, но сильного страха он не испытал. Макс знал, что «она» поступает так со всеми, кто проходит в эту комнату. Всего лишь проверка личного удостоверения.
— А-а, Максим Сахаров! — послышался женский голос за стеллажами и шелест бумаги. — Вы вовремя!
— Мисс Сильвер, а Вы как всегда в работе, да? — шутливо хмыкнул Сахаров и спрятал руки в карманы длинного белого халата с рукавами. — Я тут ещё пару интересных документов принёс, пока разъезжал по России.
— Как интересно!
Закончив разбираться с бумагами, обладательница голоса вскоре вышла из-за полок с книгами и документами. На вид ей можно было дать лет двадцать семь, однако она была старше намного — настоящий её возраст: сорок два года. Мэри Сильвер — левая рука основателя коллектива «Луч», имеющая точно такой же доверенный доступ к главной библиотеке. Для своих сорока двум, эта женщина имела потрясающую внешность и красоту, а также пронзительные ярко-голубые глаза и ярко-синие волосы, спускающиеся ей до лопаток. Почему синие? Настоящие-то данные её были Мэри Венерия, но женщина не хотела выделяться среди остальных в пользу своей скромности, и сменила фамилию на иностранную.
Впрочем, все о ней знали как о Мэри Венерия, но соглашались с тем, что лучше называть Сильвер. В угоду левой руке лидера! Сама-то она носила розового цвета водолазку с длинным воротником, чёрную строгую юбку до колена и кремового цвета колготки с чёрными туфлями на каблуке. В отличие от профессора Сахарова, занималась переводом древних надписей и археологией.
— Что? — спросила Мэри, заметив на себе оценивающий взгляд профессора.
— Выглядите потрясающе, мисс! — сделал ей комплимент Макс, отчего та слегка смутилась.
— Спасибо! Ну так что у Вас там?
— Да вот, кое-что накопал, пока разъезжал по территории России.
Мэри взяла в руки документы и принялась их читать. Несмотря на темноту, её зеркально-квадратной формы очки позволяли ей видеть хорошо как в темноте, так и при свете — разницы никакой. Синеволосая быстро пробежалась глазами по строкам и улыбнулась, после чего посмотрела на недоумевающего профессора.
— Таки решились на свою команду?
— Ага, — хмыкнул Макс с кивком. — У других вот есть команда, а я как-то с пустыми руками хожу. Тоже хочется попробовать почувствовать себя организатором.