Теал собралась с духом и сильно сжав ручку в руках, со всей силы открыла ее на себя. Через секунду, она вместе с сестрой закричали от чего-то напоминающего черную лапу, и Теал моментально закрыла дверь. Внутри чердака что-то начало падать с отчетливым грохотом. От этих звуков сестры, закричав от страха, побежали обратно в спальню. Закрыв за собой дверь, они сидели и дрожали, обняв друг друга так крепко, как могли. Подождав пару секунд, глядя на дверь в спальню, Фиола, со слезами на глазах спросила, дрожащим голосом. «А он может открыть дверь?» От такого вопроса, глаза Теал затуманились, заставив Фиолу напугаться еще больше. После недолгой паузы они услышали тихий стук, исходящий из чердака. Теал, набравшись сил, выглянула из спальни, со страхом наблюдая за дверью. Из-под двери выполз паучок, на которого Теал смотрела, выпучив глаза от ужаса. Паучок смело побежал по своим делам по стене наверх, а Теал не раздумывая взяла с этажа снизу барный стул, которым приперла дверь, заранее убедившись, что крепление на ножках стула не давало двери открыться. Сестренки тихо сидели в спальне и не двигались, издавая тихий плач. Спустя пару минут я и сестры вернулись домой. Конечно, стул на перилах сразу попался мне на глаза, заставив меня вздрогнуть. Открыв дверь в спальню, я заставил сестер вскрикнуть. «В чердаке… В чердаке кто-то есть.» едва произнесла Теал, все крепче прижимая сестру к себе. Сестры, которые стояли сзади меня, смотрели на меня в ужасе. Сквозь тишину все разобрали слово «Бармен», которое тихо произносила Фиола. Никто не двигался, разглядывая меня в ужасе. Забрав зажигалку у Блю, которая держала ее в дрожащих руках, я убрал стул в сторону. Фиола и Теал выглядывали из-за двери, смотря на меня покрасневшими от слез глазами. Никто не двигался, ожидая моих дальнейших действий. Я медленно открыл дверь и зашел внутрь. Когда я зажег зажигалку, я начал водить ей по сторонам, а когда нашел веревочку, то дернул за нее. Прозвучал небольшой щелчок и лампа, которая стояла рядом, осветила чердак. На полу чердака лежало маленькое чучело медведя, вытянувшего вверх лапу с грозным лицом, на котором валялось куча неизвестных мне коробок, обернутые скотчем с нескольких сторон. Естественно повсюду была паутина и пыль, которая если не год, то несколько лет накапливалась на чердаке. «Неплохое чучело.» — произнес я громким тоном, в ответ услышав лишь совместный вздох. Спускаясь вниз, я слышал, как сестры засмеялись, рассматривая содержимое чердака. Историю Фиола и Теал рассказывали всей семье, не упуская ни одной детали. Рэд даже нашептала мне про то, что их слегка болтало от лекарства, у которого был подобный побочный эффект, а про чердак Блю рассказала из-за того, что только она заходила туда, пытаясь найти одежду, в который сестры ходят по сей день. В чердак никто, кроме нее, не заглядывал с самого начала проживания в доме. Никто и не хотел туда заглядывать. Фиолу и Теал, которые сидели и краснели от смущения, мило тискали сестры, посмеиваясь над ними и умиляясь. Выпив чаю перед сном, все направились в спальню, рассказывая друг с другом о том, как люди отнеслись к их появлению в ресторане. Через пару минут возни на кровати, все уснули. Как обычно я уснул последним, наслаждаясь сопением Рэд, которая крепко обнимала меня руками. Сквозь сон я слышал странный шум, похожий на чье-то тихое дыхание, сплетавшийся с очень тихим, детским криком, который переходил в тихие, похожие на стон, звуки. Затем они менялись в чей-то шепот, после в плач и так далее, заставляя мое сознание медленно переворачиваться, погружая меня в мелкую паранойю. Глаза глядели в сторону стены, за которой находился чердак. Мои глаза постепенно привыкали к темноте, не моргая. Я медленно встал, и с волнением в сердце, направился к двери из спальни. Было довольно темно, и эта темнота поддерживала атмосферу страха, витающую надо мной. Включив свет, я осмотрел чердак, обнаружив, что отошла старая, заржавевшая со временем, труба, которая была трубой дымоотвода. Дымоотвод на кухне не работал, и эта труба была причиной страшных звуков, которые надувал ветер снаружи. Немного пошумев, я вставил трубу обратно, подперев парой коробок, после чего звуки прекратились. Выключив свет, я направился обратно в спальню. Закрыв за собой двери и повернувшись, я увидел глаза сестер, которые горели в темноте яркими цветами и смотрели на меня, словно увидели призрака. Я видел цвет глаз каждой из сестер, но не видел синего, и не успел я оглянуться, как упал без сознания.
С того момента у нас появилось два новых правила. Первое — никто не должен открывать чердак. Второе — не бить братика стулом по голове. Точнее, вообще не бить братика. Вообще.
========== Часть шестая: Принц и нищие. ==========
Дела в семье значительно улучшились, когда сестры начали получать свою первую зарплату. Проблем с едой не стало, и каждая могла приготовить еду для всей семьи, перестав нуждаться в моей помощи, а Фиола быстро выздоровела, вновь радуя сестер своей улыбкой. Конечно, я быстро заскучал по тому, как меня каждый день будит голодная сестренка, которая просила покушать. К-тому же мне, а также Элли, Фиоле и Теал пришлось привыкать к дневным будням без старших сестер, которые были на работе и приходили только к вечеру. Одно событие устраивало всех — выходные дни, которые были, если не праздником, то хорошим поводом отметить и посидеть вместе за столом в уютной, семейной атмосфере. Лето подходило к концу, и я не был уверен, что вся семья будет чувствовать себя уютно в подобном доме осенью. Зимой точно все будет худо, и я решил, что нужно помочь своим любимым сестрам и найти дом получше. Мне сразу вспомнилась своя старая квартира, но я отбросил ее из списка в мгновение. Квартира была тесной для восьмерых человек, а периодические стоны и шум могли бы встревожить соседей. Отправиться с сестрами учиться в университете, просидев зиму в общежитии тоже не являлось вариантом, учитывая то, что девушки и парни не спят вместе в одной комнате, а без меня рядом им будет сложно. Наведываться к моему другу тоже не было хорошим решением, ибо он являлся миксеофобом (боязнь полового акта, а точнее оголения или прикосновений.), а сестренки не слишком сдержанны в плане пошлостей. Это еще не учитывая того, что я обязан их «подкармливать» каждую неделю. Пока я раздумывал все возможные варианты, я случайно почувствовал что-то странное. Когда я подтягивался, мой амулет залез в задний карман моей куртки. Доставая его оттуда, я вспомнил про письмо, которое лежало там нетронутым уже несколько месяцев. Взяв письмо в руки, я снова взглянул на знакомую печать. «От Элизабет Грей». Далее на письме был указан адрес моей старой квартиры. Я медленно открывал письмо, двигаясь от барной стойки в сторону двери на улицу. Открыв письмо, я достал оттуда маленький, сложенный пополам листок, слегка желтоватого оттенка. Знакомый шрифт был заметен на листке. Ни у кого, кроме моей матери, не было такого красивого, аккуратного почерка. Взяв листок в обе руки, я начал читать то, что написала мне мама 4 года назад.
«Эдвард. Мальчик мой. Целый год я ничего не слышала про тебя, и мне довелось узнать, что ты получил образование и нашел себе дом. Я горжусь тобой, и одновременно скучаю по тебе. За целый год произошло столько всего, и я даже не могла поделиться с тобой об этом. Я развелась с твоим отцом и переехала в город рядом, в котором нашла себе новый дом. Почему я уехала? Эдмунд (так звали моего отца), спустя несколько дней после развода, исчез. Его не было ни у себя в апартаментах, ни у друзей. Его не было в городе. Даже полиция занялась поисками твоего отца (об этом я узнал от друга, спустя день после получения письма), в надежде что смогут узнать подробнее, куда он исчез и почему. Узнать, куда он пропал. Мне было довольно одиноко одной в доме, и я решила поехать в соседний город. Так сказать, найти себе собеседника, если ты понимаешь о чем я. (Я понимаю, как для мамы трудно, жить одной, без любимого человека под рукой.)
Эдвард, я понимаю, что ты все еще злишься, и возможно, прочитаешь это если не через неделю, то через четыре года, а может и больше. (Я не удивился тому, как точно она предсказала, когда я открою письмо. Она часто говорила о чем-то, что может произойти в будущем… и это происходило.) Может быть скоро тебе станет тесно в твоей уютной квартире, когда ты найдешь себе подружку, (Мне всегда не нравилось, как она упоминала что-нибудь про мою будущую «подружку». Произнеси она такое при людях, я бы сгорел от стыда.) или тебе захочется вернуться обратно домой. Я оставила ключи в доме, под статуэткой. В дом ты можешь зайти своим «излюбленным» методом. Я не запрещаю. (После этого слова, она нарисовала рожицу, которая изображала смех.)
П.С. Мы еще поговорим с тобой, когда ты вернешься домой.
Будь здоров. Целую, Мама.»
Письмо заканчивалось «коронной» подписью матери. Повторно пройдясь глазами
по письму, я вспомнил пару вещей. Первое — мой «излюбленный» метод, который никак не был моим любимым. Порой я забывал ключи от дома, и мне приходилось пролезать в дом сквозь густые кустарники с шипами и крапиву, после чего пролезть через небольшой деревянный забор, получив пару заноз и порезов от проволоки, которой она была связана вместе, и наконец, пролезть через окно, которое всегда было открыто. В этом и заключался мой… «метод».
Второе — Постскриптум. Когда она пишет что-то под ним, то это означает что-то важное. Неужели она может вернуться домой?
Меня отвлекла Блю, которая дернула меня за плечо, собираясь закурить сигарету. «От кого письмо?» — она спросила с безразличием в голосе, даже не взглянув на меня. Я лишь протянул ей листок, заставив ее застыть с зажженной зажигалкой в обоих руках, взглянув на меня с удивлением. «Прочитай и узнаешь.» — сказал я в ответ грубым тоном, словно я был обижен. — «Когда прочитаешь, можешь сжечь.» Она лишь взяла листок в руки, наблюдая, как я разворачивался обратно в дом. Не успела она закурить, я обернулся и забрал сигарету прямиком из ее губ. «Не кури.» — произнес я таким-же грубым тоном, выкинув сигарету куда-то в сторону, после чего зашел в дом.
Весь день я размышлял над идеей вернуться домой, прихватив с собой сестер. В моих мыслях не было места другим мыслям, я лишь думал, как это решение может обернуться для меня, и для них. «Собирайтесь!» — Мой грубый командный тон привлек внимание сестер и собрал их у стола. Как только все заняли свои места, я сунул руки в карманы штанов, оглядев всех за столом. — «Я предлагаю всем переехать ко мне домой.» «В ту маленькую квартирку? Мы же не вместимся!» — воскликнула Рэд. «Я не про нее.» — положив руку на плечо Рэд, я продолжил — «Я про дом, где я жил все свое детство с родителями.» Естественно, никто не был в курсе, как выглядит дом, и хватит ли там места для всех. «Дом большой, даже слишком. Когда я был маленький, то не раз терялся в нем, пытаясь найти родителей.» — Достав плакат, я отметил, где находится дом, указав за пределы плаката. — «Если вы не против, мы можем заглянуть туда. А если вам понравится, то мы заодно переночуем.» «Соскучился по родителям?» — Слова Блю задели меня за живое. Она прочитала письмо, и похоже решила, что мне захотелось поговорить с мамой, с которой я был не прочь пообщаться после стольких лет. Я медленно повернулся к ней. Увидев, как она начала изменяться в лице, то сразу понял, что Блю начинала винить себя за сказанное, прикрыв глаза руками. «Мои родители давно исчезли, оставив этот дом пустовать без присмотра.» — такое заявление не ожидал никто. Сестренки переглядывались между собой, недоумевая. — «Я знаю, как пробраться внутрь и могу спокойно открыть дверь изнутри. Мы можем пойти туда в любое время.» На улице темнело, но все пришли к выводу, что ждать нельзя, и немедленно начали собираться к переезду. Точнее, собирался только я, пока остальные ждали, когда я соберу все свои вещи. Проверив пакет, и заметив, что чего-то не хватает, я почувствовал холодок от медальона. Монетка была при мне. Закрыв за собой дверь в дом, я повел сестер за собой. Через пару минут на улице стемнело, и лишь желтый свет фонарей освещал нам путь. «Мы пришли.» Я начал уходить из света фонарей, забираясь в холм по дороге, которая была усыпана гравием. Сестры невольно шли за мной, пытаясь не потерять меня в темноте. Дойдя до знакомого места, я щелкнул пальцами, пнув маленький дорожный фонарь рядом со мной. Вся дорога осветилась ярким светом маленьких фонарей, расставленных у дороги, открывая неплохой вид на большой дом впереди. «Это твой дом?» — произнесла Теал, пытаясь сдерживать удивление, прижав ладонь к рту, который никак не мог закрыться. «Особняк Грей.» — Я указал ладонью в сторону дома. — «Там жили мои родители, родители моих родителей, родители родителей моих родителей и так далее.» Дойдя до ворот, я медленно открыл их рукой, вслушиваясь в знакомый скрип. «По тебе и не скажешь, что ты являешься наследником богатого рода.» — точно подметила Рэд. Мне тоже казалось, что я больше похож на мажора из пригорода, чем на принца. Встав у входной двери, я повернулся к сестрам, которые оглядывали стены дома. «Ждите здесь. Если услышите что-то похожее на крик — не бегите за мной.» — Я снял куртку, передав ее Рэд. — «Заблудиться тут проще, чем кажется.» Обойдя дом, я начал карабкаться через стену, осознавая, где я окажусь. Приземлившись в кустарники и крапиву, я издал громкий звук боли, быстро вставая на ноги. Пройдя через несколько метров густого кустарника и получив множество царапин, мне удалось дойти до деревянного забора, который был вторым моим препятствием. Я знал, как перебираться через него, не порвав штаны, но обойтись без царапин и заноз на руках было нельзя. Перебравшись через забор, я смотрел на свое последнее препятствие. Окно в дом, которое было закрыто. Чтобы добраться до него, мне нужно было поставить лестницу рядом и аккуратно перелезть с лестницы в окно. Но тут выявилась проблема. Окно открывалось наружу, и открывать его, стоя на лестнице было опасно, ведь я могу упасть с лестницы на забор. Но обратного пути не было, и мне пришлось рискнуть. Поставив лестницу у окна, я неловко вскарабкался по ней. Забравшись наверх, я начал искать места, за которые я могу потянуть окно на себя. Все было сложнее чем я думал. Вцепившись в нижнюю часть окна ногтями, я начала сильно тянуть ее на себя. Окно лишь отошло ко мне на пару сантиметров, но не открылось. Взяв поудобнее нижнюю часть, я сильно потянул ее на себя. Окно дрогнуло, медленно открывшись. За радостью пошла печаль, ведь я начал падать вниз, вместе с лестницей. Я пытался нагнуться вперед, чтобы поставить лестницу обратно, но было слишком поздно. Единственным вариантом было спрыгнуть с лестницы в сторону, чтобы избежать падения на забор и хоть как-то уцелеть при этом. Я прыгнул в сторону без задней мысли. Падение было довольно жестким и сопровождался жутким грохотом. Я упал на столик, который служил декоративным столиком для цветочных горшков с уже давно загнившими цветами в них. Полежав на осколках глиняных горшков какое-то время, я услышал крик сестры. «Братик, ты в порядке?» — взволнованно крикнула Фиола, но в ответ я ничего не произнес, медленно поднимаясь на ноги. Я чувствовал боль по всему телу, а двигать левой ногой не получалось без шипения от сильной боли. Прихрамывая на правую ногу, я поставил лестницу обратно и медленно залез по ней наверх, благополучно перебравшись через окно. Упав на спину, в моих глазах начали появляться знакомые очертания моей комнаты, как знак успеха. Мне оставалось лишь спуститься вниз, в коридор. Спускаясь по лестнице, я пытался рассмотреть зал, который невозможно было разглядеть в темноте, медленно пробираясь в коридор. Щелкнув выключателем у двери наружу, я включил свет в коридоре, встав рядом с окном и наблюдая за сестрами, которые со страхом смотрели на меня. Я весь был в царапинах, моя одежда была испачкана и порвана, а я стоял на одной ноге, опираясь на стену. «Сейчас вернусь.». Я обернулся, разглядывая старый добрый коридор. Все стены были окрашены в темно-серый, а на полу был красивый ковер, который простирался к двери на другом конце. С левой и правой стороны были проходы в зал и гостиную. Я медленно пошел в зал, ведь как я помню, все возможные статуэтки должны быть в зале. От одного лишь вида зала на душе появлялось знакомое чувство тепла и уюта. Темно-красные обои с серым узором закрывали мрачные стены, а пол, сделанный из соснового дерева, так же продолжал блестеть, не смотря на грязь и пыль. Посреди комнаты стоял диван с парой кресел, которые были направлены на каменный камин с телевизором. Справа красовался шкафчик, в котором лежали всякие безделушки, вроде трофеев и драгоценностей. Рядом с ней зеркало. Слева были окна, выходящие в сад с беседкой. Я даже не буду говорить про шикарную люстру, которая освещала комнату теплым оранжевым светом. Оглядев содержимое шкафчика, я открыл его, взяв в руки статуэтку, похожую на чью-то голову. Под статуэткой лежали ключи от дома, которые я взял без промедления, поставив статуэтку обратно. Открыв ключами двери, я впустил сестер в дом, а сам направился в зал, после чего сел на диван. Все ходили по дому, рассматривая каждую комнату дома в удивлении, пока я гремел ключами в руках. Через несколько минут рядом со мной рядом села Рэд, рассматривая камин.