- Зачем это? Я свой телефон просто так никому не даю! - заявила девушка.
- Я заметил! А кто будет за ремонт платить? Мне что, Пушкину звонить? - вся эта ситуация начинала бесить Антона.
- А что Вы сделаете, если я не заплачу?
- Я...я...я на Вас в суд подам!
- Ладно, вот, получайте свой телефон, сутяга!
'Дура, какая дура!' Думал Антон поднимаясь на лифте на свой этаж. 'Хорошо утро началось! Мало того, что последний день на этой работе, так ещё какая-то сдвинутая машину попортила'.
Антон ещё не знал, что отовсюду, из узких, как распоротые кишки, переулков к стеклянному зданию ГосОил подбираются толпы оборванных, грязных и голодных мертвяков. Почему-то его самые неудачные мечты всегда сбывались. Вот и в этот раз всё было именно так. Заказывал зомби-апокалипсис - получай.
Антон прошмыгнул из лифта мимо кабинета своего начальника.
Он открыл ключом комнату, в которой работал, повесил вещи в шкаф и сел за компьютер. Потом загрузил 'Windows' и осмотрелся.
Места двух его коллег пустовали. Один был в отпуске, другой на бизнес-тренинге. Справа от него, на столе, стоял заслуженный им приз - статуэтка 'Лучшему сотруднику'. Он взял её в руки. Статуэтка была приятной на ощупь и увесистой, никак не меньше четырехсот грамм. Антон смотрел на неё с гордостью, потом погрустнел, поставил статуэтку на тоже место, собрал бумаги и пошёл на другой этаж в Отдел кадров.
Анна Валерьяновна, начальник отдела кадров, плотная женщина лет пятидесяти, в малиновом деловом костюме, посмотрела на Антона через стекла плоских очков, изучающее, как биолог смотрит на дождевого червя нового неизвестного вида.
- Верните мне, пожалуйста, мою трудовую книжку! - сказал Антон.
- Не положено! - возразила хрипло Анна Валерьяновна.
- Пожалуйста! Уже истекли мои четырнадцать дней! Отдайте трудовую!
- Не положено! - повторила Анна Валерьяновна.
- Согласно статье 234 Трудового кодекса вы обязаны вернуть мне трудовую книжку или я буду иметь право на компенсацию! - процитировал по памяти Антон. Не зря же он получал второе высшее на юрфаке.
Ему показалось, что нажал в голове Анны Валерьяновны какую-то кнопку.
- Ждите у себя в кабинете! - сказал она.
- Сколько?
- Тридцать минут!
- Хорошо! - обрадовался Антон и побежал на свой этаж.
Когда он проходил мимо кабинета начальника, то услышал за дверью глухое рычание.
'Наверное, старик до сих пор на меня злится!' - пронеслось в голове у Антона.
Он снова сел за свой компьютер и стал думать, чем заняться в эти полчаса.
Капитан бежал сломя ноги и слышал за собой мерный топот мертвяков. Конечно, они не могли его догнать, потом что были слишком медленные, но стоило ему поскользнуться оступиться, они бы накинулись бы на него и в момент сожрали. Он хорошо это понимал, и потому побежал ещё быстрее. Капитан нёсся теперь прямо по проезжей части, потому что машин не было, и скоро он понял почему: впереди улица была перекрыта отрядом ОМОНа с щитами, почти такими же как у него, только без креста - за их спинами рабочие спешно возводили баррикаду из бетонных блоков. Когда он подбежал ближе, то оказался под прицелом пистолета, который сжимал в руке офицер с чёрными пышными усами и в каске, видимо руководивший строительством заграждения:
- Стоять, гражданин! Ни с места! Кто вы и откуда, немедленно представьтесь!
Капитан остановился и поднял руки, на одной из которых глупейшим образом болтался щит. На лице его расплылась улыбка - он был рад, что хотя бы видит людей - живых, из плоти и крови.
- Капитан полиции, Дмитрий Белкин. Удостоверение в правом кармане моей куртки.
Усатый подошёл и, не сводя с него пистолет, достал документы и стал их проверять.
- Хм, действительно, - сказал усатый, показывая их другому, помоложе. - Кажется, не липа. - А чего это у Вас за щит на руке?
- Оборонялся тем, что удалось достать, - сообщил капитан.
- А, тогда понятно. Держите, - усатый возвратил документы Белкину. - Видите ли, капитан, у нас есть приказ, в связи с внезапно возникшими в городе беспорядками, установить здесь заграждение и оборонять его до прихода подкрепления.
- Но как оборонять? - изумился капитан. - Вы хоть знаете, как бороться c этими...э...
- Всё под контролем, капитан, - сказал усатый, - У нас достаточно оружия, мы можем отразить нападение любых, даже самых опасных радикалов...Что с Вами?
Белкин, который и, правда, стал вдруг белым, как простыня, вдруг заорал и бросился к ближайшему омоновцу:
- Да вы же ничего не знаете! Ничего не знаете! Как вы будете с ними биться? Как?
Он швырнул щит себе под ноги и стал прыгать на нём как полоумный, со сжатыми кулаками.
- Вы все погибнете! Все погибнете! Идиоты! Все до одного!
- Капитан! Капитан! Что вы делаете! - закричал усатый, - Ребята! Он невменяемый! Хватайте его!
Молодой омоновец и ещё несколько бойцов кинулись на Белкина.
- Что это с ним? - спросил молодой у усатого, когда Белкина повалили на живот и защёлкнули наручники на заломленных руках.
Усатый пожал плечами. Капитана подняли двое омоновецев и поставили на ноги.
Тот, казалось, впал в забытье. Он бормотал что-то бессвязное и страшно вращал глазами.
- А, я, кажется, понял, - сказал молодой. - У него же голова разбита, - молодой омоновец показал на кровавую вмятину на затылке капитана.
- Да, - согласился усатый, - Теперь я и сам вижу: кто-то над ним хорошо поработал.
- Куда его теперь?
- За нами стоит скорая помощь, ведите его туда. - распорядился усатый. - Пусть перевяжут и дадут каких-нибудь успокоительных. Но наручники не снимайте. Мало ли что он ещё выкинет. Похоже, его хорошо тряхонули, так что может быть буйным.
Антон открыл почтовый ящик, прочитал входящие, потом подумал и стал писать новое письмо:
'Компания ГосОил
Одел экономики и контроллинга
Уважаемая работа!
Все эти дни я совершенно по тебе не скучал!
С уважением,
Младший менеджер
Антон Пункин'.
Он дописывал последние слова и собирался нажать кнопку 'Отправить', когда дверь в кабинет открылась, и внутрь кто-то зашёл. Краем глаза Анон увидел малиновый костюм Анна Валерьяновны.
'Странно, чего это она сама ко мне пришла, она же сказала, что вызовет,' - подумал Антон и потянулся мышкой к кнопке 'Отправить'.
Анна Валерьяновна странно, хрипло дышала, и от неё пахло гнилью.
'Что это с ней?' - подумал Антон.
Но что ещё хуже, Анна Валерьяновна зарычала.
- Не рычите на меня! Я, конечно, понимаю, что я уже уволен, но...а-а-а... Анна Валерьяновна - зомби!
Антон схватил то, что первое попалось под рукой - приз 'Лучший сотрудник' - и гвозданул им по морде чудовищу.
Анна Валерьяновна схватилась руками за лицо и отвернулась.
- Ой, извините, я не специально! Мне только показалось, что вы зомби! - Антон вскочил, все так же держа статуэтку в правой руке.
Он склонился над бедной женщиной, но та тут же бросилась на него, зыркая желтыми глазами и скрежеща зубами.
- А-а-а! - завопил Антон, размахивая тяжелой статуэткой. Он нанёс два или три удара и остановился.
Анна Валерьяновна лежал в углу, на животе, у шкафа с распростертыми руками, без признаков жизни.
'Спокойно, Антон! Спокойно! Ты только что совершил убийство. Но это убийство в состоянии эффекта. Тебя оправдают! Оправдают!' - успокаивал он себя.
Но как все только что состоявшиеся убийцы, Антон не мог рассуждать хладнокровно и стал лихорадочно заметать следы. Он поднял тело Анны Валерьяновны и поместил его в шкаф, затем схватил статуэтку и бросился в коридор, к лифту.
Пока он ехал вниз, то пытался собраться с мыслями и хладнокровно обдумать своё положение. В лифте кроме него был ещё один человек - рабочий в комбинезоне с отверткой. Он стоял почему-то повернувшись к стене. Антон всё думал, думал, а сам косился на него глазами.
Рабочий повернулся и посмотрел на Антона выпученными жёлтыми глазами.
-А-а-а! - Антон выхватил у него отвертку из рук и воткнул рабочему в голову.
'Второе убийство! Это уже квалифицирующий признак! Нет, меня точно посадят! Лет на двадцать!' - пронеслось в голове у Антона, когда он выбежал из лифта и бросился к выходу.
Капитан Белкин с трудом открыл глаза. Его перевязывал санитар в белом медицинском халате. Капитан попытался пошевелиться, но только вновь ударился головой, на этот раз о низкий потолок скорой. Руки его прочно сковывали наручники за спиной.
- Тише! Тише! - зашугал на него санитар. - Я же Вам голову перевязываю! А Вы опять её разбить хотите?
- Где я? - спросил Белкин. Во рту у него было сухо, словно в Аравийской пустыне.
- Разве вы не видите? В машине скорой помощи.
- Это я и сам вижу. А где эти?
- Кто эти? - не понял санитар.
- Ну эти..., - капитан с трудом ворочал сухим языком, он пытался что-то вспомнить, но боль в голове от этого только усиливалась, - Эти...скелеты...живые мертвяки...
- Успокойтесь, гражданин, - санитар сразу засуетился, открыл какой-то маленький чемоданчик и достал из него шприц, - Вы получили тяжёлую травму головы, но не переживайте, это бывает, я сейчас вколю кое-что и Вам станет лучше.
Санитар быстро заполнил шприц бесцветной жидкостью и вколол его Белкину. По телу капитана сразу же разлилась приятная слабость.
- Ах, спасибо, - сказал капитан. - Мне действительно лучше!
- Вот видите! - проговорил санитар и сел на лавку. - Теперь всё будет хорошо.
Капитану стало немного жарко.
- А можно открыть двери? - спросил капитан. - Здесь мало воздуха.
- Конечно, конечно, - любезно сказал санитар и отворил одну дверцу.
Белкин вздохнул полной грудью. Машина скорой стояла за бетонными блоками, рядом с которыми солдаты устанавливали небольшую противотанковую пушку. Впереди омоновцы, стоявшие к ним спиной, перегородили в два ряда проезжую часть. И эта пушка и омоновцы казались ему теперь ненастоящими, игрушечными, Казалось вот-вот и они начнут биться с каким-нибудь Мышиным королём, а он Белкин, как Щекунчик выпрыгнет из своей машины-скорлупы и всех победит.
И тут перед и так не совсем ясным взором Белкина возник один странный человек. Он был весь в белом - белый плащ с капюшоном и длинными полами, касавшимися высоких сапог с металлическими шпорами, белый жилет, прикрывавшим бронированную грудь, белые перчатки переходящие в металлические манжеты. У незнакомцы были длинные тёмные волосы, небольшие усики, а на белом животе, как у гигантского паука, красовался синий с раздвоенными концами крест. За плотным кожаным ремнём торчали ножны с широкой рукояткой меча. Это был рыцарь, самый настоящий рыцарь-крестоносец, один из тех, которые под палящим солнцем Палестины сражались за христианскую веру и охраняли Гроб Господень от безбожных сарацин. Белкин когда-то читал про них в детстве. Он всегда поражался их стойкостью, благородством, отвагой. Он боялся, что чудесное видение пропадёт, исчезнет, но оно почему-то явно некуда не торопилось.
- Кто вы? Откуда? - проговорил он словно во сне.
- Мы реконструкторы, - сказал рыцарь немного картавя, - Меня зовут Стёпка. Ещё у меня есть прозвище Паладин.
Тут только Белкин заметил, что незнакомцу, хоть и здоровому и высокому по фигуре, не могло быть больше восемнадцати лет. Как же мог он принять этого сопливого пацана за благородного рыцаря? Наверное, и правда он сильно ударился головой.
- Это Ваше, дядя? Вы что, тоже реконструктор? - Стёпка показал капитану прямоугольный щит с крестом, на котором тот совсем недавно прыгал в забытьи.
- Мой, - согласился капитан и замолчал, не ответив на второй вопрос.
- Что вам нужно? - спросил, нахмурившись, санитар, бросив взгляд на Стёпку.
В городе было введено чрезвычайное положение, повсюду шли непонятные стычки, их пост готовился к бою, а им только не хватало здесь для полного счастья детского сада.
- Мы с друзьями тут недалеко разыгрывали баттл, - сообщил картавя реконструктор, - А тут вдруг сирены, выстрелы, полиция. Ну, мы запаниковали, побежали в разные стороны. А тут Федя как заорёт. Оказалось, мы ему топор на ногу уронили, да прямо лезвием вниз. Дяденька санитар, посмотрите, пожалуйста!
- Ладно, - смягчился санитар, - Давайте сюда вашего Федю. Раненый есть раненый, неважно где.
- Спасибо! - сказал Стёпка и через минуту появился с тремя другими реконструкторами. Один из них был с ног до головы закован в железо, даже голову и лицо его закрывал шлем с со смотровыми щелями, другой был только в кольчуге и поножах. Они вели под руки подпрыгивающего на одной ноге Федю - подростка лет пятнадцати в зеленой одежде лучника. Лицо его от боли было похоже на выжатый лимон, он сдерживался, чтобы не заорать. Правая ступня его, в носке, без сапога, которую он держал на весу, была вся в крови.
- На первый взгляд, ничего страшного, - сказал санитар, - Кость не повреждена, просто сильный ушиб с порезом. Кладите его сюда, сейчас перевяжем, - сказал он, показав на носилки в машине.
- Можно я выйду? - сказал Белкин. - Здесь для нас двоих не будет места.
- Ладно, - согласился санитар, - Только обещайте, что никуда не убежите и не будете выкидывать фокусы. Тогда я с вас даже наручники сниму.
- Обещаю, - сказал Белкин.
Федю положили внутрь машины, и санитар стал над ним колдовать. Rапитан встал рядом со Стёпкой и его приятелем. Стёпка держал в руке тот самый злополучные топор, который повредил ногу Феде.
- Дядя санитар, можно мы вам в машину наши пока рюкзаки положим?
- Ну ладно, кладите, - сказал санитар.
- Эх, как же хорошо без наручников, - сказал капитан, разминая затёкшие руки. Он совсем забыл про скелетов и мертвяков. Ему просто нравилось вдыхать осенний свежий воздух. Сегодня погода была теплее, чем вчера. Небольшой снег, шедший ночью, растаял. Почти достроенное бетонное заграждение и шеренги омоновцев продувал тёплый ветер. Он тянул с той стороны, откуда ожидалось нападение. Омоновцы тоже почувствовали его, расслабились, стали негромко переговариваться с друг другом, о чём-то шутить. Но ветер переменился. Откуда-то издали послышались выстрелы и крики. Омоновцы замолчали и напряженно выставили вперёд щиты.
Капитан посмотрел вдаль и увидел над высотным зданием, которое как он знал принадлежало государственной нефтяной компании ГосОил красное полотнище, болтавшегося на чёрном древке флага. Он опустил глаза и увидел за поворотам между зданиями тёмные силуэты.
- Это они! Они! - закричал вдруг он. - Они уже захватили ГосОил и скоро будут здесь!
- Да что с Вами? - озабоченно проговорил санитар. - Вы же обещали не выкидывать никаких фокусов! Кто это они?
Но скоро санитар и сам увидел 'их'. Из-за поворота вынырнула и стали увеличиваться до гигантских размеров тёмная толпа, на которой реяли кровавые стяги.
- Это они! Они! - заметался капитан, и санитар искренне пожалел, что освободил его от наручников. - Нам нужно бежать, немедленно бежать!
- Да успокойтесь Вы! - сказал санитар, но видно было, что он хочет успокоить, в том числе и себя. - Вы же видите, перед нами полиция, ОМОН, они нас защитят!
- Да что они смогут сделать против этих!
- Кого этих? - не понял санитар, но капитан молча показал ему на совсем уже приблизившуюся толпу. - Скелетов...мертвяков...О, Господи! - пробормотал санитар.
Впереди толпы шли, подталкивая штыками в спину бойцами Красной гвардии, нечего не понимающие, но жаждущие крови и мяса зомбяки. На многих из них болтались обрывки полицейской формы. Омоновцы дружно закричали от изумления и страха, многие выронили щиты и побежали, другие остались стоять на месте, но были тут же опрокинуты.
- Ну что, защитят они нас?! - закричал Белкин и выхватил у стоящего рядом Степки меч из ножен и свой щит. Он сделал это как раз вовремя. Потому что как раз в это время один шустрый мертвяк подбежал к ним и бросился на приятеля Стёпки. Тот упал и закричал благим матом. Белкин размахнулся и ударил зомбяка по голове мечом, но тому было словно хны, его челюсти уже защёлкали, разрывая одежду на груди и шее малолетнего реконструктора.