Вдруг крышка люка медленно приподнялась. Я затаился и на всякий случай, прикрыл своё оружие старым полотенцем, обнаруженным тут же, среди ветоши.
"...Если он сообразит, какая игрушка у меня в руках и успеет опять захлопнуть эту чёртову ловушку, нам не сдобровать, - хладнокровно просчитал я его и свои шансы, готовый броситься навстречу любой опасности.
- Мани! - Мне хотелось подстегнуть его интерес и когда в проёме люка лазарета возникла ухмыляющаяся рожа и рука с пистолетом, направленным в мою сторону, я выстрелил ему в голову почти в упор. Лишь свистнул гарпун и глухо шмякнул, как будто проткнув неспелую тыкву. Бандит дико взревел и тут же дёрнулся наверх, прижимая руки к лицу. Это был их главарь. Тот самый, что спихнул меня сюда вниз. Чтобы узнать его гнусную физиономию с паскудными усиками из тысячи других, мне бы хватило и доли секунды. Пользуясь моментом, я выскочил из лазарета и только успел заметить, что металлический штырь прошёл ему насквозь через череп. Из затылка торчало остриё, нелепо раздвинув сальные волосы. Лица своей жертвы я больше не видел. Оно как под маской находилось в крови, которая странно пузырилась, просачиваясь сквозь пальцы этого негодяя и образуя багровые сгустки. Я блеванул. Потом ещё раз, не в силах оторвать взгляд от жуткой картины. В какой-то момент времени этот субъект оказался у самого борта и я, схватив его за ноги, почти без труда перекинул уже безвольное тело через планшир в воду. Оно свалилось полуживое и вероятно, бессознательное, образовав фонтан розовых брызг, и навсегда исчезло в толще воды. За ним вслед полетело и ружьё, от которого к гарпуну тянулся крепкий капроновый шнур. Револьвер тот выронил тут же на палубе и, схватив его, мне уже никто не был страшен. К моему великому разочарованию, барабан был пуст.
- Вирджиния! Ты где?!
Я бросился в салон и оттуда в каюту. Она лежала абсолютно раздетая ничком на смятой постели со связанными руками. На её лице и я заметил свежие кровоподтёки и несколько ссадин на теле,
- Господи, что они с тобой сделали?
Она повернула лицо в мою сторону и заплакала.
-Всё. Всё. Успокойся.
Распутывать узлы я не стал а, схватив с камбуза нож, попытался их разрезать. Вирджиния, почувствовав руки свободными, судорожно обхватила меня и уже не отпускала. Она не могла говорить, а лишь давилась слезами, избитая и истерзанная.
- Пожалуйста. Приди в себя.
Мне нужно было её хоть немного успокоить.
-Всё. Перестань, у нас нет времени.
Кое-как отстранив от себя содрогающуюся от рыданий Вирджинию, я кинулся в рубку, собираясь запустить двигатель. Но ключи зажигания бесследно исчезли! У меня похолодело внутри. Нам следовало убираться отсюда и как можно скорее. Как долго те двое задержатся на берегу я не знал.
-Вирджиния! Иди сюда! - крикнул я, не обратив внимания, что она уже стоит рядом. За всё это время Вирджиния ни произнесла ни слова и лишь глядела затравленно по сторонам, не совсем понимая, что в действительности происходит. Мои руки и живот были вымазаны в крови, а из кармана шортов торчала рукоятка револьвера. Немудрено, что Вирджинию мой вид ужаснул.
- Нажми и держи, - я показал ей на кнопку пуска дизеля. Ничего не оставалось, как постараться соединить провода напрямую. Я ещё раз выглянул наружу и обнаружил, что эти двое усаживаются в лодку. Мы располагали не более десяти минутами, а может и того меньше. Внезапно пришло необходимое самообладание и мне удалось сосредоточиться. Как назло, двигатель оставался мёртвым. Я вдруг отметил, что ни одна из сигнальных лампочек на панели управления не загорается и предательски молчит зуммер.
"...Чёрт возьми, что-то ещё, - интуиция подсказывала очередную проблему. Предчувствия меня, конечно же, не обманули. Кинуться проверить аккумуляторные батареи стало первым, пришедшим на ум, импульсом. Их бандиты уже вытянули из специального отсека и подготовили к вывозу на берег. Тут же, неподалёку валялись отсоединённые кабеля.
"...И не надорвались, гниды, - в памяти всплыли эти тупые молодчики, собиравшиеся, похоже, вынести с яхты всё самое ценное, а нас здесь похоронить. Аккумуляторы были безумно тяжёлые - под сто пятьдесят фунтов каждый. Поднять в одиночку и засунуть их в узкое пространство стоило немалых усилий. Я однажды попробовал и понял всю безуспешность этой затеи. Однако, сейчас, со вспухшей рукой и вывихнутым плечом, мне удалось запихнуть батареи на место чуть ли не в считанные секунды. Я опять ринулся в рубку, оценивая по пути сколько у нас времени.
"...Ох, не густо..."
Лодка находилась уже почти на полпути от яхты. С небольшой дистанции было хорошо заметно, как эти твари, словно на прогулке, не спеша гребут и вальяжно полируются пивом из моих запасов. Я проклинал их и, никогда прежде не верующий в Бога, теперь даже взмолился про себя:
- Ну, не оставь, Господи!
Надо ли говорить, что искра, проскочившая от контакта оголённых концов проводов, переполнила мою душу неописуемым восторгом.
-Вирджиния, ты держишь кнопку?! - едва я успел крикнуть, как мой голос прервал звук стартера. В то же самое мгновение дизель вздрогнул и, бодро хрюкнув, завёлся. О том, чтобы подымать якорь не могло быть и речи. Тем более, что и в лодке увидели клуб дыма от запущенного двигателя и почуяли неладное. Покидали банки с пивом в воду и налегли на вёсла.
Следовало торопиться. Какой уж там, к чертям, якорь? Да и лебёдка, всё равно, не работала. Уж эти сволочи постарались и отсоединили абсолютно всё электрическое питание. Мне ничего не оставалось, как перерезать канат, удерживающий последнее звено якорной цепи и скинуть её вниз, сорвав кое-как с зубчатого блока. Опять начала кровить ладонь и от напряжения разошлась кожа, обнажив вспухшее мясо. Однако, я уже не обращал на рану никакого внимания. Звякнула цепь, глухо упавшая в воду, не задерживая нас здесь более ни на мгновение. Я метнулся в рубку и рванул ручку газа на полный ход. Яхта неестественно подпрыгнула и, слегка накренившись, стала разворачиваться. Теперь наши карты были открыты, как хорошие, так и плохие.
Первый выстрел прозвучал совсем близко. Целились по рубке и пуля, попавшая в стекло, превратила его во множество мелких осколков. Они веером рассыпались по панели управления. Вирджиния вскрикнула и от внезапной встряски окончательно пришла в себя.
- Вниз!
Я схватил её и мы вместе бросились на пол. Вторая пуля просвистела у меня над головой, когда я решил выглянуть и посмотреть куда нас несёт. Вероятность напороться на скалы в этой узкой бухте была слишком реальной. Опять прогремел выстрел, заставив снова кинуться на пол. Штурвал мне пришлось выкручивать в лежачем положении, наобум. Впрочем, увидеть показания прибора, считывающего угол поворота руля, я бы всё равно не смог. Вместо него на панели зияла дыра, с торчащими оттуда обрывками проводов. Я лишь вскочил, чтобы удостовериться в правильном курсе и, увидев впереди чистый горизонт, вздохнул от облегчения. Мы уходили в открытый океан. Подальше от этого жуткого места! Максимальная скорость в десять узлов, это всё, на что приходилось рассчитывать, но и её хватило, чтобы уже через несколько минут расстояние между яхтой и нашими преследователями начало увеличиваться. Хлопнул ещё выстрел и опять зазвенело разбитое стекло. На этот раз пуля попала в дверь салона на корме.
Кое как мне ползком удалось пробраться на нос, не обращая внимание на острые осколки стекла, усыпавшие палубу. Оттуда наш курс просматривался лучше всего. Оставаться в лежачем положении мне вовсе не казалось пустой предосторожностью. Бандиты, сообразив, что их пленникам удалось сбежать, в ярости стали палить не останавливаясь. Частые выстрелы вынудили инстинктивно пригнуть голову к деревянному настилу.
- Вирджиния, ты в порядке?
Я оставил её в рубке на полу и теперь жутко нервничал. Пальба прекратилась.
- Да. Не волнуйся!
В наступившей тишине голос Вирджинии звучал намного живей, чем раньше.
- Спустись в каюту, там безопасней. Только не подымайся во весь рост и ползи по лестнице!
У меня отлегло от сердца. Почувствовав, наконец, что нам больше ничего не угрожает, я почти бессознательно погрузился в минутную прострацию. Лёжа на носу яхты, я видел как форштевень легко разрезает изумрудно-синюю воду, образуя мирные буруны. Глядя на них, мой разум просто отказывался в полном объёме представить кошмар сегодняшнего утра. Я вспомнил окровавленную фигуру главаря, свисающую с борта, и мне моментально сделалось нехорошо. Снова накатила муторная слабость в желудке и настойчивые позывы к рвоте. Тот, наверняка уже покойник, как бы протягивал из бездны руки в немом упрёке, что я лишил его жизни. Только теперь с ужасом от свершившегося факта я понял, что мне пришлось стать самым настоящим убийцей! В моей душе не оставалось более места, где бы не не колотилось ощущение безмерной вины.
"...Ты убил человека! - кричал внутренний голос и его эхо отдавалось в каждой клетке моего существа. По мере того, как за кормой удалялся берег с мерзкими летучими мышами - кровососами и ничем не отличающимися от них скотами в человеческом обличье, мне становилось всё хуже и хуже. Напрасно я старался вызвать в памяти крики и стоны Вирджинии и представить как над ней издеваются. Напрасно пытался вообразить как её насилуют по очереди, забавляясь муками беззащитной женщины и ощутить весь ужас того, что ей пришлось пережить! Мне ничего не помогало, а застывший в глазах вид торчащего гарпуна из затылка моей жертвы и её предсмертный рёв не оправдывал страшного поступка. Сожалел ли я? Да, но только о том, что попал в эту проклятую бухту. Сожалел о том, что жизнь вынудила меня сделать не самый лёгкий выбор. Никому не избежать судьбы. И никому ей не противостоять. Поступил бы я точно так же, помести меня судьба в ту же ситуацию? Да! Поступил и без малейших колебаний. Как оказалось, стать убийцей гораздо проще, чем это я себе всегда представлял.
Теперь, когда наши преследователи остались далеко позади, я мог трезво и относительно спокойно оценить ситуацию. Как случилось - так случилось. Мы сумели освободиться, заплатив, пусть даже заплатив такую суровую цену. Ни мне, ни Вирджинии никогда не удастся забыть те кошмарные часы, но они уже превратились в печальное прошлое и это главное.
Я поднялся в рубку и только теперь с сожалением мог оценить, во что нам вылилась эта вынужденная стоянка. Стационарные радар, два радио, эхолот, картплоттер были безжалостно вырваны с мясом. Пропали портативный, навигатор, спутниковый телефон и ноутбук, навсегда прописавшись на том неприветливом берегу. На наше счастье, топлива в баках оставалось пока достаточно, чтобы почти вслепую отыскать ближайший порт. По моим расчётам мы находились в колумбийских территориальных водах, а значит, самым логичным было идти на север, в сторону Панамы. Перебирая в голове букет неприятностей, я спустился в машинное отделение. Как и везде, там царил полный хаос. Освещение не работало и я впотьмах пробирался к генератору, собираясь его запустить. Внезапно босые ступни ощутили воду.
"...Только утонуть сейчас не хватает, - я судорожно размышлял откуда в трюме взялась вода и почему её не откачивают помпы.
"...Батареи! - осенила меня спасительная догадка, - ну конечно, же! Я подсоединил их только на стартёр, а остальные механизмы так и оставались обесточенными..."
Всё это время я не трогал Вирджинию. Не расспрашивал её и ничего не рассказывал сам. Да и чём было говорить? Мы пережили слишком страшные события, чтобы их теперь мусолить. Она легла в салоне, свернувшись калачиком и натянув плед на голову. Словно желая спрятаться под ним от бесконечных страданий. Она наверняка не спала, погружённая в глубокие переживания. Я лишь подошёл к ней и, поправив подушку, незаметно погладил её по голове. Вирджиния даже не шелохнулась, оставаясь один на один с собственной болью. Инстинктивно я чувствовал, что ей нужно отлежаться, как побитому животному и зализать свои раны, но не на виду, а укромно, скрываясь даже от близкого ей человека.
Ситуация складывалась нешуточная. Почти на ощупь я кое-как отыскал в машинном отделении ящик с инструментами и принялся за работу. Наконец, в машинном отделении зажёгся свет, а с ним обнаружились и новые неприятности, о которых я ещё не подозревал. Появившееся электричество реанимировало безжизненные помпы, начавшие откачивать воду, медленно прибывающую из двух отверстий ниже ватерлинии. Дырки походили на следы от пуль и оттуда били тонкие острые струйки. Величина каждого из отверстий не превышала и полдюйма в диаметре. Казалось, бы сущий пустяк, но этих двух безобидных дырочек вполне хватало, чтобы затапливать трюм яхты настойчиво и неумолимо. Не обрати я на них внимание ещё с полчаса и шанс встретиться с бандитом-покойничком, нам был обеспечен. Опять перед глазами появилось видение с окровавленным телом и ей Богу, я пожалел, что не могу подлечиться спиртным. Стакан водки помог бы сейчас очень кстати...
Однако, пришлось воздержаться. Алкоголь - плохой спутник в море. Я машинально просчитывал все трудности, с которыми мы неизбежно столкнёмся в порту, если, конечно его благополучно отыщем. Уж там нам придётся задержаться на неделю, как минимум. Пока свяжемся с кем-нибудь из друзей и они смогут посодействовать с получением денег. Да и продолжать плавание на яхте, побывавшей чуть ли не в сражении, было просто невозможным. Я вздохнул, представляя недоуменные взгляды и свои сопутствующие объяснения.
"...Напали пираты... Кровь!"
Её я совершенно выпустил из вида. Багровые потёки на палубе выглядели очень подозрительными. Не смыть их, значило влипнуть в неприятную историю, выпутаться из которой будет нелегко, даже как потерпевшему.
"...Иди знай, что те двое намерены делать с нашими документами и кто обнаружит утопленника? Хочется думать, что труп сожрут акулы, а там Бог знает, как всё обернётся?.."
Убедившись, что дистанция до берега достаточная, чтобы суметь разглядеть невооружённым глазом любые признаки цивилизации, я схватил щётку и, черпая ведром забортную воду, начал поспешно смывать следы разыгравшейся здесь драмы. Вскоре в дымке показались слабые очертания каких-то строений и нечто похожее на вход в гавань.
Ни я, ни Вирджиния никогда больше не вспоминали этот случай. Она предпочитала отмалчиваться, а я не находил нужды её расспрашивать. Знаю только одно, что окажись тогда у меня на борту оружие, я мог бы нас защитить и избежать того, что произошло. Гуманизм к падшим существует лишь до тех пор, пока они же однажды не вышибут его из головы...