- Так, так! - громко сказала учительница, постепенно превращаясь в грозную, непримиримую воспитательницу. - Вот ты и признался! А теперь…
Она достала свою учительскую ручку и красным чернилом обвела все указанные Василием оценки. Возле каждой фальшивой подписи она жирно написала: - Подделывает мои подписи! Совершает преступления!
Потом она подумала, и написала внизу последней недельной страницы: - Уважаемые родители! Ваш сын подделывает важные государственные документы! Вы должны принять к нему самые суровые меры!
- Ну, вот и все! - вздохнула она. - А теперь отправляйся домой и чтобы на следующий день в твоем дневнике возле моей записи была подпись отца.
- А как же ваше честное коммунистическое слово, Александра Егоровна?! - едва не заплакал Василий. - Вы же меня просто обманули!
- Я тебя не обманывала! - гордо подняла голову учительница. - Я же обещала никому ничего не говорить! А здесь просто запись! Запомни: настоящий коммунист никогда не лжет! И даже не пытайся на меня клеветать!
Как оплеванный поплелся Василий домой, где его уже ждали. И отец и мать досрочно пришли с работы.
- Негодяй! - вскричал отец, вскидывая ремень! - Ты опять нас опозорил! Надо же, полчаса назад меня вызвали в партком и рассказали, что ты подделываешь документы! Получай, подлая сволочь!
- Хорош, гусь! - вторила мать и выхватила бельевую веревку. - Вынудил учительницу позвонить в партком! Теперь весь завод знает, какой у нас сын! - И она с визгом набросилась на Василия.
На всю жизнь запомнил Базулин Василий этот жестокий урок. Он до самой старости боялся брать в руки любые документы и избегал общения с товарищами, став неврастеником.
Однако и учительнице не повезло. Семья Базулиных, по совету Александры Егоровны, выписывала для детей «Пионерскую правду». - Пусть ваш Вася читает правдивые статьи о нашей родной коммунистической партии и таким образом учится исправлять свои ошибки! - говорила мудрая наставница.
Вот Васин отец и решил перевоспитать своего незадачливого сына с помощью советской молодежной газеты.
Василий серьезно отнесся к этому делу и внимательно прочитывал все газетные статьи. К тому времени Никита Сергеевич Хрущев так разошелся на почве кукурузной стратегии и разбазаривании национальных богатств чужеземным народам, что в магазинах исчез белый хлеб и не всегда бывал черный. Народ роптал, возмущаясь плохим государственным руководством, но после Ленина и Сталина, запугавших людей, все старались выразить свой гнев больше на кухне или за углом, непрерывно оглядываясь по сторонам. Ненависть народа к Хрущеву, несмотря на тайность разговоров и недомолвки, была замечена и детьми. А когда Василий читал «Пионерскую правду», он долго не мог понять, что же в самом деле происходит. - Ведь коммунистическая партия думает о народе, о нашем благополучии, - рассуждал он про себя. - Почему же в газете пишется одно, а в жизни происходит другое?
Наконец однажды, простояв с раннего утра в километровой очереди за хлебом, он решил написать письмо самому «дорогому Никите Сергеевичу». Но поскольку он не знал кремлевского адреса советского лидера, то послал свое письмо в редакцию «Пионерской правды».
«Дорогой Никита Сергеевич! - писал Василий. - Обращаюсь к Вам потому, что не знаю настоящей правды! Все кругом врут, недовольны Вами. Говорят, что Вы скоро будете сажать кукурузу на асфальте! А в магазинах нет даже хлеба! Люди обижены тем, что пережили войну, а живут хуже всех! Вы же отправляете все наши богатства за границу, чтобы Вас постоянно хвалили иностранцы. Неужели это правда? Я не верю всему этому. Мне хочется, чтобы Вы были тем самым добрым человеком, о котором пишет «Пионерская правда», а не обманщиком. Я верю Вам и прошу ответить мне правду! До свидания. Вася Базулин».
Прошли две недели. Наступил октябрь. Полили дожди. В один из проморзглых сырых дней Василий сидел за своей классной партой и с унылым видом слушал нудный рассказ учительницы об обороне Севастополя, сданного врагу по вине жестокого и коварного царя.
- Николай Первый, кровавый деспот, прозванный «Палкиным», не сумел обеспечить надежную оборону и погубил русскую армию! - подвела итог своему повествованию учительница. - Но главная причина поражения в Крымской войне - это отсутствие в тот момент нашей родной коммунистической партии!
- Да, понятно, - подумал с грустью Василий, - эта причина называлась учительницей также после рассказов о Куликовской и Бородинской битвах…
Внезапно открылась дверь, и в класс зашел директор школы. Ученики быстро встали.
- Здесь Базулин? - спросил строгим голосом директор.
- Здесь! А что он еще натворил?! - подскочила со своего стула учительница.
- Так, Александра Егоровна! - буркнул директор. - Останавливайте урок и следуйте вместе с Базулиным в мой кабинет!
Василий почувствовал, как отяжелели его ноги. Однако он встал и под встревоженными взглядами товарищей медленно поплелся за своими наставниками.
В директорском кабинете их ждали. В кресле директора сидел высокий сероглазый мужчина с вытянутым лицом, одетый в серый, добротного материала костюм. Он очевидно нервничал и постоянно поправлял свой большой цветастый галстук. Справа от него, за тем же столом сидел низенький лысоватый старичок.
Когда Василий вошел, мужчина со стальными глазами встал и протянул ему руку. - Семен Николаевич! - сказал он и улыбнулся. - А ты, как я понял, Василий Базулин?
- Да, это я…, - пробормотал напуганный мальчик.
- Ну, что ж, садись, Вася! - Семен Николаевич указал рукой на стул напротив его. - А вы, - бросил он небрежно педагогам, опускаясь в кресло - садитесь здесь, слева от меня…Так вот…Ты не знаешь, Вася, почему я тебя сюда вызвал?
- Не знаю, - пробормотал незадачливый ученик.
- Ты писал письмо Никите Сергеевичу?
- Писал, - вздохнул Василий. - А что в этом плохого?
- Уже лучше, - вздохнул с облегчением ответственный работник. - Молодец, что признался! Нет ничего плохого в том, чтобы писать руководителю страны! Это наоборот, очень хорошо! Вот только есть разница в том, что писать! Можно написать хорошие вещи, а можно и плохие!
- Но я же ничего плохого не написал?!
- Скажи мне, Вася, честно, по-мужски, кто тебя научил написать это письмо?
- Никто. Я сам!
- Не ври, Вася, - вмешалась в разговор Александра Егоровна. - Здесь тебе не класс и не дом! Перед тобой серьезные люди! Немедленно признавайся! Наверняка это сделали твои родители!
- Не трогайте моих родителей, Александра Егоровна! - вскипел Василий. - Вы их так запугали своими жалобами на меня, что они никогда бы не посмели давать мне такие советы…Особенно чтобы писать письмо в «Пионерскую правду»!
- Ну, ладно, Вася, не злись, - нервно передернулась учительница. - Тогда скажи нам, кто вдохновил тебя на подобное дело! Я гарантирую, что тебе и твоим родителям ничего за это не будет! Даю честное партийное слово!
По лицу Семена Николаевича пробежала легкая судорога. Он вновь встал и помял свой галстук. - Тебе, в самом деле, ничего не будет, Вася, - сказал он в раздражении. - Тем более, что твоя наставница дала честное партийное слово!
- Честное партийное…? - пробормотал внезапно покрасневший лицом Василий. - В таком случае, я скажу вам всю правду! Я верю в вашу справедливость, а вот в честное слово Александры Егоровны - нет! Потому что это она научила меня так поступить! Это она говорила мне, что наши высокие руководители допускают ошибки, сажают злополучную кукурузу… Разве не так?
Александра Егоровна совершенно оцепенела. - Я тут…я там…, лепетала она помертвевшими губами.
- Все ясно! - весело сказал Семен Николаевич. - Вот где была зарыта собака! Что ж, я это подозревал! Огромное тебе спасибо, Вася! Ты - настоящий советский человек! А теперь можешь идти! Ты даже не понимаешь, как ты помог нашей родной коммунистической партии! - И он протянул Василию свою твердую, уверенную руку.
Прошло еще несколько дней. История с письмом не получила широкой огласки и вскоре стала забываться. Незаметно прошло закрытое партийное собрание педагогов, на котором Александра Егоровна была исключена из рядов коммунистической партии. Вскоре она с семьей покинула гостеприимный поселок и навсегда уехала к родственникам в какой-то отдаленный город.
Василий Базулин хорошо учился, окончил школу, институт и успешно трудился на родном заводе. Он никак не думал, что ему еще раз придется услышать о той честной партийной учительнице.
Как-то уже спустя тридцать лет Василий поехал в гости к своему другу в большой губернский город N. Там он неплохо провел дни отпуска и уже собирался уезжать, как вдруг, проходя мимо здания вокзала, увидел на доске объявлений фотографию пожилой женщины, показавшейся ему знакомой. Он подошел ближе и о, Боже, узнал Александру Егоровну! Правда уже не такую яркую, но изрядно пополневшую и поседевшую.
- Голосуйте за нашего мэра, Бугумилову Александру Егоровну! - гласила надпись. - Она полностью оправдала доверие нашего народа! Голосуйте, и если она попадет в Государственную Думу, вы заживете лучше, чем вчера!
- Честное партийное слово! - буркнул Иван и устремился на железнодорожный перрон. - Теперь ясно, что наступило время для принципиальных и порядочных людей!
15 января 2014 г.
Журнал «Новый литератор» №2(6), 2016 год
З А П О Л Н И Т Е А Н К Е Т У!
Алексей Носов стал безработным. Это случилось из-за его чрезмерной честности и строптивости. Работая на заводе металлоизделий, он добросовестно выполнял свой рабочий долг и, принимая металл, всегда старался, как опытный токарь, не только следовать чертежам и качественно изготавливать детали, но всегда сдавал остатки металла на склад, чтобы завод не имел ни малейшего убытка. Это не нравилось его товарищам, которые периодически похищали металлические отходы и сдавали их в частные приемные пункты, получая таким образом дополнительные доходы. Они пытались по-своему «вразумить» бестолкового, по их мнению, Алексея, чтобы и он стал «таким же, как все». Но у них ничего не получилось. В конечном счете, рабочий Носов «оторвался от коллектива» и стал в своем цехе «белой вороной». Его положение усугублялось еще и тем, что он совершенно не употреблял алкоголя. А это в России - серьезное преступление! Особенно в рабочей среде. Товарищи частенько собирались после работы и шли в ближайший лес, где «отмечали» все знаменательные даты. Но Алексей никогда не соглашался разделять их компании. Постепенно над ним сгущались тучи.
А тут еще история с мешком! Однажды наш злополучный трезвенник, отказавшись от обеда, задержался в мастерской: у него было довольно сложное задание, и он не успел с ним вовремя справиться. С четверть часа он провозился над трудоемким изделием, а когда, наконец, деталь была выточена, выключил станок и присел на свой табурет, чтобы немного отдохнуть. Вдруг со стороны цеховой кладовой раздался легкий шум, и оттуда вышел кладовщик, волоча по цементному полу большой мешок. Носов тихонько приблизился к вору и спрятался за ближайшую колонну. Кладовщик осторожно открыл дверь и вытащил мешок наружу. Вдруг его лицо исказилось от страха, он бросил мешок и стремительно побежал в свою кладовую. Алексей подошел к окну и увидел, что к входу в цех подъехал на рабочей каре мастер их участка. Увидев мешок, он развязал веревки и заглянул внутрь. Лицо мастера расплылось улыбкой! Он вновь завязал мешок и попытался поднять его на кару, но не смог. Постояв полминуты, мастер хлопнул себя рукой по лбу, сел на кару и быстро удалился.
- Поехал за подмогой, - решил Алексей и вышел на улицу. - Интересно, что же в том мешке!
Он потянул завязки и заглянул внутрь. Там лежали медные болванки. Алексей попытался взвесить груз, но мешок было невозможно оторвать от земли! - Килограмм за сто! - буркнул он. - Видать, решили украсть заводскую медь!
В это время послышался шум подъезжавшей кары. Алексей вернулся в мастерскую и снова спрятался за колонну, чтобы видеть происходящее.
Из кабины подъехавшей кары вылез тот самый мастер, который только что ознакомился с содержимым мешка. Тут же откуда-то прибежали четверо подсобных рабочих. Они с трудом погрузили тяжелый мешок на платформу и удалились, оставив мастера наедине с добычей. Тот сел в кабину и уже собрался уезжать, как его лицо побагровело от ужаса: навстречу ему ехал «Фольксваген» начальника цеха!
- Здорово, Егорыч! - буркнул тот, выходя из машины. - Что ты тут делаешь?
- Да вот, вывожу заводские отходы, Николай Иваныч! - промямлил мастер.
- А почему именно ты вывозишь отходы? - усмехнулся опытный руководитель. - Неужели у нас нет для этого грузчиков?
- Да вот, я решил не отвлекать людей и все сделать самому! - буркнул мастер, вытирая со лба пот.
- Дай-ка я посмотрю, что у тебя там! - бросил начальник цеха и подошел к каре. Быстрым движением рук он развязал веревки, заглянул внутрь мешка и остановился, словно в замешательстве.
- Так получается, что ты, Егорыч, воруешь нашу медь! - заговорил он после недолгой паузы. - А я тебе верил! Не раз премировал! Приводил другим в пример! А ты…
- Простите, Николай Иваныч! Бес меня попутал! Но не я - главный виновник! - простонал незадачливый мастер. - Это все кладовщик!
- Ах, тут еще замешан и кладовщик! - всплеснул руками начальник цеха. - Значит, у вас - организованная преступность! Нужно принимать меры!
- Пощадите, Николай Иваныч! Я ведь служил вам верой-правдой, беспрекословно исполнял все ваши приказы, а вы…
- Ладно, Егорыч, - смягчился опытный начальник. - Я не буду раздувать кадило! Однако при одном условии! Ты отвезешь сегодня же эту медь ко мне на дачу! Мне самому очень нужен металл…Но никому - ни-ни! Понял?
- Понял, дорогой Николай Иваныч! - расцвел улыбкой несостоявшийся похититель! Я все так и сделаю!
- И еще! - начальник цеха подошел к своему автомобилю. - Если в дальнейшем кто-нибудь из вас попытается проделать что-либо подобное, то обязательно ставьте меня в известность! Потому как большая часть металла должна принадлежать мне!
Он уже собрался садиться в кабину своего «Фольксвагена», как вдруг открылась дверь цеховой мастерской, и на улицу вышел токарь Носов.
- Вот вы чем занимаетесь! - громко сказал он, качая головой. - И это называется руководители цеха!
- Какого черта ты тут объявился! - буркнул рассерженный начальник цеха. - Неужели ты следил за нами?!
- Да, следил и все слышал! А теперь я пойду с заявлением в полицию! Вы ответите за свои дела!
- Дела - у прокурора! - сказал невозмутимо Николай Иванович. - А у нас - делишки! Иди, куда хочешь! Но, смотри, если осмелишься на подобную глупость - будешь немедленно уволен!
- А как мне теперь быть, Николай Иваныч? - пробормотал напуганный мастер. - Что мне делать с металлом?
- Делай то, что я сказал, а с этим…Носовым у нас не будет серьезных проблем!
И черный «Фольксваген», резко развернувшись, унес опытного начальника в сторону административного здания.
- Дурак ты, Лешка! - пробормотал мастер Егорович, садясь в кабину своей автокары. - Зачем суешься не в свое дело? Ведь Николай Иваныч - депутат, уважаемый человек, словом - власть! Не нам с тобой судить его!
Он нажал ногой на рычаг и медленно, величественно поехал к проходной, чтобы доставить злополучный мешок по назначению.
А наш герой не пошел обедать. Он был так огорошен услышанным и увиденным, что едва справился со своей работой и пришел домой в полном расстройстве.
- Что с тобой, Леша? - спросила его жена. - Да на тебе лица нет!
Носов рассказал ей о случившемся.
- Вот негодяи! - возмутилась его супруга. - Надо их жестоко наказать! Завтра же иди в полицию! А не возьмутся за это дело - так в прокуратуру!
- Но ведь завтра же - рабочий день! Если я пойду в полицию - меня сразу же уволят за прогул!
- Но ты же ведь пойдешь по государственным делам! А это - уважительная причина!
Алексей так и поступил. На следующее утро он отправился в районное отделение полиции. Его приняли. Сначала - дежурный офицер, а затем и сам начальник. Однако заявление о преступлении написано не было.
- Это дело не полиции! - вежливо ответил подтянутый подполковник. - Идите в прокуратуру!