26 января посол выехал из Москвы.
Потом будет написано много книг о событиях, связанных с Нерчинскими переговорами. И не только объективных, правдивых по содержанию. Будут и амбициозные сочинения дальневосточных соседей, оправдывающих экспансионистские планы своих правительств, и западных ученых-политиков, «подогревающих страсти».
Кратко выразил свою точку зрения на этот счет известный американский историк П.Коллинз: «…китайские послы, эскортируемые многочисленной армией и артиллерией, появились перед воротами Нерчинска и вынудили русского посла Головина заключить договор, по которому Россия отказалась от своих прав на Амурскую страну и навигацию по амурским водам…»
Принижая таким образом роль русского посольства, «легко отказывающегося» якобы от своих земель, историк явно искажает суть дела.
Другую, но не менее тенденциозную точку зрения высказал по этому вопросу историк старого Китая Хэ Цютао: «Сонготу (посол китайцев в Нерчинске - К.С.) утверждал, что Онон, и, следовательно, Нерчинск - это старинное кочевье подвластного нам племени маоминань, а Албазин - старинное место обитания арбаси, людей нашего государства, незаконно захваченное впоследствии. Все это он подробно объяснил и прямо доказал несправедливость их (русских - К.С.) притязаний; под конец он высказал миролюбивые чувства государя к ним. Тогда Федор и другие бывшие с ним люди изъявили полное свое удовольствие и на все согласились. Вслед за тем принесены были карты их земель, ясно решено дело о границе и дана была взаимная клятва вечного мира и дружбы между двумя государствами».
Тоже странное изложение событий…Русские опять «соглашаются» с первым же предложением «миролюбивого» соседа!
Но оставлю в стороне фальсификаторов истории и постараюсь вглядеться в «дела минувших дней» на основе фактов.
Приамурье - ничейная, почти необитаемая земля - стала объектом колонизации русских вольных поселенцев давно. Еще в середине XVII века ими был основан близ Амура небольшой городок Албазин, который постепенно стал расти. Китайцы почти не приходили в соприкосновение с русскими, и лишь случайное событие привело впоследствии к конфликту.
В декабре 1682 года к Албазину подъехал разведовательный отряд китайцев (манчжур), разыскивавший беглых со своей территории людей. До 1000 всадников обступили городок, но, когда на их требование выдать беглецов жители ответили отказом, они сразу же удалились. Однако в Пекин было немедленно отправлено сообщение о позиции русских.
Уже в январе 1683 года император, правивший под девизом «Сюань Е», приказал готовиться к походу на Амур: запасать пушки, провиант, строить крепости по Амуру. В июне 1684 года китайский император направил губернатору северной провинции Сабсу-цзянцзюню требование вторгнуться на русские земли и скосить все хлеба у Албазина. Но губернатор побоялся это делать.
15 февраля 1685 года император Китая издал указ, в котором обвинял русских в занятии чужих земель и требовал «их немедленно уничтожить». Там же он утверждал, что «война - недоброе деяние и прибегать к ней следует, только когда к этому вынуждают».
Зная, что его слова войдут в историю, китайский император откровенно лицемерил: 10 июня 1685 года цинская армия ворвалась в русское Приамурье, захватила деревни и заимки близ Албазина.
12 июня 1685 года началась осада Албазина. Столкнувшись с неожиданным сопротивлением русских, командующий манчжур Лан Тань направил им послание, в котором говорилось: «Человеколюбие нашего императора безгранично, и он не может примириться с необходимостью дальнейшего кровопролития. Вам приказано возвратиться на ваши прежние земли».
16 июня 1685 года, не имея сил на сопротивление, русские покинули Албазин.
В Пекине ликовали. Император устроил по сему случаю специальный прием для сановников, где заявил со всей прямотой: «Нынешнее дело искоренения русских как будто бы не имеет чрезмерной важности, однако все, связанное с этим, имеет огромное значение. Русские в течение 30 лет беспокоили районы нашего Хэйлунцзяна и Сунхуанцзяна, и места, захваченные ими, находятся в чрезвычайной близости от мест возникновения нашей династии. Если мы не искореним их, пограничное население не сможет жить спокойно и мирно».
Но напрасно радовались китайские вельможи. Осенью 1685 года в Пекин пришло новое известие: русские возвратились в Албазин.
Тогда разъяренный китайский император решил послать туда большое войско.
Вот такова была ситуация в Приамурье накануне прибытия туда «великого и полномочного посла» Ф.А.Головина. Царевна Софья дала ему указание установить границу с Китаем по Амуру, а если же это не удастся - то до Албазина.
Пока Головин ехал по Сибири, китайцы (7 июля 1686 года) осадили маленький Албазин. Началась героическая оборона городка. Все попытки китайцев, имевших едва ли не десятикратное численное превосходство, ворваться в крепость были напрасны: русские стояли насмерть.
6 сентября 1686 года Головин прибыл в Енисейск. Сюда поступило известие от нерчинского воеводы И.Е.Власова, который писал, что отправил в Албазин небольшое покрепление и провиант. Осада затягивалась.
Ни Головин, ни Власов не предполагали, что китайцы действуют по императорскому указу от апреля 1686 года, в котором предписывалось: «Если вы город Албазин возьмете, то немедленно идите на город Нерчинск, а когда окончите дело, возвращайтесь в Албазин и, разместив тут войска, перезимуйте».
Поэтому в феврале 1687 года Ф.А.Головин послал воеводе И.Е.Власову в Нерчинск приказ: как только вскроется Амур, отправить в цинский лагерь под Албазином посланника с требованием снять осаду.
В это время китайцы изнемогали от бесплодных атак, в их лагере начался голод. Приезд русского посланника как-то скрашивал позор отступления. Последовал очередной императорский указ: «Белый царь русского государства, соблюдая этикет, говорит о мире и спешно прислал гонцов с просьбой снять осаду Албазина. Мы изначально не имели намерения уничтожить город и должны проявить великодушие…»
Итак, китайцы отвели войска от непокоренного Албазина. Но впереди предстояли долгие, изнурительные переговоры: стороны не хотели уступать просто так.
В сентябре 1687 года Головин получил указ царевны Софьи, в случае несогласия сделать пограничным Албазин, снести городок при условии, что там не будет ни русских, ни китайских поселений.
Около двух лет тянулось «выяснение» дипломатических отношений. После всех тягостных перипетий китайцы подготовили, наконец, посольство. Его главой был назначен влиятельный императорский сановник Санготу.
Оказывая на русских давление, китайцы направили в 1689 году к Нерчинску флотилию из 120 судов и сухопутную армию.
9 августа 1689 года посольство Головина прибыло в Нерчинск.
Несмотря на стоявшие на виду вражеские войска, Ф.А.Головин был непреклонен. Переговоры продолжались до 27 августа 1689 года, а через два дня был подписан первый в истории отношений России с Китаем договор, по которому границей между странами была признана река Аргунь, русские обязались разрушить и покинуть Албазин; было установлено свободное право торговли между купцами двух стран при условии наличия у них «проезжих грамот»; стороны также обязались выдавать перебежчиков и возвращать назад преступников.
Большой дипломатической победой Головина был отказ обсуждать с Санготу вопрос о разграничении русской территории и территории Халхи. Желание китайцев «забронировать» за собой на будущее ничейные земли не было удовлетворено.
И, тем не менее, в Пекине торжествовали. Китайский император заявил придворным: «В этом деле все было сделано в соответствии с моими желаниями».
С неприкрытым цинизмом прозвучали слова в докладе Госсовета китайскому императору: «Земли, лежащие на северо-востоке на пространстве нескольких тысяч ли и никогда раньше не принадлежавшие Китаю, вошли в состав ваших владений…»
По иному восприняли известие о Нерчинском договоре в Москве. Когда в январе 1691 года Головин прибыл в русскую столицу, ему был устроен обстоятельный и пристрастный допрос. Лишь убедившись в правильности и даже выгодности действий со стороны русского посла, новое правительство Петра I высоко оценило его дипломатические заслуги. Вскоре Ф.А.Головин станет «великим канцлером», любимцем и ближайшим сподвижником царя-реформатора.
Л И Т Е Р А Т У Р А
Е.Л.Беспрозванных. Приамурье в системе русско-китайских отношений. Москва, 1983 г.;
Русско-китайские отношения в XVII веке. Материалы и документы. Т.2, 1686 - 1691. Москва, 1972 г.;
H.E.Salisbary. War between Russia and China. New York. 1969.
1982 г.
С О В Е Т С К О - Г Е Р М А Н С К И Е О Т Н О Ш Е Н И Я О Т
Р А П А Л Л Ь С К О Г О М И Р А Д О П Р И Х О Д А
Н А Ц И С Т О В К В Л А С Т И ( 1922 - 33 гг.)
I . Введение. Особенность и перспектива изучения проблемы.
История советско-германских отношений - особенно их самый ранний этап, охватывающий период от Рапалльского договора (1922 г.) до прихода нацистов к власти в Германии (1933 г.), рассматриваемый в настоящей статье - исключительно интересная, но вместе с тем и очень перспективная для многих исследователей тема. Прежде всего, это связано с крайне слабой изученностью проблемы из-за засекреченности документов, связанных с внешнеполитической деятельностью СССР, значительным разнообразием трактовок фактов и событий, недостаточным знанием механизма деятельности большевистского руководства, субъективизмом в оценках поступков исторических лиц со стороны как отдельных мыслителей, так и целых политических партий. Особенно это хорошо прослеживается при чтении газет, журналов, слушании выступлений различных политиков по телевидению и радио.
Так, например, сторонники коммунистических взглядов, как по крайней мере они себя называют, совершенно некритично относятся к анализу деятельности большевистского руководства, считая поступки видных исторических лиц и, прежде всего, В.И.Ленина и И.В. Сталина полностью оправданными и совершенно правильными.
В другую крайность впадают некоторые публицисты и отдельные граждане, называющие себя демократами, считая, что все поступки лидеров молодого Советского государства были заведомо преступны, корыстны и преследовали якобы только пагубные для России и, прежде всего, русских, замыслы.
Что касается лиц более-менее центристской ориентации, включающих в себя в основном сторонников деятельного, прагматического курса, сгруппировавшихся вокруг нынешнего руководства государством, то они проявляют в отношении к большевистской истории исключительную осторожность, даже, можно сказать, пассивность, что вызывает озабоченность в рядах как левой, так и правой группировок, обвиняющих центристов во враждебных им позициях, и позволяет сделать вывод, что исторические архивы еще не скоро станут достоянием широкой общественности, и в то же самое время - это настоящая сокровищница из нетронутых первоисточников, ожидающих своего исследователя.
В настоящей статье я постарался, с максимально нейтральных (как я представляю) позиций, рассмотреть некоторые документы, опубликованные в сборнике Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой. Фашистский меч ковался в СССР. Москва, издательство «Советская Россия», 1992 г.
В настоящей статье, кроме того, использована «История дипломатии». Том III, издательство «Политическая литература», Москва, 1965 год.
В связи с необходимостью получения наиболее полной информации по проблеме, совершенно не освещенной в литературе, я прибегал к изучению статей и выступлений тогдашнего руководителя молодого Советского правительства В.И.Ленина, опубликованных в 5-м издании его полного собрания сочинений.
Следует отметить, что «История дипломатии» ценна для исследователя, прежде всего, обилием фактологического материала, довольно подробным анализом советско-германских отношений и, наконец, односторонней, большевистской трактовкой событий. В этом отношении книга является типичным историческим исследованием советского периода нашей эпохи.
В то же самое время сборник документов Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой, упомянутый мной выше, несмотря на резко критическое вступление, позволяет дать характеристику проблемы советско-германских отношений на основе самостоятельного анализа предлагаемых читателю подлинных документов внешнеполитического архива нашего государства.
Я не преследую цель обязательного разоблачения тех или иных исторических лиц или наоборот, подтверждения их непогрешимости. Цель моей статьи - попытаться на основе документов дать краткий анализ малоизученных аспектов советско-германских отношений, делая упор на рассмотрении вопросов, связанных с военным сотрудничеством держав. Что касается моей концепции на существо рассматриваемой проблемы, то я изначально стою на позиции критической оценки любых крайностей в поступках исторических личностей и поэтому не могу не подтвердить выводов о том, что отношения между Россией и Германией сложились крайне неблагоприятно для Советского государства и народа, способствовали значительному усилению Германии, создали предпосылки для возникновения угрозы германской агрессии против СССР, а затем и кровавого вторжения на территорию нашей родины.
В настоящей статье я попытался проследить пути взаимодействия двух крупных государств - Германии и СССР - от Рапалльского мира до завершения военного сотрудничества, рассмотрев период с 1922 по 1933 годы. Несмотря на временную ограниченность темы, в первом пункте основной части (II) я даю небольшую характеристику Версальскому миру (1919 г.), возможно приведшему к Рапалльскому договору и его негативным для СССР и человечества последствиям, а затем рассматриваю сам Рапалльский договор и его практические результаты.
Во втором пункте этого раздела я пытаюсь проанализировать документы, связанные с военным сотрудничеством двух держав от первых попыток совместной военной деятельности до практического широкомасштабного сотрудничества.
В третьем пункте раздела я попытался описать процесс свертывания военного сотрудничества сторон как по объективным причинам (практическое воссоздание германской армии и возможность самостоятельной военной деятельности Рейха), так и по субъективным (опасение советского руководства агрессивности курса гитлеровского правительства.
В последнем разделе статьи - Заключении - я подвел итоги настоящей статьи: сделал определенные выводы, позволяющие дать негативную оценку результатам советско-германского сотрудничества и одновременно предостерег от скоропалительных и крайних суждений будущих исследователей настоящей проблемы.
II . История внешнеполитического экстремизма.
Рапалльский договор как результат узкокорыстной внешнеполитической деятельности стран Антанты .
По моему мнению, отношения между Советской Россией и Германией в 20-е - 30-е годы XX века следует характеризовать как внешнеполитический экстремизм и не только со стороны большевиков, но и со стороны тогдашнего руководства Германии. Ведь и советские, и немецкие лидеры пошли на взаимное сотрудничество лишь под влиянием версальской системы, то есть таких отношений, которые установили победители - державы Антанты - не только с побежденной ими Германией, но и с молодым Советским государством. Версальский мир 1919 года, навязанный союзниками немцам, не только ограбил Германию и ее народ, отнял часть ее территорий и колонии, установил непомерную контрибуцию, но и унизил это государство морально, обвинив его в развязывании Первой мировой войны, лишив его многих суверенных прав и, прежде всего, права иметь свои мощные вооруженные силы. С другой стороны, Советская Россия по воле западных держав оказалась в политической и экономической изоляции. С этой великой страной союзники также обращались как с побежденным государством, не признавая вклада России, принесшей наибольшие жертвы на алтарь победы в Первой мировой войне. Мало того, вмешиваясь во внутренние дела молодого Советского государства, страны Антанты активно поддерживали внутреннее сопротивление большевикам, определенным образом помогая белогвардейцам Колчака, Деникина, Юденича и Врангеля, что способствовало расширению масштабов гражданской войны и экономической разрухи в России.