ПСРЛ. Т. 2, с. 862;
Там же: «…и посла с нею сына свое старейшего Михаила и бояръ много»;
Н.М.Карамзин (Тт. 4-6, Тула, с. 119) называет князя Василия Александровича внуком Романа.
Р.В.Зотов. О черниговских князьях…, с. 196;
ПСРЛ. Т. 2, с. 873: «…Олегъ сынъ Романовъ притяглъ…»;
Р.В.Зотов. О черниговских князьях…, с. 85;
ПСРЛ. Т. 28, с. 217: «…тогда тоу и женися оу Юриа Михайловича»; Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 71, называет дочь князя Юрия Ксенией; там же, на с. 119, повествует о ней, как «умной, добродетельной Ксении, воспитавшей его (князя Михаила Ярославлвича - К.С.) в правилах благочестия и скончавшей дни свои монахинею»;
ПСРЛ. Т. 2, сс. 872 - 874;
Там же, с. 873;
Там же, сс. 873 - 874;
Там же, с. 873;
Там же, с. 874: «…Володимеръ бо зовяше тогда тестя своего по великоу тако река господине отче поедь побоудешь во своемъ домоу и дщери своеи здоровье видишь. Романъ же отопреся емоу тако река сыноу мои Володимероу не могоу от рати своей ехати се хожю в земле ратнои а кто ми доправить рать мою домовь а се в мое место сынъ мои Олегъ ать едетъ с тобою и целовавшася и тако поехаша во своя си».;
Там же;
ПСРЛ. Т. 1, с. 482; Т. 30, с. 97; Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 96; С.М.Соловьев, с. 206, правда, датирует случившееся 1286 годом;
Например, Летописный свод 1518 года, ПСРЛ. Т. 28, с. 214;
Свод памятников архитектуры, с. 168;
А.Н.Овчинников. «Пантелеймон» из ГМИИ и «Богоматерь Печерская» из ГТГ в свете реставрационного исследования, в сб.ст. Русское искусство ХI- XIII веков, М., 1986, сс. 46 - 60;
Например, В.Крашенинников. Взгляд через столетия, Тула, 1990, с. 59: « По сообщению Синодального родословца, Романа Михайловича «убил…царь в Орде»;
Новый энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон, т. 8, с. 350, раздел «Брянские князья» («…Есть известие, будто он [князь Роман Брянский - К.С.] умер в Орде».);
Р.В.Зотов. О черниговских князьях…, с.202: «Помяни господи Ве князя Романа Старого чер. и княгиню его Анну и сына его князя Олега Романовича Ве князя Леонтия, оставившаго дванадесять темъ людей и приемшаго аггельский образъ»;
В.В.Мавродин. Очерки истории левобережной Украины, СПб, «Наука», 2002, с. 379;
ПСРЛ. Т. 25, с. 159.
«Деснинские древности». Выпуск V . Брянск, 2008
К Н Я З Ь Р О М А Н Г Л Е Б О В И Ч
Князь Роман Глебович, прибывший на княжение в Брянск в 1314 году, был вторым по старшинству сыном великого смоленского князя Глеба Ростиславовича. Доселе он не имел собственного княжения, хотя обладал некоторыми городами и поместьями в Смоленском княжестве, в числе которых Торопец и Смядынь под Смоленском.
Князь Роман в то время пользовался заслуженной славой и уважением на Руси. Не притязавший на богатства и власть, он довольствовался малым, но на поле брани был отважен и обладал большими полководческими способностями.
При жизни его отца, умершего в 1277 году, князь Роман прошел славную боевую школу в его дружине, а затем служил и старшему брату - великому смоленскому князю Александру Глебовичу. Вместе с ним он уходил из Смоленска в 1293 году в Брянск, когда последний их дядя Федор Ростиславович изгнал их оттуда, вместе с ним он занимал Смоленск в 1297 году, когда Александр Глебович вступил в город, воспользовавшись отсутствием князя Федора и сговорившись со смоленским епископом.
Летом 1298 года князь Роман Глебович сражался против войск князя Федора Ростиславовича и татар у стен Смоленска, в результате чего его брат Александр сохранил за собой великое смоленское княжение (1), а разбитый и униженный князь Федор ушел к себе в Ярославль, где вскоре и умер (1299) (2).
Но особенно жестокая битва, в которой принимал участие князь Роман Глебович, произошла в 1300 году под Дорогобужем. Здесь столкнулись войска великого смоленского князя Александра Глебовича с ратью его непокорного вассала, князя Андрея Вяземского. Битва закончилась трагично. - И оубиша оу Александра сына, а самого и брата Романа раниша, а смолнян оубиша 200 человек, - констатировал по этому случаю летописец (3).
Еще ранее, в 1293 - 94 годах, князя Романа Глебовича приглашали новгородцы в качестве полководца против исконных врагов Великого Новгорода - «немцев свейских», то есть шведов. Правда, летописец отмечает, что Роман Глебович был послан к новгородцам великим князем суздальским Андреем Александровичем (4), однако в ту смутную эпоху, когда великие суздальские князья часто менялись и погрязли в междоусобной борьбе, без согласия новгородцев назначение их полководцем Романа Глебовича было бы невозможно. Как сообщает летописец, будущий брянский князь Роман был отправлен новгородцами «в Корелу» на осаду поставленного шведскими захватчиками на новгородской земле городка. Вместе с Романом Глебовичем на осаду вражеской крепости пошли новгородские знатные люди Юрий Михайлович, Иван Клекович и тысяцкий Андрей. Компания, однако, оказалась неудачной. Из-за нехватки продовольствия, плохой подготовки к походу, ратники князя Романа испытывали жестокую нужду и даже голод. Не было даже стенобитных машин, и русские безуспешно штурмовали хорошо защищенную крепость, теряя людей. Защитники же, скрываясь за крепостными стенами, метко стреляли во врагов. В конце концов, им удалось даже застрелить «Ивана Клековича, велика и храбра и славна мужа…и многих раниша» (5). Когда же начался голод и падеж лошадей, князь Роман Глебович принял решение «уйти во своя си» (6).
И тем не менее, несмотря на неудачу, новгородцы не посчитали князя Романа виновником случившегося, его авторитет от этого только выиграл: о князе Романе пошла слава как о полководце, бережливом и заботливом по отношению к своим воинам. В дальнейшем, в 1311 году, новгородцы еще раз приглашали этого князя к себе, но последний послал к ним на войну со шведами своего сына Дмитрия (7).
К тому времени как брянские бояре пригласили Романа Глебовича на княжение в Брянск, он уже был опытным полководцем, испытавшим не только радость побед, но и горечь поражений.
В конце 1313 года скончался его старший брат - великий смоленский князь Александр Глебович - и князь Роман вновь проявил скромность и покорность воле старшего, признав наследником умершего его сына Ивана, а сам остался лишь владельцем поместья Смядынь и небольших смоленских городков.
Князь Иван Александрович, унаследовав Смоленск, несмотря на доброжелательность своего дяди Романа, все же чувствовал его старшинскую опеку, ею тяготился и, когда по воле умершего брянского князя Василия брянские бояре прибыли в Смоленск, великий смоленский князь не возражал: седовласый Роман Глебович получил, наконец, собственное удельное княжение.
Правление князя Романа в Брянске не омрачалось никакими бедами. Судя по всему, брянский князь добился в Орде ярлыка на брянское княжение, регулярно выплачивал татарам установленный «выход» мехами и серебром, и сам выезжал в Орду с «почтением до царя».
Вплоть до 1321 года его имя в летописных источниках не упоминается, однако в том году случилось нечто чрезвычайное.
В Брянск приехал галицкий князь Лев Юрьевич, тесть князя Романа Глебовича, с просьбой о помощи против Литвы. Литва в это время активизировалась, и воинственный Гедимин занял многие галицко-волынские города, подступив, наконец, к последнему владению князя Льва Юрьевича - городу Луцку. Воспользовавшись бегством князя Льва, Гедимин «замок Луцкий и инныи пригородки старостами своими осадил и обваровал…» (8).
В следующем, 1322 году, когда Гедимин покусился на киевские земли, против него выступила коалиция русских князей. К войску князя Станислава Киевского присоединились переяславльский князь Олег, луцкий князь Лев Юрьевич и его зять - Роман Глебович Брянский. Последний не устоял перед просьбами Льва Луцкого и решил помочь ему вернуть отнятую литовцами вотчину.
Объединенное русское войско, заручившись поддержкой татар, перешло Днепр и выстроилось на берегу реки Ирпень, неподалеку от Киева (9).
Великий князь литовский Гедимин действовал решительно и беспощадно. Его хорошо подготовленное и знавшее противника войско сразу же ударило во фланг союзникам - по наиболее слабым полкам князя Станислава. Киевский князь не выдержал, «почал назад уступовати, а литва на них притирала сродзе» (10). В жестоком сражении погибли князья Олег Переяславльский и Лев Луцкий, а князь Станислав «ажь на резань утекл с проигранной битвы с князем Романом бранским» (11).
Отход на Рязань названных князей был связан с тем, что литовские войска перерезали им дорогу на север - в сторону Брянска.
Так трагически закончился последний поход князя Романа Глебовича: из Рязани он уже не вернулся, скончавшись там вскоре то ли от ран, полученных в сражении с литовцами, то ли от морального урона или «позора поражения», пережить каковой он не смог.
Л И Т Е Р А Т У РА.
1. Полное собрание русских летописей (в дальнейшем – ПСРЛ), т.10, Никоновская летопись, М., «Языки русской культуры», 2000, сс. 171 - 172;
2. Там же, с. 172;
3. ПСРЛ. Т. 28. Московский летописный свод. М. - Л., «Наука», 1963, с. 64;
4. ПСРЛ. Т. 10, с. 170: «Того же лета князь велики Андрей Александрович посла князя Романа Глебовича съ Новогородци, и Юрья Михайловичя, и Андрея тысятцкаго ко граду Свейскому…»;
5. Там же;
6. Там же, с.171;
7. ПСРЛ. Т. 30. Владимирский летописец. М., «Наука», 1965, с. 102: «…ходиша Новгородци съ князем Дмитрием Романовичем на Немецкую землю, на Емь, и земли их повоеваша…»;
8. ПСРЛ. Т. 32. Хроника Литовская и Жмойтская. М., «Наука», 1975, с. 37;
9. Там же;
10. Там же, с. 38;
11. Там же.
II . Тихановские чтения. Материалы краеведческой научно-практической конференции. Брянск, 2009 г.
К ВОПРОСУ О ПРОИСХОЖДЕНИИ БРЯНСКА И О ЛЕТОПИСНОМ ГОРОДЕ НА ЧАШИНОМ КУРГАНЕ.
Брянск - один из немногих крупных городов России, имеющий прекрасно сохранившийся уникальный памятник истории. Это так называемый Чашин курган.
Расположенный на широком берегу реки Десны, напротив впадения в нее реки Болвы, он являет собой образец укрепленного древнерусского городка.
Здесь можно видеть хорошо сохранившиеся рвы, валы, площадки от старинных башен и следы различных построек. А сверху, с места древней крепости - с «кургана» - открывается живописный вид на реки, зеленые рощи, голубые дали, здания жилого комплекса Московского микрорайона и Брянского машиностроительного завода.
Несмотря на позднейшую застройку, наличие современного кладбища на месте древнего города и проводимые археологические раскопки, довольно значительная часть, особенно примыкающая к Десне, впечатляет!
Чашин курган - это место древнего Брянска. Археологи, историки-краеведы очень долго искали тот самый Брянск, впервые упомянутый под 1146 годом в Ипатьевском списке древней летописи (1), но только здесь сумели обнаружить культурный слой трех селищ V века, VIII - IX веков и, наконец, древнерусского города конца X - середины XII веков (2).
По данным Института археологии АН СССР, древний Брянск занимал площадь примерно в 5 га (в сравнении, Вщиж в 1142 году - З,8 га, Трубчевск в 1185 году - 4 га.) (3).
Крепость (детинец) города состояла из двух частей. «К большой округлой территории, ограниченной с напольной стороны полукольцевым валом (высота 3 м, ширина 14 м) и рвом (глубина 3 м, ширина 12 м), примыкала с востока меньшая, пониженная на 1 м относительно первой и ограниченная от стрелки двумя дуговыми валами (внешний - 2 м высоты, внутренний - 4 м, глубина рва до 2 м, ширина от 8 до 10 м) (4).
Еще во время археологических раскопок, проводимых в 1976-1979 годах, здесь были обнаружены остатки «более 10 жилищ, несколько хозяйственных построек, производственных печей, ям-хранилищ. Собранный материал: орудия труда, оружие, украшения, бытовые предметы, произведения прикладного искусства, керамика свидетельствуют о разнообразных занятиях жителей поселений» (5).
Город быстро рос и развивался. «Наибольшего расцвета он достиг в первой половине XII века, но в середине столетия прекратил свое существование» (6).
Древний Брянск на Чашином кургане возник, скорее всего, после 988 года. Так, в Лаврентьевском списке древнейшей летописи под этим годом записано: «И рече Володимеръ: - Се не добро, еже мало городъ около Киева. - И нача ставити городы по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле, и по Стугне…» (7).
Эта дата встречается во многих других летописях: в Новгородской первой (8), Новгородской четвертой (9), Софийской первой летописи старшего извода (10), летописи по Воскресенскому списку (11), Рогожском летописце (12), Типографской летописи (13), Московском летописном своде 1497 года (14), Владимирском летописце (15), Холмогорской и Двинской летописях (16).
Лишь в двух летописях, из изученных томов ПСРЛ (17), удалось обнаружить более позднюю дату - 990 год - в Ипатьевской (18) и Никоновской (19).
Официальная же дата основания Брянска - 985 год - более чем субъективна. Увязка летописного сообщения о походе великого киевского князя Владимира Святославовича на волжских болгар в 985 году с основанием города совершенно неудачна (20). Мнение ряда историков, что великий киевский князь шел в этот поход по рекам Десне и Болве, есть лишь одна из гипотез, но не реальный, подтвержденный источниками факт.
Что же касается упоминания в летописи массового строительства городов на Руси, в том числе по реке Десне, в 988 году, увязка этой даты с основанием Брянска более обоснованная.
Судя по всему (хорошо защищенный природой, расположенный в месте слияния двух рек, среди племен вятичей и радимичей), построенный волей великого князя Владимира Святославовича, Брянск играл роль погоста на пути княжеской дружины, собиравшей с местных племен дань («полюдье»). Не исключено, что городок должен был в нужное время защитить княжеских людей как крепость при возможных осложнениях во время сбора дани.
Источники очень часто выделяют Брянск как особый, видимо, великокняжеский город, окруженный вятичскими племенами.
Например, под 1147 годом летопись сообщает: «…слышавши же то посадницы Володимери и Изяславли, выбегоша изъ Вятичь, и изъ Дьбрянска…» (21); «…онъ же собра воинства и шедъ взя грады Вятичи, и Брянескъ» (22); «Того же лета Юрий посла къ Святославу сына своего Глеба, и приидоша къ нему Половци; он же зая все (грады) Вятичи и Брянець…» (23); «Он же зая все Вятичи, и Брянеск, и Обловеск» (24).
Из этих летописных отрывков видно, что Брянск в то время не считался вятичским городом и отмечался отдельно от вятичской земли. Поэтому нет никаких оснований считать, что городок Брянск был создан вятичами и, тем более, их именитым вождем Вятко (Вячко), жившим, согласно летописям, задолго до X века (25). Однако отрицать вятичское влияние на название города нельзя.
Скорее всего, славянское поселение, располагавшееся на месте городка, первоначально называлось в вятичской транскрипции «Бранск» («Браньск», Бранеск»). Твердое произношение слова («Бранск») соответствует древнему польскому, литовскому и даже современному белорусскому! Известно, что славянские племена, радимичей и вятичей, населявшие территорию от реки Сожь до реки Оки, были польского происхождения. Об этом свидетельствует целый ряд древнерусских летописей.
Так, в Лаврентьевском списке отмечается: «…радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо 2 брата в Лясех, - Радим, а другий Вятко, - и пришедъша съдоста Радимъ на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» (26). В Новгородской первой летописи: «Беша же Радимичь от рода Ляховъ» (27). В Софийской первой летописи: «Радимичи же и вятичи от ляховъ. И беста бо два брата в Лясехъ: Радимъ, а другый Вятко. Пришедшее, седоста Радимъ на Рсьшу, и прозвашася радимичи, а Вятко седе с родом своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи и до сего дни» (28).