— Но ты ведь сегодня ничего не ела. Что случилось?
Твою дочь мучают галлюцинации. Она убивается по своей первой любви, которую по-прежнему не может забыть, потому что та в последнее время часто является галлюцинацией; а еще у нее появилось неожиданное влечение к другой девушке, которая теперь тоже не вылезает из головы... Продолжать?
— Ничего, я в порядке...Просто не выспалась. Пойду в комнату.
— Спасибо, — Поцеловав маму в щеку в знак благодарности, я поспешила вернуться в свою комнату чтобы закончить там уборку, но стоило мне выйти из кухни в коридор, раздался стук в дверь.
Это был неожиданный, но должна признать, приятный сюрприз.
— О, привет.
— Алекс, — Клэр осторожно обнимает меня, затем проходит в дом.
— Привет, Дастин!
Но проходя мимо нас, он даже не остановился, вместо этого пробормотал свое недовольное «привет», поднимаясь по лестнице на второй этаж.
Девушка продолжает:
— Прости, я повела себя ужасно, накричав на тебя. Но все же я надеюсь ты поймешь, ведь я очень волнуюсь за тебя и хочу как лучше. Правда. Возвращайся обратно.
— Клэр, не волнуйся, все хорошо, только возвращаться я пока не собираюсь. Чуть позже, возможно когда начнется учебный год.
— М, почему? Ты по-прежнему обижаешься на меня, да?
— Нет же, все в порядке! Просто я хочу провести оставшееся лето с родителями и Дастином, пока есть такая возможность. Да и вообще, знаешь... Мне бы тоже нужно было бы извиниться. Мне действительно больше не стоит упоминать о Розмари. Я действительно очень часто о ней думаю.
— Все в порядке, дай я тебя обниму.
— Клэр, а с тобой точно все в порядке? Что за внезапная «любовь» в тебе проснулась?
— Я чувствую себя виноватой. Ты тогда сказала мне что я многого не знаю, и я подумала...Почему бы тебе не рассказать мне все?
— Клэр, мне бы очень хотелось, правда. Но это все очень сложно. Да и к тому же, ты сама дала мне понять, что слушать про Розмари у тебя нет никакого желания. А ведь именно с нее и начнется разговор!
— Хорошо, — Кивает она, — Я все равно готова тебя выслушать.
— А мне есть кому выговориться.
Мне было довольно неудобно, когда Клэр пыталась вытянуть из меня то, о чем я не могу разговаривать ни с ней, ни с кем-то из близких мне людей.
Во-первых, как уже известно, тема о Розмари для меня очень личная, во-вторых, пожалуй, я сама не представляла себе этот разговор;
Что я должна была сказать в самом начале?
О своей «неправильной» ориентации? Или о том, что меня стала привлекать новая соседка? Или вообще о том, что мои руки по локоть в крови невинного человека?
Ну уж нет.
Вместо этого, уже зная, как мой отец может заговорить любому зубы, я пригласила Клэр поужинать с нами, может она и вовсе забудет об этом разговоре. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
Я узнала, что за время моего отсутствия, Клэр и Келли неплохо сдружились, ну, по крайней мере, мне так рассказала сама блондинка.
— Алекс, мы собирались с Келли через пару дней пройтись по Торговому Центру, который недавно открылся, не хочешь с нами?
Нет. Не хочу. Не хватало еще мне лишний раз встречаться с Келли, вдруг эта штука, что произошла со мной сегодня, снова повторится?
— Клэр, я не могу. —В очередной раз говорю я, — Мы всей семьей едем к родственникам на неопределенное время...
— Оу, ну… Тогда как-нибудь в другой раз?
— Обязательно.
— Ты, Алекс, главное Дастину ничего не говори об этой поездке, хорошо? — Говорит папа —Иначе он снова придумает себе какие-то дела.
Вообще-то, как хорошая сестра, я просто обязана была предупредить его об этой так ненавистной ему поездке, ведь он, как впрочем и я сама, терпеть не может Рошель с Тони. Их обоих можно сравнить с мерзкими гиенами, которые готовы наброситься на тебя в любой момент.
— Пап, но все-таки, — Говорю я неуверенным голосом, медленно мешая ложкой горячий чай. — Не думаю, что тетя Сара обидится если мы с Дастином не приедем.
— Она ведь вас любит, ей будет приятно, если вы приедете.
Тетя Сара может быть и любит, только вот ее отпрыски, мозги которых размером с маленькую улитку, по-прежнему желают перегрызть нам глотки.
— А почему Дастин так не любит их навещать?
— Да и сама Алекс, как ты могла заметить, не горит большим желанием— Отвечает папа на вопрос Клэр вместо меня, — Говорят, что им там скучно.
— Ну конечно, что там веселого? Рассказы дядюшки Эрла о его школьной жизни, когда он был капитаном школьной команды по бейсболу, которые я уже успела выучить наизусть? А затем, в ход пойдут старые школьные фотографии.
— Странно, за все время, что я навещал его, ни разу не наблюдал такого.
— Конечно не наблюдал, вы ведь всегда с мамой сразу же уходите с тетей Сарой.
А она уж точно намного интересней собеседник, чем ее муж .
— В таком случае, если хотите, можете пойти в этот раз с нами. Только вот почему тогда вы оставались дома?
Потому что лучше выслушивать выученные на несколько раз истории дяди Эрла, чем проводить время с Рошель и Тони. Надо будет, кстати, заранее положить в рюкзак какие-нибудь книги и пару блокнотов с набором ручек, чтобы можно было себя хоть как-то занять.
Далее мы разговаривали уже на совершенно другие темы, причем в основном говорила именно Клэр, и теперь уже к моему счастью, о том разговоре похоже она все-таки забыла.
Неудивительно.
— А кем ты планируешь стать? Что тебе по душе?
— Я хочу связать свою жизнь с медициной. Меня всегда привлекала профессия терапевта.
— Не хотела бы я попасть на прием к такому врачу…— Пробормотала тихо я себе под нос, но видимо, этого было достаточно, чтобы это услышала сама Клэр, потому что в ее голосе были слышны угрожающие нотки:
— Что ты сказала?
— Нет-нет, ничего.
Следующий день ничем не отличался. Я несколько раз созванивалась с Клэр, но все время старалась избегать Келли и Лео, так же навещала Хейли в доме Дика, с которым, кстати, мне было необходимо поговорить, однако, что-то мне мешало это сделать. Возможно я опять струсила, не зная, с чего начать разговор.
Только вот кое-что интригующее все же было. Уже поздним вечером, возвращаясь от Дика домой, я заметила в нашем открытом почтовом ящике несколько писем. Среди нескольких конвертов со счетами, я нашла письмо, в углу конверта которого были написаны инициалы: А. Дж. Лэсли.
— Чего ты там встала? — В открытом дверном проеме, откуда горит свет, стоит Дастин с сэндвичем в руке. Сколько в этого парня еще может поместиться еды?
— Я за тобой уже несколько минут наблюдаю.
— Как выяснилось, нам бы стоило чаще заглядывать в почтовый ящик, держи. И да, ешь меньше на ночь, а то избавляться от лишних киллограмов очень трудно, — Забрав из его рук сэндвич, я пихаю ему конверты со счетами, — И да, сделай мне, пожалуйста, тоже сэндвич… Только с курицей.
— Кто-то только что говорил мне про лишние килограммы. — Ухмыльнувшись сказал тот, когда я уже поднимаюсь по ступенькам на второй этаж.
— Я о тебе же беспокоюсь. — Бормочу я с забитым ртом, — Ради тебя я готова даже набрать вес.
— По-моему, ты просто всегда готова набить свой желудок.
— Ну и это тоже.
Уже в своей комнате я вскрываю конверт, как выяснилось, внутри которого был сложенный тетрадный лист в клетку.
Хм. Ни подписи, ни обратного адреса. Да и этот аккуратный почерк мне совершенно незнаком:
« Жду тебя сегодня в центральном парке у фонтана в полночь.
Надеюсьна твоелюбопытство.»
И это все?
После прочтения этой записки я долго ходила по комнате взад-перед, взвешивая все «за» и «против»: стоит ли мне действительно туда идти? Ведь ничего страшного не случится не так ли? — успокаивала я себя. Я всего лишь взгляну на этого человека и уйду.
И да, я не в силах противостоять своему любопытству. Уже через час, когда уже все спали, я переоделась в более теплую одежду, которая уже ранее была аккуратно сложена на стуле, и так же тихо, стараясь никого не разбудить, вышла из дома.
И признаться честно, я уже несколько раз успела пожалеть об этом.
— Привет, Лео.
— Привет, милочка. Я рад, что ты пришла... — Парень делает небольшую паузу чтобы оглядеться, но в итоге его немного удивленный взгляд снова останавливается на мне:
— О, ты все еще здесь? А я уж думал, что стоит мне отвернутся, так от тебя и след простыл.
Я закатываю глаза.
— Вот совершенно не смешно.
— Так я вроде тоже не смеюсь. Судя по всему, ты все-таки согласна со мной поговорить?
Я делаю глубокий вдох: нам действительно нужно попробовать поговорить, ведь не смогу я его всю жизнь избегать. Но признаться честно, я бы предпочитала больше именно второй вариант, потому что слова давались мне с большим трудом:
— По крайней мере, попробую. Начну с того, что я не могу находиться с тобой длительное время. С того момента как твоя сестра исчезла, она все время мерещится у меня перед глазами, а ты, как ее брат, лишний раз напоминаешь мне о ней! И от этого мне становится еще хуже, такое ощущение будто я схожу с ума, она постоянно стоит у меня перед глазами, я уже не знаю что с этим делать!
— Ну и колотит же тебя.. — Ухмыльнулся тот — Тебе бы не помешало употреблять успокоительное.
— А ты, как я погляжу, само спокойствие.
— Я уже начинаю привыкать к этому состоянию. Я конечно же тоскую по Розмари, только вот в то же время прекрасно понимаю что ей от этого лучше не будет, будь она мертва или жива.
— То есть, ты согласился с мнением большинства? Не отрицаешь тот факт, что Розмари мертва?
— Увы. Хотя у меня еще осталась крошечная надежда на то что она жива, только почему-то не имеет возможности связаться с нами.
— А что бы ты сделал, узнав имя настоящего убийцы Розмари?...Ну, в смысле... Если бы знал наверняка, что та мертва?
— Не знаю... Правда, не знаю. Хотя хотелось бы посмотреть ему глаза и спросить почему… Что ему плохого сделала маленькая девочка, что он решил забрать у нее жизнь. Она ведь даже помимо того прогнившего Детройта ничего увидеть не успела.
Прозвучало это все так, будто он уже точно знает, что Розмари мертва.
— То есть, ты полностью уверен, что убийцей был именно мужчина?
— Девушек я даже не рассматривал. Зачем им вообще кого-то убивать? Из-за того, что пришли на встречу в одинаковых платьях, или может быть мальчика не поделили?
— Не исключай Детройтских девочек. Помнишь, как Саманта с ее «четверкой» обстригли девочке волосы лишь из-за того, что та совершенно случайно разлила в столовой на Саманту свое шоколадное молоко?
— Да, а еще я помню, как они засовывали голову еще одной девочки в школьный унитаз, которая пыталась заступиться за нее. Не помнишь, как ее звали? Хм. Стефани? Софи? Или Кейт?
— Заткнись, Лео. — Бормочу я, поморщившись.
— А может быть Алекс, м? О, точно! Ее звали Алекс!А фамилию не напомнишь?
— Если ты не в курсе, им этого сделать так и не удалось, потому что меня спасло внезапное появление уборщика, который всех их разогнал.
— Это конечно все очень весело, но все равно, мне кажется, даже Детройтские девочки не способны на убийство. Да что уж там девочки, я даже и о парнях говорю. Да, они действительно порой бывали жестокими по отношению к другим, но, скажу так, «грань» эту они не осмелились бы перейти. Это было бы слишком даже для них.
— Ну да, наверное, ты прав...
На самом деле, я не совсем была согласна со словами Лео.
Зная, в каких условиях росли ребята, учившееся в Детройтской школе, что училась и я, помню, каким отвратительным было их поведение: совершенно никакого воспитания, оскорбить любого человека лишь чтобы разогнать свою скуку — это для них раз плюнуть.
Поэтому, мне кажется, что для них просто не существует никаких ограничений.
- 09 -
Через большие открытые окна, ветер колыхал прозрачные занавески, впуская в белую, совершенно стерильную комнату прохладный воздух.
Щурясь от солнечного света, что исходит из окна, я стараюсь хоть что-то там разглядеть, но нет, ничего. Просто свет.
Мы кружимся в танце, наш громкий смех эхом разносится по комнате и сразу же растворятся, как дым, не оставляя после себя ничего. Совсем недавно я боялась ее, не знала как себя вести, когда каждый раз она являлась ко мне, но теперь я знаю наверняка, что не хочу чтобы она уходила, хочу всегда видеть ее рядом с собой, пусть даже не наяву, хотя бы во сне хочу почувствовать себя хотя бы немного счастливой.
Только...Странная жидкость черного цвета, что медленно стекала по белоснежным стенам, не давала мне насладиться этим прекрасным моментом, что я так ждала. И мне стало страшно, когда я уже собиралась отстраниться от Розмари, она еще больше прижала меня к себе, грозно, я бы даже сказала, угрожающе проговорила:
— Не оглядывайся.
На стенах и потолке начали появляться трещины, с каждой секундой их становилось еще больше, а эти отвратительные струйки жидкости стекали на пол к нашим босым ногам, окрашивая их.
— Не смотри туда.
Взяв мое лицо в свои холодные ладони, девушка заставляет поднять голову и посмотреть в ее глаза. Розмари теперь не выглядит дружелюбной и веселой, как раз-таки наоборот, мне кажется, что в ее глазах присутствует что-то...Безумное.
— Ты ведь не уйдешь? — Спрашивает она совсем шепотом, прислонившись своим лбом к моему, и даже не дождавшись кого-либо моего ответа, она продолжает с полной уверенностью в голосе, — Ты не можешь уйти от меня. Ты не хочешь этого.
Несмотря на страх, что я сейчас испытываю в этой комнате, меньше всего, что я сейчас хотела — проснуться одной в холодной постели.
— Как же я хочу забрать тебя...
— Что тебе мешает?
Она ласково проводит ладонью по моей щеке, после чего на ее лице появляется теплая улыбка.
— Если ты действительно меня слушаешь, повтори, пожалуйста, то, что я только что сказал.
Я открываю глаза и делаю глубокий вдох, переведя взгляд на Франклина, что сидит на водительском сиденье.
— Не отходить от вас ни на шаг, чтобы потом у вас не было из-за меня проблем.
— Умница. Тебе принести чего-нибудь?
— Кофе, пожалуйста.
Автозаправка.
Сегодня утром я проснулась не как обычно, меня разбудил телефонный звонок моего психиатра, который в то время уже ждал меня на улице. Он запланировал неожиданную для меня поездку. На самом деле, я была очень удивлена, что Эдвард решился поехать в такую дыру, как Детройт. Он бы мог провести этот день дома со своей семьей, ведь насколько я уже знаю из его разговоров, сегодня у него единственный выходной. По-моему, он должен отдыхать от пациентов, а он наоборот, берет на себя еще одного.
Первым делом, когда на сборы у меня было совсем мало времени, я вернулась в свою комнату и переоделась в повседневную одежду, состоящую из джинсов и темно-серого свободного свитера с открытой шеей. Затем, достала из под кровати замотанный в плотную простыню холст, что я все время держала подальше от посторонних глаз. Уничтожить его у меня просто рука не поднимается, но можно попробовать избавиться от него, спрятав как можно дальше от самой себя и остальных людей, дабы избежать множество глупых вопросов.