- Куда нас всех поднимают так рано? - спросил Сони.
Горна, сообщающего об атаке када-ра, - единственной причины, почему могли разбудить всех, - не было. Иначе бы в казарме все носились, как ошпаренные.
- А ты не слышал, как Ламан только что тут орал? - удивился Виньес.
- Нет.
- Ничего себе крепкий сон, - с завистью крякнул горбоносый.
Сам он опять кашлял и шмыгал всю ночь. Когда Сони вернулся из храма, Виньес уже лежал в кровати и ныл, что такими темпами и на полчаса веки не сомкнет. Кстати, может, это он разболтал об отлучке?.. Сони вперил в него гневный взгляд, но маг был слишком занят одеванием и ничего не заметил.
- Мирран привел к замку почти всех, кто был у него в храме, - объяснил Кален.
Сони не поверил собственным ушам.
- Что?! Зачем?
- Говорит, что боги ниспослали ему озарение и потребовали защитить наследников Севера, то есть всех детей. Ну а если из Квенидира уходят дети, то уходят все.
Сони ошалело таращился на командира. Неужели проклятый жрец все-таки прислушался к нему? "Пречистые Небеса, клянусь, что буду чаще заходить в храм и делать подношения!" - мысленно пообещал он.
- Ага, конечно, озарение... - проворчал Виньес, запихивая уже несколько дней как испачканную, но так и не отстиранную штанину в голенище сапога. - Трепали тут ночью языками солдаты, что этого "озарения" целый сундук с золотом и драгоценностями был. Дескать, управляющий Саннал выдал генералу, где его хозяин заначку сделал, а Ламан - все это настоятелю в виде "подарка". Как он потом будет со здешним лордом рассчитываться...
Волна восторга схлынула, и Сони разочарованно вздохнул. Ну да, размечтался - чтобы настоятель изменил из-за какого-то гвардейца свое мнение, да вдобавок после сцены, которую тот ему устроил. Хотя какая разница, что повлияло на этого психованного жреца? Главное, что он согласился вывести детей.
Кален задумчиво покачал головой.
- Не такой Мирран, чтобы взятку принять.
- Но сундук-то обратно не принесли, - напомнил Виньес.
Командир досадливо скривил губы.
- Не нашего ума дело, что там было и что с этим сундуком стало. Собирайтесь живее. Квенидирцам помощь нужна, кого-то из нас могут отрядить конвоировать повозки. Людей катастрофически не хватает. Сех, слышишь? Сех?
Он осторожно, ласково тронул заснувшего сехена за плечо. Сони, вспомнив, с какой грубостью только что подняли его самого, надул щеки. Ну, Кален... Впрочем, мальчишка, в отличие от Сони, мгновенно встрепенулся.
- А? - рассеянно спросил он, сразу принимаясь натягивать рубашку на сильное, покрытое густыми рыжими волосами тело. - Я иду, иду. Уже сейчас.
Кален удовлетворенно кивнул.
- Жду вас внизу. Поторопитесь.
Сони, как только командир вышел из спальни, пнул Виньеса по сапогу.
- Ты, скотина, сдал, что меня не было?
- И не собирался, - уныло ответил маг. - Разве я стану тебе мешать возвращать один старый долг?
Его зеленый глаз хитро блеснул. Проныра, догадался ведь, куда Сони исчезал, но Калену не донес.
- Надеюсь, не станешь, - с показным безразличием ответил Сони, в то же время раздумывая, как ненавязчиво отблагодарить его за молчание. Просто сказать "спасибо" для него будет чересчур много чести. - Ты рубашку наизнанку надел.
Виньес скосился на торчащие из-под мундира полы одежды, поколебался и, махнув рукой, стал застегивать пуговицы кожуха.
- Пусть ее. Сил нет переодеваться.
- Правильно, - вдруг выдал Сех. - Давайте лучше поскорее соберемся. Нас ждут квенидирцы!
Он уже был полностью готов и горел желанием помогать людям, однако в движениях не было уверенности, потяжелевшие от недосыпания веки постоянно опускались, а в преувеличенной бодрости чувствовалось нечто натужное. Он надеялся походить на Калена, но явно не представлял, сколько усилий это стоит командиру. Виньес, окинув Сеха взглядом, незаметно для него покачал головой. Пускай старается - лишь бы это притворство не исчерпало его последние силы и в итоге не сломало. Радоваться следовало уже тому, что мальчишку не отвратили от Калена его вчерашние жуткие признания.
- Идем... - пробормотал Виньес. - Сони, ты готов?
Сони поспешно нацепил полинялый овечий кожух. Исполнилось то, чего он хотел, и ему следовало бы мчаться вниз в первых рядах, а он бесстыже отставал. Беспорядок!
- Готов, - Сони не удержался и широко зевнул. - Надо бы попроситься в конвой.
- Да! - подхватил Сех. - Я вот хочу...
Договорить он не успел. Со двора через темные окна донеслось протяжное гудение огромного горна, установленного на самой высокой башне замка. Трубить в него разрешалось только при опасности нападения на город или пожара, в нынешних условиях - при появлении када-ра или Таннеса. Время в казарме как будто застыло - мужчины замерли, прислушиваясь к низким звукам, разрывающим воздух, и подсчитывали количество сигналов. Сони боялся вздохнуть. Один солдат глупо раскрыл рот, да так и остался сидеть, испуганно таращась в окно. Другой, с прикушенной губой, забыл, что ему нужно застегнуть ремень.
Один сигнал. Два. Три. Четыре...
- Када-ра, - прошептал кто-то, и в наступившей тишине этот шепот показался оглушительным.
"Не успели", - с болью подумал Сони.
Озарение Миррана, чем бы оно ни было вызвано, опоздало.
Тени на солнце
Сони бежал по усыпанной снегом мостовой. В груди гулко колотилось сердце, прерывистое дыхание с хрипом вырывалось из пересохшего горла, пот лился прямо в глаза, затмевая зрение. Не подводили пока только верные ноги, но Сони чувствовал, что скоро устанут и они.
Где-то рядом, в переулке, вскрикнули, но мчаться на помощь Сони и не думал. Сойти с широкой улицы означало верную смерть. В узких проходах между домами было не увернуться от внезапно возникающих прямо из стен када-ра, не броситься в сторону, увидев перед собой опасность. Хуже того - ты мог сам загнать себя в тупик, так как здешние переулки иногда оканчивались высоким забором или глухой перегородкой. Увы, потерявшие от ужаса разум квенидирцы кидались именно туда или ломились в дома, наверное, надеясь, что Дети Ночи не заметят спрятавшегося в подполе человека. Зря они так считали. Када-ра видели всё, и преград для них не существовало.
Подошва поехала по ледяной полоске, и Сони упал лицом вниз. С языка сорвалось крепкое ругательство - останавливаться нельзя, нужно бежать прочь, как можно скорее искать выход из города и при этом не попасться на глаза Пожирателям Душ. А когда он, поднимаясь, повернул голову вбок, сквернословить ему перехотелось. Пришло время молиться.
В рассветном сумраке када-ра выглядели бесформенными сгустками тьмы, скопившимися под козырьком деревянного крыльца. Но в отличие от ночного мрака, который постепенно разгоняли лучи встававшего солнца, вытянутые фигуры чудовищ, составленные как будто из клочков тумана, оставались непроглядно черными. Они облепили сидящего на ступеньках человека так, что на свету оставались только его ноги в просящих каши сапогах. Какой-то бедняк, да примут Небеса его светлую душу. Если она еще не полностью поглощена Детьми Ночи...
Порождения Бездны, словно услышав его мысли, оторвались от жертвы. Сони ясно увидел их "лица" - колышущиеся шары цвета дегтя с тремя провалами, обозначавшими глаза и рот. Неизвестно, зачем боги придали им такой облик: видели када-ра не обычным для людей способом, а души высасывали не через рот - хватало простого прикосновения, чтобы человек безмолвно падал и навсегда замирал.
- Быв-вш-ший хоз-зя-аин... - прошепелявила одна из тварей. - Задуш-шить!
- Убить... Сожрать... Уничтожить... - подхватили другие.
- Мать-мать-мать! - застонал Сони. - Великая Богиня-Мать, спаси меня и защити, клянусь всю жизнь приносить тебе жертвы!
Он рывком поднялся на ноги и что было сил понесся вперед по улице, мимо деревянных и каменных домов, куда угодно, только бы подальше от чудовищ. Он знал, что это бесполезно - в скорости с божественными существами ему было не потягаться. Када-ра настигали всех, и спасти его могло лишь чудо.
- А-а-а-а! - заорал мужчина, внезапно выскочивший из-за угла и чуть не сбивший Сони.
Сначала ему показалось, что это был вопль ужаса, что там, за этим человеком, еще када-ра, и нужно бежать куда-то в сторону, в другое место. Но, моргнув, Сони узнал одного из помощников Энтарина. В руках он держал один из факелов, которые еще в замке раздавал пришедший с отрядом ученый из Эстальского университета. Когда их зажигали, огонь шипел и искрился, а потухал очень быстро. Ламан объявлял, что в этом виновата какая-то смесь, которая якобы должна отпугивать или убивать Детей Ночи. Непонятно, откуда ученые это взяли, потому что никакого результата ни факелы, ни специально подготовленные сотни стрел, смазанных этим составом, не дали.
- Стой! - в отчаянии крикнул Сони северянину.
Помощник Энтарина его не слышал. Продолжая истошно вопить, он с полыхающим факелом в руках несся прямо в тесные объятия собственной смерти. Када-ра, струящиеся за Сони, как хвост черной куницы, на мгновение удивленно замерли, а затем кинулись на более легкую добычу, скрыв северянина от чужих глаз. Факел, бросающий на снег яркие искры, вывалился из безвольной руки мужчины и погас.
- Небеса, о, Небеса... - прошептал Сони.
- Сюда! - тихо позвал его кто-то. - Эй ты, маленький, сюда!
Он оглянулся. Из-за того угла, откуда только что выбежал помощник Энтарина, ему махал седой мужчина с окладистой бородой. Он слегка светился, а из-под распахнутого кожуха выглядывал коричневый мундир с эмблемой магической стражи. Сони вспомнил этого человека - один из тех двух совестливых магов, которые не сбежали из Квенидира, когда Нендамьел распустил стражу.
- Нет, - ответил ему Сони, разворачиваясь и делая несколько шагов от него. - Я не могу.
На добродушном лице стражника появилось недоумение.
- Куда ты?
- Ты не понимаешь... Уходи быстрее! - крикнул Сони, бросаясь в противоположную сторону от озадаченного квенидирца.
Несколько раз на его пути встречались еще горожане, но он их огибал - чем больше людей, тем больше вероятность привлечь када-ра. Он остановился отдышаться только через какое-то время, когда сухой морозный воздух окончательно отказался проходить через горло. Под кожухом ручьями лился пот, невыносимо хотелось содрать с себя овечий мех, но Сони, уже схватившийся за ворот, заставил себя опустить руку. Если он выживет после нападения Детей Ночи, то обязательно умрет от воспаления легких.
Рухнув на колени возле стены и судорожно глотая воздух, Сони стал рассматривать окружавшие его дома. Где он вообще, в какой части города? Как далеко отсюда до крепостной стены? Проклятые северные здания в сером рассвете выглядели одинаково, а за высокими строениями было ничего не разобрать. Выучить Квенидир Сони не успел и теперь бесповоротно заблудился в хитросплетениях похожих одна на другую улочек. В надежде понять хоть что-то по небу, он поднял взгляд к облакам. С левой стороны, откуда-то издалека, поднимался столб дыма. Скорее всего, там находился замок - искрящие стрелы, которыми ополченцы и солдаты начали осыпать када-ра после сигнала тревоги, вместо того чтобы отпугнуть чудовищ, подожгли подсобные строения и только усилили панику. На фоне светлеющего неба мелькнули несколько теней, и Сони инстинктивно прижался к земле, продолжая соображать, где он. Если замок слева и далеко, наверное, крепостные стены уже где-то поблизости. Наверное... Сони закрыл лицо ладонью. Он потерял друзей, заблудился, и за ним охотились када-ра. Ему хотелось выть от отчаяния.
Все должно было быть не так, совсем не так. Ламан и его заместители провели инструктаж по меньшей мере сто раз, казалось бы, вбив в голову последовательность действий при нападении Пожирателей Душ даже наитупейшим солдатам. Хоть ночью спроси - они отвечали, что нужно делать и куда идти. Но их иллюзорная готовность рассыпалась в прах в первые же мгновения после гудения горна.
Некоторые солдаты плевали и на инструкции, и на приказы офицеров - лишь бы спасти свою шкуру. То солдаты - они знали, на что их посылают, - а с горожанами было совсем худо. Кое-кто, сперва поддавшийся панике, все же пришел в себя, но было уже поздно. Вся та толпа, которую Мирран опрометчиво привел к замку (Сони не знал, сколько там человек - в предрассветной мгле казалось, что их сонмы и сонмы), с воплями и причитаниями разбежалась в стороны, и управлять людьми стало невозможно. Ламан успел отдать Калену приказ отправиться со своими подчиненными к южным воротам, чтобы помочь собравшемуся там каравану, а затем все погрузилось в хаос. Последовавшие за этим события слились для Сони в сплошную пелену.
Лучники стали осыпать огненными стрелами Детей Ночи, вместо них случайно убив нескольких горожан; заполыхало какое-то помещение во дворе замка. Шум, гам, запах гари, ржание впряженных в повозки лошадей, гавканье собак - все сбивало с толку. Смешавшимися, до смерти перепуганными людьми овладело безумие. В темноте они давили друг друга, солдат и детей, которых пришли вывести из города, причиняя вреда чуть ли не больше, чем када-ра. Какое там "разбейтесь на отряды по пять-десять человек", тысячи раз повторенное глашатаями! Кто-то, бросив все свои вещи, в гордом одиночестве убегал к городским воротам, естественно, сталкиваясь с сотнями таких же одиночек. Кто-то, наоборот, протискивался в самую сердцевину толпы, почему-то считая, что када-ра польстятся на соседей, а не на него. Кто-то, оторопев от ужаса, глупо стоял посреди дороги и ждал, пока его затопчут или сожрут Дети Ночи. Тогда и погиб Энтарин, вместе с ополченцами попытавшийся утихомирить земляков. Он бесстрашно возвышался в сердце сумятицы, призывая всех успокоиться и перестать бессмысленно метаться по улицам. Его светлые одежды служили ориентиром в ночной тьме, и на какое-то время его пример подействовал. Но потом, когда он исчез под угольными телами Пожирателей Душ, стало еще хуже. Над Квенидирским замком как будто разверзлась Бездна, и в глубине души Сони был рад, что можно оттуда уйти.
Однако обрадовался он рано - на полпути к южным воротам, не успели они выйти из центра города, выяснилось, что када-ра в качестве самого вкусного кушанья предпочитают магов. А еще что гораздо больше магов им нравится Сони - "быв-вш-ший хоз-зя-аин".
Там он и разделился с товарищами. Калену, Виньесу и Сеху пришлось отбиваться от нескольких исчадий Бездны, которые слетелись на сияние энергии, и Сони, чтобы увести от гвардейцев хотя бы часть врагов, ринулся в переулки. Почему ни одна из тварей его так и не настигла, он не знал.
Немного отдохнув, Сони встал с колен. Пора было продолжать путь, желательно туда, откуда не доносится никаких звуков. Шум означал присутствие толпы, а где толпа, там и када-ра. За последние полчаса, когда многие погибли или попрятались, а у помутившихся умом осипло горло, чтобы беспрестанно орать, в городе воцарилась тишина, да и исчадия Бездны могли вылезти откуда угодно, но пока что лучше было следовать этому правилу. Решив, что лучше пойти направо, Сони шагнул туда.
И рухнул обратно в сугроб.
С шипением он потрогал левую лодыжку, которая отозвалась тупой болью. Похоже, он подвернул ее, когда падал перед крыльцом с нищим, но был настолько взвинчен, что не заметил этого. Покусав губу, Сони попробовал снова наступить на ногу. Ладно, идти он может. Теперь нужно молиться... Кому же помолиться, чтобы ему не пришлось удирать от када-ра с такой ногой? Амьен Легконогую он уже просил придать ему скорости, Кайди - о везении, Альенну - о защите, Каэдьира - о том же, и Шасета успел вспомнить, и Таргу, и... Нет, Тельет о восстановлении справедливости он молить не будет. Иначе не проживет и пары мгновений.
- Пречистые Небеса, дайте мне сил, - прошептал Сони.