На этот раз лишь слово "катастрофа" породило нехорошие мысли, которые потом затерялись в голове по причине неактуальности.
- Саня, можешь убрать рюкзак?
Человеком, осмелившимся тревожить Брюса, оказался его сосед с третьего этажа, а по совместительству лучший друг и заклятый должник.
- Бельмач? Что ты здесь делаешь? - уступая просьбе Виталика, спросил мизантроп. Спросил с облегчением, понимая, что сосед ещё сносный подарок судьбы, по сравнению с крылатыми девушками.
- Дежурство по лицею. В Минск едешь? Ах да, сегодня же понедельник ведь, - сам ответил себе на вопрос сосед Брюса, увидев "арсенал" на неделю.
У его друга была забавная привычка играть с самим собой в загадки, которая слегка отдавала заторможенностью мышления, но на деле была лишь побочным продуктом неуверенности в себе.
- Не припомню я что-то таких ранних дежурств. Ты, часом, лунатизмом не страдаешь? Лунатики, конечно, чаще бродят по улицам в пижамах, но что мешает тебе оказаться исключением из правил?
Решительно покачав головой, Виталик отверг гениальную идею нашего героя и выдал:
- Сначала мне нужно маме на завод бумаги привезти, а потом только в лицей.
- И поэтому ты решил пройтись лишнюю остановку? - подозрительно глянул на соседа мизантроп. Для того чтобы Виталик сделал что-то сверх нормы, в лесу должно было сдохнуть не одно животное, а целое стадо.
- Я опоздал на автобус, а так как сейчас они ходят редко, то решил не терять времени и пройтись пешком одну остановку, - объяснил Бельмач. - Одиночество - не худшая трата времени.
- Ясно, не подкопаешься, - хмыкнул Саня, - Увидимся в Минске, мне выходить сейчас.
- До встречи, - со странной улыбкой произнёс Виталик.
Двери автобуса открылись, и поток людей хлынул наружу. Рука мизантропа неожиданно нащупала странный прямоугольный предмет, который с лёгкостью лёг в его ладонь с чьей-то помощью. На миг Брюсу показалось, что это был Виталик, но не был до конца уверен в своей догадке. Клептомании за нашим героем не замечалось, за исключением редких случаев, когда вещь того стоила.
Наш герой в оцепенении простоял несколько секунд на остановке, провожая уходящий автобус, после чего осмотрел приобретение. Им оказался замшевый футляр, внутри которого Саня увидел странную красно-синюю капсулу...
2
Холод стекла швейцарской электрички хмуро встретил щеку Брюса и оторвал его от дрёмы. Недовольно осмотревшись по сторонам, мизантроп обнаружил группу людей у выхода, что подразумевало скорое прибытие в столицу. Выдавив из себя благородство, Саня лениво поднялся и помог женщине, сидящей рядом с ним, достать тяжёлый чемодан с верхней полки. Остановив увесистый предмет, доверившегося закону всемирного тяготения, в десятке сантиметров от лысой площадки головы мирно дремлющего дедушки, и наступив на ногу замешкавшемуся профессору в очках и с кожаным кейсом в руке, наш герой прекрасно продемонстрировал баланс Вселенной, с педантичной осторожностью регулирующей количества добра и зла в пространстве.
Вскоре и Брюс занял место в людской массе, спешащей расползтись по уголкам Минска.
- Юноша, может, снимете свой рюкзак? А то ведь кто-то пострадает по вашей вине, - проблеял всё тот же профессор.
Распухшая нога вызвала в робком интеллигенте штиль эмоций, отскочивших, как горошины, от стены равнодушия.
- Я думаю, что в электричке собрались люди с хорошим зрением, - огрызнулась "стена". - К тому же, если я спущу рюкзак, то гарантируете ли вы, что кто-нибудь об него не споткнётся?
Либо гарантии застряли у очкарика в горле, либо тот невольно задался дилеммой о том, что выбрать из двух зол, но место на амбразуре уже заняла плотная женщина в нелепом платье кофейного цвета.
- А разве уважительному отношению к старшим родители не учат? Повырастают лбы здоровые, а вести себя нормально не умеют. Ни грамма приличия!
В голове шаловливо просквозила мысль о том, чтобы спросить "воспитательницу" о том, не избыток ли достоинств повлиял на её вес, но решил не будоражить публику. Быть борцом за справедливость в нашем обществе стало престижно, с учётом того, что данная вакансия не требовала жесточайшего отбора.
- Обязательно передам родителям ваши пожелания при следующей встрече, - холодно улыбнулся ей Саня, остановившись на нейтральном варианте.
Снаружи гостеприимно раскинул свои просторы Минск, очаровывая, как живописный пейзаж художника, провинциалов. Брюс был уже равнодушен к немому величию столицы и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, из-за чего некоторые участливо кивали ему в сторону туалета. Мизантроп относился к своеобразному типу людей, которые поразительным образом совмещали в одном флаконе усидчивость и источник нескончаемой энергии. Наш герой мог неотрывно писать нудную лекцию и стараться вырисовывать каждую буковку, ежеминутно меняя положение рук и ног, или подолгу наблюдать за человеком, попутно вкладывая глубокий философский смысл в выражения на своём лице.
Вот он, финальный звук ворчливого скрежетания рельсов и вот он, человек, нажимающий на светящуюся кнопку открытия дверей. Уже выйдя из электрички, наш герой услышал звуки падения и последующую брань, извергаемую, как выяснилось, профессором. Залилась истерическим смехом его недавняя союзница, пробившаяся к выходу с решительностью ледокола. Злорадный оскал, как у акулы, почувствовавшей свежую плоть, появился на физиономии Брюса. "Тоже мне, праведники выискались", - мстительно подумал он. В нос Сани сразу ударили запахи столицы, насыщенные примесями бензина, отчего наш герой поморщился и раздражённо нахмурил брови.
Подземный транспорт был для мизантропа в диковинку, когда он впервые оказался в Минске, теперь же Саня не упускал возможности лишний раз прокатиться на эскалаторе и ощутить, как приятно закладывает уши внутри вагона и как стремительно набирает огромную скорость "металлический крот с окошками". К тому же метро позволяло в кратчайшие сроки добраться до общаги, где Брюс мог облегчить свой рюкзак и оставить пакет, обречённо повисший на левой руке.
Подходя к турникетам, наш герой запоздало вспомнил про отсутствие жетонов и поспешил исправить положение.
- Девушка, будьте так добры, купите жетон опаздывающему студенту, - заискивающе, как бомж в надежде на подачку, обратился Саня к брюнетке в солнечных очках. Отсутствие светила над головой волновало её не больше, чем сокращение популяции уссурийских тигров и глобальное потепление.
- А телефончик вам не оставить? - кокетливо спросила девушка, приценившись к мизантропу, как к дорогой фарфоровой вазе.
Уверенно махнув ему галочку в потенциальном списке ухажёров, брюнетка начала стрелять в него своими глазками.
- Купишь жетон, а там посмотрим, - хладнокровно ответил Брюс, оставляя в воздухе осадок интриги, и подтолкнул её к окошку. Свой диагноз относительно девушки он уже сделал, причём неутешительный.
Успешно справившись с заданием, сияющая, как начищенная монета, особа вручила жетон Сане.
- Меня Аня зовут, - с напором сказала она.
- Приятно было познакомиться, - ответил ей наш герой, снисходительно кивнув головой, и спешно устремился подальше от девушки. Чутьё не обмануло мизантропа.
- Ладно, не хочешь записывать номер, я сама твой возьму, - с цепкостью паука схватилась за рюкзак Брюса Аня.
Избалованная натура не позволяла так быстро терять понравившуюся игрушку, тем более ту, которая посмела её так нагло использовать.
Недолго думая, мизантроп продиктовал ей номер Монитора, старосты своей группы. Пакостил людям Брюс весьма охотно и со знанием дела, как кот, метящий в тапки.
- Я тогда пойду, ладно?
- Конечно. Вечером позвоню, - милостиво разрешила брюнетка, выпуская добычу. - Учти, я сильно злюсь, если мне долго не отвечают.
- Учту этот факт. Спасибо, - вежливо отмахнулся Саня...
Июль, 2012 год...
За время рассказа Ивана Петровича Брюс осмотрел салон машины. Нет, ему было интересно, но не настолько, чтобы не осмотреть транспортное средство правительственной шишки. Мягкие сиденья, обшитые кожей совсем недавно, и новейшая магнитола. "Явно не бедствует, хотя и неудивительно", - сделал вывод мизантроп. Забитый разными папками бардачок, паркер, вызывающе торчащий из кармана пиджака, и руки, измазанные в чернилах, давали понять, что если человек не живёт работой, то искусно демонстрирует свою трудолюбивую сторону. На общем фоне выделялась семейная фотография, где, обнявшись, стояли, по предположению мизантропа, два брата. Первым был Горностаев, однако куда большее удивление испытал Саня, рассмотрев второго человека.
- Звучит заманчиво, - сказал Фил. - А что по поводу размещения?
- Нам будут выделяться новые здания, постройка которых была профинансирована правительством, - с гордостью сказал Иван Петрович.
- Разве в Беларуси так много свободного капитала? Страна толком не вышла из кризиса, а вы говорите про поддержку сомнительных проектов! - заявил мизантроп. Поднявшаяся в нём, как снежная лавина, злость наспех слепила из него и политика, и страстного патриота.
- Сомнительных? В случае успеха проекта и последующих открытий вложенные деньги вернутся вдвойне!
- Вздор! Это всего лишь надежды, а государству нужны гарантии, - отрезал Брюс, одаривая Горностаева взглядом спущенной с цепи голодной овчарки.
- Ещё какие-то вопросы? - холодно спросил Иван Петрович. Заноза в виде вспыльчивого собеседника его явно удручала и препятствовала успешной рекламе.
- Зачем мы вам? - вмешался Фил.
- Хотел пригласить вас в проект, но, как я вижу, ваш товарищ весьма скептично к этому относится.
- Какой толк в людях, только получивших среднее образование? Разве что мы могли бы пригодиться в качестве лаборантов, выполняющие рутинную работу за своих старших товарищей. Я угадал? А как же тогда обещанная свобода действий?
По лицу политика пошли желваки, и Брюс понял, что попал в точку. Оставалось лишь ожидать, пока Горностаев начнёт выбираться из вырытой им траншеи, и останавливать его попытки, вежливо наступая бедняге на пальцы.
- А что в этом плохого? Мы бы наблюдали за работой своих коллег, набирались опыта, - пришёл на помощь Фил. - Почему ты так взъелся?
- Неужели ты не видишь? Всё это сплошные иллюзии, а ты ведёшь себя, как наивный ребёнок!
- Если я ребёнок, то ты популярный писатель романов, - усмехнулся Саня, прицельно засаживая нож под рёбра Брюсу. Одержимый мечтой прославиться в этой сфере творчества, мизантроп болезненно воспринимал любые подколки на эту тему.
- Какой остряк! - проскрипел зубами наш герой. - Но я не закончил с любезным Иваном Петровичем. Вы верите в мораль и справедливость?
- Как это относится к теме нашего с вами разговора? - спросил Горностаев, начиная тревожиться о психическом состоянии молодого человека.
- Вы спрашивали недавно о наличии вопросов, не уточняя их содержание. У меня их целая уйма, поэтому уж будьте так добры, уделите время.
- Ладно, верю, - с нежеланием ответил политик.
- Каждый ли член вашей семьи их придерживается? - дьявольским огнём загорелись глаза Брюса. От напряжения его руки начали слегка начали подрагивать, а брови угрожающе приблизились к векам.
- Остановись! - вежливо попросил Фил, толкнув локтем мизантропа. На самом деле он был крайне удивлён таким резким изменениям в поведении друга, которое явно не предвещало ничего хорошего.
- Отчего же? Самое интересное впереди! - Саня пылал азартом прокурора.
- Наверное..., - неуверенно ответил Иван Петрович.
- Даже Сергей?
Горностаев замер, будто парализованный, потом резко обернулся и посмотрел на фотографию. Политик хотел отогнать пришедшую в голову догадку, но прекрасно понимал, что ошибки быть не может.
- Дядя, ты не ответил, - сказал Брюс, убедившись в правильном направлении мыслей Ивана Петровича. - Твой брат придерживается этих правил?
- Чего ты добиваешься? - осторожно задал вопрос политик. Градус страстей в салоне явно повышался, и он опасался возможного всплеска эмоций.
- Признания, - стальным голосом ответил наш герой. - Но это скорее не для меня, а для моего друга.
- Хорошо, Сергей - далеко не самый хороший человек на свете. И мне действительно очень жаль, что он так поступил с тобой и твоей мамой. Но ведь это в прошлом, так зачем ворочать его?
- Теперь поставим вопрос так: а действительно ли вы, Иван Петрович, такой честный и правильный? Коррупция ведь сейчас повсюду, - вошёл во вкус Брюс. Судьба так благосклонно отдала ему в руки ниточку от отца, так почему бы не подёргать за неё вдоволь?
- Я не на допросе, смею заметить, - процедил сквозь зубы Горностаев. - Поэтому позволю себе больше не отвечать на личные вопросы.
- Хватит! - не выдержал Фил и с упрёком обратился к другу. - Ты не в праве так разговаривать со своим дядей! Он брат твоего отца, а поэтому не делай его козлом отпущения! Посмотри на себя со стороны и подумай: далеко ли ты ушёл от своего отца?
- Не учи меня, - проскрипел зубами Саня и сжал кулаки. Слова Фила эхом прокатились в голове Брюса, пронзая его нутро тысячей острых иголок. - Я всего лишь хотел предостеречь тебя от возможных разочарований. А впрочем, это не моё дело! Поступай, как знаешь!
Мизантроп вышел из машины, громко хлопнул дверью и присел на одну из лежащих поблизости бочек. Все его нервы были натянуты, как тетива хорошего лука, вот только острие ядовитый стрелы так и не пронзило свою жертву, оставшись растворяться в душе Брюса. Наш герой надеялся, что его друг последует примеру, однако всё вышло иначе. Фил не только остался внутри, но и спустя минуту уехал вместе с Горностаевым в неизвестном направлении...
29 апреля 2013 года...
Ничто так наглядно не демонстрирует естественный отбор, как стремление оказаться в вагоне метро. Пожилые люди перестают причитать и жаловаться на маленькую пенсию, а беременные женщины забывают про живот, вступая в жесточайшую борьбу за кусочек пространства. Начинается дикая давка, итогом которой для каждого из пассажиров становится стратегическая поза, в которой удаётся закрепиться до следующей остановки.
Повиснув на поручне, Брюс с интересом смотрел на то, как лихо одна старушка управлялась с планшетом, подмечая, что на фоне её обращения с техникой даже он чувствует себя дилетантом. "Что-то сильно я разволновался",- удивился мизантроп, ощущая ускоряющееся биение сердца. Всё-таки это была всего лишь прогрессивная бабуля. Когда же внутренний карман куртки начал дымиться, наш герой заподозрил неладное и чуть не обжёгся, вытащив оттуда раскаляющееся перо.
От прикосновений перо сразу охладилось, однако пульсировать не перестало. Сообразив, что оно может выполнять функцию передатчика, Саня начал искать способ принять входящий сигнал. Добиться, правда, получилось обратного результата: перо не выдержало тошнотворной тряски в руке и поспешило развалиться на части, не оставляя надежды на восстановление. От досады Брюс даже врезался лбом в злополучный поручень, не среагировав на приближение к станции, и ещё больше обозлился на мир. "Лучше б ты телефон обронила", - мысленно высказал свою критику в адрес Али наш герой.
Уже подходя к общежитию, он почувствовал знакомую вибрацию в кармане.
- Что надо? - недовольно спросил мизантроп.
Взывавшим к вниманию Сани оказался Сид, один из немногих друзей в Минске.
- Привет, длинный. Ты в общаге? - послышался весёлый голос на другой стороне.
- Зайди, проверь, - предложил наш герой.
- Если я не найду тебя в комнате, то позвоню ещё раз. Согласен? - усмехнулся Артём.
Перспектива повторного звонка не понравилась Брюсу. Слова его друга редко расходились с действиями.
- Так что нужно? - повторил Саня.