Мистер Джокер
ни свой грязный мешок. Впрочем, он был учтив, тут я ничего не скажу. Он заявил, что огонь разжигала Сара. К несчастью, Сара услышала эти его слова, — она чистила перила, — и бросилась вниз, напустилась на трубочиста и учинила форменный скандал прямо у парадной двери — только этого мне не хватало! Я ей велел заниматься своим делом, а трубочисту сказал, что мне очень жаль, что я его обеспокоил. Мне в самом деле очень жаль, ибо вследствие его визита парадное крыльцо все сплошь выпачкано сажей. С удовольствием бы отдал десять шиллингов, чтобы узнать, кто порвал мой дневник. 10 едва ли сообразовалось с тем фактом, что четверть часа целых вслед за тем он буквально плясал по комнате, выкрикивая: «Эх, да как я полечку-то отобью, отобью!» и прочий тому подобный вздор.
3 НОЯБРЯ.
Наконец-то хорошая новость. Мистер Джокер назначил встречу Люпину, на которую он должен отправиться в понедельник. Ах, какое облегченье для души! Я пошел в спальню к Люпину, чтобы его обрадовать, но он лежал в постели, скверно выглядел, так что я решил приберечь сюрприз до вечера.
Он сказал, что вчера вечером его избрали членом клуба актеров-любителей под названием «Комедианты из Холлоуэя»; но хоть было жутко весело, он сидел на сквозняке, его продуло, теперь вот голова болит. От завтрака он отказался, и я оставил его в покое.
На вечер у меня была припасена бутылочка отличного портвейна и, так как Люпин нам на удивленье был дома, я разлил вино по бокалам и сказал:
— Люпин, мальчик мой, у меня для тебя хорошая, неожиданная новость. Мистер Джокер раздобыл для тебя место!
Люпин сказал:
— Шикозно! — и мы осушили бокалы.
Люпин сказал: «А то! Я надумал жениться!»
Потом Люпин сказал:
— А теперь давай-ка, наливай опять, потому что у меня для вас тоже есть хорошая и неожиданная новость.
Во мне шевельнулись недобрые предчувствия, и у Кэрри, очевидно, тоже, ибо она сказала:
— Надеюсь, эта новость и нам покажется хорошей.
Люпин сказал:
— А то! Я надумал жениться!
Глава VIII
Единственная тема наших разговоров -Дейзи Матлар. Новое место Люпина. Фейерверк у Туттерсов. «Комедианты из Холлоуэя». Сара ссорится с уборщицей. Непрошенное вмешательство Люпина. Представлен Дейзи Матлар.
Мы решаем дать вечер в ее честь
5 НОЯБРЯ.
Мы с Кэрри огорчены из-за того, что Люпин, совсем еще мальчик, решил жениться, не спросясь хотя бы нашего совета. После ужина он нам все подробно рассказал. Сообщил, что имя его избранницы Дейзи Матлар, и она самая милая, красивая и умная из всех девушек, каких в своей жизни приходилось ему встречать. Он полюбил ее с первого взгляда, и, привелись ему ждать ее пятьдесят лет, он станет ждать, и она, конечно, тоже станет его дожидаться.
Далее Люпин с глубоким чувством сказал, что теперь весь мир в его глазах преобразился — в таком мире стоит жить. Теперь у него явилась цель, и эта цель — чтобы Дейзи Матлар сделалась Дейзи Путер, и он уверен, что она не посрамит имя Путеров. Тут Кэрри прослезилась, обняла его, и при этом опрокинула бокал портвейна, который он держал в руке, на его новые светлые брюки.
Я сказал, что без сомненья мы полюбим мисс Матлар, когда с нею познакомимся, но Кэрри сказала, что уже любит ее. Я счел это несколько преждевременным, но придержал язык. Весь вечер мы только и говорили, что о Дейзи Матлар. Я спросил у Люпина, что собой представляют ее родители, и он сказал:
— Ну, ты знаешь, — «Матлар, Уильям и Уоттс».
Я не знал, но от дальнейших вопросов воздержался, боясь вызвать недовольство Люпина. 11
Вечером мы пошли к Туттерсам, запускать фейерверки. Начало моросить, по моему мнению, решительно некстати. Одна петарда никак у меня не взрывалась, и Туттерс посоветовал:
— А вы стукните ее по своей штиблете, старина, мигом взорвется.
Я несколько раз стукнул петардой по штиблете, и наконец она с громким треском взорвалась и обожгла мне пальцы. Остальные петарды я отдал сынку Туттерсов, пусть ребенок поиграет.
Случилось еще одно неприятное обстоятельство, из-за которого множество нареканий посыпалось на мою бедную голову. Туттерс, в качестве эффектного финала, укрепил на подпорке огромное «огненное колесо». Он носился с этим колесом, как с писаной торбой; и якобы оно в семь шиллингов ему обошлось. Были некоторые трудности с поджиганием. Наконец, колесо завертелось; но, кое-как сделав два оборота, окончательно замерло. У меня с собой была трость, так что я постучал по колесу, чтоб оно сдвинулось, но оно, к сожалению, свалилось с подпорки в траву. Можно подумать, я им дом спалил, так все на меня напустились.
Отныне увольте меня от развлечений с фейерверками. Глупая трата времени и денег и больше ничего.
7 НОЯБРЯ.
Люпин просил Кэрри, чтобы она навестила мисс Матлар, но Кэрри ответила, что, по ее мнению, мисс Матлар следовало бы ее первой навестить. Я поддержал Кэрри, и это повлекло за собою споры. Однако Кэрри ловко вышла из положения, сказав, что никак не найдет визитных карточек, надо их снова заказать, а когда они будут готовы, еще не поздно будет обсудить правила этикета.
8 НОЯБРЯ.
Заказал нам несколько визитных карточек у Блэков, торговцев канцелярским товаром. На каждого по двадцать пять, нам их на целую вечность хватит. Вечером Люпин привел с собой Фрэнка Матлара, брата мисс Матлар. Довольно-таки неотесанный юнец, но Люпин говорит, что его обожают в клубе, — он имеет в виду своих «Комедиантов из Холлоуэя». Люпин нам шепнул, что если мы чуть-чуть «зацепим» Фрэнка, мы животики надорвем.
За ужином Фрэнк делал разные штуки. Взял нож и, приложив плоской стороной к щеке, ужасно смешно наигрывал якобы какую-то мелодию. А еще он изображал беззубого старика, курящего большую сигару. Он так ронял эту сигару изо рта, что Кэрри буквально помирала со смеху.
Наконец в разговоре было упомянуто имя Дейзи, и Матлар сказал, что как-нибудь к нам ее приведет — родители люди старомодные, почти не вылезают из дому. Кэрри пообещала, что по такому случаю мы закатим вечерок. Поскольку Матлар не выказывал ни малейшего намерения уходить, а время близилось к одиннадцати, я в виде намека напомнил Люпину, что завтра ему рано вставать. Вместо того, чтобы понять мой намек, Матлар снова взялся за свои комические номера. Он еще час целый их продолжал без передышки. У бедной Кэрри просто глаза слипались. В конце концов, она извинилась и сказала «спокойной ночи».
И тут уж Матлар ушел, я слышал, как они с Люпином шушукались в прихожей насчет «Комедиантов из Холлоуэя» и, к моему крайнему неудовольствию, хоть было за полночь, Люпин надел плащ и шляпу и отправился вслед за новым своим знакомым. 12
10 НОЯБРЯ.
Кажется, Люпин доволен новой должностью, и это для нас большое утешение. Дейзи Матлар — единственная тема наших разговоров за столом. Кэрри почти в таком же воодушевлении, как Люпин.
Люпин мне сообщает, к великому моему неудовольствию, что его уговорили принять участие в предстоящем представлении «Комедиантов». Говорит, ему поручили роль Боба Бритча в фарсе «Пошел ты к моему дядюшке»; Фрэнк Матлар занят в роли старика Кисляя. Я без всяких околичностей объявил Люпину, что не питаю ко всему этому ни малейшего интереса и вообще не одобряю любительства на театре. Вечером заходил Тамм.
11 НОЯБРЯ.
Вернувшись домой, застал отвратительный скандал. Кэрри, по-видимому напуганная вконец, стояла в дверях своей спальни, тогда как Сара вопила и ярилась. Миссис Биррел (уборщица), очевидно, пьяная, орала во все горло, что она «не воровка какая-нибудь, а женщина благоприличная, в поте лица должна зарабатывать себе на прожитье, и по роже съездит всякого, кто напраслину на нее несет». Люпин стоял ко мне спиной и не слышал, как я вошел. Он пытался урезонить женщин и, я с сожаленьем должен
Дейзи Матлар
признать, в целях миротворства не гнушался слишком сильных выражений в присутствии собственной матери; входя, я как раз уловил конец его фразы: «... и весь сыр-бор из-за пары страниц вонючего дневника, которому грош цена в базарный день!» Я сказал с достоинством:
— Прошу прощения, Люпин, уж это вопрос вкуса; и поскольку я хозяин в этом доме, быть может, ты предоставишь решение этого дела мне.
Я установил, что ссора началась с того, что Сара обвинила уборщицу (миссис Биррел) в том, что та выдрала листки из моего дневника, с целью завернуть какие-то кухонные остатки и объедки, унося их из дому на той неделе. Миссис Биррел отвесила Саре пощечину и заявила, что «отродясь ничего отседова не уносила, и чего тут унесешь-то». Я велел Саре вернуться к своим обязанностям, а миссис Биррел отослал домой. Когда я входил в гостиную, Люпин там дрыгал ногами и покатывался со смеху.
12 НОЯБРЯ.
Воскресенье. По дороге домой из церкви мы с Кэрри встретили Люпина, Дейзи Матлар и ее брата. Дейзи нам была представлена, и мы пошли домой вместе, притом Кэрри пошла с мисс Матлар впереди. Мы их пригласили на минуточку зайти, и я хорошенько разглядел мою будущую невестку. У меня прямо-таки упало сердце. Она крупная молодая особа, боюсь, по крайней мере на восемь лет старше нашего Люпина. Даже не могу ее назвать хорошенькой. Кэрри спросила, не хочет ли она к нам зайти в среду вместе с братом, познакомиться кое с кем из наших друзей. Она ответила, что с большим удовольствием придет.
13 НОЯБРЯ.
Кэрри разослала приглашения Тамму, Туттер-сам, миссис Джеймс (из Саттона) и мистеру Стиллбруку. Я написал записку мистеру Фран-чингу, из Пекэма. Кэрри сказала, что раз уж нам все равно придется расстараться, так почему бы не пригласить и нашего патрона мистера Джокера? Я сказал, что вдруг мы для него не столь шикарны. Она сказала: «Но приглашеньем никого не оскорбишь». Я сказал: «Конечно», и написал ему письмо. Кэрри призналась, что внешность Дейзи Матлар слегка ее разочаровала, но, кажется, она славная девушка.
14 НОЯБРЯ.
Покамест все дали согласие прийти на наш завтрашний скромный прием с размахом. Мистер Джокер в милом письме, которое я непременно сохраню, написал, что, к сожалению, он ужинает в Кенсингтоне, но если он сможет вырваться, он с удовольствием на часок заглянет к нам в Холлоуэй. Весь день Кэрри хлопотала, готовила слоеные пирожки с яблоками и вареньем. Она призналась, что как хозяйка нервничает перед таким ответственным приемом. Мы решили, что выставим на стол что полегче — бутерброды, холодную курятину, ветчину, кое-какие сладости, а на буфете поместим добрый кусок говядины и язык — и если кто голодный, пусть налегает.
Тамм заглянул спросить, надо ли завтра являться во фраке. Кэрри просила его уж приодеться, поскольку будет мистер Франчинг и не исключена даже возможность появления самого мистера Джокера.
Тамм сказал:
— A-а, мне просто надо было узнать; долгонько я не щеголял при всем параде, придется отнести этот фрак, чтоб складки разгладили.
Только ушел Тамм, пришел Люпин и, весь трепеща, как бы мы не разочаровали его Дейзи Мат-лар, на все брюзжал, ко всему придирался, все подвергал критике, даже то, что мы пригласили нашего старого друга Туттерса, который, он сказал, в вечернем костюме будет выглядеть, как нанявшийся в официанты зеленщик, и пусть не удивляется, если Дейзи его за такового примет.
Я буквально вышел из себя, я сказал:
— Позволь тебе заметить, Люпин, мисс Дейзи Матлар — не королева Англии. Я полагал, что ты не настолько глуп, чтоб дать себя захомутать особе, которая тебя намного старше. Я тебе советую подумать о том, как заработать себе на жизнь, прежде чем связать себя с женщиной, которую тебе придется содержать, и, по всей вероятности, впридачу с братцем, который, по-моему, шалопай и больше ничего.
Вместо того, чтобы принять мой совет так, как должно разумному человеку, Люпин вскочил и крикнул:
— Оскорбляя девицу, с которой я связал свою судьбу, ты оскорбляешь и меня! Я уйду из этого дома и отныне ноги моей здесь не будет!
И с этими словами он выскочил вон, хлопнув дверью. Но ничего. К ужину он вернулся, и мы чуть не до двенадцати часов играли в безик.
Глава IX
Наш первый важный прием. Старые друзья и новые друзья. Тамм несколько раздражает; зато друг его мистер Стиллбрук оказывается очень забавным. Несвоевременное прибытие мистера Джокера, который однако же весьма мил и дружелюбен. Прием проходит с большим успехом
15 НОЯБРЯ.
Праздничный день! Наш первый настоящий прием с тех пор, как мы поселились в этом доме. Я пораньше вернулся домой из Сити. Люпин настоял на том, чтобы нанять настоящего официанта, и выставил полдюжины шампанского. По-моему, это излишняя расточительность, но он объяснил, что ему подфартило сорвать три фунта с одного дела в Сити. Надеюсь, на радостях он не примется за азартные игры. Столовая дивно выглядела, и Кэрри сказала совершенно справедливо:
— Нам не придется за нее стыдится перед мистером Джокером, если он нас вдруг почтит своим визитом.
Я заранее оделся, на случай если гости явятся ровно в восемь, и к великой своей досаде обнаружил, что мои новые парадные брюки чересчур коротки. Люпин, который стал окончательно забываться, мне попенял, что я надел обычные свои штиблеты вместо вечерних туфель.
Я отвечал язвительно:
— Мой милый сын, в мои лета можно быть выше подобных вещей.
Он разразился хохотом и ответил:
— Человек всегда выше своей обувки.
Возможно это остроумно, возможно и нет;
но, слава богу, от него хоть укрылось, что из одной моей запонки выпала коралька. Кэрри выглядела, как картинка, в том платье, в котором была у Лорда Мэра. Гостиную убрали изумительно. Кэрри повесила муслиновые занавесочки над раздвижными дверцами, и еще над одним из входов, ибо там мы сняли дверь с петель.
Мистер Питерс, официант, явился вовремя, и я строго предписал ему не откупоривать следующую бутылку шампанского, покуда не осушат предыдущую. Кэрри распорядилась так, чтоб на столике в гостиной поставили шерри, портвейн и рюмки. Между прочим, наши новые раскрашенные и увеличенные фотографии очень мило выглядят на стенах, особенно после того, как по уголкам на рамках Кэрри пристроила шелковые бантики.
Первым явился Тамм и с присущим ему вкусом приветствовал меня словами:
— Здорово, Путер, что это у вас брюки так коротки? Хорошо, хоть не узки, не лопнут!
Я ответил сдержанно:
— Зато у меня может лопнуть терпение.
Он сказал:
— Брюки ваши от этого длинней не станут, смешной вы человек. Попросили бы хоть мадаму свою к ним оборочки пришить.
Сам не знаю, зачем я трачу время, занося все эти оскорбительные глупости в мой дневник.
Далее явились мистер и миссис Туттерс. Он сказал:
— Поскольку вы никак не обозначили форму одежды, я явился в полупараде.
Он был в двубортном черном сюртуке при белой бабочке. Пришли Джеймсы, мистер Мертон и мистер Стиллбрук, но Люпин нервничал и был невыносим, покуда не показались Дейзи и Фрэнк Матлар.
Нас с Кэрри, можно сказать, поразил вид Дейзи. На ней было ярко-малиновое платье, с очень большим декольте. Я нахожу подобный стиль нескромным. Ей бы взять пример с Кэрри и прикрыть плечи кружавчиками. Прибыл Мистер Бу-сик, мистер Тонкий-Бороф и его четыре дочки; пришел и мистер Франчинг и кое-кто из новых друзей Люпина, все — тоже «Комедианты из Холлоуэя». Иные вели себя прямо-таки как на сцене, особенно один, весь вечер он позировал, чуть не лег на наш маленький столик и его сломал. Люпин его называл «Наш Генри» и объяснил, что он «наш герой-любовник» и так же соответствует этому амплуа, как Фрэнк Матлар хорош для роли благородного отца. Признаюсь, для меня все это китайская грамота.
Мы немного помузицировали, и Люпин, который ни на шаг не отходил от Дейзи, не успокоился, покуда она по его настоянию не спела романс под названием «Когда-нибудь». Романс как будто недурен, но Дези так кривлялась и так, по-моему, фальшивила, что лично я не стал бы просить ее, чтоб еще спела; но Люпин заставил ее спеть сразу же, подряд, четыре романса.