Чем я и занималась два часа, чудесных и замечательных. Я мастурбировала, наблюдая за ними. Парень ласкал меня, пока девушка танцевала перед нами. Мы с ним целовались, пока он трахал ее. Или мы целовались с ней, пока он трахал меня. Все происходило как-то само собой и практически молча.
Они ушли, я села и в темноте выкурила сигаретку. Через час в дверь постучали. Это девушка вернулась с выигрышем из казино.
Она прислонилась к дверному косяку со смущенным видом:
– Привет, ты меня помнишь? Я Джой, недавно заходила к тебе… – Она осеклась.
Господи, наверное, она имеет дело с людьми, страдающими склерозом. В тяжелой форме.
– Помню, – медленно ответила я.
Джой показала в глубь комнаты.
– Просто… – Казалось, она взяла себя в руки, собралась с силами и посмотрела мне в глаза. – Дело в том… я видела снотворное и захотела удостовериться, что с тобой все в порядке.
Я окаменела и понятия не имела, что ответить. Я наняла проститутку, которая не просто заметила мое душевное состояние, но и потрудилась зайти проверить, как я. Должно быть, она не переставала думать обо мне, сидя за игровыми столами. Наверное, волновалась. Я была приятно удивлена.
Откашлявшись, я отодвинулась в сторону:
– Хочешь зайти?
Она улыбнулась и прошла в номер:
– А шампанское еще осталось?
Я закрыла дверь.
– Скотч сойдет?
Мы просидели еще пару часов, попивая скотч, нюхая кокаин, жалуясь на мужиков и разговаривая обо всем и ни о чем. В тот момент я приходила в себя, хотя, возможно, и сама не знала об этом. Приятное чувство.
К воскресенью у меня все болело и совершенно не было сил, но не чувствовалось и той пустоты, как по приезде в Атлантик-Сити. В итоге я разложила таблетки по пузырькам и запихнула их в чемодан. Мне стало лучше, но я еще не оклемалась до конца. Так что надо перестраховаться.
Может, в конечном счете мы все так и живем: решаем, что сегодня не станем себя убивать.
И я снова села под дождем в автобус и пялилась в запотевшее окно всю дорогу до Бостона, возвращаясь к нормальному состоянию. А еще клялась, как все в подобных ситуациях, что больше никогда ни в кого не влюблюсь.
Глава тринадцатая
Я была удивлена и обрадована, обнаружив, что по мне скучали. И мое отсутствие расстроило не только клиентов. Роберт оставил на моем автоответчике штук сто сообщений, звонила Джаннетт и Вивьен из «Дизайн групп». Я почувствовала, что приняла верное решение повременить с самоубийством.
Может, жизнь все же не такая уж плохая штука.
Разумеется, клиенты в разной степени проявили неудовольствие моим отсутствием несколько вечеров подряд. Я не додумалась оставить кого-то на телефоне, поскольку не была уверена, что вообще вернусь. Некоторые хамили, другие злились, третьи требовали чего-то особенного, словно хотели получить от меня некую компенсацию.
К тому моменту я уже составила четкое представление о своей профессии. Я начала делить клиентов на категории. Я скорее думала о них как о представителях того или иного класса или типажа, а не как о личностях. По крайней мере, в большинстве случаев. Хотя с некоторыми я познакомилась довольно близко, поняв, какие они люди, и даже подружилась.
Я быстро выяснила, что люди, пользующиеся моими услугами, могут быть мне полезны. Я словно создавала собственные «Желтые страницы» или что-то наподобие личной коммунальной службы. Одного моего звонка было достаточно, чтобы связаться с докторами любых специализаций, высококлассным адвокатом по уголовным делам (я даже на всякий случай забила его номер в память своего телефона), владельцами ночных клубов, людьми, имевшими связи в преступных кругах, разнообразными наркодельцами и кучей специалистов из интернет-компаний, которые в тот момент только-только начали поднимать голову. Мне давали бесплатные билеты на концерты, пропуски на приемы в честь кого-то из политиков, во все рестораны и ночные клубы.
Разумеется, мне это нравилось. Я же человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Казалось, мои мечты воплотились. Золушка красовалась на бесконечном балу.
А я ведь кое-что знаю о мечтах.
К услугам эскорт-служб прибегают, когда хотят воплотить мечту. Не могу сказать, что это относится к проституции в целом, скорее всего, нет. Мне кажется, когда мужчина подбирает проститутку на перекрестке ради быстрого минета прямо в машине, то это только минет и больше ничего. Но я продаю фантазию, неумирающую мечту о том, что эта замечательная, красивая и внимательная женщина, которая не просит ничего, кроме как провести с вами этот час, может быть вашей навечно.
Это мечта, как бы вы к ней ни относились. Начнем с того, что ни одна женщина не может откликаться на сексуальные и эмоциональные желания своего партнера двадцать четыре часа в сутки. Если сомневаетесь, просто спросите моего мужа. Или любого мужчину. Жизнь (работа, дети, собственные планы, встречи, гормоны) мешает быть внимательной с мужем или любовником, не говоря уже о том, что большинство женщин время от времени хочет, чтобы кто-то исполнял их прихоти. Мало кому из мужчин нравится думать на эту тему.
Ничего, зато есть мечта – гарем, красивая, всегда доступная и желанная женщина, которая сделает вас могущественным, любимым, мужественным.
Вообще-то отношение к женщине совершенно ненормальное, но мы вынуждены над ним работать, и я тоже. Я подыгрываю фантазии, посылаю клиентам девочек их мечты, уверяю, что каждая из девочек просто без ума от клиента. И не перестаю удивляться, что мужчины мне всегда верят.
Показательный пример – Питер Поваклас. Он пользуется услугами «Аванти» практически с первого для существования агентства, ну по крайней мере с первой недели. Питер постоянно ждет девушку, которая влюбилась бы в него и занималась бы сексом вечно. Он перепробовал кучу девочек, поскольку осознав, что и эта претендентка не станет Единственной, он тут же начинает плохо с ней обращаться. Нет, ничего опасного, никакого насилия, что вы, просто Питер становится противным. Орет и слишком многого требует.
Но он по-прежнему звонит мне как минимум два раза в неделю, остается верен «Аванти» и все так же убежден, что когда-нибудь наступит и на его улице праздник.
Частично проблема Питера, как мне говорили побывавшие у него девочки, состоит в том, что он не понимает, что любые отношения (пусть даже такие короткие и определенные, как у клиента с проституткой) строятся на том, чтобы не только брать, но и давать. Питер постоянно спорит с девочками (и со мной, если на то пошло) по любому поводу.
– Персик сказала, что сначала ты сделаешь мне долгий расслабляющий массаж.
– Хорошо, тогда перевернись на живот.
– Не будь дурой! Ты должна первым делом раздеться. Ты сама не знаешь, что тебе делать!
Питер из тех, кто постоянно посматривает на часы и следит за временем, чтобы убедиться, что его не обманывают даже на тридцать секунд, а сам так и норовит задержать у себя девочку дольше положенного. Когда девочка приезжает, Питер не разрешает ей позвонить мне, заставляет ждать, а потом заявляет, что засек час, начиная с того момента, как ей наконец удалось сделать звонок. И все в таком духе.
По-видимому, Питер совершенно не понимает, что никто не торопится влюбиться в него, возможно, именно из-за его скупости.
Время в нашем деле – штука сложная. Некоторые клиенты строго за ним следят, как Питер, ревниво отстаивая каждую минуту, как они называли, «их» времени. Другим плевать, и они на самом деле даже радуются, когда девочки уходят раньше времени, сделав свое дело.
Какое-то время у меня был один клиент, который пользовался большим спросом у девочек. Он раз или два в месяц снимал номер в отеле в деловой части города и хотел, чтобы ему вместе с утренней газетой «доставляли» минет. В прямом смысле слова. Девочка должна была прийти, забрать газету, которая лежала в коридоре у двери, а потом сделать ему минет. Он смотрел утренние новости по телевизору, заканчивал завтрак и допивал кофе. При этом отзваниваться мне необходимости не было, да и вряд ли я услышала бы телефон в столь неприлично ранний час. Клиент был выдрессирован, платил вперед. Никаких проблем.
А девочке даже раздеваться не приходилось. Он почитывал газетку, а она вставала на колени, развязывала пояс на его халате, вытаскивала член и приступала к работе. Через пять минут он швырял газету, откидывался назад, растерянно улыбался и сразу же начинал думать о своем расписании на сегодня, а девочка уже собиралась назад. Любая девочка, которая была в состоянии рано встать (или так долго не ложиться), была просто счастлива обслужить его.
Некоторые из моих девочек не могли дождаться, чтобы уйти от клиента. Это удавалось только самым-пресамым красивым, необыкновенно роскошным, поскольку клиенты очумевали от того, что только что занимались сексом с фотомоделью. Давайте посмотрим правде в лицо, в этом нет ничего удивительного. Реальность такова, что в нашем мире шикарные женщины могут получить почти все, что хотят.
Некоторые из них просто накидываются на клиента: чего ты хочешь, где мы этим займемся, вот тебе презерватив, давай приступим.
И кому-то из клиентов это нравится, поскольку не нужно вести бессмысленные разговоры о погоде, никакой неловкости и притворяться тоже не нужно. Только секс.
Но есть те, кто ждет чего-то необычного, какой-то фантазии, хочет, чтобы девочка побыла подольше. И мне все чаще и чаще кажется, что именно на это и надеются мужчины.
Кто-то говорил мне – может, Джен, может, Лили, две мои самые вдумчивые девочки, – что, по ее мнению, ей платят за час ее времени. Клиент может провести время как хочет – говорить, играть в идиотские интеллектуальные игры, трахаться. Она никогда не уходила раньше времени, если только этого не хотел сам клиент. И у Джен, и у Лили сложился крут постоянных клиентов, значит, это правда.
Клиенты типа Питера любят спорить, поскольку для них это часть программы. Им важны власть, контроль, то ощущение, которое они испытывают, одержав верх в споре. Я думаю, это странный способ самоудовлетворения, но раз работает, то и ладно.
Господь свидетель, такие клиенты будут спорить со мной бесконечно.
Начинается все с обсуждения, кого они хотели бы сегодня видеть. Иногда клиенты заранее звонят и заблаговременно заказывают определенную девочку, назначая своего рода свидания. Но чаще они звонят и заказывают девочку, как еду в китайском ресторане, расположенном в их квартале. Стандартный разговор мог бы звучать вот так:
– Привет, это Губерт.
– Привет, Губерт, как твои дела? Чем я могу тебе помочь?
– А Лиза сегодня работает?
Все, с любезностями покончено. Да, у меня тоже все в порядке, спасибо, что спросил.
Быстро просматриваю свою шпаргалку. Вообще-то я знаю, что Лизы сегодня нет, но это не помешает мне обслужить Губерта. Просто я размышляю, кто достаточно похож на Лизу, чтобы поехать вместо нее.
– Знаешь, Губерт, Лизы сегодня нет, но Глория заканчивает занятия в восемь, и я могу сразу после этого отправить ее к тебе.
В его голосе слышится раздражение:
– А кто такая Глория?
– Вы с ней уже виделись, – говорю я ему твердым и уверенным тоном. – Первокурсница в Северо-восточном университете. Приехала из Канзаса. У нее очаровательный акцент. Короче, милашка со Среднего Запада. Она приезжала к тебе пару недель назад. Ну, темненькая такая, – многообещающе заканчиваю я.
На Губерта моя речь не действует.
– Не помню, – говорит он с раздражением. – А ты не можешь связаться с Лизой?
Я вздыхаю. Сегодня у нее выходной, но клиенты почему-то думают, что если я сейчас велю ей выйти на работу, она будет просто счастлива отменить все свои планы и побежать с ними трахаться. Так же, как им могут позвонить из офиса в субботу вечером и попросить прийти и поработать над каким-нибудь отчетом.
– Она уехала покататься на лыжах с родителями, – бойко тараторю я, ложь срывается с языка быстро и легко. Так всегда. Способность немедленно придумать благовидный предлог – одна из моих сильных сторон.
Ключевое слово – «родители», поскольку это часть нормальной жизни, которую клиент готов принять, наличие родителей не противоречит тому, чем девочка зарабатывает на жизнь. Некоторые мужчины искренне верят, что когда к ним приходит проститутка, то это первый и единственный вызов в ее жизни.
Как я уже говорила, наш мир строится на фантазиях.
– Думаю, ты отлично провел бы время с Глорией. Ты ей по-настоящему понравился, Губерт. Она сама мне сказала, что я могу в любое время посылать ее к тебе. Она не о каждом такое говорит.
Небольшая пауза, пока Губерт готовится к новому витку наших переговоров.
– Ну, не знаю, Персик. Расскажи-ка мне еще раз, как она выглядит.
Меня ждет еще второй вызов, но разговор с Губертом угрожает быть долгим.
– Подожди секундочку, Губерт, – говорю я и переключаюсь на другую линию, пока он не успел отреагировать. – Алло?
– Привет… ммм… я хотел спросить… не могла бы ты прийти ко мне сегодня?
Я делаю глубокий вдох. Несмотря на то, что в объявлении черным по белому написано, что я представляю агентство, всегда находятся какие-нибудь придурки, которые воображают себе блондинку с грудью четвертого размера, которая отвечает на звонки и работает соло. Думаю, для некоторых объявлений это правда.
– Сэр, вы хотели бы провести вечер с молодой очаровательной дамой?
– Ну… да.
– А где вы находитесь, сэр?
Сейчас слово «сэр» никто не употребляет, кроме уроженцев Юга или выходцев из семей, где детей воспитывали в строгости. Думаю, я попадаю сразу под обе категории.
– Я в «Шератон» в Ньютоне. Я… не из Бостона…
Губерту придется подождать, решаю я.
– Можно я позвоню в отдел регистрации за подтверждением, сэр?
Долгая пауза. Или что-то тут нечисто, или парень просто смутился. Я нутром чую, что все дело в смущении, и спешу его успокоить.
– Это совершенно конфиденциально. Просто чтобы обеспечить безопасность молодой очаровательной леди, которая приедет к вам.
Ага, зацепило. Определенно парень удивлен, что кто-то может увидеть в нем какую-то угрозу.
– А, ну да. Хорошо. Правильно. Звоните.
– Замечательно, сэр. Просто дайте мне ваше имя и номер комнаты, и я немедленно перезвоню.
Получив от него все, что нужно, я снова переключаюсь на Губерта.
– Прости, что заставила тебя ждать. Звонила моя мама. Я не могла просто так повесить трубку. Так что ты спрашивал?
У Губерта было время подумать. И это плохо.
– Ты уверена, что Лиза еще не вернулась? А когда вернется?
Мне не хочется потерять вызов, я чувствую, что он колеблется и ускользает от меня.
– Честное слово, я не знаю, Губерт. Они в Европе, в Альпах. Катаются на лыжах. Вряд ли она скоро вернется, а когда вернется, то будет загружена сверх меры. Но я знаю, что тебе нужен кто-нибудь прямо сегодня, поэтому мне бы очень хотелось устроить тебе встречу с Глорией. У нее длинные темно-русые волосы. Я знаю, что ты вспомнишь ее. Зеленые глаза, – Господи, спасибо за контактные линзы! – девяносто-шестьдесят-восемьдесят. Двадцать два года. Она хорошенькая и очень-очень миленькая. Я знаю, она тебе понравится, а ей ты уже успел понравиться.
Ну же, Губерт. Не обмани моих ожиданий. Я знаю, что ты попросишь прислать ее. И ты это тоже знаешь. Так что прекратим ходить вокруг да около и перейдем к делу.
– Ох. Ну ладно, Персик. – В его голосе все еще нет уверенности.
Ну, дальше я с ним сюсюкать уже не собираюсь.
– Я попрошу Глорию позвонить тебе, Губерт. Я знаю, что вы хорошо проведете время, и это будет…
Он перебивает меня:
– Когда точно?
Так, я сказала, что она на лекции до восьми, напоминаю я себе. Я всегда отлично запоминала, что и кому наврала.
– Наверное, около половины девятого.
– Но это еще через час!
Если можно о мужчине сказать «зареветь белугой», то Губерт сейчас именно заревел белугой. Ничего, выживет.
– Да, до этого у нее занятия в университете. Я попрошу ее позвонить тебе, Губерт. Обещаю.
Я вешаю трубку прежде, чем он успевает вставить хоть слово. Потом проверяю того нового парня и перезваниваю ему.