-- Что ты дичишься, тундра - снисходительно выговорила ему Рита на обратном пути. - Они такие милые люди...
Кирилл хотел спросить, за что милым людям так явно мстили, но не стал углубляться в детали, а сказал:
-- Знаешь, ты хитрая... У тебя хитрость, как бывает у сумасшедших.
Рита остановилась.
-- Запомни, ты, пакость мелкая, - прошипела она с ненавистью. - Это вы психи... а я нормальная, понял? Я - нормальная, нормальнее тебя во много раз, понял ты?
-- Конечно, ты нормальная, - довольно согласился Кирилл, не удивившись ее реакции. - Ты самая нормальная. Ты просто многому училась у подруг...
Рита осеклась на полуслове и пошла дальше.
-- Так ты думаешь, что мои подруги хитрые? - спросила она озабоченно.
-- Не знаю, - сказал Кирилл, изображая неведение. - Но сумасшедшие всегда хитрые.
Рита замолчала и дальше шла, не произнося ни слова, хмуря брови и думая о своем.
Когда они вернулись, Алина, сидящая в гамаке, подняла на них чистые задумчивые глаза и продолжила в пространство прерванную фразу:
- ... он говорит, что марка Родезии... Не знаю, осталась ли такая страна... Раньше, помнится, там военщина зажигала. Когда нам в школе политинформацию читали...
Кириллу показалось, что Рита отвернулась и спрятала довольную ухмылку.
День закончился незаметно, и постепенно стало темнеть. Кирилл, у которому от общения с хозяйками все больше усугублялось чувство неадекватности, оставил их в доме заниматься делами, а сам притаился в дальнем углу сада, в зарослях смородины. Он сидел на фанерном столике, прислушиваясь, как падают яблоки, и считая падения одно за другим. У соседей было тихо. Ребенок замолк, и взрослые не показывались. Иногда приходилось бить себя по шее или по руке, хлопая комара.
Рядом зашуршало, и Кирилл напряг слух. Не змея ли ползает... впрочем, люди бывают опаснее змей... и эти люди недалеко.
-- Скажешь, что воздухом дышишь? - раздался звенящий от ненависти голос.
-- Дышу, - ответил Кирилл. - А что?
Топча ногами крапивные стебли и вполголоса ругаясь "трактором все покосить к чертовой матери... выкорчевать и бетоном залить... лунный пейзаж сделать... природа, мать твою...", приблизилась Рита. Кирилл почувствовал запах ее резких духов и коньяка.
-- Наблюдаешь за этой проституткой? - злобно спросила она, подойдя.
-- Ни за кем я не наблюдаю, - ответил Кирилл. - Тут есть проститутки?
-- Этого добра везде хватает, - сказала Рита.
Булькнуло - она отпила из бутылки.
-- Думаешь, эта гадючка малолетняя что-то может? - сказала Рита. Кириллу показалось, что ее трясет - то ли от злости, то ли от холода. - Рыба вареная... гнилая... А ты козел... ох, какой ты козел!.. От таких женщин!... Понесло за сучкой подглядывать!.. Козлы вы все... только, знаешь ли, есть козлы, которые себе могут позвонить кое-какие капризы... я признаю. Они заслужили... заработали. А есть козлики, которые ничего не могут, ясно... по веревочке ходить должны и блеять: спасибо, спасибо, спасибо... За то, что им вообще дают жить на этом свете...
Кирилл взял у нее из руки бутылку и сделал большой глоток. Беседа на трезвую голову в таком тоне исключалась. Коньяк был очень хорош, он не ударял в голову, а мягко и приятно разлился по телу. Сейчас я тебе покажу, кто здесь проститутка, подумал Кирилл. Я тебе покажу, кто чего заслужил... Он сделал еще глоток, молча вложил бутылку в Ритину руку, подхватил ее и усадил на столик. Он удивился тому, что в его руках она сразу перестала дрожать, а все тело ее обмякло и подчинилось.
-- Ох... - проговорила она негромко.
Кирилл провел руками по ее телу. На ней оказался легкий запахнутый халат, который мгновенно разошелся в стороны. Тело вздрогнуло и подчинилось его прикосновениям. Кирилл представлял, что такая женщина, как Рита, будет извиваться, кусаться, царапать его спину, но она безвольно растеклась по его рукам и пьяно выдохнула в ухо:
-- Здрасте, доехало до дурачка...
И, предоставляя ему действовать, она блаженно откинулась на сосновый ствол. Кириллу показалось, что за все время, что он ее наблюдал, она только сейчас полностью расслабилась. Она негромко мурлыкала какие-то ободряющие слова и, казалось, наслаждалась полнейшим душевным покоем, не замечая того, что с ней делается.
Потом она слезла со стола, сразу нашарила бутылку, которую выпустила из рук и проговорила вполголоса:
-- Презерватив не оставляй... подбери... в печке надо сжечь.
-- Сейчас... - пробормотал Кирилл.
Он привел себя в порядок и обнаружил, что Рита, уже забыв о его существовании, медленно, пошатываясь, плывет через кусты к дому. Кирилл двинулся за ней но, не успел он выбраться из зарослей, как мелькнуло красное пятно, и на крыльце появилась Лариса.
-- Ритуля! - позвала она. - Ты где? Я забыла где-то словарь... Помнишь, у вас был, в серой обложке... Ритуль!
-- Мррр... - лениво ответила Рита, появляясь перед ней. - Наверху, где-то, не помню...
Ей все словарь, подумал Кирилл. Летопись эпохи составляет... Рита, пошатываясь, приближалась к дому. Может, она прекрасно знает о прослушке?.. Сумасшедшие - они хитрые...
-- Не стоит ходить в таком виде... - начала Лариса и прервалась, заметив Кирилла, которому уже было все равно, кто и где его замечает.
-- Вася... - пробормотала Лариса потерянно, и Кириллу показалось, что он в темноте видит, как вытянулось и упало ее лицо. - Вась... а вы что?
-- То самое, - ответила Рита довольно, и последовал новый глоток. - Ларк! Мы же с тобой подруги!... Мы всем должны делиться... правильно?
Она обняла Ларису за шею.
-- Правильно... - проговорила Лариса. - Но... есть свои, собственные вещи. Зубные щетки... мужья... дети... неправильно, Рит.
У нее был такой несчастный голос, что Кириллу стало жаль ее.
-- Правильно... молодец, - сказала Рита. - Но это не муж. Это никто! Это мальчик, которого ты на улице подобрала! Что мы, ссориться из-за этого будем?..
-- Это Вася... - протянула Лариса мечтательно.
-- Это Вася? - сказала Рита. - Ларка, не сходи с ума. Какой это Вася? Посмотри внимательно: какой это Вася? Кончай себя обманывать и нас. Ларочка... если б я могла, я б тебе этого Васю выписала из Австралии и в контейнере с ананасами и кроличьими шкурками переправила... кстати, хорошая идея, - она нетрезво засмеялась. - На голубую мечту детства - никаких денег не жалко. Особенно для тебя... Но это! Какой это Вася? На, посмотри, взгляни на него!
Она пинком подтолкнула Ларису к несопротивляющемуся Кириллу, и он отчетливо увидел близко перед собой ее черные в темноте, влажные, совершенно ненормальные глаза.
-- Я знаю... - проговорила Лариса убито. Она сгорбилась, опустила плечи и стала взбираться на крыльцо, словно на ее спину возложили непосильную ношу. Даже трикотажные полы красной кофты бессильно обвисли, как тряпки. Рита догнала ее, обняла и заговорила весело:
-- Ларка, а что: это идея. Мы его из Австалии выпишем. Я с Сашкой поговорю - есть у него зацепки в Австралии или нет. Это ж, понимаешь, вопрос денег. Мы его в порт выманим, в трюм быстренько закатаем, и сюда... Дело плевое, одна граница... Во Владивостоке достанем... А если в Австралии много запросят, мы его в другую страну вывезем... Не знаешь, у него в Израиле родственников нет?.. Из Израиля вообще не проблема сюда человека переправить... хоть кого, хоть этого... хоть террориста номер один тебе в коробочке привезут и розовой ленточкой завяжут... Ларка, сделаем!... Ты, главное, не расстраивайся!... Нашла, из-за кого расстраиваться - сама же под забором его подобрала, и теперь чуть не слезы льет...
Кирилл остановился. Он ни о чем не думал, не реагировал на слова, а просто стоял и вдыхал ночной воздух. От забора раздался тихий неумелый свист, сбивающийся на паровое шипение. Кирилл вздрогнул. Он обогнул дом и увидел за забором щуплую фигуру. Фигура стояла неподвижно и молчала. Кирилл тоже молчал. Потом Яна перебросила через забор букет цветов, повернулась и ушла. Кирилл в ответ со злостью швырнул через забор использованный презерватив и отправился в дом.
Поднявшись на крыльцо, он увидел картину: Рита наливала Ларисе пахнущий свежей мятой чай и пыталась добавить в чашку остатки коньяка из бутылки. Лариса отказывалась.
-- Нет, не надо... ты же знаешь... у меня несовместимость с лекарствами... - заметив Кирилла, она покосилась на него и добавила: - У меня кости слабые.
-- Ай, костям ничего не сделается, - говорила Рита. - Подумаешь, один глоток... это лучшее лекарство... от нервов... от жизни... ото всего, - она хохотнула и тоже заметила Кирилла. - Посмотри: вот он. Какой же это Вася. Мы его для развлечения сюда и привезли... И ты, и я... и Алинка вон может...
У Кирилла мелькнула мысль, что только не это, а Алина, читающая старый журнал о садоводстве, вскинула голову и захлопала глазами.
-- Чего? - издевательски сказала Рита Алине в ответ на ее страусиное подрагивание головы. - Он тихий, он не обидит... Видишь... не страшный же. И ты можешь с ним делать все, что хочешь... хочешь?
Кирилл сделал отрицательный жест рукой.
-- Нет, - сказал он. - Вообще... и не сейчас.
-- Заткнись, - сказала Рита, вернувшаяся в привычное состояние. - Смотри, какой он безобидный... Он не тронет... Хочешь, мы тебе его оставим и уйдем? Давай, потрогай его, - она взялась за Алинину руку и силой протянула ее в сторону Кирилла.
Пропадите вы, тетки, устало подумал Кирилл, которому Алина перестала казаться безупречной красавицей. Сумасшедшие - они хитрые... очень хитрые. Может статься, что специально приглашенный для этой цели Алинин муж сейчас дежурит за дверью.
Алина прикоснулась к Кириллу пальцем и испуганно отдернула руку.
-- Ну? - сказала Рита. - Ничего не случилось? Потрогай его, потрогай...
Алина, сохраняя комичную серьезность, нерешительно прикоснулась к Кириллу и слегка не то погладила, не то провела пальцами по его руке. Прикосновение было неприятным. Впечатление такое, словно к нему притронулся не человек, а неразумная биомасса.
-- Видишь, - сказала Рита ободряюще. - Не страшно же. А мы уйдем... Ларка, пошли.
Лариса посмотрела на происходящее исподлобья, решительно выпила предлагаемую чашку до дна и позволила себя увести.
Ничего не буду делать, подумал Кирилл. Пропади она... пусть обижается на вечное одиночество...
Алина с нескрываемым интересом первооткрывателя еще провела рукой по Кирилловой руке, с тем же интересом приблизилась и заглянула ему в глаза. Кириллу стало жутко от прозрачной пустоты ее глаз. Внезапно она удовлетворенно улыбнулась, притянула Кирилла к себе, а другой рукой, сжав кулачок, слегка стукнула. Потом стукнула сильнее, потом, не переставая улыбаться, стала наносить быстрые удары один за другим. Кирилл был так потрясен, что не сразу отреагировал. Алина успела схватить со стола мельхиоровый подстаканник и широко замахнулась, когда Кирилл, спохватившись, что перед ним женщина и ее нельзя бить в ответ, сжал ее запястья.
-- Да возьмите вы ее! - крикнул он. - Эй, вы! Куда вы делись, успокойте!
Алина вырывалась с такой силой, что он перепугался, сможет ли ее удерживать. Ему повезло, что в Алину с двух боков крепко и быстро, как пиявки, вцепились Рита с Ларисой - видимо, это действие было привычным.
-- Тихо-тихо-тихо... - говорила Рита. - Успокойся, не надо... не надо портить игрушки. Не надо... это не твое... это общее. Вот вернешься к Валере, с ним делай, что хочешь... а общих мальчиков увечить не надо...
Кириллу показалось, что слова про Валеру Рита выговорила с особой сладостью, представив в лицах, как Алина вернется к Валере.
Алина что-то мычала, трясла головой, потом немного успокоилась и села на стул.
-- Сумочку ее мне принеси, - скомандовала Рита Ларисе. - Ту, с цветами...
Лариса выскочила и вернулась с большой косметичкой.
-- Чужое не поорти... - повторила она, грозя пальцем, и Кирилл поразился, как стремительно подействовала на нее капля коньяка. Она выглядела совершенно пьяной, у нее горели щеки, неверным блеском сверкали глаза и развязная пластика внушала отвращение.
Рита деловито высыпала на вязаную скатерть гору хрустящих облаток, перебрала, уверенно выковыряла четыре различные таблетки и хладнокровно вложила их в рот Алине, переставшей к тому времени сопротивляться.
-- Идея была плохая, - согласилась она. - Но у меня лучше есть. Я сейчас покажу, как я сделала платье... помните наши школьные платья?
-- От тебя вечно потом пахло! - воскликнула Лариса радостно. - А ты свитер носила под фартук!.. Тебя с уроков выгоняли... Было холодно, а свитер полагалось носить под платьем, а не на фартук.
И она радостно захлопала в ладоши.
-- Тсс... - шикнула на нее Рита. - Так вот, я покажу, как сделала платье... На, запей, - она придвинула Алине стакан, который та покорно опустошила. - Какая шерсть была? Тоненькая... даже не кусалась. Сейчас такая черт знает сколько стоит... кашемир... В общем, пойдемте.
Три подруги скрылись в Ритиной комнате. Кирилл облегченно потер ушибленную Алиной руку, покачал головой, ничему не удивляясь, и отправился по лестнице наверх.
Он не планировал выходить на балкончик, и сам не понимал, как оказался у перил. На соседнем участке светились яркие огни и наблюдалось оживление. Толстый пузатый мужик в одних трусах, притоптывая, танцевал на траве, размахивая шампуром с наколотым на него яблоком, одновременно пытаясь яблоко надкусить. Второй - в просторных шортах - вдохновенно подкидывал в воздух пронзительно орущего ребенка, восклицая "Ах ты мой хороший!.. Ах ты мой сладкий!... Бу-бу-бу... а где наша пятка?" Тянуло угольным дымком с пропитанных противной химией дров, рядом с забором громко хрустела ветка и кто-то, пыхтя и таща крепкую ветку, приговаривал: "Вреешь... достану... сука...". Как ни разглядывал Кирилл разгульную компанию, Яны он не увидел. Брезгливо поморщившись, он закрыл окно, прошел в свой чулан, обмотал голову ветровкой и, не раздеваясь, заснул.
Проснулся он от азартного крика:
- Свистать всех наверх!... То есть вниз...
Открыв глаза, он увидел совершенно пьяную Риту, которая дергала его за руку и тянула на лестницу.
- Ты нужен... ты нужен... ты нужен... - повторяла она в пространство, а потом подмигнула и сообщила: - Пошли, мы сейчас играть будем.
- Не наигрались? - спросил Кирилл неприязненно.
- Тшшш! Совсем другая игра. Ты такой не знаешь.
Кирилл потащился за ней, удивленно отмечая, что она одета в черное строгое платье, повязанное светлым кухонным передником. Спросонья он принял ее новый костюм за наряд горничной из секс-шопа, но к нижним ступенькам ему вспомнились старые фотографии, до него дошло, что это имитация школьной формы.
- Во что играть будем? - спросил он, садясь на табурет. - Вообще-то мне играть не хочется... я бы лучше поспал.
Под неестественным ярким светом всех зажженных ламп на столе стояла пустая коньячная бутылка, вторая валялась в углу, и дамы смотрелись невменяемо. Алина сосредоточенно изучала собственный внутренний мир, но Кирилл знал, что ее спокойствие обманчиво. Лариса, как интересного собеседника, разглядывала рюмку. Рита расхаживала по комнате. Кирилл хотел было потребовать коньяку, но что-то вовремя ему подсказало, что лучше оставаться трезвым.
- Будем играть в Сережку Лермана, - сказала Рита бодро. - Сосед наш с пятого этажа. Такой был ангельский мальчик, на пианино играл по пять часов в день... Интересно, где он сейчас? - спросила она Ларису. - Ох, наверное, ему по жизни икается!..
- В Израиле, наверное, - предположила Лариса флегматично.
- Ну да! Что ему там делать? Он же выкрест, свиные отбивные у мамы трескал... Карла Маркса конспектировал...
- А разве он еврей? - спросила Лариса в сомнениях.
- Кто? - сказала Рита оторопело. - Карл Маркс?
- Да Лерман! Он же это... все говорил тогда, что будто с Лермонтовым в родстве... дворянин, мол, этот... швейцарский... шотландский...
- Ага, - сказала Рита. - Еще китайский. Со Львом Толстым он в родстве... В Америке он, где ему еще...