Путь Вселенной - это Дух - материя - Дух, обогащенный развитием, поэтому закон "триады" охватывает все стороны Вселенной.
Что делают, однако, материалисты? Они отбрасывают разумное начало во Вселенной - и оставляют разумное развитие - диалектика. В результате получается бредовая картина: неодушевленные предметы сами себя направляют, сами себя формируют, сами издают себе законы, совсем как у Чуковского: "одеяло убежало, улетела простыня и подушка, как лягушка, ускакала от меня".
Совершенно непонятным привеском является у материалистов и законы диалектики. Всюду в мире "проникновение противоположностей", а сам мир однолинеен, однообразен, односторо-нен - в нем нет ничего, кроме материи. Почему бесконечные переходы из количества в качество - если сама вселенная неизменяема: она состоит из материи, которая вечна и безгранична: материя всегда была в определенном количестве, такой остается и такой всегда будет. А закон "триады"? Материалисты отбросили гегелевскую схему развития мира: "Дух -материя - Дух" и оставили пример с зерном (зерно - колос - зерно), от чего вся "триада" принимает у них невыразимо комический вид. И.В. Сталин это понял и закон триады попросту в своем кратком изложении диалектического материализма отбросил.
В свое время Н.И. Бухарин предлагал заменить диалектику механикой, т. к. "диалектика имеет гегелианский, мистический привкус и ведет к поповщине". Сейчас, судя по сообщениям печати, Мао-дзе-дун, "очищает диалектику от мистического тумана". И тот и другой правы: если вы признаете разумное развитие материи (атомов, электронов), то вы наделяете ее разумной душой, - и это и есть дорога к "поповщине".
Или признайте в природе разумное начало, тогда разумное развитие - или отвергните разумное начало, тогда царство случайностей - и нет никакого разумного развития - диалектики!
Итак, мы убедились, что то, что называется в докладе "научном мировоззрением" представ-ляет собой эклектическое крошево, состоящее из софизмов, натянутых объяснений, надуманных словечек. Почему так? Разве диалектический материализм выдумали глупые люди? Нет, у его колыбели стояли два гениальных социолога: Маркс и Энгельс, его развивали люди гигантского таланта (Плеханов, Бебель, Ленин).
Его обосновывали люди энциклопедической образованности, такие как Каутский. И в наши дни во всем мире, от крайнего запада до дальнего востока, тысячи талантливых, благородных людей обосновывают, развивают философию "диалектического материализма" Почему в итоге столь жалкие, неубедительные результаты? Да, потому что философия диалектического материализма в корне неверна: она дает односторонюю искаженную картину мира, совершенно не соответствующую действительности.
Когда-то Эрнест Ренан (скептик и позитивист, но блестящий писатель) сказал: "Узкие идеи правят миром". К счастью, это не так: узкие идеи, если и овладевают умами, то очень ненадолго. Однако, факт остается фактом: "узкие идеи" пользуются недолговечным, но сильным обаянием именно благодаря своей прямолинейности, примитивности, кажущейся легкости, с какой они решают сложные "проклятые" вопросы.
Атеизм является "узкой идеей", которая импонирует своей доходчивостью и которая, как всякий примитив, лопается мыльным пузырем при более глубоком рассмотрении. К счастью, наука в своем развитии открывает всё новые и новые горизонты: целесообразность, царящая в природе, телеологичность, целенаправленность развития во Вселенной не оставляют никаких сомнений в наличии единого Разумного Начала. Самая материя оказывается лишь сплетением (сгустком) энергии. Современная наука открывает целые области - новый план бытия - мир таинственных явлений человеческой психики и никто не принимает всерьез неуклюжие попытки материалистов подставить под эти явления материалистические объяснения.
Мы несколько отклонились в сторону от нашей темы - нашей целью сейчас является исключительно разбор доклада Л. Ильичева.
Нам всё же хочется сказать, что философским течением, которое стучится в двери, является объективный идеализм, основанный на подлинной гегелевской диалектике. Это, разумеется, не будет механическое возвращение к Гегелю. Не "назад к Гегелю", как говорили неогегелианцы, а "вперед с Гегелем" - вперед к исследованию новых планов бытия, новых миров - миров материальных, полуматериальных (энергия), чисто духовных (мистическая биология и психология), - исследование их граней, тончайших переходов, скрещиваний и разветвлений, - вот где необъятное поле для применения законов диалектики, - и да будет великий философ нашим Вергилием в этом чудесном, увлекательном странствовании.
Проявление глубокого кризиса в современной материалистической философии является, между прочим, то, что наиболее умные и глубокие материалисты уже близко подходят к порогу идеалистической диалектики. В этом отношении интересна книга известного болгарского коммуниста Тодора Павлова, вышедшая в русском переводе в конце сороковых годов. Книга носит название "Теория отражения". Исходной точкой автора является положение об отражении как главном свойстве материи. Тодор Павлов - смелый и честный мыслитель, наблюдая природу, приходит к выводу, что отражение - это основное свойство материи во всех ее формах и видах; проф. Павлов еще крепко держится за материалистические формулы и искренне считает себя материалистом. Однако, поскольку он признает за материей особое, духовное свойство - (духовное - не может быть взвешено, ни ощутимо, ни даже рационально объясни-мо) - отражать, он по существу порывает с материализмом, признавая одухотворенность вселенной. Так, вдумчивые и честные люди, беспристрастные мыслители идут навстречу идеалистическим идеям.
Десять лет назад, в лагере, вместе с В.М. Шавровым, я написал работу "Атеизм и наука несовместимы". Работа эта весьма слабая, и сейчас оба ее автора, вероятно, написали бы ее совсем по-другому. Главная ее мысль, однако, правильна: атеизм и наука, действительно, несовместимы. Конечно, из этого не следует, что атеист не может быть ученым. Мы знаем огромное количество крупнейших ученых - убежденных атеистов. Дело, однако, в том, что их открытия приобретают свой смысл лишь в русле идеалистического понимания жизни. Выше мы приводили ряд высказываний материалистических ученых о факторах, способствующих образованию жизни. Они выглядят чудовищно и курьезно в аспекте атеистического миропони-мания и самая жизнь представляется каким-то кошмаром - игрой стихийных, слепых сил - царством глупейших случайностей. Всё, однако, сразу меняется, когда мы рассматриваем эти открытия в свете религиозного, провиденциального понимания. Когда мы устанавливаем наличие в мире единого Разумного Начала - абсолютного Духа, сразу всё становится на свое место. И бикарбонаты, и океаны, и фотосинтез становятся орудием в могучей Руке, строящей жизнь. Случайность становится формой обнаружений закономерности, или, как выражается А.С. Пушкин (раз уж мы решили сегодня его цитировать) - случай есть "пушка, из которой стреляет Провидение".
Однако, вернемся к Ильичеву. Он всё еще говорит о "несовместимости религии и науки". На этот раз пущена в ход тяжелая артиллерия - спутники, космические станции, кибернетика. В свое время, как это известно многим, журнал "Наука и религия" оказал мне честь, посвятив мне отдельную статью. В этой статье, принадлежавшей, как мне говорили, работнику б. МГБ, выгнанному оттуда после Берия, были слова, меня рассмешившие: "Нет смысла спорить с Левитиным о Боге: не Бог, а люди подняли спутник". Л. Ильичев, по существу повторяет тот же аргумент: "Велика атеистическая роль блистательных достиженией советского народа в освоении космоса. Искусственные спутники земли, космические корабли и межпланетные станции, вооруженные новейшей исследовательской аппаратурой, в особенности же выход человека в космос, убедительно доказывают истинность объективных наших знаний о природе, познаваемость ее законов и подрывают влияние религии" (стр.6-7).
"Одна из самых "безбожных" наук в наше время - химия. Она поистине творит мир вещей по воле людей..."
Что можно сказать про подобный аргумент? Ничего.
Пусть разрешит, однако, талантливый докладчик задать ему следующий вопрос: "Где, когда и кто из религиозных людей отрицал, что люди могут создавать своим трудом ценные вещи? Если же он слыхал подобные изречения, то почему столь несправедливо отказывает в звании богоборцев портным, которые шьют штаны, и сапожникам, которые тачают сапоги? Ведь они тоже создают "мир вещей" - да еще каких нужных вещей. Без химиков и космонавтов (мы вовсе не собираемся умалять их значение) обойтись всё же можно, а без штанов, как справедли-во указывал недавно Н.С. Хрущев, в нашем климате жить невозможно.
Столь же несуразным является указание на кибернетику. "Психология достигла такой стадии развития, - замечает по этому поводу докладчик, когда оказывается возможным не только анализировать составные элементы мышления, но и моделировать некоторые ее стороны" (стр.7).
Не вдаваясь в подробности, укажем, что нам (да верно и самому Л. Ильичеву) никогда не приходилось видеть ни одного человека, который потерял бы веру, увидев телефон-автомат или арифмометр, а ведь они тоже "моделируют некоторые элементы человеческого мышления.
Но в том-то и дело, что только "некоторые" элементы мышления, некоторые стороны жизни в отношении же главного - жизнь ежедневно повторяет то, что так сильно выразил Гёте:
"Не в твоих еще руках
Смерть и созиданье.
Ты лишь скорбный гость пока
В темном мироздании".
На этом можно закончить разговор о научном мировоззрении. Да оно и лучше: уж очень было бы оскорбительно для науки, если бы ее приходилось внедрять при помощи КГБ. К счастью, наука здесь ни при чем.
* * *
Разобрав вопрос о "научности" атеизма, мы, в значительной степени, разобрали один из главнейших аргументов Л. Ильичева. Однако, у нашего докладчика имеется еще и другой главный козырь. Этим козырем является коммунизм.
Докладчик исходит из предположения, которое представляется ему несомненным: религия является порождением страданий. Коммунизм, обеспечив всем людям счастье, сделает ее излишней.
Такова основная мысль Л. Ильичева, той партии, представителем которой он является, и многих миллионов людей.
Правильна ли эта мысль?
Поговорим об этом.
Для начала, однако, несколько слов. Л. Ильичев в своем докладе говорит о церковниках, примазывающихся к социализму. Социализм - это, однако, не табачная и не водочная монополия. Социализм - это и не высшая математика, доступная лишь специалистам и дипломированным жрецам науки. Социализм по самой своей сущности затрагивает жизнь миллионов и миллионов людей - и разрешать или запрещать кому бы то ни было социализм или коммунизм - это значит, прежде всего, ничего не понимать в коммунизме.
А теперь постараемся уяснить себе, что, в сущности, представляет собой коммунизм.
Я не коммунист, - я предпочитаю называть себя социалистом, т. к. называть себя коммунистом - это означало бы признание программы Коммунистической Партии, ее мировоззрения и методов, о чем, разумеется, не может быть для меня и речи.
Тем не менее, когда мы говорим о социализме, мысль сразу обращается к Карлу Марксу. Главная заслуга Маркса в том, что он покончил с утопическим учением о социализме. В глазах утопистов - социализм был раем земным (утверждал же Фурье, что при социализме морская вода станет сладкой, как лимонад). Маркс и Энгельс покончили со всеми этими маниловскими мечтаниями. Для них социализм - это не сказочное царство, а определенный этап в развитии человечества - этап необходимый, неизбежный, без которого невозможно дальнейшее развитие человечества. Однако Маркс и Энгельс никогда не утверждали и не могли утверждать, что социализм самым своим появлением разрешит все проблемы, стоящие перед людьми и сделает их счастливыми. В таком понимании социализм означал бы конец истории человечества. Между тем, согласно Энгельсу, с социализма-то только и начинается настоящая история человечества (до сих пор была предыстория). Но чему же, собственно начинаться, если все уже счастливы и все проблемы разрешены?
Что такое все-таки полностью осуществленный социализм в понимании Маркса и Энгельса?
1. Развернутый социализм осуществит полную обеспеченность всех людей и полное развитие их способностей ("От каждого по способностям, каждому по потребности").
2. Развернутый социализм осуществит полное равенство всех людей (ликвидирует имущест-венное неравенство) и разрыв между умственным и физическим трудом.
3. Развернутый социализм уничтожит государство и таким образом освободит людей от унизительного страха перед себе подобными людьми.
Таковы основные положения Маркса и Энгельса, с которыми мы полностью согласны. Если мы проследим историю социализма после Маркса, мы найдем самые разнообразные течения, самые различные доктрины; однако, ни один социалист (от Ленина до Леона Блюма, от Плехано-ва до Мартова, от Мао-Цзе-Дуна до Тито) никогда не ставил под сомнение сформулированных нами положений.
Сделает ли, однако, осуществление этих трех предпосылок людей вполне счастливыми и разрешит ли все проблемы, стоящие перед человечеством?
Обратимся к конкретным примерам. Откроем роман Л.Н. Толстого "Анна Каренина". Погрузимся на миг в мир героев этого романа, известных каждому культурному человеку с детства. Большинство героев этого романа (если судить о них по их обеспеченности) живут при коммунизме: главные герои этого романа Анна Аркадьевна, Вронский, Левин и Китти - материально полностью обеспечены, они могут полностью осуществлять любые культурные потребности. Каждому из них ничего не стоит поехать завтра в Италию, приобрести любую, самую замечательную картину, статую, архитектурное сооружение. Любой их них может осуществить любую свою способность. И нельзя сказать, что они не пользуются этим: Вронский великолепный наездник и неплохой художник, хороший "хозяйственник" (говоря языком нашего врмени) и "общественник" (разумеется, в дворянском понимании). Левин, биолог по образованию, прекрасный сельскохозяйственник, великолепный косец, спортсмен и литератор. Даже Анна Аркадьевна - образованная женщина, она собирается писать детские книжки (пожалуй, в наши дни попала бы в Союз писателей). Все эти люди живут в деспотическом, самодержавном государстве. Однако привилегированное происхождение и богатсво делают их почти не проницаемыми для этого государства, они его - попросту не замечают, и даже Анна (жена государственного деятеля) имеет лишь самое туманное представление о том, чем занимается ее муж, а Вронский и Левин с женой и совсем об этом ничего не знают.
Можно ли, однако, сказать, что кто-нибудь из них счастлив? Поставить этот вопрос - значит, ответить на него. Обеспеченность и свобода не спасли Анну от страсти к Вронскому и всех выпавших вследствие этого несчастий: разлуки с сыном, потерю чести (и при коммунизме ведь никто тоже не станет утверждать, что женщина, бросившая без всяких оснований мужа и сына и ушедшая к любовнику, поступила очень хорошо), ревности, отчаяния и самоубийства.
Удовлетворение всех потребностей и выявление всех способностей не спасли Вронского сначала от любви к женщине, перевернувшей и исковеркавшей всю его жизнь, от попытки самоубийства, а затем (после самоубийства Анны) от мрачного отчаяния, от вторичной попытки самоубийства и даже от зубной боли. Ликвидация разрыва между физическим и умственным трудом, полная обеспеченность и семейное счастье не спасли Левина от неудовлетворенности жизнью, от страстных, напряженных поисков ее смысла, от поисков истины, которые в конце романа приводят его к религии. Нам скажут, - но ведь все эти люди принадлежат к классу эксплуататоров, являются порождением ненормальных условий общественного развития, - отсюда все их несчастья...
Нет, это не так. Не для того люди с таким тяжелым трудом, путем таких страданий, подходят во всех странах мира к социализму, чтоб в результате всех этих усилий превратиться в грубые, примитивные существа. Развернутый социализм, освободив людей от унизительной борьбы за кусок хлеба и от не менее унизительного страха перед государством, будет означать прежде всего повышение культуры. Социализм не создаст земного рая и не избавит людей от страданий, но он облагородит людей, сделает их более разносторонними, более мыслящими, более богатыми внутренне, более совершенными и тонко чувствующими. При социализме будет много женщин, умеющих так же глубоко любить и страдать, как Анна, и много мужчин, напряженно ищущих Истины, как ищет ее Левин. И так же, как Левин, эти люди с отвращением отшатнутся от атеизма и придут к религии, - потому что иной Истины нет.