- Это их личное дело.
- Согласен. А тианку с деревой почему ты расселила?
- И это ты тоже понял?
- Он смотрит на нее так, что мне даже неудобно становится.
- Это ее воля, папа.
- Да, тиане - мстительные натуры. Будь осторожна рядом с такой подругой. Она будет тебе верна до гробовой доски, но если ты предашь ее - она сама загонит тебя в этот гроб.
Данфейт рассмеялась и сложила ладони лодочкой, глядя на отца.
- А в личной жизни что?
- Ничего, - подала плечами Данфейт.
- Так же, как и у твоей сестры. Пять лет она потратила на этого дереву. И что? Предложения он до сих пор не сделал. Не могу понять, в чем дело, ведь, что греха таить, он должен быть рад уже тому, что такая женщина, как она, тратит на него свое время. Если сравнить их с братом, то внешне он намного уступает ему. Худой, высокий, и этот шрам на брови... Мне страшно смотреть ему в глаза, хотя страшного, вроде бы, в нем нет ничего. Когда мужчина любит, он не тянет так долго с женитьбой. Если за пять лет он не взял то, что ему нужно, значит, это ему не нужно. Вы, кажется, ладите с ним? Почему бы тебе не помочь своей сестре и не намекнуть своему другу, что вечно ждать она не будет?
- Мне?
- Да, тебе. Ты - ее сестра, а с Кимао, кажется, у тебя есть нечто общее. Ему наплевать на общественное мнение, как и тебе. Он не является обладателем выдающейся внешности, как и ты. Тебе может показаться, что это - глупости, но мужчина склонен свободнее чувствовать себя рядом с женщиной, которая не пользуется популярностью среди противоположного пола, нежели рядом с той, на которую смотрят все. Боюсь, что именно по этой причине он медлит. Айрин - это звезда, что сияет на небосклоне, а он лишь один из зрителей, которому она позволила прикоснуться к себе.
У Данфейт перехватило дыхание на вдохе и она, чуть было не закашлялась.
- Я говорю не вполне приятные для тебя вещи? Извини, конечно, но пока твоя сестра не пристроена, тебе придется тяжеловато на личном фронте.
- Хотя бы сегодня ты мог бы не напоминать мне о том, что я не вписываюсь в твои представления о "красоте"?
Герольд, в ответ на эту реплику, только рассмеялся.
- Сирия рисовал тебя потому, что ты не похожа на всех остальных. Этот портретист всегда славился своей странной любовью ко всему необычному и к некрасивым женщинам в частности. Не думала же ты, что рядом с сестрой тебе будет проще найти себе спутника среди тех, кто на голову выше тебя по способностям?
- Спасибо, папа, за все те комплементы, которыми ты только что удостоил меня. Мог хотя бы в канун моего дня рождения не вспоминать об этом.
- Я просто хочу, чтобы ты реально смотрела на вещи! Поможешь сестре - поможешь и себе! Прием состоится завтра в семь вечера.
- Не хочу я никаких приемов...
- Твоего мнения я не спрашивал.
- Не сомневаюсь...
- Проведешь там час, встретишь гостей, а потом можешь идти, куда хочешь. Айрин и я, как всегда, уладим все детали.
- Папа!
- Я сказал "час"!!! - закричал отец и ударил кулаком по подлокотнику своего кресла.
Данфейт выдохнула и опустила голову. Пять лет - а по сути, ничего не изменилось. Все тот же покровительственный тон и не тени сомнений на лице. Будто он - Всемогущий, и только ему известно, как будет лучше для всех них.
- Скоро ужин. Иди, переодевайся.
Данфейт, по привычке, поднялась с кресла и наклонилась к отцу, позволяя ему прикоснуться к своему темени губами.
- Я люблю тебя, девочка моя. И рад видеть тебя дома.
- И я люблю тебя, па...
Заученные фразы, от которых на душе не становилось теплее. "Я люблю тебя", произнесенное Кимао, заставляло ее замирать, останавливало ход ее времени, а это пустое "я люблю..." - ничего. Данфейт покинула кабинет в молчании и, встретившись глазами с сестрой, которая остановилась перед дверями, улыбнулась ей.
- В деревню я поеду с вами, - спокойно произнесла Айрин, давая понять, что в этой игре она сделает все так, как нужно, не предоставляя повода отцу задать лишние вопросы.
- Привет папа! - услышала Данфейт позади себя.
- О, Айри, проходи, дорогая, присаживайся. Попросить Ми, чтобы принесла тебе чай?
Хлопок - и дверь закрылась за спиной Данфейт. Девушка посмотрела вперед и увидела Кимао, стоящего возле лестницы. Он не сводил с нее глаз несколько минут, и лицо его приобрело озадаченный вид.
"Некрасивая". "...Мужчина склонен свободнее чувствовать себя рядом с женщиной, которая не пользуется популярностью среди противоположного пола, нежели рядом с той, на которую смотрят все". "Айрин - это звезда, что сияет на небосклоне, а он лишь один из зрителей, которому она позволила прикоснуться к себе".
Кимао, словно, очнувшись из забытая, направился к ней и, схватив за руку, потащил за собой.
- Ты что? - зашипела Дани, пытаясь вырваться.
Кимао затащил ее в свою комнату и, захлопнув дверь, прижал ее к стене, нависая и заглядывая в глаза.
- Ты что... - повторилась она, закрывая свои глаза, когда почувствовала, как его ладонь прикасается к ее волосам.
- С моими способностями я мог выбрать себе любую из женщин. Но мне не нужна любая, мне нужна ты. Не важно, что он думает по поводу твоей внешности. Он - дурак, если не видит очевидного. Ты - самая красивая. Ты - моя звезда, что сияет на небосклоне. И другой мне не надо, - ответил зрячий, раскрывая ее губы своими и вторгаясь в сладостный ротик.
Его нога оказалась промеж ее ног и, с силой надавив, заставила ее втянуть в себя воздух.
- Ты слышал...
- Его читать так просто... А твое молчание сводит с ума... Нужно было сказать ему... Выплеснуть в лицо свое негодование и ответить, что я люблю тебя, а не ее...
- Ты знаешь, что я не могу этого сделать...
- Зато я могу! - прошипел Кимао и отстранился от нее.
- Нет!
- Если не скажешь ты - это сделаю я.
- Ты не посмеешь!
- Посмею! Еще как посмею! - ответил Кимао и отвернулся от нее. Иди. Тебе еще нужно переодеться...
- Нет, Кимао...
- Уходи, Данфейт...
Дани прижала ладонь к губам, что несколько секунд назад он целовал, и, спрятав свою горечь за налепленной на лицо полуулыбкой, покинула его апартаменты.
***
Через пятнадцать минут все собрались в столовой на ужин. Овощи, фрукты, мясо, закуски. Ничего особенного, никаких излишеств или незнакомых блюд. Графины с разными сортами вина, вода, соки и нектары.
Героль Белови восседал во главе стола. По обе руки от него заняли свои места дочери, а дальше те, кто приехал сюда вместе с ними. Беседа протекала на тему виноградников, которые в этом году из-за сильной жары пострадали от пожаров больше, чем обычно. Герольд был искренне обеспокоен этим фактом, ведь часть своего состояния он сделал именно на вине.
- Значит, виноделие - Ваше хобби? - спросила Эрика и улыбнулась пожилому сайкаирянину.
- Это не хобби, это - страсть. Безусловно, для этого рода занятий необходим и талант. Айрин может распознать любой сорт вина, изготовленного на наших винодельнях.
- Так уж и любой? - приподнял брови Орайя, который о данном таланте своей подруги никогда не слышал.
- Однажды, отец устроил состязания, и я смогла безошибочно определить двенадцать сортов красного вина разных годов выпуска.
- А Данфейт? - вступил в разговор Террей. - Сколько сортов определила она?
Герольд Белови в ответ на этот вопрос рассмеялся.
- Наша Дани предпочитает более крепкие напитки. "Сизый Амир", "Янтарный коньяк", виски или просто виноградный спирт. Первое ее знакомство с виноделием началось в четырнадцать лет, когда она на спор решила очистить бут от винного камня. Рабочие достали ее из бочки через пятнадцать минут, потому как идти самостоятельно она уже не могла.
Данфейт улыбнулась, вспоминая эти "трогательные" моменты своей жизни и чуть было не скривилась, когда припомнила, что провела в туалете после этого "спора" всю ночь.
- Это - тяжелый труд - очищать бут от винного камня, - ответила девушка. - Мужчин не берут в эту профессию. Только женщин. Но часть из них становятся зависимыми от спиртного уже к сорока годам. Вот - цена, которую они платят за хорошее качественное вино.
- Никто не принуждает их идти на эту работу, - заметила Айрин и улыбнулась сестре.
- Но кто-то ведь должен ее делать? - парировала сестра и улыбнулась в ответ Айрин.
Отец положил свою ладонь на руку Данфейт и заставил посмотреть на себя.
- Ты снова делаешь это.
Дани нахмурила свои брови и выпрямилась на стуле. Конечно же, она снова ерзала на сидении, а это всегда приводило отца в бешенство.
- Как видишь, папа, кое что нельзя изменить... - вставила свою реплику Айрин.
- Теперь, по крайней мере, она не делает это постоянно, - улыбнулся отец и тут же засмеялся вместе со старшей дочерью.
Кимао посмотрел на свою матриати, потупившую взор, и вопросительно приподнял свои брови.
- Вы знаете, какое прозвище дали Вашей младшей дочери в Академии? - обратился он к мистеру Белови.
- Нет, - покачал головой тот.
- "Черная тень". Среди женщин-аркаинов она - самая быстрая и ловкая в бою.
- А среди мужчин кто самый быстрый?
- Я, - ответил Кимао и улыбнулся.
- Но Вы же не ерзаете на стульях, когда Вам становится скучно?
- Нет, когда мне становится скучно, я начинаю издеваться над окружающими, испуская едкие замечания на их счет. Многие называют это сарказмом, но я полагаю, что это - просто моя дурная черта. У каждого свои недостатки, хотя лично я манеру Данфейт все время пребывать в движении вообще не принимаю за таковой.
Данфейт молча повернула голову к зрячему и улыбнулась ему краешком своих губ. Кимао сделал тоже самое, когда понял, что мистер Белови пристально за ним наблюдает.
- А Вы довольно вольны в высказываниях, господин Кейти.
- Извините, но это еще один из моих недостатков, мистер Белови.
- И Вы склонны гордиться этими качествами?
- Я склонен принимать окружающих такими, какие они есть, рассчитывая, что и они, в ответ, простят мне эти мои "недостатки".
- Вы - интересный человек, господин Кейти. Думаю, нам будет о чем поговорить с Вами в приватной беседе.
- Взаимно, мистер Белови, - ответил Кимао и кивнул Герольду в ответ.
Эрика подняла бокал с соком и, подмигнув Кимао, пригубила немного. Зрячий, заметив это, лишь ухмыльнулся в ответ.
- Данфейт, после ужина твоя сестра проводит наших гостей на пляж, а ты, тем временем, поможешь Мими с организацией завтрашнего приема. Она не знает, как лучше рассадить гостей, и какие именно цветы ты предпочитаешь видеть на столах. Еще там есть вопросы с меню, в общем, у тебя много дел, моя дорогая.
Данфейт изогнулась на стуле неестественным образом и вперила в отца свои широко распахнутые глаза.
- Ты желаешь показать себя во всей красе перед друзьями или, на этот раз, решишь промолчать?
- Прием - это не мои заботы, - очень спокойно прошептала Данфейт.
- Этот праздник Мими готовила для тебя на протяжении трех месяцев. Я прошу уделить человеку, который вырастил тебя, всего несколько часов твоей драгоценной занятой жизни! Или и это для тебя невыполнимая миссия?!!! - прогремел голос отца, словно раскат грома посреди ясного неба.
Террей и Эрика пригнулись к столу. Айрин демонстративно отвернулась и опустила голову, глядя в пол. Орайя переглянулся с Йори и Бронаном, понимая, что и они пребывают, мягко говоря, в прострации. И только один Кимао в этот момент смотрел на тарелку, сжимая, до боли в руках, свои пальцы. Герольд Белови не просил младшую дочь, он приказывал, выражая свою волю грубо и прямо, совершенно не обращая внимания на присутствие посторонних рядом с ними.
- Извини, папа. Я помогу Мими.
Герольд, как ни в чем не бывало, повернулся ко всем остальным и произнес:
- Попробуйте вино - это прекрасные образцы из моего личного запасника...
***
- Ты слышал, как он с ней разговаривал? - шептала Эрика на ухо Бронану, пока все они следом за Айрин спускались по тропе к морю. - И даже наше присутствие нисколько не смутило его!
- Зато Айрин, как всегда, осталась при своих интересах.
- Теперь я понимаю, почему у нее с сестрой такие натянутые отношения.
- Все теперь это понимают.
- О чем шепчитесь? - спросил Террей, беря под руку Эрику и продолжая идти рядом с ней.
- О мистере Белови.
- Да, на первый взгляд он кажется весьма добродушным и милым человеком. Но, это только на первый взгляд.
- Посмотри на Кимао. Он темнее тучи.
- Еще бы... Данфейт разложили на обе лопатки, а он ничего не может с этим сделать.
- Меня поражает поведение Айрин. Кажется, ее в этой ситуации все вполне устраивает.
- Она выжидает, - ответил Террей. - Когда все пойдет не так, как нужно, она окажется рядом с ним и протянут свою руку.
- Кимао не дурак. Его этим не проймешь.
- Бронана проняло. Почему Кимао не сможет?
Эрика посмотрела на матриати такими глазами, что тот просто отпустил ее руку и вернулся к Йори.
- Зацепило? - усмехнулся Бронан.
- "Зацепило"? - покривлялась Эрика и, оттолкнув его от себя, предпочла идти в одиночестве.
Они пробыли на пляже недолго. Купаться никто не хотел и все разбрелись по сторонам, мирно прохаживаясь взад и вперед. Кимао первым ушел обратно в дом. Никто не стал его убеждать остаться, лишь проводили взглядом темную фигуру, поднимающуюся по тропе вверх.
***
Было уже поздно, когда к Кимао в комнату постучали.
Зрячий поднялся с кровати и, накинув халат, открыл. Айрин стояла на пороге в одной ночной рубашке и скептически смотрела на него.
- Улыбнись и впусти меня. Я уйду через несколько минут.
Кимао распахнул свою дверь и громко ею хлопнул, когда она вошла.
- Ты что творишь? Ми с меня глаз не сводит!
- Что за представление ты устраиваешь? Что за вид? - раздраженно произнес он, указывая пальцем на кружевной лиф ее шелковой ночной рубашки.
- Не кипятись! - зашипела Айрин и без разрешения присела на его кровать.
- Где Данфейт? - более спокойным тоном спросил Кимао и присел возле нее.
- Не знаю. Я не видела ее. Может, катается на мотоцикле по неосвещенным горным дорогам, а может, отправилась на пляж искупаться. В планы своего времяпрепровождения она никого не склонна посещать.
- Ты завидуешь ей, потому как она вольна так поступать, а ты - нет?
- На мне всегда лежала ответственность за ее поступки. И если она вляпывалась, получала непременно я.
- Но и она тоже...
- Ей - все равно, а мне нет!
- Почему ты так решила? Потому что она улыбается, когда отец кричит на нее или выставляет на посмешище перед друзьями?
- Он всегда был таким, и ей это известно. Так что не думай, что твоя несчастная матриати страдает, в то время как от меня все отскакивает, как от стены!
Кимао опустил глаза и посмотрел на белоснежную грудь, скрытую темным кружевом. Айрин прикоснулась ладонью к своей шее и перекинула распущенные волосы за спину, проводя пальцем по тонкой бархатистой коже. Кимао не двигался, а она, тем временем, скользнув рукой зацепила бретельку и скинула ее с себя, приоткрывая его взору контур розоватого ареола ее соска. Зрячий молчал, и Айрин, продолжая смотреть в пол, скинула вторую бретельку рубашки. Ткань сползла вниз, соскальзывая с набухших вершинок и собираясь в складки на талии. Кимао напрягся, продолжая пристально изучать контур ее идеальной груди. Айрин провела пальцем по ложбинке в центре и заскользила к соску, задевая его и вздыхая при этом.