– Это который? – с интересом спросил Алан.
– Два удара по почкам и иголки под ногти.
– А если они невиновны?
– Ну, Рэй извинился, – пожал плечами Иверт. Он подошел к двери, открыл ее и скомандовал: – Забрасывай.
– Погоди, сперва надо застелить, а то грязи с него много. – В дверь протиснулся слегка смущенный Рэй. – Кир Алан, вы, это, не серчайте сильно, немного разозлился я.
Следом за ним зашли двое «салажат» Иверта, синхронно поклонились и расстелили на полу какую-то серую тряпку, напоминающую замызганное одеяло, затем на нее из коридора швырнули «тело». Иверт самодовольно покосился на Алана, мол, как мои мальчики сработали?
Герцог усмехнулся. Молодые воины горца боготворили, хотя гонял он их нещадно и проклинали они его так же искренне, как и любили. В кабинет тихонько зашли Ворон и Неженка. Телохранитель встал у двери, а художник сразу прошел к дивану и сел на пол у ног Алана. Зачем его сюда притащили? Как свидетеля?
– Ну и кто это у нас?
В избитом окровавленном теле в мокрой одежде Алан никого не узнал. Но камень, который придавил сердце после разговора с Мэтью Гарнером, пропал. Это явно был кто-то чужой, а значит, можно больше не подозревать никого из членов семьи. «Если только его не наняли», – тут же влез противный внутренний голос.
Иверт наклонился и за волосы задрал голову бездыханного тела.
– Он мертв?
– Да еще дышал, как волокли, – растерянно пробормотал Рэй.
– Сдох, – недовольно констатировал горец. – Эх, а я хотел показать на нем одну занимательную казнь, которой мы казним убийц детей.
– Не узнаю, – Алан как ни всматривался, а не мог понять, кто это.
– Управляющий Касим, – подал голос Леонардо.
– Вы что натворили? Да не мог он быть убийцей!
Вашу мать! Убили невиновного человека!
– Хозяин, у него линии сошлись, – виновато прошептал Леонардо, словно это он избил несчастного до смерти.
– Да признался ур-род! – в сердцах воскликнул Рэй.
– А я предупреждал, – тихо произнес Ворон. – Но капитана можно было остановить только молотом.
– Так он же сбег! Уйти хотел через тайный ход, уже в горах взяли. Из-за него я в снег по пояс провалился!
– Да, это повод убить человека, – хмуро буркнул Алан. – Ворон, рассказывай.
– Оське кухарка шепнула, что покойный печник, перед тем как сгинуть, хвалился, что скоро разбогатеет, что он секрет услышал такой, за который ему кучу золота отвалят. Да только вместо золота получил шилом между ребрами. Я так понимаю, что в тот тупик, где мы нашли тела, он пришел получить плату за молчание. Потому что убили его там, кровь на земле была, остальные были задушены. Когда Касима взяли, он сразу сказал, что только с вами будет говорить, что он знает, кто за всем этим стоит. Мол, после того как вы узнаете правду, вы его еще и наградите.
– А потом сбежал, пока мы других проверяли, – попытался оправдаться Рэй виноватым голосом. – Ну как пошли за ним, так я и… сорвался.
– Я же говорил, бей вполсилы! – встрял Иверт.
Судя по довольной роже горца, его совесть не мучила. Главное, они поймали убийцу, а то, что он не выжил, так воля духов. Жизнь в этом обществе гроша ломанного не стоила.
– Так я и бил вполсилы, – поскреб Рэй макушку. – Видать, нечаянно сломал ему что-то.
– Уберите его отсюда, – устало приказал Алан. – Ворон, что он успел сказать?
– Что его наняли убить вас, когда вы только пришли в крепость, что потом этот человек передумал, но рабы и печник подслушали, и он, чтобы не подводить нанимателя, убрал свидетелей. По приказу. Он сам бы никогда и ни за что! И вас он не собирался убивать! Он бы признался! Но отказать этому неизвестному человеку не смог. А имя только вам скажет. Он не думал, что вы из-за рабов так осерчаете. Это же рабы, но они хотели денег, а денег у него нет. В общем, ни в чем не виновен. Рабы не люди, их можно убивать безнаказанно.
– И из-за несдержанности Рэя мы не узнаем имени заказчика, – Алан смотрел на Рэя, и тот ежился под его взглядом.
– Да я его один раз только и стукнул! Ну, может, три…
– И иголки под ногти.
– Не, это я только пугал!
– Испугал до смерти, – хохотнул Иверт.
– А ты зубы не скаль, задание твой отряд провалил, – жестко произнес Алан. – Я сказал убийцу живым привести! А ты мне труп притащил! Мне теперь ходить и оглядываться, кто еще нож точит? А Зира? Если этот неизвестный решит ударить по ней, раз по мне не вышло? Пошли вон! Оба!
Алан был в ярости. Столько работы коту под хвост! Опросить людей, собрать сплетни, проверить подозрительных – и из-за глупой силищи некоторых потерять нить!
– Кир Алан, виноват… – начал Рэй, но, столкнувшись с взглядом воспитанника, попятился к двери. – Я потом зайду…
– Хозяин, – тихо позвал Леонардо. – Не кричите. Капитан не хотел, просто он за вас испугался. Как услышал, что это вас убить хотели, так и обезумел.
Художник бесшумно поднялся, в руках у него оказался уголь. Он оглянулся в поисках бумаги, не нашел и, подойдя к камину, снял с него поднос. Сел обратно, опершись спиной о диван, и начал быстрыми штрихами делать набросок. Алан вздохнул. Испуган и нервничает. Леонардо всегда начинал рисовать неровными штрихами, когда нервничал. Словно пытался выплеснуть негатив в рисунок. Действительно, нужно взять себя в руки. Уже ничего не изменишь, а поговорить можно и позже.
– Прости, Неженка, – чуть слышно произнес он и, подойдя к художнику, остановился за его спиной, бездумно глядя, как из коротких нечетких линий рождается голова тау. – И никакой зацепки…
Алан отошел к столу, потер кольнувшие болью виски. Кто? Зачем, было ясно – месть. А мстить могли многие. Тот, кому Касим не мог отказать, то-то выше его по положению. Алан зло ухмыльнулся. Таких в крепости много, да и за ее пределами тоже. Тот же Чех или Гарнер… Он до сих пор не мог понять их мотивы.
– Хозяин, – позвал Леонардо, и Алан резко оглянулся. В голосе раба звучал испуг. – Я очень хорошо помню, что, когда рисовал в прошлый раз, тут ничего не было! – Он двумя руками держал на весу доску. – Здесь написано «Эмилия».
– Где?
– Вот! – парень ткнул пальцем в самый уголок доски.
Если не присматриваться – можно подумать, что просто царапины от ножа.
– Узнай, кто, кроме Саша, заходил в кабинет, – бросил Алан Ворону.
Тот, как всегда при таких приказах, укоризненно посмотрел на герцога, но вышел в коридор.
Намек или просто имя любимой девушки?
– Ты уверен, что этого не было?
– Уверен. Я в прошлый раз выбирал ровную сторону, поэтому осмотрел все.
Алан кивнул. Эмилия. Это ни о чем не говорило, женщин с таким именем среди его знакомых не было. Но, может, кто-то из любовниц старого герцога?
– В вашем кабинете, кроме Саша, никого не было, – подал от двери голос Ворон. – Ненадолго заходила его подружка, забрать белье в стирку. Больше никто не появлялся. Длань вернулся.
«Вот как, – хмыкнула про себя Виктория, – вовремя и, небось, уже в курсе происходящего».
Дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошел хмурый Алвис.
– Эмилия – имя маркизы Вас’Хантер.
– И тебе добрый день, Алвис. Странно выглядишь, – ехидно произнес Алан, рассматривая ксена. Потертая кожаная куртка на меху, черные штаны, заправленные в высокие сапоги, мохнатая шапка, которую Длань снял с головы и бросил на кресло. – Еще одна неучтенная дочь бывшего герцога?
– У герцога была одна дочь. Официально. Эмилия Вас’Хантер, которую вы знаете под именем Эвелин.
– …?
– Давно я не слышал от вас новых слов, – улыбнулся Алвис и налил себя вина. – Ей не нравилось имя, и она приказала называть себя Эвелин.
– Так, может, Саш был в нее влюблен и выцарапал имя на доске от избытка чувств?
– Нет, хозяин, Саш любил Милу, – тихо произнес Неженка и сжался под взглядом ксена, он все еще его боялся.
– Ну что же, пойдем и спросим у юной маркизы, что она об этом всем думает? – решил Алан. – Ворон, ты с нами.
– Розги взять? – невинно поинтересовался послушник.
– Если это она заказчица, то я даже не знаю, что с ней делать.
– Она благородная дама, родственница королевского дома Ратии, – подал голос Алвис. – Смерть нескольких рабов – не повод казнить девушку.
– Хочешь правду, Длань? – Алан открыто посмотрел в глаза ксена. – Если бы пришлось выбирать, то я бы предпочел ее смерть, а не смерть Саша.
– Киру Алану нужен был библиотекарь, и он его нашел, – пояснил Ворон.
Виктория зубами заскрежетала. Неужели не понимают?
– Эвелин – пустышка. Симпатичная внешность и пустая начинка.
– Она не глупа, просто слишком юная, милая и непосредственная, – не согласился с ним Алвис, открывая перед герцогом дверь и входя следом за ним в комнату Эвелин. – Она ничего не видела, кроме крепости. Где ей было учиться и набираться опыта?
– Саш тоже нигде не был, кроме крепости, – гаркнул Алан. – Однако он учился, потому что хотел этого! А из-за этой… дряни…
– Кир Алан, – с укором произнес за спиной Ворон. – Где ваша выдержка?
Алан сжал кулаки, глядя на вскочившую с дивана Эвелин почти с ненавистью.
– Это не я! – закричала девушка. – Я не приказывала Касиму убить вашего раба! Он сам!
– Откуда знаешь про Касима? – резко спросил герцог.
– Слышала, как стражники разговаривали, – тут же выпалила Эвелин.
– Лжет, – коротко бросил Ворон.
– Я знаю.
Как это часто бывало у Алана, следом за вспышкой ярости пришла апатия. Ну вот он нашел заказчика, нашел виновного, и что дальше? Длань прав, убивать ее не за что.
– Кирена, расскажите, как все было? – мягко попросил Алвис, беря девушку за руку. Она тут же попыталась её выдернуть, но не смогла. – Не бойтесь, вас никто не тронет, но киру Алану нужно знать правду.
Правда оказалась до банального простой – девица решила отомстить за смерть отца и не придумала ничего лучше, как нанять для этих целей управляющего замка, который был вхож во все двери и ни у кого не мог вызвать подозрений.
– Он приходил ко мне с тканями и новыми нарядами, и мы обсуждали, что делать дальше. Но это было еще до того, как я познакомилась с вами, кир Алан! – заливалась слезами Эвелин. – А когда я вас узнала, я сразу сказала, что отменяю заказ! А Касим меня пугал, что вам все расскажет! Я ему колечко отдала и пообещала после свадьбы отдать еще из приданого, чтобы он вам не рассказывал. А рабы и печник подслушали наш разговор и… я не знаю, зачем он их убил! Я не говорила ему это делать! Я его боялась! Он мне угрожал! Почему вы мне не верите?
– Мы тебе верим, – Алвис прижал девушку к себе и погладил по спине. – Ты просто ошиблась, не подумала…
– А она вообще знает, что такое «думать»? – громко спросил Алан. – Ты ей веришь?
– Сейчас она не лжет, – Алвис достал откуда-то носовой платок и промокнул Эвелин глаза. – Она испугана, расстроена и сожалеет.
– Раскаялась, – зло бросил Алан. – Она притворяется.
– Нет, – покачал головой Алвис, не выпуская девушку из объятий.
Не будь Алан так зол, он бы обязательно съехидничал на тему «дружеских объятий», но сейчас больше всего ему хотелось придушить дуру.
– Стража!
В дверь заглянул один из воинов Хвата.
– Позови палачаи пусть возьмет розги. Или ремень? – повернулся он к Алвису. – Как считаешь?
– Розги будут в самый раз.
Эвелин затравленно переводила взгляд с одного на другого, но не находила сочувствия.
– А после экзекуции…
– После чего? – Длань с любопытством поднял голову.
– После наказания кирене надлежит собраться и отбыть на фронтир, в Кровь, где она и будет пребывать до тех пор, пока я не присмотрю ей мужа, – мстительно сообщил Алан.
Эвелин отшатнулась от ксена, упала ничком на диван и разрыдалась в голос.
– Лучше отдайте ее мне.
Алан и Ворон с одинаковым удивлением на лицах воззрились на Длань.
– На опыты? – подозрительно поинтересовался герцог.
Нет, он, конечно, зол на глупую девицу, но все же не настолько, чтобы отдать юное существо такому монстру, как Длань. Вдруг она с годами поумнеет?
Эвелин притихла, прислушиваясь к разговору, только плечи вздрагивали.
– Почему на опыты? – в голосе ксена слышалось веселье. – В жены.
– В жены? Тебе? Вот это? – Алан ткнул пальцем в сторону дивана. – Алвис, ты в своем уме?
– Она милая.
– Она дура!
– Она чиста и невинна, а я смогу нарисовать на этом холсте то, что мне угодно.
Виктория стояла посреди комнаты и глупо лупала глазами. В ее мозгу не укладывалось, как такой мужчина как Алвис может позариться на такую девушку, как Эвелин? Зачем? Неужели любовь? Нет, скорее тонкий расчет. Она родственница короля Ратии, а значит брак с нею возвысит Длань и даст ему нужные связи, а этого допускать не хотелось. Девушку нужно использовать на благо герцога, а не Храма. Боже, какая она стала циничная!
Пришел палач. Алан ожидал очередной истерики, но Эвелин покорно легла на кушетку, только тихонько расплакалась от стыда, когда палач задрал пышные юбки и стянул до коленей тонкие панталоны с кружевом. Пока он порол девушку, Алан не произнес ни слова. Отстранено наблюдал за кружащей над крепостью черной птицей, думая совершенно о другом. О ванне, полной горячей воды, о стиральной машине, о запахе весеннего леса, о римских катакомбах… о чем угодно, кроме того, что делать дальше с девицей. Алвис стоял рядом и тоже смотрел в окно.
– Я Длань, мне нужна жена, с которой можно расслабиться, у которой не хватит ума участвовать в заговорах против меня. Жена, с которой можно мило провести время, но которая не будет требовать невозможного. Я смогу воспитать ее так, как надо мне.
«Мир иной, а люди такие же», – подумала Виктория.
– Мне этого не понять. Я сразу ищу подвох, особенно, когда это ты.
– Она двоюродная племянница короля Ратии, – одними губами улыбнулся Длань. – Это хорошая партия.
– Но какая выгода от этого брака мне?
– Разве вам не хочется породниться с Дланью Наместника?
– Это даст мне шанс дожить до нового года? – скептически поднял бровь Алан.
– Это даст вам шанс выжить, – совершенно серьезно ответил ему Длань. – Пришло время Разрушителя. Впереди много перемен.
Алан кивнул. И все равно это подозрительно!
Глава 7
Просили люди у богов знаний, как им сдвинуть горы и расширить реки.
И вынес им коварный Вадий волшебный огонь, который взрывался на солнце,
Предостерегал Ирий людей, не брать такие дары,
Но люди его не послушали и взорвали горы.
И обрушились они на селения, убивая все живое.
Хохотал Вадий и рыдал Ирий, видя это.
Алан сидел у камина и бездумно смотрел на огонь. На душе было пусто и тоскливо, никак не давали покоя слова Вадия. Неужели это все правда, и Виктория могла бы вернуться в свой мир? На Землю? Она произнесла это вслух, смакуя с детства знакомое слово.
– А хотелось бы тебе вернуться? – спросила сама у себя, продолжая внутренний диалог.
– Хотелось бы, – ответила твердо.
Хоть одним глазком увидеть детей, сказать, как она их любит, и… вернуться назад, в этот мир, потому что ее сыновья выросли, у них есть семьи, любящие женщины, а здесь у нее двое мальчишек, которых без Алана просто убьют, и еще один не рожденный, но уже любимый, и его судьба зависит от отца. Рэй, Зира, Иверт… их бросить она не сможет.
– Ничего, мы еще повоюем, да, Кусь?
Тау подняла голову и, внимательно посмотрев на хозяина, зевнула.
– Берт! – крикнул герцог.
– Я здесь, кир Алан, – краснощекий Берт с мокрой головой и следами снега на штанах протиснулся в узкую дверцу, которая вела в комнаты слуг.
– Чего ты такой красный?
– Да с вашими сыновьями в снежки играли, – смущенно потупился слуга. – Они крепость построили, вот и… ну как-то так. – Он смутился еще больше. – А вы помните, как мы малыми строили крепости?
– Не помню, Берт, – грустно улыбнулся Алан. – Я забыл все, что было до встречи с ведмедем.