========== Первая встреча ==========
Авилай хоть и был омегой, но служил он в элитном подразделении своего королевства Солиан. О характере его знали не понаслышке и никогда не подходили к нему с подкатами — убьёт к чертям собачьим. Особенно он был грозен во время течек, которые заглушал отварами, чтобы не биться в конвульсиях и не страдать. Авилай не выглядел как обычные омеги, хотя бы потому, что был воином: у него были и мускулы, и отличный пресс, и тренированные ноги. Да и немало различных техник боя знал. Силы, конечно, было не так много, как у альф, зато ловкости хоть отбавляй. Умом он был не обделён — частенько приходилось думать головой, прежде чем атаковать альфу, ведь в основном именно с ними он работал и именно против них сражался. Всё же не омежье это дело, драться.
На самом деле Авилай выбрал такой сложный путь не просто так. Его отец тоже был воином и растил его очень сурово: никаких нежностей, никаких сюсей-пусей и любви. Только жёсткие тренировки и учёба в школе. Кажется, отец хотел альфу, но муж родил омежку, которого он и решил воспитать как мужчину после смерти любимого.
Авилай не чувствовал себя каким-то не таким. Росший среди воинов-друзей отца, он мог похвастаться умением много пить, материться похуже сапожника и сражаться так, что альфы даже в его спецподразделении проигрывали ему.
В казарме только идиот не знал Авилая. Однажды новичок, учуяв привлекательный запах спелой сливы, решил подкатить к смазливому брюнету с серыми глазами. Пожалуй, только небольшой шрам на левой щеке портил образ этого милашки в доспехах. Новичок был уверен, что если снять эту броню, то перед ним будет совсем маленький и нежный омега.
— Слышь, ты чё мне втираешь? Пизды получить охота? — После этой фразы последовала оплеуха новичку, а в следующий момент он ударил коленом по животу воина. Рукой он долбанул его по шее и снова двинул ногой в бок, чтобы тот не удержался и упал — получилось. Парень лежал на земле и тихо выл, находясь в шоке от такого поведения омеги-драчуна.
— Авилай, а не слишком ли жестоко? Он же не знает, что у тебя скоро течка, — рассмеялся командир отряда, на что омега лишь недовольно фыркнул.
— Мне похер. Пусть вообще сдохнет, — надменно и мрачно произнёс Авилай, который ненавидел всех и вся во время того, как из его зада что-то лилось. Другим омегам и отвар не помогает, а вот у него всё легко проходит даже без отвара: и смазки мало выделяется, и желание не слишком безумное, да и запах не такой, чтобы альфы кидались. Впрочем, никто к нему и не кинется: жизнь дороже.
Сложно ли ему было всё это время? Хочет ли он детей, семьи? Хочет ли альфу? Хочет ли лишиться невинности? Да чёрт его знает. Сможет ли он найти мужчину сильнее его самого? Сможет ли он найти того, кто спокойно примет его грубость, заткнёт и возьмёт? Авилай очень сомневался и просто сжимал кулаки, стараясь не думать о том, что он и это воспитание неправильные.
Возможно, он проведёт всю свою жизнь один. Раз так, то примет это — он не преклонится ни перед одним мужчиной слабее его. Безусловно, было много таких силачей — но ни сам Авилай не испытывал к ним тяги, ни они к нему.
Да и вообще, альфы любят нежных и милых омежек, которые бы ластились к мужчине во время течки, а не материли его, пытаясь задушить. Чёртов характер, который разительно менялся в худшую сторону, стоило течке начаться.
Оказывается, командир пришёл не просто так. Спецотряд должен был проводить посла королевства Солиана в империю Триас, с которой они были на грани войны.
Все шедшие за каретой посла прекрасно понимали, что их могут там казнить, ведь оба государства враждовали из-за смены императора в Триасе.
Когда все тридцать восемь воинов вошли во дворец, двери за ними закрылись, а посол с настороженностью вышел из повозки, ведь ситуация его напугала. Уже через несколько минут их всех бросили в темницу, лишь позже посла забрали из этого тёмного помещения с затхлым воздухом, запах которого был немного лучше с каждой секундой, потому что аромат Авилая усиливался без отвара.
Омега тихо сидел где-то в углу, прислонившись к стене и поджимая ноги.
— Чёрт тебя дери! Грёбаный король Арвен Глоус! Да чтоб он… Н-нгх… Ублюдок! — ворчал Авилай, мучаясь от жары.
Альфы отсели от него куда подальше, ведь запах дурманил. Ситуация идиотская: вместо того, чтобы переживать о своей жизни, они вдыхают запах не менее опасного для жизни омеги, который, казалось, сейчас и постоять за себя не может.
— Послушай, Авилай, возможно, тебе нужна помощь?
Некогда закрытые серые глаза тут же открылись и уставились на товарища.
— Возможно, мне череп тебе проломить, а? Я убью и тебя, и короля этого, всех уничтожу! — выкрикнул он, учащённо дыша. Стало как-то не по себе. Он не понял, что произошло, но это было и правда странно.
В следующий миг воины услышали приятный бархатный голос неизвестного.
— Вообще-то, я не король, а император Арвенион Глоус де Куталион. Длинное имечко, согласен, но не нужно коверкать хотя бы мой титул, крошка.
— К-крошка?! — подавился от шока омега, тут же вскакивая на ноги, но пошатываясь. Кажется, без отвара в самый пик течки было и правда сложно контролировать тело. Встав, омега заставил выделения из зада только усилиться. — Да я тебя прикончу! Задушу! Изобью! Ублюдок, подонок. — Он прерывал шквал ругательств, только чтобы отдышаться, но потом продолжал всячески ненавидеть, угрожая расправой и унижая.
В какой-то момент на лице длинноволосого блондина проскочила улыбка. Он достал какую-то тетрадь из-под халата и принялся записывать наиболее редкие ругательства, будто не обращая внимания на изрыгания Авилая, которого довели до белого каления. Когда омега замолчал, кажется, истратив весь свой словарный запас отборного мата, который он запомнил благодаря жизни с воинами, Арвен подошёл ближе, разглядывая темноволосого омегу с короткими волосами, миндалевидными серыми глазами и поджатыми губами. Его запах был очень привлекателен, и император понял, что именно такой он готов вдыхать всю жизнь.
— Кхм, успокоился? Ты высказал мне всё это только потому, что я назвал тебя крошкой?
— Ннгх, т-ты… Да я тебя…
— Выпустите его одного. Вымойте и переоденьте в омегу, — приказал император и вышел из темницы, слыша, как Авилай в отчаянии кричит его имя, всё ещё грозясь оторвать ему яйца.
Арвен рассмеялся. Кажется, он наконец встретил своего омегу. И характер у него был весьма любопытный.
*
Авилай сопротивлялся, как сумасшедший. Он кусался, дрался, избил половину прислуги и вызвал такой переполох, что пришлось звать не просто стражу, а самых сильных воинов из казарм, которые бы держали его, пока его моют и переодевают.
Император был удивлён, что омега всё ещё не в его покоях. Прошло уже больше двух часов. Пришлось даже расспросить, в чём дело. Узнав, что человек тридцать от него пострадали, он был удивлён и обеспокоен, но узнав, что с ними всё в порядке, только рассмеялся. Ну и омега ему попался. Дикий, иначе не назовешь.
Спустя ещё четверть часа внутрь наконец зашёл Авилай. Волосы его отливали блеском, лицо было чистым и немного бледным — да, ванна определённо пошла ему на пользу, а то в темнице он выглядел замарашкой из-за дорожной пыли и нахождения в грязном месте. Вместо доспехов на омеге был тонкий шёлковый халат белоснежного цвета — с виду ну просто ангел.
Но у этого ангела был такой оскал, что император невольно снова рассмеялся, держась за живот.
— Ты считаешь, что бессмертный?! Я же тебя тут просто убью! Ты же один!
— И что с того? Думаешь, я не справлюсь с омегой?
— Хах, такая самоуверенность мне нравится! Поскорее тебя прикончу, выродок.
========== Первый раз ==========
Авилай двинулся навстречу. Он сразу ударил в солнечное сплетение кулаком, но… Но его сверхскоростной кулак перехватили! Такое случилось впервые. Авилай растерянно посмотрел в голубые глаза блондина, подмигнувшего ему.
Авилай тут же отпрянул на три шага назад и сгруппировался. Чёрт, чёрт, чёрт! И откуда у правителя навыки боевых искусств? И как он силён, если столь быстр и ловок? Впервые ему стало как-то страшно. Ноздри задрожали от ликёрно-кофейного запаха. Внизу живота всё скрутило, и омега немного задрожал, особенно его колени.
Если бы не течка, наверняка он смог бы хоть как-то нанести удар по болевой точке. Но, кажется, Арвен защищал именно эти опасные места, чтобы не отключиться. Ах, если бы у него был нож, он смог бы перерезать ему глотку. Да и доспехи бы не помешали — драться в шёлковом халате было каким-то безумием.
— Блять! — выругался он, а потом в отчаянии стал наносить удары, от которых либо ловко уворачивались, либо ставили блоки. Авилай тяжело дышал, хватая со стола первое попавшееся и кидая в альфу, который тут же уклонился и рассмеялся.
— А это уже нечестно, дорогой!
— А-а-агх! Я убью тебя! Тебе пиз… — Он не успел договорить, как вдруг снова покачнулся, держась за живот. Таким слабым он никогда в жизни себя не чувствовал. Всё тело дрожало, словно осиновый лист на ветру. Авилай не мог прекратить вдыхать мужской запах, от которого голова шла кругом. Впервые ему так сильно нравился чей-то запах. Все двадцать лет он терпел и не позволял себе близость с мужчиной, но сейчас тело предавало его. Авилай чувствовал себя слабым, беспомощным и ничтожным.
Император медленно подошёл к дрожащему злюке, касаясь его подбородка пальцем и приподнимая, заставляя посмотреть в свои глаза.
— Хватит себя мучить. Ты безумно хочешь, чтобы я тебя отымел. Тебе станет легче, обещаю. — Мужчина опустил руку к его горлу и тут же ласково сжал.
Авилай прекрасно почувствовал невероятную силу в этой руке. Если Арвенион использует её всю, то наверняка сломает ему шею. По всему телу пробежались мурашки. Стало страшно, стало жарко, но желание, спазмами растекающееся внизу живота, никуда не девалось.
Всё было совсем иначе, это какая-то иная течка. Альфу хотелось во много раз сильнее, да и по ногам уже столько стекло, что Авилай боялся, что смазка осталась где-нибудь на полу. Нервно сглотнув, он горячо выдохнул, не сопротивляясь. Да и сложно это, когда тебя за горло держит серьёзный противник.
Император взял омегу на руки и уложил на кровать. Он навис сверху и стал раздевать его, оголяя тело. Изредка он видел небольшие шрамы, в основном на груди или предплечьях.
Авилай был очень смущён — даже уши заалели. Он пытался остановить руки Арвена, но альфа тут же связал их какой-то шёлковой верёвкой, лежавшей под кроватью.
— М-м, даже не знаю, мне быть нежным или грубым? Выглядишь так, будто хочешь стонать от боли в свой первый раз. Могу устроить. — Император тут же развёл его стройные и подкачанные ноги, глядя на обнажённое тело солианца.
— Ублюдок, я точно тебя убью, испепелю, уничтожу, м… М-м? М-м-м!!!
Договорить список синонимов ему помешал язык императора, который ловко сплетался с его собственным. Горячие руки ласкали внутреннюю сторону бёдер, что блестели при свете свечей от переизбытка смазки. Когда триасец случайно коснулся омежьего члена, Авилай вздрогнул и выгнул спину, тихо застонав в поцелуй, который целиком и полностью вёл монарх.
Усмехнувшись, мужчина коснулся левой рукой его стоящего и изнывающего члена, а правой подцепил смазку тремя пальцами, которые и вставил в пульсирующий анус девственника. Он прекрасно понял, что является его первым мужчиной, по запаху — тот был невероятно чистым, сладким и привлекающим. Кажется, омега с такой приятной внешностью отпугивал альф своим характером и довольно внушительной силой для столь слабого существа.
Альфа вдыхал омежий аромат всё чаще, чувствуя, как чресла напрягаются, член твердеет и истекает смазкой под штанами. Силы держаться иссякали.
Омега под ним поджимал пальцы на ногах, сминая руками несчастную простынь. По животу его стекала сперма: пальцы внутри доставляли такое удовольствие, что он излился на свой пресс чуть ли не в первую секунду, как они вошли, надавив на комок нервов внутри.
Отстранившись от вишнёвых губ омеги, альфа посмотрел в затуманенные глаза брюнета, который смотрел в потолок. Рот его был приоткрыт и издавал тихие стоны, которые произвели сильный эффект на возбуждённого Арвениона. Определённо, этот омега принадлежит ему. Будет принадлежать ему. Навсегда.
Повернув Авилая на живот, он заставил его держаться на коленях и на связанных руках, поставив его в коленно-локтевую позу, чтобы девственнику было максимально приятно. Всё же лишаться невинности с таким размером — дело болезненное, как ни крути. Даже избыток смазки не поможет спокойно пережить расширение упругих стеночек и привыкание к альфе.
Однако, чтобы совсем сойти с ума от перевозбуждения, но облегчить омеге первый раз, император всё же нагнулся, раздвигая руками упругие половинки округлой попы.
— Ч-что т-ты делаешь, придурок? — наконец выдавил из себя омега, осознав, что происходит. Кажется, до этого он был в таком экстазе, что летал в каких-то иных мирах, поэтому никак не реагировал ни на что, а только стонал.
Император не ответил и облизал длинным языком анус, чувствуя концентрацию вкуса в этой белёсой смазке, что выделялась наружу каждый раз, когда дырочка солианца пульсировала. Чёрт, как же это заводило его. Весь омега, казалось, состоял из сексуальности. Ну как можно быть столь чувствительным, но при этом грубым и пошлым? О да, мужчина не сомневался, что его омежка очень похотлив и ненасытен. Обладая таким чувственным телом, нельзя быть каким-то другим.
И снова омега, имени которого Арвен Глоус не знал, застонал так протяжно и нежно, что император стал активнее его ласкать, ввинчивая язык как можно глубже, чтобы услышать ещё более громкое мычание в подушку.
Брюнет пыхтел, как паровоз, и двигал задом, пытаясь то насадиться посильнее, то вообще прекратить эту пытку. Он боролся со своим телом, пытаясь мыслить трезво, но, похоже, запах монарха его опьянял, судя по тому, как он вдыхал воздух; а действия так вообще подводили к пику блаженства.
Долго ласкать омегу император уже не мог. Внизу всё горело и тянуло, а член дёргался, желая вырваться на свободу и тут же очутиться в жаркой и тесной глубине. Альфа снял халат, а после развязал атласные штаны и скинул их, глядя на иностранного воина, который покорно стоял в столь унизительной позе с дрожащим задом, из которого текла смазка вперемешку со слюной. Восхитительная картина.
Мужчина коснулся своего твёрдого, как камень, ствола. Взяв немного смазки с бёдер течного омеги, он немного смазал его. Потом альфа взял член у основания и прижал головку ко входу, потираясь ей, прежде чем войти.
Авилай зарычал, ощутив прикосновения горячей плоти к самому заветному местечку. Из ниоткуда появились силы, и он тут же разорвал шёлковую верёвку, а после отполз. Омега попытался ударить альфу, но тот схватил его запястья вновь и уложил на живот, придавливая всем своим весом.
Арвен с силой уткнул голову брюнета в подушку, а потом всё же снова приставил член ко входу. Медленно надавив на анус, альфа продвинулся на несколько сантиметров, стараясь не сделать больно, но омега вырывался, кричал в подушку и мотал головой, напрягаясь всем телом, отчего было сложнее это всё провернуть — лишить невинности безболезненно.
Арвенион понял, что это бесполезно. Омега хоть и изнывал от желания быть трахнутым, но всё равно упирался. Ничего не поделаешь, раз омега столь строптивый. Но это на первых порах. Взяв брюнета за бёдра, он приподнял его над постелью и резко толкнулся внутрь, отчего Авилай вздрогнул, не проронив ни звука, хотя Арвен был уверен, что ему очень больно.
Парень смотрел на подушку, будучи приподнятым и совершенно поддерживаемым альфой. Серые глаза наполнились слезами, которые не скатывались по щекам, а просто застыли в глазах, мешая видеть.
— Прости, я не хотел делать больно. Это пройдёт, когда ты привыкнешь. Ты слишком яро на всё реагировал, мне пришлось быть жёстче, — шептал на ухо омеги триасец, ласково гладя его стоящий член. Даже после боли он не мог опасть — течка действительно была куда более сильной, чем обычно. И, кажется, в этом виноват этот длинноволосый ублюдок, который столь ласково шептал ему на ухо извинения.
— Заткнись, — прервал солианец его речи, чувствуя себя намного лучше по прошествии двух минут. — Ненавижу тебя… — сказал он тихо, но это прозвучало так обиженно-мило, что альфа не сдержал улыбки и поцеловал его в щёку.